Испанский маршрут. День открытых дверей
Вдоволь набродившись по Бильбао, мы отправились за его пределы. Приехали в Бермео. Это небольшой и очень уютный приморский городок, очень-очень морской и очень-очень непоказушный. Здесь нет чего-то слишком туристического. Он просто так живет. Косяки рыбы под мостом, порт, верфь, длиннющий волнорез с маяком и узкие улочки, выходящие к морю. А еще корабль «Aita Gurea» (по-баскски «Отче наш»). Старое здание мэрии, несколько симпатичных и типично морских памятников и смотровая площадка.
И, конечно, дофигища политики. В том числе про Палестину. У нас как раз недавно прошел «Кибуц Атиква», где мы с Ниной играли арабок-коммунисток, и встретить упоминание о Накбе здесь было… внезапно и очень в тему.
(Надписи на плакатах: «Израиль? Нет, спасибо. Бойкот!» и «С 15.05.1948 День Накбы - до каких пор? Да здравствует свободная Палестина!», перевод корявый, но уж как могу…)
Возле кафе, в котором местные удивлялись баскским фразам от откровенно неместных нас, мне позировала чайка. Ровно в миг нажатия кнопочки она расправила крылья. Я думала, собирается улететь, но нет - просто опытная птица, наверное, заметила фотоаппарат. Чайки здесь, и в Гастелугаче тоже, совсем не наглые, не кричат, не галдят и не отбирают еду. Да и вообще их не так много, как ожидаешь от приморского города. Даже странно, учитывая, что с рыбой тут никаких проблем. Короче, это гордые басконские чайки, сдержанные, как и здешние люди. (Хотя Микель вот, например, какой-то нетипичный баск - или просто оттягивался в Каталонии.)
Бермео - необходимый перевалочный пункт на пути в Гастелугаче. Можно еще приехать туда через Бакио, но я привыкла так.
…и в третий раз поднимаюсь к часовне. Показываю Нине заросли эгускилоре, ехидно улыбающуюся улиточку, гордо реющий на ветру флаг Эускади. Сидим на камушке за пределами площадки и любуемся морем. Снимаем и обсуждаем местных чаек. Потом я вспоминаю: Нина, а тут еще есть такой типа домик для странников, зайди туда, там хорошо. И когда Нина идет туда, а я следом, я вдруг замечаю… «НИНА! ОНА ОТКРЫТА!!!»
Часовню открыли. Пока мы там на камушке сидели. Для справки: она открывается четыре раза в году. И найти в Рунете, в какие именно дни, невозможно. А испанского я не знаю. И вот мы попали туда именно в такой день!
Внутри - алтарь с носом корабля, гребным винтом и якорем. Кораблики, подвешенные к потолку. Картины на морскую тему. Весло на стене и прочие морские атрибуты. И живой огонь, конечно. И витражные окошки под потолком. Нам за скромную денежку разрешают снимать. Я опять пытаюсь объясняться по-местному, вроде даже получается. А еще мы увозим с собой магнитики. В форме сердца и с морем.
К морю мы тоже спускаемся. Оно штормит, но я все равно лезу к самой воде - здороваться. Да, я на этой земле становлюсь какой-то сумасшедшей и ничего не боюсь. Здесь не бывает страшно, здесь дух захватывает от красоты и невероятного ощущения, что ты почему-то вовсе не чужой.
На обратном пути нас ждет Герника. Мы, лопухи, хотим посмотреть расписание электричек, чтобы попасть в Бильбао хотя бы к ночи, и забываем. Сразу идем гулять по городу. И это просто какой-то день открытых дверей!
Мы подходим совсем близко к знаменитому дубу Герники. В прошлые разы смотрели только через решетку, а сейчас ворота открыты и можно войти внутрь. Успеваем попасть в музей до его закрытия. Там баскский дедушка с женой умиляются на то, что мы русские, показывают всякое-разное, уверяют, что баскские танцевальные костюмы чем-то похожи на наши, тают, когда я говорю на эускара, и советуют нам сходить в церковь послушать органный концерт. И мы идем. Тем более что церковь эта тоже наконец-то открыта.
Она сурова и строга. Храм-крепость. До конца концерта мы не досиживаем, хотя и очень хочется, - потому что забытое расписание и боязнь опоздать. Но и того, что слышим, хватает. Орган в католическом соборе - это… сильно. Когда к нему подключается певица - еще сильнее. Мне кажется, что собор от этих звуков поднимается и плывет в небо. И я сижу с глазами почти на мокром месте, потому что понимаю: да, город жив, несмотря ни на что, и в нем живут, поют, слушают музыку и говорят на родном языке. А те, кто бомбил город и запрещал баскский язык, давно мертвы. И это - правильно и хорошо.
А еще я показываю Нине парк и огромный эвкалипт. Может быть, он даже ровесник тому самому дубу… Статуя в парке, поразившая меня еще в прошлом году, оказывается, посвящена событиям в Орадуре - в каком же еще баскском городе ей и стоять, как не в Гернике? Но лицо у нее такое, что все равно - феникс. Не только смерть, но и возрождение. Как и должно быть.
Окончательно поражает меня картина над входом в муниципальный дом культуры. Там наши православные церкви. И знакомые костюмы на некоторых людях. И книга с надписью «Буквар» - да-да, кириллицей!
Эускади, по-моему, ты меня немножко троллишь… И за это я тебя тоже люблю.
И, конечно, дофигища политики. В том числе про Палестину. У нас как раз недавно прошел «Кибуц Атиква», где мы с Ниной играли арабок-коммунисток, и встретить упоминание о Накбе здесь было… внезапно и очень в тему.
(Надписи на плакатах: «Израиль? Нет, спасибо. Бойкот!» и «С 15.05.1948 День Накбы - до каких пор? Да здравствует свободная Палестина!», перевод корявый, но уж как могу…)
Возле кафе, в котором местные удивлялись баскским фразам от откровенно неместных нас, мне позировала чайка. Ровно в миг нажатия кнопочки она расправила крылья. Я думала, собирается улететь, но нет - просто опытная птица, наверное, заметила фотоаппарат. Чайки здесь, и в Гастелугаче тоже, совсем не наглые, не кричат, не галдят и не отбирают еду. Да и вообще их не так много, как ожидаешь от приморского города. Даже странно, учитывая, что с рыбой тут никаких проблем. Короче, это гордые басконские чайки, сдержанные, как и здешние люди. (Хотя Микель вот, например, какой-то нетипичный баск - или просто оттягивался в Каталонии.)
Бермео - необходимый перевалочный пункт на пути в Гастелугаче. Можно еще приехать туда через Бакио, но я привыкла так.
…и в третий раз поднимаюсь к часовне. Показываю Нине заросли эгускилоре, ехидно улыбающуюся улиточку, гордо реющий на ветру флаг Эускади. Сидим на камушке за пределами площадки и любуемся морем. Снимаем и обсуждаем местных чаек. Потом я вспоминаю: Нина, а тут еще есть такой типа домик для странников, зайди туда, там хорошо. И когда Нина идет туда, а я следом, я вдруг замечаю… «НИНА! ОНА ОТКРЫТА!!!»
Часовню открыли. Пока мы там на камушке сидели. Для справки: она открывается четыре раза в году. И найти в Рунете, в какие именно дни, невозможно. А испанского я не знаю. И вот мы попали туда именно в такой день!
Внутри - алтарь с носом корабля, гребным винтом и якорем. Кораблики, подвешенные к потолку. Картины на морскую тему. Весло на стене и прочие морские атрибуты. И живой огонь, конечно. И витражные окошки под потолком. Нам за скромную денежку разрешают снимать. Я опять пытаюсь объясняться по-местному, вроде даже получается. А еще мы увозим с собой магнитики. В форме сердца и с морем.
К морю мы тоже спускаемся. Оно штормит, но я все равно лезу к самой воде - здороваться. Да, я на этой земле становлюсь какой-то сумасшедшей и ничего не боюсь. Здесь не бывает страшно, здесь дух захватывает от красоты и невероятного ощущения, что ты почему-то вовсе не чужой.
На обратном пути нас ждет Герника. Мы, лопухи, хотим посмотреть расписание электричек, чтобы попасть в Бильбао хотя бы к ночи, и забываем. Сразу идем гулять по городу. И это просто какой-то день открытых дверей!
Мы подходим совсем близко к знаменитому дубу Герники. В прошлые разы смотрели только через решетку, а сейчас ворота открыты и можно войти внутрь. Успеваем попасть в музей до его закрытия. Там баскский дедушка с женой умиляются на то, что мы русские, показывают всякое-разное, уверяют, что баскские танцевальные костюмы чем-то похожи на наши, тают, когда я говорю на эускара, и советуют нам сходить в церковь послушать органный концерт. И мы идем. Тем более что церковь эта тоже наконец-то открыта.
Она сурова и строга. Храм-крепость. До конца концерта мы не досиживаем, хотя и очень хочется, - потому что забытое расписание и боязнь опоздать. Но и того, что слышим, хватает. Орган в католическом соборе - это… сильно. Когда к нему подключается певица - еще сильнее. Мне кажется, что собор от этих звуков поднимается и плывет в небо. И я сижу с глазами почти на мокром месте, потому что понимаю: да, город жив, несмотря ни на что, и в нем живут, поют, слушают музыку и говорят на родном языке. А те, кто бомбил город и запрещал баскский язык, давно мертвы. И это - правильно и хорошо.
А еще я показываю Нине парк и огромный эвкалипт. Может быть, он даже ровесник тому самому дубу… Статуя в парке, поразившая меня еще в прошлом году, оказывается, посвящена событиям в Орадуре - в каком же еще баскском городе ей и стоять, как не в Гернике? Но лицо у нее такое, что все равно - феникс. Не только смерть, но и возрождение. Как и должно быть.
Окончательно поражает меня картина над входом в муниципальный дом культуры. Там наши православные церкви. И знакомые костюмы на некоторых людях. И книга с надписью «Буквар» - да-да, кириллицей!
Эускади, по-моему, ты меня немножко троллишь… И за это я тебя тоже люблю.