Тау Кита или год за две недели. Глава 10. Абрам Моисеевич.
картина Андрея Верещагина
http://aucubagold.livejournal.com/1583999.html - пролог
http://aucubagold.livejournal.com/1585062.html - глава 1
http://aucubagold.livejournal.com/1585491.html - глава 2
http://aucubagold.livejournal.com/1587035.html - глава 3
http://aucubagold.livejournal.com/1588719.html - глава 4
http://aucubagold.livejournal.com/1593985.html - глава 5
https://aucubagold.livejournal.com/1627648.html - глава 6
https://aucubagold.livejournal.com/1660023.html - глава 7
https://aucubagold.livejournal.com/1667843.html - глава 8
https://aucubagold.livejournal.com/1701050.html - глава 9
Август кивком головы показал мне, что нужно идти вслед за хозяином, если я не хочу остаться на лестничной клетке. Я пошел. Квартирка была не так чтобы очень уютная, коридор, по которому мы шли, замызгался, вероятно, от количества гостей, и не ремонировался со времен царя гороха, на стенах висели старые велосипеды, какие-то тазы с ушками и темные пальто на гвоздиках, вбитых прямо в стену. Наконец, Абрам Моисеевич, который прошаркал далеко вперед по коридору, открыл одну из дверей, и серая полутемь осветилась, хотя я бы не сказал, что ярко.
- Заходите, - буркнул хозяин и вошел внутрь.
Комната по сравнению с узким темным коридором была просто шикарная. Большая и достаточно светлая, хотя из окна был виден не зимний пейзаж, а только дом напротив. Комната не походила на мастерскую, но и на жилую комнату тоже, потому что наполняли ее вещи разные, причем, настолько, что оставалось только удивляться, каким образом они сюда попали и живут. Несмотря на внешние различия, все, находящееся в комнате, было каким-то непонятным образом связано и органично дополняло друг друга.
Это были инструменты, поломанные и целые игрушки, старые вышитые картины с треснувшими рамами, какие-то сумасшедшие эскизы, вылезающие надорванными краями из обтрепанных папок, настольные лампы, лоскутки разных материй, швейные машинки, стулья с витыми ножками, пузатые комоды, вазы с засохшими цветами, зеркала в старинных рамах и довершал картину странного вида велосипед, стоящий прямо посредине комнаты и занимающий центральное место. Около велосипеда лежала гигантская игральная кость. "Наверное, это табуретка", - подумал я.
Необычное сооружение можно было назвать повозкой с велосипедными колесами, но и повозка изобиловала странностями. Потому что она могла везти только то, что умелец, создавший ее, вмонтировал в раму, а именно гигантского вида курительную трубку. Курить такую трубищу мог разве что великан. Трубка дымилась, испуская аромат дорогого табака. Я оглянулся в поисках великана, но такового не находилось. Напротив, возле велосипеда спал обычный, среднего роста человек, одетый так же, как и все люди, которых мы встречали на пути в город.
- Что вы так уставились? - хмуро спросил шепотом Абрам Моисеевич, - велосипеда не видели?
- Видел, - признался я, так же шепотом, - но такой мне встречается впервые. Да и на велосипед он похож разве что колесами...
- Вот и работай после таких резюме в поте лица! - пожаловался хозяин квартиры и начал обмерять сантиметром составляющие повозки, то есть, колеса и трубку. Он делал это так обстоятельно, что я уже было подумал, что он обмерит и лежащего человека, но он заботливо обошел его и продолжал свою работу..
Август смотрел на пыхтение Абрама Моисеевича, который опустился на колени для удобства измерений, с сочувствием.
- Кто заказал-то? - спросил он, - небось снова какой-нибудь обкуренный наркоман?
Абрам Моисеевич на секунду прервал свои лазания вокруг тачки (так я про себя назвал это сооружение) и сказал довольно сердито:
- Это вы, молодой человек, никогда не берете на себя ответственность выполнять труднорешаемые задачи. Вы думаете, что исполняться должны только разумные желания? Знайте, уважаемый, что неразумные мечты гораздо более продуктивны в смысле прогресса, чем разумные. Разумность - это, в некоторой степени, шаблон, рутина, так сказать, а вы попробуйте отойти от шаблона. А? Трудновато? В том и загвоздка, дорогой мой мальчик, что шаблоны губят нашу жизнь, которая то только и делает, что пытается вырваться из наезженной колеи.
- Да - вставил я свои пять копеек, - но на этом изобретении вы вряд ли уедете далеко.
- А вы включите фантазию, включите, и посмотрите с другой стороны, - возразил Абрам Моисеевич, заканчивая замеры и вставая с колен.
- С другой стороны я вижу, что этот трубкоход может катиться только по наклонной плоскости, - заметил я.
- Да, мой аппарат для великих! Только великие, стоящие на вершине, могут катиться по наклонной плоскости, у остальных ее просто напросто нет, поэтому им нужны педали.
- А что это за мешочек, притороченный к раме? - поинтересовался я.
- Табак, конечно,
Абрам Моисеевич посмотрел на меня, как на недоумка.
- Дым отечества нам сладок и приятен, а где взять дым, если не будет табака?.
- А кто же курит этакую махину? Ведь капля никотина убивает лошадь, от одного вдоха можно упасть замертво, - не унимался я.
Абрам Моисеевич задумался на пару секунд, глядя, как легкий дымок поднимается к потолку, и ответил:
- Вы, деточка, у нас недавно, поэтому и задаете подобные вопросы. А увидев такую штучку, скажем, на каминной полке у своего начальника, что сказали бы? Ах, ах, какая прэлесть! Вот что сказали бы. Август, ты опять мне не того привел.
Август, который на момен нашего разговора уже успел пристроися в глубоком кресле с чашкой чая (и где, инересно он его раздобыл?), ответил незамедлительно, казалось, что он даже ждал подобного брюзжания насчет меня.
- Абрам Моисеевич, я, ссобственно, по работе пришел, потому что вон он - моя реальная составляющая, вернее моего проекта. А чобы его завершить и поставить в графе галочку, мне надо свозить еще в пару-тройку мест, ну и в лес, конечно. Но тут, вы же понимаете, без вашей визы никак.
- Это тебе не трубка на колесах, - повысил голос хозяин квартиры и разбудил спящего.
Тот приподнял шляпу, закрывающую его лицо и сказал только одну фразу перед тем, как снова захрапеть:
- С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Август явно обрадовался, выпрыгнул из кресла и присел на корточки перед лежащим.
- Клок мы добудем, раз плюнуть!
- Плевать не советую, - зашипел Абрам Моисеевич, - вылетит, не поймаешь!
Но Авгус только отмахнулся и продолжал:
- Добро дадите?
Ответом послужил мощный храп.
- Порядок! - еще больше обрадовался Август, поднялся с колен и отряхнул с них табачные крошки, - .Пойдем, время идет!
- Еще бы знать куда, - хмуро спросил сам себя Абрам Моисеевич и открыл нам с Августом дверь. Почему-то в этот раз она вела прямо на улицу.
http://aucubagold.livejournal.com/1583999.html - пролог
http://aucubagold.livejournal.com/1585062.html - глава 1
http://aucubagold.livejournal.com/1585491.html - глава 2
http://aucubagold.livejournal.com/1587035.html - глава 3
http://aucubagold.livejournal.com/1588719.html - глава 4
http://aucubagold.livejournal.com/1593985.html - глава 5
https://aucubagold.livejournal.com/1627648.html - глава 6
https://aucubagold.livejournal.com/1660023.html - глава 7
https://aucubagold.livejournal.com/1667843.html - глава 8
https://aucubagold.livejournal.com/1701050.html - глава 9
Август кивком головы показал мне, что нужно идти вслед за хозяином, если я не хочу остаться на лестничной клетке. Я пошел. Квартирка была не так чтобы очень уютная, коридор, по которому мы шли, замызгался, вероятно, от количества гостей, и не ремонировался со времен царя гороха, на стенах висели старые велосипеды, какие-то тазы с ушками и темные пальто на гвоздиках, вбитых прямо в стену. Наконец, Абрам Моисеевич, который прошаркал далеко вперед по коридору, открыл одну из дверей, и серая полутемь осветилась, хотя я бы не сказал, что ярко.
- Заходите, - буркнул хозяин и вошел внутрь.
Комната по сравнению с узким темным коридором была просто шикарная. Большая и достаточно светлая, хотя из окна был виден не зимний пейзаж, а только дом напротив. Комната не походила на мастерскую, но и на жилую комнату тоже, потому что наполняли ее вещи разные, причем, настолько, что оставалось только удивляться, каким образом они сюда попали и живут. Несмотря на внешние различия, все, находящееся в комнате, было каким-то непонятным образом связано и органично дополняло друг друга.
Это были инструменты, поломанные и целые игрушки, старые вышитые картины с треснувшими рамами, какие-то сумасшедшие эскизы, вылезающие надорванными краями из обтрепанных папок, настольные лампы, лоскутки разных материй, швейные машинки, стулья с витыми ножками, пузатые комоды, вазы с засохшими цветами, зеркала в старинных рамах и довершал картину странного вида велосипед, стоящий прямо посредине комнаты и занимающий центральное место. Около велосипеда лежала гигантская игральная кость. "Наверное, это табуретка", - подумал я.
Необычное сооружение можно было назвать повозкой с велосипедными колесами, но и повозка изобиловала странностями. Потому что она могла везти только то, что умелец, создавший ее, вмонтировал в раму, а именно гигантского вида курительную трубку. Курить такую трубищу мог разве что великан. Трубка дымилась, испуская аромат дорогого табака. Я оглянулся в поисках великана, но такового не находилось. Напротив, возле велосипеда спал обычный, среднего роста человек, одетый так же, как и все люди, которых мы встречали на пути в город.
- Что вы так уставились? - хмуро спросил шепотом Абрам Моисеевич, - велосипеда не видели?
- Видел, - признался я, так же шепотом, - но такой мне встречается впервые. Да и на велосипед он похож разве что колесами...
- Вот и работай после таких резюме в поте лица! - пожаловался хозяин квартиры и начал обмерять сантиметром составляющие повозки, то есть, колеса и трубку. Он делал это так обстоятельно, что я уже было подумал, что он обмерит и лежащего человека, но он заботливо обошел его и продолжал свою работу..
Август смотрел на пыхтение Абрама Моисеевича, который опустился на колени для удобства измерений, с сочувствием.
- Кто заказал-то? - спросил он, - небось снова какой-нибудь обкуренный наркоман?
Абрам Моисеевич на секунду прервал свои лазания вокруг тачки (так я про себя назвал это сооружение) и сказал довольно сердито:
- Это вы, молодой человек, никогда не берете на себя ответственность выполнять труднорешаемые задачи. Вы думаете, что исполняться должны только разумные желания? Знайте, уважаемый, что неразумные мечты гораздо более продуктивны в смысле прогресса, чем разумные. Разумность - это, в некоторой степени, шаблон, рутина, так сказать, а вы попробуйте отойти от шаблона. А? Трудновато? В том и загвоздка, дорогой мой мальчик, что шаблоны губят нашу жизнь, которая то только и делает, что пытается вырваться из наезженной колеи.
- Да - вставил я свои пять копеек, - но на этом изобретении вы вряд ли уедете далеко.
- А вы включите фантазию, включите, и посмотрите с другой стороны, - возразил Абрам Моисеевич, заканчивая замеры и вставая с колен.
- С другой стороны я вижу, что этот трубкоход может катиться только по наклонной плоскости, - заметил я.
- Да, мой аппарат для великих! Только великие, стоящие на вершине, могут катиться по наклонной плоскости, у остальных ее просто напросто нет, поэтому им нужны педали.
- А что это за мешочек, притороченный к раме? - поинтересовался я.
- Табак, конечно,
Абрам Моисеевич посмотрел на меня, как на недоумка.
- Дым отечества нам сладок и приятен, а где взять дым, если не будет табака?.
- А кто же курит этакую махину? Ведь капля никотина убивает лошадь, от одного вдоха можно упасть замертво, - не унимался я.
Абрам Моисеевич задумался на пару секунд, глядя, как легкий дымок поднимается к потолку, и ответил:
- Вы, деточка, у нас недавно, поэтому и задаете подобные вопросы. А увидев такую штучку, скажем, на каминной полке у своего начальника, что сказали бы? Ах, ах, какая прэлесть! Вот что сказали бы. Август, ты опять мне не того привел.
Август, который на момен нашего разговора уже успел пристроися в глубоком кресле с чашкой чая (и где, инересно он его раздобыл?), ответил незамедлительно, казалось, что он даже ждал подобного брюзжания насчет меня.
- Абрам Моисеевич, я, ссобственно, по работе пришел, потому что вон он - моя реальная составляющая, вернее моего проекта. А чобы его завершить и поставить в графе галочку, мне надо свозить еще в пару-тройку мест, ну и в лес, конечно. Но тут, вы же понимаете, без вашей визы никак.
- Это тебе не трубка на колесах, - повысил голос хозяин квартиры и разбудил спящего.
Тот приподнял шляпу, закрывающую его лицо и сказал только одну фразу перед тем, как снова захрапеть:
- С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Август явно обрадовался, выпрыгнул из кресла и присел на корточки перед лежащим.
- Клок мы добудем, раз плюнуть!
- Плевать не советую, - зашипел Абрам Моисеевич, - вылетит, не поймаешь!
Но Авгус только отмахнулся и продолжал:
- Добро дадите?
Ответом послужил мощный храп.
- Порядок! - еще больше обрадовался Август, поднялся с колен и отряхнул с них табачные крошки, - .Пойдем, время идет!
- Еще бы знать куда, - хмуро спросил сам себя Абрам Моисеевич и открыл нам с Августом дверь. Почему-то в этот раз она вела прямо на улицу.