Моя текстотерапия - дневник поиска себя (глава 12)
16 апреля 2024г. Домик клуба «Одиноких Душ»
Четыре года без писательских практик. Четыре года проблем со сном: я то просыпаюсь часто, то мне трудно встать, то отключаюсь, словно впадаю в беспамятство. Последние пару месяцев просыпаюсь рано, часов в пять-шесть утра, но чувствую себя отлично и полна сил. И на днях приснился сон. Нет, не вещий, скорее вещающий. Сон, который сказал мне больше, чем мог сказать любой психолог. Утром проснулась с ощущением, что наступила светлая полоса, что я иду в верном направлении и это «та» дорожка, которую я так долго искала. Что жизнь, наконец, налаживается. Что я оттолкнулась от дна и начинаю подъём к поверхности.
То чувство, когда прилив вдохновение передать сон сталкивается со ступором и неписуном, а ещё нехваткой слов, неожиданными делами и мешающим писать бытом. Надеюсь, я допишу.
Домик клуба «Одиноких Душ».
(Мой сон, который подарил надежду)
Я стояла напротив зеркала, критично себя рассматривая.
Принято считать, что мы видим и ощущаем себя хуже, чем есть на самом деле. Я же, наоборот, находила себя довольно привлекательной внешне. Да, есть лишний вес, но тело в целом выглядит подтянутым, миловидная с лица и с харизмой во взгляде. Вот только камера меня не любит. В век интернета, когда только ленивый не ведёт свой блог или не записывает сторис, я не могу себя даже нормально сфотографировать, так, чтобы результат мне понравился. Цифровые носители злонамеренно преображают меня в некое подобие Фионы из «Шрека». Мужеподобная, с проблемной кожей, тусклыми волосами, черты лица абсолютно теряются на немаленьком лице, улыбка в лучших традициях голливудских ужастиков и это всё в анфас. Профиль мой лучше вообще никому не видеть - нервный тик и парочка фобий будет обеспечена. Вот и понимай этот феномен, как хочешь: глаза в зеркале видят симпатичную девушку, а фотографии и видео проявляют страшного демона Ктулху. Прямо заговор техники. Именно поэтому я уже давно перестала себя снимать и фотографировать и успешно избегаю подобного действия со стороны. С недавних пор, перестала смотреться в зеркало дольше, чем этого необходимо. Не строю иллюзий для себя и не хочу обманывать окружающих, вот почему отношений не завожу принципиально. Не хочется потом залечивать раны от разочарования в людях, устала. Какой бы красивой, образованной и приятной не была душа, если обёртка страшненькая, на неё никто не посмотрит.
Поэтому я до сих пор не могу понять, как решилась на эту авантюру. Но вернёмся немного в прошлое.
Я и две мои подруги: Даша и Наташа - приобрели старый заброшенный особняк. Двухэтажное полукаменное, полудеревянное здание. Этакая смесь сталинского ампира и классики архитектуры московского посёлка «Сокол». Монументальная входная группа с полукруглым балконом на четырех колоннах ионического стиля, массивная лестница парадного крыльца с бетонными белыми балясинами ограждений. Симметричная планировка с двумя флигелями, декорированными арочными ритмами, большими окнами, а сзади деревянная веранда с панорамными окнами с расстекловкой. Хоть здание и являлось пережитком прошлого, но определённо имело свой шарм.
И приобрели - это громко сказано. Бывшая владелица скинула нам его как мусор, под снос. Она пыталась внутри сделать подобие стильного евроремонта (слава Всевышнему, что лишь пара комнат испытала величие её дизайнерского гения, потому как результат убивал всё очарование данного места). Зачем нам это недвижимое старьё, мы сказать не могли. Но здание несло в себе энергетику истории и обещало нечто прекрасно загадочное, что мы обрадовались приобретению, как дети новому телефону последней модели.
Стоит отметить, что дружба у нас троих весьма специфичная. Три совершенно разные девушки, с разными профессиями, взглядами на жизнь и интересами. Как мы при этом сдружились? Вопрос хороший, видимо, это женская ведьминская натура сбила нас в наш маленький шабаш. Я - одинокая романтичная карьеристка архитектор, Наташа - финансист и лёгкая на подъём певчая птичка, превращающая любой тусклый день в праздник, счастливая мать и жена. И Даша - социолог: умная, утончённая, элегантная, в общем, лучшая представительница аристократии, если б подобная форма правления была главенствующая и в наши дни.
Как сейчас помню тот солнечный, слегка ветреный день, когда мы втроём стояли напротив входа в наше ветхое сокровище. Я в мужской белой рубашке, чёрных штанах и белых кроссах, волосы небрежно присобраны крабиком - сразу видно творческая на всю голову, но властная женщина-архитектор. Наташа в обтягивающих джинсах и шифоновой полупрозрачной блузе, на ногах классические балетки - кукольное личико и блондинистые милые кудряшки. И Даша - в полосатом платье в пол, босоножках на каблуках и соломенной шляпке с широкими полями и атласной лентой. Вот и что, скажите, наша колоритная троица могла сотворить с бедным, доживающим свой век особняком. Реконструировать в гостиницу или ресторан мы не хотели. Каждая имела любимую профессию, и ввязываться в новый бизнес не имела никакого желания. Проблемы надо решать по мере их поступления, поэтому решили начать с ремонта, а как там дальше пойдет - будет видно.
Через полгода наш особняк сам собой превратился в подобие клуба по интересам для одиноких творческих натур. Половина комнат ещё пылилась и сыпалась без ремонта, какие-то сдавались под студии или посуточно. Имелась просторная кухня-гостиная, переделанная в своеобразное антикафе, где варился отменный кофе, настаивался элитный чай, подавались лёгкие и изысканные закуски и пеклась отменная выпечка. Огромная библиотека, примыкающая к веранде, позволяла найти книгу на любой вкус, которой можно было насладиться на этой самой веранде за бокалом вина, например. Постоянные посетители нашего особняка «Одиноких Душ», как мы его в шутку назвали, жертвовали на его ремонт и реставрацию, этим он и жил.
У каждой из нас здесь была личная комната, где мы периодически ночевали, пытаясь отдохнуть или сбежать из реальных наших жизней.
Наташа решила написать свой первый роман и, кроме спальни, отжала себе небольшую пеналообразную пристройку. Для создания себе творческого настроения, она выкрасила стены яркой краской цвета фуксии, поставила обычный письменный деревянный стол, который не подходил стенам по форме, материалу и цвету, за которым и собиралась творить. Вдоль самой длинной стены расположила огромный стеллаж, методично заставляя его книгами, развлекательными журналами, предметами декора и прочей мелочёвкой. В общем, пыталась эстетически и со смыслом захламить. Моя же эстетика архитектора, человека творческого и высококультурного, помахала шляпой, едва увидев цвет, которым Наташа убила стены. Мне оставалось лишь радоваться, что эта пристройка находилась так далеко в доме и была крайне неудачной формы, что я всё равно не представляла, как адекватно её можно переделать.
Даша кроме личной спальни, принялась методично украшать стены кухни-гостиной результатами своих художественных экспериментов с различных мастер-классов, кружков, встреч и курсов. Признаюсь, тут я ей дала полный карт-бланш. Во-первых, этот декор подходил под тематику антикафе, а во-вторых, рисовала она талантливо. Картины у неё получались стильными и чувственными.
Я же обустроила свою спальню на чердаке. Она получилась довольно просторной и необычной конструктивно. С наклонным потолком и опорными стойками по центру. Это позволило мне организовать несколько зон: спальную и рабочую. Мансардные окна над большой двуспальной кроватью, расположенной на невысоком подиуме, хотя сама кровать была низкой и состояла лишь из одного матраса. Стеллаж, который я планомерно заставляла специализированной литературой архитектора: справочниками, энциклопедиями, учебниками, сортаментами, нормативными документами и популярными журналами зарубежных изданий с полезными тематическими статьями. И, конечно же, много зелени разных форм и размеров. Со временем, я перевезла сюда свой компьютер для работы, фактически поселившись в нашем общем особняке.
С каждым днём я всё больше влюблялась в клуб «Одиноких Душ», где каждый мог заниматься своим любимым делом, никто не лез к тебе с чрезмерным вниманием, и в то же время, ты был здесь не один. Все посетители уважали нас, уважали друг друга и уважали особняк.
***
Я сидела на веранде, смотрела на капли дождя, стекающие по стеклу, и слушала мягкую мелодию живой гитары, которая звучала из антикафе.
- Насть, - ко мне подошла Даша и присела на край кресла, в котором я сидела. - Один мой хороший знакомый, хочет снять несколько комнат под свою студию. Он парень толковый, чистоту, тишину и своевременные взносы на развитие особняка обещает.
- Какие вопросы, милости просим, - усталым каламбуром выдохнула я.
- Всё хорошо? - Даша, как всегда, тонко чувствовала моё настроение.
- От тебя ничего не утаить, - тихо сказала. - Только не переживай, ничего критического, просто профессиональные амбиции столкнулись с идиотом-заказчиком.
Даша удивлённо приподняла одну бровь, при этом стала похожа на строгую учительницу, которая слушает оправдания провинившейся подопечной. Для полноты образа ей не хватало манерно поправить несуществующие очки на носу. Я рассмеялась этому её забавному выражению.
- Не бери в голову. Просто заказчик и правда такой, что лучше послать его в пешее эротическое по хорошо известному маршруту и не трепать себе нервы, подрывая и без того подшатанное здоровье. Только проект, который он предлагает, будет весьма ярким акцентом в моём резюме: безумно интересный, умеренно сложный и довольно инновационный. Я буду настоящей дурой, если откажусь, но прекрасно понимаю, что единственным риском, способным угробить перспективный проект является тупость самого заказчика.
- Я не сомневаюсь, что ты его направишь на путь истинный.
- Ага, или пришлёпну «Священным Сортаментом». По голове. Чтобы от лёгкого сотрясения мозги на место встали, как у Ньютона с яблоком. Я когда с ним общаюсь, мои глаза раз десять успевают отъехать ко лбу и совершить оборот по черепной коробке, полюбовавшись, как кипит мозг, и вернуться на место.
Даша громко заливисто рассмеялась.
- Тебе давно пора начать писать мемуары. Я бы почитала для поднятия настроения.
- Это был бы сборник цинизма, желчи и сарказма. Читатели захлебнулись бы, - с улыбкой ответила я, уже приняв решение относительно судьбы проекта.
В итоге переезд Дашиного знакомого, которого, как выяснилось, звали Артём, совпал с моим погружением в новый архитектурный проект. Я поселилась в особняке, готовя предпроектные проработки, черновики чертежей, планшеты с визуализацией и альбомы с предварительными тэпами и сводками смет. Была у меня одна дурацкая черта, когда я уходила в новую работу, то погружалась в неё с головой, забывая про сон и еду. Жила в такие дни я на литрах кофе и доставках, которыми меня обеспечивали подруги. К несчастью, в этот раз мои сверхурочные совпали с отпуском Наташки, который она решила провести, запершись в своём кабинете, полная решимости написать шедевр. Даша разрывалась между нами обеими и работой, едва успевая кормить, с головой ушедших в творческий процесс, подруг-затворниц.
Впервые в это время я столкнулась с Артёмом, когда выползла из своей комнаты за очередной дозой отменного кофе, который готовила миловидная барменша нашего антикафе. Мы поздоровались, перекинулись парой фраз, он бросил пару удачных шуток - так началось наше общение.
Через неделю, когда я заканчивала презентацию своего проекта для общественного обсуждения и градостроительного совета, он принёс мне доставку с обедом вместо Даши, у которой случился завал на работе. Мы разговорились. После этого Артём как-то сам собой плавно влился в мою жизнь, став важной её частью. Мой мир не сузился до него, а как бы расширился, впустив его в себя.
Удивительным оказался тот факт, что Артём был совершенно не моим типом мужчин. Ростом чуть выше меня, субтильный с виду, блондин с удлинёнными волосами и модной причёской, слишком смазливый на лицо. И губы у него были толще моих раза в два. Лицом он напоминал хитрого лиса Кицунэ. Мне же больше нравились добродушные мишки со щенячьими глазками. Брутальные, темноволосые, надёжные, хищные, но добрые. Наверное, поэтому я не придавала нашему общению никаких романтических тонов, а просто общалась, наслаждаясь отсутствием личных переживаний.
За короткий период Артём стал мне по-настоящему близок и дорог. Он ощущался каким-то родным. С ним было просто, легко и радостно. Мы подолгу не могли насытиться общением друг с другом, помогали советами, делились опытом, поддерживали друг друга и находили много общих тем и созвучных личных взглядов на различные вопросы. Возможно, Артём был одинок в душе, как и я, этим мы и сошлись. Он не был навязчив, но оберегал и заботился. Я же просто жила. И с удивлением обнаружила, как проще становится жить, когда ты перестаёшь терзать себя рамками ограничений, вешая, как ярлыки на одежду, социальные рамки условностей: «любовники» или «просто друзья». Мы общались, я парила и была счастлива.
Но, как обычно это бывает, мои крылья довольства жизнью и счастья уткнулись в прутья реальности и приближающегося личного праздника. После тридцати я перестала любить это обязательное мероприятие. В этот год я снова не хотела праздновать свой день рождения, от слова совсем. И была бы даже рада, если б в этот день все про меня забыли, и никто даже сообщением не поздравил. В идеале хотелось закрыться в своей спальне в нашем особняке «Одиноких душ», отключить телефон и интернет, никого не слышать и не видеть в этот день, полностью погрузившись в себя и прелести ничегонеделания. Поставить свою жизнь на паузу и отдохнуть от груза ответственности взрослой жизни. Но родственники решили не просто поздравить меня с моими тридцатью с хвостиком, а порадовать своим личным присутствием. И ничего, что некоторых я видела лишь пару раз в своей жизни.
Подруги, видя мою лёгкую панику и желание оформить себе официальный больничный, но не коим образом не устраивать столь масштабного празднества, решили организовать что-то вроде небольшого, ненавязчивого фуршета. Ставить классический стол, выслушивать поочередно поздравления не хотелось: я слабо переносила столь пафосное общение с таким большим количеством людей. Поэтому в кухне-гостиной поставили парочку столиков с закусками и канапешками, порционными десертами и стол с алкогольными и безалкогольными напитками. Правда количество родственников, да и сам формат мероприятия больше походил на помолвку или свадебный банкет. Это ощущение усилилось тем, что кроме моих подруг тут был и он - Артём. Мной он давно ощущался как неотъемлемая часть меня, родственная душа, но я понимала, что со стороны мы смотрелись как парочка. Слишком интимным и личным выглядело наше общение.
Я же, словно приклеив на клей момент, натянула на лицо маску с вежливой улыбкой, внутреннее бесясь на бестактные вопросы родственников о моих отношениях с Артёмом. Всё это, конечно же, было завуалировано под пожелания счастья в личной жизни и подавалось под соусом «наилучших пожеланий» и «со стороны виднее», «давно пора замуж и детишек» или «смотри какой парень хороший рядом с тобой».
Даша с Наташей большую часть вечера старались не отсвечивать, но продолжали держать мою оборону, делали «рука-лицо» на каждый такой выпад, и быстренько уводили бестактного родственничка, подводя нового поздравителя, столь же озабоченного моей скудной личной жизнью.
Я улыбалась, благодарила за поздравления, плавно уходила от прямых ответов на эти каверзные вопросики, сама же мысленно анализировала своё общение с Артёмом. Слова, жесты, степень доверия.
- Неужели рядом всё ещё нет никого достойного? - шутливо поинтересовалась тётя Тома, которая хоть и являлась близкой родственницей, не видела меня со времён моего детского сада, но знала всё и про всех, часами собирая семейные сплетни по телефону.
Впервые за вечер мне не хотелось больше держать благостное лицо и добродушную улыбку, потому что Артём в этот самый момент подошёл к нашей компании и, конечно, всё прекрасно слышал. Я перевела взгляд на маму, которая весь вечер была рядом, как бы прося её о поддержке и помощи, но тётка на этом не успокоилась.
- Вот, смотри, какой парень хороший, и кольца вроде нет. - Она перевела взгляд на Артёма. - Молодой человек, вы не хотели бы жениться на нашей Настеньке.
В Настеньке в этот момент лопнул последний нерв самоконтроля. Хотелось рвать и метать, и кусаться. Больно.
- Да, Настён, - тепло улыбаясь, и как-то лениво обыденно, сказал Артём. - Тут столько твоих родных собралось. Самое время объявить о наших отношениях и серьёзных намереньях. Свадьба и всё остальное из этого вытекающее.
Возмущение, которое начало быстро подыматься во мне, остановилось где-то в районе горла. Поэтому я как-то тихо и неуверенно спросила:
- Это ты так мне предложение делаешь?
- А почему бы и да?
И тут я конкретно подзависла, задумавшись. А почему собственно и «Да»? И как-то сразу наше общение с Артёмом предстало мне под другим углом, словно кто-то переставил лампу освещения, по-новому выделяя блики и меняя тени с рефлексами. Мы хорошо чувствовали друг друга, нам было комфортно заниматься вместе бытом, молчать даже было не в тягость. Мне не хотелось казаться лучше, чем я есть, я не боялась выглядеть слабой или безобразной. С удивлением, я отметила, что не вызывала у Артёма неприязни, не отталкивала его внешне. Он всё ещё не был моим типом мужчин, более того, я прекрасно понимала, что и сама не являюсь женщиной его грёз и фантазий. Но это отнюдь не мешает нам звучать в одной тональности, дополнять друг друга.
Ещё больше меня поразило осознанием, что мне плевать, если окружающие вдруг осудят меня за мою поспешность, кинуться убеждать, что он мужчина не моего полёта, и в прочих дефектах и глупостях. Плевать на мнение других. Важнее наш личный комфорт. Мой и Артёма. Всё эти мысли я словно читала в его взгляде - безмолвные аргументы ответа на вопрос «А почему бы и да?».
И я, уставшая от бесконечной гонки стереотипов, от страха осуждений, от одиночества внутри, от вереницы любовных разочарований и неудач, от инфантилов, трутней и истериков, уставшая от ответственности на работе, уставшая от долгих запретов самой себе, от боязни просто жить - я посмотрела в глаза Артёма и смиренно сказала:
- Пошли отсюда.
- Давно пора, - улыбаясь, ответил он и протянул мне свою раскрытую ладонь.