Товарищ Омниссия
...Иные марксисты, забыв об иллюзиях экономического детерминизма, обратили свои взоры на «несовершенного» человека.
«Да, вылечить человеческую голову - самая сложная задача... Провозглашается лозунг: Реорганизация человека», - так заявлял «революционный
антрополог» А. Гольцман.
Соответственно стали наполняться «художественным» содержанием представления (отнюдь не чисто большевистского происхождения) об «обществе-фабрике».
Пролетарские поэты пели «гимны машине» еще до революции.
В 1918 г. Алексей Гастев, в прошлом член правления Петроградского союза металлистов, секретарь ВЦСПС, заведующий Центральным институтом труда и идеолог научной организации труда, издал поэтические опусы с характерными названиями: «Мы растем из железа», «Рельсы», «Гудки»...
Режиссер А. Конин поставил в Саратове пьесу футуриста В. Каменского «Паровозная обедня», где актеры изображали рельсы, шпалы, заклепки и т. п.
<...>
Пытался не отстать от постреволюционных увлечений А. Толстой.
Его пьеса «Бунт машин» была поставлена в 1924 г. Большим драматическим театром.
Афиша спектакля работы Ю. Анненкова содержала весь набор «индустриально-художественных» штампов того времени: текст, составленный из угловатых рисованных красно-черных шрифтов в сочетании со схематичными людскими фигурами.
В апреле 1930 г. на гроб В. Маяковского был возложен «венок» из молотов, маховиков и винтов с надписью: «Железному поэту - железный венок».
За два месяца до этого Маяковский откликнулся на 6-ю годовщину смерти Ленина стихотворением «Во весь медногорлый гудочный клич...» (напечатано в журнале «Швейник»).
[Цит. по: Булдаков В. П. Утопия, агрессия, власть. Психосоциальная динамика постреволюционного времени. Россия, 1920-1930 гг. М., 2012. С. 177, 178]
«Да, вылечить человеческую голову - самая сложная задача... Провозглашается лозунг: Реорганизация человека», - так заявлял «революционный
антрополог» А. Гольцман.
Соответственно стали наполняться «художественным» содержанием представления (отнюдь не чисто большевистского происхождения) об «обществе-фабрике».
Пролетарские поэты пели «гимны машине» еще до революции.
В 1918 г. Алексей Гастев, в прошлом член правления Петроградского союза металлистов, секретарь ВЦСПС, заведующий Центральным институтом труда и идеолог научной организации труда, издал поэтические опусы с характерными названиями: «Мы растем из железа», «Рельсы», «Гудки»...
Режиссер А. Конин поставил в Саратове пьесу футуриста В. Каменского «Паровозная обедня», где актеры изображали рельсы, шпалы, заклепки и т. п.
<...>
Пытался не отстать от постреволюционных увлечений А. Толстой.
Его пьеса «Бунт машин» была поставлена в 1924 г. Большим драматическим театром.
Афиша спектакля работы Ю. Анненкова содержала весь набор «индустриально-художественных» штампов того времени: текст, составленный из угловатых рисованных красно-черных шрифтов в сочетании со схематичными людскими фигурами.
В апреле 1930 г. на гроб В. Маяковского был возложен «венок» из молотов, маховиков и винтов с надписью: «Железному поэту - железный венок».
За два месяца до этого Маяковский откликнулся на 6-ю годовщину смерти Ленина стихотворением «Во весь медногорлый гудочный клич...» (напечатано в журнале «Швейник»).
[Цит. по: Булдаков В. П. Утопия, агрессия, власть. Психосоциальная динамика постреволюционного времени. Россия, 1920-1930 гг. М., 2012. С. 177, 178]