Дети и взрослые
Про детей бытует мнение, что это такие совершенно наивные и неискушённые существа, которыми очень легко манипулировать.
Что ж, про совсем мелких детей не скажу (хотя тоже те ещё жуки бывают), но поведаю пару-тройку историй из своего собственного отрочества, когда мне было где-то от четырнадцати до шестнадцати.
Все они случились на нашей даче под Питером, и мне приятно их вспоминать потому, что у меня наступает сезонная дачная ностальгия. Посевная, опять же, на Калужской плантации готовится. И вообще природа среднерусская пробуждается.
Первая история приключилась, когда наша компания, несколько парней и девчонок, осела на шпалах у одиноко стоящего дома, где, по данным разведки, жил злобный абхаз (такой, что и «зарэзать нахэр» может).
Мы, правда, думали, что его в тот момент нет в доме. Что он поехал к своим родичам в какой-нибудь Чогем. Поэтому мы и раздухарились перед его домом, делая то, что обычно делает молодёжь, вызывая раздражение взрослых. Бренчали на гитарах, горланили песни, и всячески дурачились.
И тут внезапно появляется этот дедуля. «Ви что тут делаете? А ну идите!»
Видимо, его злило ещё и то, что в родной Абхазии молодёжь приучена испытывать пиетет перед возрастом, а местная питерская... ну, не до такой степени.
Тем не менее, ругаться с ним тоже не хотелось (может, мы и разбудили старичка?), и была с нами девочка Юля, которая по дороге машинально, практически, собирала полевые цветы в букет. Лесные гвоздики, васильки, иван-да-марьи, мятлики, всякое такое. У неё было чувство прекрасного.
Я шепнул ей: «Подари ему букет».
Мозги у неё тоже были, поэтому она живо ухватила мысль.
«Вот, это вам. Извините, что мы испортили вам настроение, но может, эти цветы хоть как-то поднимут его».
Дедуля просто разомлел:
«Спасибо, дочка!»
«Вы уж извините, мы просто думали, что вас сейчас домм нет».
Абхазец раскинул руки:
«А я дома! И вы чего на улице... толчётесь? В дом заходите, да!»
У него оказалась бутыль домашнего эрети, и он расплескал по чашкам. Не забыв и о «педагогике»:
«Вот водка пить не надо, портвейн не надо. Одни проблемы. А это - молодое вино. Как и вы молодые, ха-ха».
Мы, конечно, очень умеренно вкусили этого эрети, лишь немного «эретично», - и расстались хорошими друзьями.
Другая история случилась, когда мы шли по вечерней улице и обдирали уже спелые сливы. Следуя своей концепции «справедливой частной собственности». Что на участке - то хозяйское. Но что торчит за пределы - общаговое, значит, где бы оно там ни коренилось.
Знаю, что среди юношества бытует и другая концепция частной собственности. «Что не приколочено гвоздями к полу - то моё, а если приколочено - так можно и за гвоздодёром сходить».
На самом деле, таких большинство среди моих «невольничков». И я не осуждаю их, не читаю нотаций. Если образованный мудак Прудон не додумался ни до чего лучшего, чем «собственность - это кража», то чего от этих-то ждать? Нет, это нормально для подростка пробовать мир на прочность, пытаясь стибрить чужое. Это привычный для нашего вида образ существования, на протяжение десятков тысяч лет - воровство того, что нам не принадлежит. Будь то птичьи яйца в гнезде или грибочки в лесу (которые, может, по замыслу Создателя принадлежат белочке, а не нам).
И лишь последние где-то так десять тысяч лет появилась доктрина неприкосновенности частной собственности других людей (но не белочек в лесу). Потому что люди - опасны. И имеют склонность злиться, когда нечто, принадлежащее им, берут по беспределу.
Вот и тогда, когда мы обрывали сливы, одна тётушка разозлилась: «И вам не стыдно?»
Ответил Андрюха: «Нам не то, что стыдно, нам даже больно. Но на какие жертвы ни пойдёшь ради вас?»
«Чего?»
«Мы проводим инспектирование ваших плодово-ягодных насаждений. Если даже мы не обдрищемся с ваших слив - значит, точно съедобные».
Тётушка: «А вы весёлые ребята. А помочь не хотите?»
Оказалось, тех слив у неё было - просто завались. А все младшие родичи разъехались. Обычная история для дачников. Ну, мы помогли. Два ведра ей (она говорила, что одного хватит), два нам. Мне - так очень не помешало. У нас как раз в тот сезон на цветении заморозками побило, а варенье делать нужно.
А третья история - началась как жесть. Жли по ночной улице, по собственному посёлку, вообще никого не трогали, и тихо себя вели, ни гоготали, ни песен не горланили. Как вдруг - выстрел с ближайшего участка (мы видели вспышку и знакомый силуэт стрелка) и срывает листву у нас над головой.
Мы залегли, и особо резкие парни (тот же Серёга) стали выказывать неодобрение: «Мужик! Ты себе лучше мушку спили! Я тебе завтра вообще хату нахер спалю!»
Я осадил: «Да горячиться не надо». Ибо этот мужик, хотя слыл завзятым «куркулём», очень сильно себе на уме, но не психом. И вообще не пил, чтоб до белочки добраться. Поэтому я обратился к нему:
«Слышь, мужик! Я сейчас подхожу к калитке, один, и ты объясняешь, что это было. Иначе - вызываем ментов».
Подействовало. Встреча на Эльбе состоялась.
«Вы извините, ребят, - заговорил он, прижимая двустволку к груди, - но вы просто тихо очень шли».
Я фыркнул:
«На вас, блин, не угодишь! Громко идёшь - недовольство, тихо - вообще стреляют. Чего у тебя там хоть? Соль? Ну хорошо, если в жопу - а если по яйцам? И семь свидетелей, которые покажут, что мы вообще никак тебя не трогали, на участок твой не лезли. Ты хоть понимаешь, на сколько сел бы?»
Он (кладёт двустволку на землю): «Да я вообще в воздух стрелял. Только пугнуть. Тут ведь такое дело... Ты куришь?»
Тогда, в шестнадцать, уже курил, хотя нерегулярно. Мы присели, задымили.
«Тут такое дело, - сказал «куркулистый» мужик. - Видишь «буханку» в тупичке?
Да, он тогда был одним из очень немногих обладателей частного микроавтобуса. Но на участок эта колымага не заезжала, приходилось оставлять в тупичке между его домом и соседским (обычно пустующим).
«Так вот там, - поведал мужик, - десять уазовских карданов и раздаток. Погрузить-то погрузили, ребята подсобили, а вытаскивать - у меня в спину вступило. Вот я и подумал, что кто-то подкрадывается».
«А! - беспечно махнул я рукой. - Карданы и раздатки? Забудь. Это уж мы давно вынесли. По одной штуке подмышку, а девчонкам - ещё на сиськи. Делов-то!»
«Да хорош ты... стебаться, так у вас говорят? Э, слушай! - мужик оживился. - А вот если б вы, скажем, их в мой сарайчик перетащили - ну, я бы целую пятёрку дал! (то был девяносто второй год, и, естественно, деньги уже другие были, но я привожу по «советским», потому что в течение девяносто второго любой упарится отслеживать, что сколько стоило в том или ином месяце).
«Пятёрку? - хмыкаю. - За использования труда несовершеннолетних под угрозой применения огнестрельного оружия? За «пятёрку» я могу подумать, что речь идёт о какой-то противозаконной афере».
Мужик хлопнул себя по груди:
«Да ты что! Всё абсолютно законно» (он произнёл это с таким истовым выражением, что не могло бы быть более красочной иллюстрации к слову «спиздил»). - Ладно, червонец. Но если нет - я ещё кого-нибудь найду.
«А ты ещё в кого-нибудь стрелял этой ночью?» - но я всё же согласился: «Хорошо, замётано. Червонец. Но попробуй только кинуть. Тот парень, который тебе хату грозился спалить - он уже разводит бензин автолом. Я его знаю. Страшный человек».
Мы быстро перетаскали это железо (надеюсь, всё было действительно вполне законно и мы не сделались пособниками в хищении социалистической или ещё какой собственности... вернее, всем было уже пофиг). Мужик честно расплатился. Для нас это были изрядные деньги за десять минут работы. Даже для меня, поскольку на летний отдых я делал перерыв в своих шахер-махерах с лиговскими фарцовщиками, и слегка поиздержался.
А через пару дней он подкатил на своей буханке к нашему футбольному полю, чей один край упирался в лес, и поэтому приходилось обкладывать ворота автомобильными шинами. Мы надыбали всё, что осталось от брошеного карьера, но и этого не хватало для полноценной резиновой стенки.
«Вот, я вам ещё четыре зиловских ската приволок! - порадовал мужик. - Это совершенно бесплатно. Но если кому что надо будет - так я на автобазе работаю».
Говорят же, что добро, сделанное людям, возвращается.
И это так же верно, как то, что дети (во всяком случае, подростки) - очень хитрые, изворотливые, циничные существа. Бывают, во всяком случае. Особенно, если «я начал жизнь в трущобах городских».
Что ж, у них есть основания воспринимать всякого взрослого как противника - и они пользуются тем оружием, которое имеют. Сочувствием взрослых, их готовностью размякнуть, едва только такое чадушко проявляет какие-то признаки человечности.
Я не устаю инструктировать об этом своих охранников на Плантации, но и предупреждаю, чтобы не было слишком жёсткой фрустрации: «Если они по-настоящему захотят - они обведут вас вокруг пальца. Потому что дебилов я к себе не беру, а умный шкет - он найдёт, как наебать дуболома с автоматом. Ваша наилучшая задача - чтобы он хоть автоматом вашим не завладел. И не считайте, что он обманул доверие, если как-то вас прокинул. Вы охранники, они невольники - между вами нет и быть не может доверия, что бы иное вам ни пригрезилось. Вернее же, для него это просто игра «наеби большого грозного дядю». Так он это воспринимает».
Они кивают: «Да ладно вам прямо, Тём Викторыч! Мы ж сами были не то чтобы пай-мальчиками. И прекрасно себя помним в этом возрасте. Нас на мякине не проведёшь».
И вот сидит молодой охранник за мониторами автостоянки, где просматривается всё-всё-всё. И подходит к нему шкет с бруском и шуруповёртом. Жалуется: «Извините, что к вам обращаюсь, но мастера не нашёл, так может, хоть вы поможете».
«А что такое» (ну, охранник же помнит себя в таком возрасте, и он очень хочет побыть «старшим братиком»).
«Да вот пытаюсь завернуть десятку - а она, сволочь такая, не идёт. Молотит по крестовине - хоть плачь. Может, у меня силы не хватает, чтобы надавить как следует?»
Ну, у охранника-то хватает. Но с тем же эффектом. Как ни давит - жало шуруповёрта просто молотит, без малейшего полезного эффекта.
Лезет в Инет: «Не переживай, сейчас найдём инструкцию к этой машинке. О, нашёл. Оказывается, тягу надо на максимум выставить. В смысле, чтобы скорость поменьше - тяга побольше».
Эврика. Шуруп посрамлён и ввинчен по самую головку.
А за это время другие гаврики отгоняют со стоянки уазик, накладывают на забор доски-пядитесятки с подпорками (заранее собрали, естественнно, безо всяких проблем с шуруповёртами) и с разгона перелетают через забор. Всё, теперь у них есть тачило вне расположения, чтобы кататься в самоволки по девочкам. А хватятся этого козлика, одного из трёх десятков, которые и существуют-то, чтобы на них ремонтные навыки отрабатывать - ещё очень нескоро.
Когда я это выясняю - распекаю, конечно, охранника. «Тебя за чем следить поставили? За шуруповёртами? Или за автостоянкой? И кого мне теперь пороть прикажешь? Они - провели отлично спланированную и скоординированную операцию. Отвлекли твоё внимание и угнали машину. А ты?»
Охранник: «Тём-Викторыч, да чтоб я хоть слову ещё их поверил, чтоб вообще с ними заговорил, кроме как о деле...»
Хлопаю по плечу: «Ну ты это - давай без фанатизма и паранойи. Что они хитрованы - это-то понятно. Других не держим. А ты - хороший охранник, что сумел найти с ними общий язык. Просто совсем-то им на шею садиться - не надо позволять. Только и всего. Ты на посту - значит на посту. А так-то лет через пять кто-то из этих сопляков, возможно, в Агентуре будет, а твоя группа будет обеспечивать ему прикрытие. И тогда со смехом этот инцидент вспоминать будете. Поэтому злобиться - не надо уже сейчас».
Но это мне легко так поучать лошков-охранников, поскольку я сам сохранил в себе «частичку тинейджера». Я могу мыслить, как они, я могу предугадывать их действия. А большинство людей - они считают себя взрослыми и важными. Поэтому не понимают, насколько коварны, двуличны и циничны бывают подростки
P-s.: Небольшое уточнение про шуруповёрты. Речь идёт, естественно, не о переключателе скоростей с "дрелевой" на "заворотную". Речь идёт о том, что и на "заворотной" (первой) скорости шуруповёрт будет или "молотить" и соскакивать с крестовины шурупа, если пытаться "дать газу", или "буксовать", как будто у него заряд иссяк, если его упереть плотно и пытаться провернуть медленно.
Лечится это - настройкой именно тягового усилия. У тех Макит, которые в основном у нас в хозяйстве используются, оно регулируется коричневым таким колечком в передней части, непосредственно перед патроном. Если тягу завернуть - он и на малых оборотах будет нормально вкручивать. Хотя, конечно, при загонке крупного шурупа, вроде десятки, сначала просверливание делается где-нибудь на пять. Иначе просто дерево расползтись может, трещиной пойти.
Но тема статьи, впрочем, не шуруповёрты, и я не могу утверждать, что являюсь экспертом по этой части. А вот по подростковой психике и ментальности - да. Sort of.