Над Юном начинают сгущаться тучи
До импичмента, разумеется, дело еще не дошло, до него далеко и (практически) невозможно, но проблемы у нашего президента начинают вырисовываться серьезные. Причем возникли они практически на пустом месте, из ситуации, которая вообще изначально к нему отношения не имела и даже особо серьезной и не выглядела. Но давайте по порядку.
Если вы смотрите корейские новости, то наверняка сталкиваетесь с самой главной темой на данный момент. Новости этой уже почти год, но в последние месяцы ситуация стала развиваться угрожающе стремительно. Я говорю о так называемом “Специальном расследовании смерти младшего сержанта Чхэ” (채상병 특검), который так упорно пытается принять парламент, и который так же упорно ветирует Юн. И по мере того, как вскрываются все более подробные детали дела, противостояние парламента и президента будет только нарастать. Я за этим сюжетом слежу с самого его начала, но до последнего времени не считал его заслуживающим такого пристального внимания. Однако сейчас ситуация так угрожающе зависла над Юном, что не говорить о ней уже нельзя.
Что случилось?
В конце июля 2023 года в Южной Корее прошел сильнейший тайфун, выпало рекордное количество осадков, пострадали многие регионы страны, имелись жертвы. В уезде Ечхон провинции Кёнсан-пукто, где ущерб был наиболее сильным, пропал человек, на его поиски отправили солдатов ВМС из ближайшей воинской части. Во время этих поисков одного солдата (младшего сержанта Чхэ Сугына) смыло сильным потоком реки, его тело нашли через 14 часов. Почти сразу эта новость стала доминирующей в медиа пространстве, поскольку выяснилось, что начальник их части приказал солдатам вести поисковые работы в вышедшей из берегов и бурлящей после тайфуна реке ночью без спасательных жилетов и каких-либо иных средств защиты, что и привело в итоге к смерти солдата. По запросам родителей тут же было возбуждено дело и начато расследование.
Так а Юн-то тут причем?
Вот это самая странная часть всей этой истории. Полиция провела расследование, выяснила, что действительно виноват начальник части, отдавший приказ о начале поисковых работ. Его подчиненные возражали, что для поиска в бурлящих водах реки солдатам нужны хотя бы спасательные жилеты, но он настоял на том, что поиски проводились голыми руками в темное время суток без средств защиты. Полиция провела расследование, собрала все данные и уже готова была их опубликовать и передать дело в прокуратуру. Казалось бы, ну и что. Идиотский приказ старшего по званию привел к смерти солдата. Разумеется, это трагедия, но не национального масштаба. Однако буквально за пару часов до пресс-конференции ее резко отменили, все неожиданно замяли, материалы дела куда-то исчезли, власти перестали отвечать на вопросы журналистов.
Почуяв неладное, оппозиция потребовала проведения независимого расследования. Юн отказался и наложил вето на предложение парламента. Дело двигалось ни шатко ни валко, как вдруг пару месяцев назад журналистам, которые все это время пытались докопаться до того, что же случилось, удалось выяснить весьма интересные обстоятельства. Выяснилось, что буквально за пару часов до пресс-конференции, на которой полиция собиралась оглашать результаты расследования, начальнику части позвонил министр обороны Южной Кореи и приказал уничтожить все документы, отменить пресс-конференцию и закрыть дело.
Ситуация становилась все “страньше и страньше”. С чего бы целому министру обороны страны вдруг препятствовать расследованию смерти простого солдата? Казалось бы, проведи расследование, найди виновных, громко сними их с должности - возросшие рейтинги у тебя в кармане. Журналисты начали тянуть дальше. Почти сразу случилась уморительная история с этим министром: Юн быстро снял его с должности, спешно отправил послом в Австралию, но буквально через пару дней отменил решение и вернул обратно в Корею. Выяснилось, что за пару минут до того, как министр звонил начальнику части, ему самому звонили из… офиса президента. Появились (на тот момент) недостоверные слухи, что утром в день пресс-конференции Юну доложили о расследовании, он вышел из себя и приказал немедленно прекратить расследование и уничтожить все документы. К слову, последние репортажи телеканала JTBC и расследования издания “Ньюстафа” практически доказывают, что это не слухи, и приказ, с большой долей вероятности (highly likely, давайте так выразимся), действительно исходил от самого Юна.
А если это так, то это - прямое превышение полномочий президента, вмешательство в расследование, препятствование работе судебной системы. А значит потенциально - причина для импичмента президента.
Оппозиция во второй раз приняла “Закон о спецрасследовании”, Юн наложил на него вето во второй раз. Брожение и недоверие уже начало распространяться даже внутри партии консерваторов, которые тоже начали колебаться под напором странных доказательств причастности президента к этому делу. Ан Чхольсу и еще пара консервативных парламентариев уже открыто поддержали демократов и призвали президента подписать закон о спецрасследовании. В общем, ситуация продолжает развиваться.
Чего нам ждать?
На мой взгляд, до импичмента дело не дойдет, но последствия этот кризис для Юна будет иметь довольно серьезные.
Во-первых, это уже потенциальное расследование после его отставки в 2027 году. И если выяснится, что он действительно вмешивался в расследование и отдал приказ его остановить, то это - уголовная статья. И вот вам в копилку еще один бывший президент Южной Кореи, переместившийся из кресла на нары.
Во-вторых, вся ситуация серьезно ударит по нему прямо сейчас: у него и так низкий рейтинг, он уже превратился в “хромую утку” из-за оппозиционного ему парламента, даже в его вотчине - прокуратуре - уже появляются небольшие сигналы того, что его приказы там не желают слушать. А оппозиция, которая сейчас в абсолютном большинстве, явно нащупала место, куда можно и нужно бить, чтобы было больно. Поэтому наблюдаем за разворачивающимися событиями с большим интересом.