Дети и их родители
Во всяком случае никто не знает, как воспитываеть детей. Нужно ли это знание. Вот главный вопрос, который тотчас же спотыкается о другой вопрос - а есть ли правильное знание на этот счет? Само собой, вывод очевиден. Ты просто живешь и делаешь как умеешь, как водится, как тебе сподручно, исходя из собственной идеи блага. Так всегда было, есть и будет. Балаго у всех разное, потому и дети разные.
Основной вопрос родителей касается того, как адаптировать современное чадо, будто де существует такой очень коммуникабельный беззаботный ребенок, который легко идет на контакт с другими детьми, что называется "ладит" с ними и не знает проблем в общении. Будто бы этот ребенок мало переживает, хорошо ест, быстро осваивает речь, интересуется удобными для родителя вопросами, не находится в забытьи и расстройстве, не замкнут и полностью доступен для родителя 24 часа в сутки. Я имею ввиуд доступность "и души и тела". Так или иначе, понятно, что ни одно дитя не под этот идеалистический критерий не подпадает. И уж точно не все время демонстрирует ублаженность собственным существованием в этом мире.
Сфера притязаний родителя в отношении ребенка не ограничивается только манипуляциями с телом ребенка. Само собой, это "наша копия, наше золотце", которое по простой логике должно думать и чувствовать так, как пристало и нам самим. И на деле нас постигает жестокое разочарование, когда мы обнаруживаем, что это не так, и что что-то вечно выпадает из-под контроля.
Именно это "неудобство" приводит опечаленных родителей в кабинеты к психологам, психотерапевтам, психоаналитикам. И кажется, мы уже можем обрисовать портрет соврменного проблемного ребенка, которого испуганная мать может принять ненароком за "аутиста". Это серьезное заболевание, границы которого сегодня благодаря интернет популяризации размыты до пределов "аутистических черт", при желании можно обнаружить даже у вплоне здоровых малышей. И порой все зависит именно от силы этого желания у родителя.
Кто-то из психоаналитиков писал, что воспитывать "больного" ребенка составляет особую радость, причины которой остаются недоступны для самой матери. Быть спасительницей бедного хворого беспомощного маленького человека зачастую оказывается единственным способом существования в мире, где ты по всем фронтам терпишь неудачу. И в данной ситуации роль опекуна, жертвующего свою жизнь на благо другого человека, становится способом реабилитации собственного Я. Думаю, вряд ли стоит отмечать, что это относится не ко всем родителям и любовь, естетсвенное чувство по отношению к своему ребенку, тоже существует. Для всех в разной степени. Но судить и рядить об этом можно до бесконечности, - важно другое.
Становясь объектом родительской заботы будущий субъект, будущая личность рискуют навсегда усовить себе определенный способ существоания, при котором за него в этом мире все решается кем-то другим. Кем-то, кто всегда рядом, кто знает лучше, кто остановит и оградит, если опасно, кто предупредит, если грозит беда. В данной ситуации весь центр ориентации человека смещается в Большого Другого, который якобы знает, что ему лучше, лучше самого человека. И так, сталкиваясь в будущем с необходимостью принять на себя ответствнность за личную жизнь, он оказывается асболютно беспомощным и неподготовленным. Все это якобы говорит об одном очевидном моменте, который можно было бы выразить словами "гиперопека". И в чем она заключается, надо еще разобраться. Здесь обычно мы имеем дело с парадоксом следующего характера. Весь тот спектр "услуг" и забот матери, которые она щедро предосталяет ребенку, чаще всего в безуспешной попытке совладать с собственной тревогой (причиной которой может быть что угодно), а иногда подпитывая собственное идеалистическое представление о том, что значит быть "хорошей матерью", очень часто не учиывают реальные потребности ребенка. Там, где ему нужно материнское тепло, и звук материнского голоса, ласка материнского прикосновения - может появится бутылочка со смесью или грудь. Ребенка приучают спать тогда и столько, как это показано в энциклопедии по воспитанию. Личные биологические часы редко учиываются. Мы хотим для наших детей блага, чтобы они могли давать сдачу, но при этом не затевали драк, чтобы они могли быть активными, но при этом успевали по учебе. Мы всеми правдами и неправдами с детства внедряем им в голову, что они должны стать достойными людьми, и, сами не подозревая собственного коварства, подпитываем это стремление своим вниманием. Самые частые случаи неврозов уже в зрелом возрасте связаны с навсегда неудовлетворенной потребностью завоевать родительское внимание. Достигнув вершин, человек может не спать ночами, переживая о том, как сохранить занятые позиции, упрочить их и даже, может быть, двинуться еще дальше. И вот мы видим, как приучаемый спать по часам младенец превращается в страдающего от бессоницы заведующего кафедры или начальника крупного производства.
В книге "На стороне ребенка" Франсуза Дольто комментирует занимательный опыт воспитания детей в израильских кибуцах - агрономических общинах, в которых дети с младенчества находятся в компании других детей. Время, которое предоставлено им на общение с родителями - это лишь пара вечерних часов, когда старшие свободны от работы. Наибольшего развития достигали дети, родители которых были заинтересованы тем, что волнует их ребенка, которые с большим увлечением обсуждали интересующие их вопросы, разговаривали с ними, что-то объясняли, рассказывали интересные вещи об окружающем мире. Были с ними на равных. Конечно, любой опыт воспитания может быть подвергнуть критическому рассмотрению, но здесь, на мой взгляд важен один момент. Когда ты остаешься рядом с ребенком просто человеком, человеком со своими желаниям, слабостями и потрбеностями, человеком, который лишь обладает полезной информацией и готов ей поделиться, тогда и возникает основа для установления последующих отношений, когда ребенок, выйдя из семьи будет оформлять новые связи с миром как отдельный независимый субъект, не встраиваясь в чьи-то желания в качестве объекта. Это происходит тогда, когда ты не предъявляешь права на свободу ребенка и диктуешь правильный образ мыслей, а пойдя вслед за его мыслью сам узнаешь что-то новое об этом мире. Воспитание может быть не ярмом, не погоней за мечтой, не силками для ловли "сверхчеловека". Воспитание может превратиться в союз двух людей, опыт которых может быть полезен обоим.
Основной вопрос родителей касается того, как адаптировать современное чадо, будто де существует такой очень коммуникабельный беззаботный ребенок, который легко идет на контакт с другими детьми, что называется "ладит" с ними и не знает проблем в общении. Будто бы этот ребенок мало переживает, хорошо ест, быстро осваивает речь, интересуется удобными для родителя вопросами, не находится в забытьи и расстройстве, не замкнут и полностью доступен для родителя 24 часа в сутки. Я имею ввиуд доступность "и души и тела". Так или иначе, понятно, что ни одно дитя не под этот идеалистический критерий не подпадает. И уж точно не все время демонстрирует ублаженность собственным существованием в этом мире.
Сфера притязаний родителя в отношении ребенка не ограничивается только манипуляциями с телом ребенка. Само собой, это "наша копия, наше золотце", которое по простой логике должно думать и чувствовать так, как пристало и нам самим. И на деле нас постигает жестокое разочарование, когда мы обнаруживаем, что это не так, и что что-то вечно выпадает из-под контроля.
Именно это "неудобство" приводит опечаленных родителей в кабинеты к психологам, психотерапевтам, психоаналитикам. И кажется, мы уже можем обрисовать портрет соврменного проблемного ребенка, которого испуганная мать может принять ненароком за "аутиста". Это серьезное заболевание, границы которого сегодня благодаря интернет популяризации размыты до пределов "аутистических черт", при желании можно обнаружить даже у вплоне здоровых малышей. И порой все зависит именно от силы этого желания у родителя.
Кто-то из психоаналитиков писал, что воспитывать "больного" ребенка составляет особую радость, причины которой остаются недоступны для самой матери. Быть спасительницей бедного хворого беспомощного маленького человека зачастую оказывается единственным способом существования в мире, где ты по всем фронтам терпишь неудачу. И в данной ситуации роль опекуна, жертвующего свою жизнь на благо другого человека, становится способом реабилитации собственного Я. Думаю, вряд ли стоит отмечать, что это относится не ко всем родителям и любовь, естетсвенное чувство по отношению к своему ребенку, тоже существует. Для всех в разной степени. Но судить и рядить об этом можно до бесконечности, - важно другое.
Становясь объектом родительской заботы будущий субъект, будущая личность рискуют навсегда усовить себе определенный способ существоания, при котором за него в этом мире все решается кем-то другим. Кем-то, кто всегда рядом, кто знает лучше, кто остановит и оградит, если опасно, кто предупредит, если грозит беда. В данной ситуации весь центр ориентации человека смещается в Большого Другого, который якобы знает, что ему лучше, лучше самого человека. И так, сталкиваясь в будущем с необходимостью принять на себя ответствнность за личную жизнь, он оказывается асболютно беспомощным и неподготовленным. Все это якобы говорит об одном очевидном моменте, который можно было бы выразить словами "гиперопека". И в чем она заключается, надо еще разобраться. Здесь обычно мы имеем дело с парадоксом следующего характера. Весь тот спектр "услуг" и забот матери, которые она щедро предосталяет ребенку, чаще всего в безуспешной попытке совладать с собственной тревогой (причиной которой может быть что угодно), а иногда подпитывая собственное идеалистическое представление о том, что значит быть "хорошей матерью", очень часто не учиывают реальные потребности ребенка. Там, где ему нужно материнское тепло, и звук материнского голоса, ласка материнского прикосновения - может появится бутылочка со смесью или грудь. Ребенка приучают спать тогда и столько, как это показано в энциклопедии по воспитанию. Личные биологические часы редко учиываются. Мы хотим для наших детей блага, чтобы они могли давать сдачу, но при этом не затевали драк, чтобы они могли быть активными, но при этом успевали по учебе. Мы всеми правдами и неправдами с детства внедряем им в голову, что они должны стать достойными людьми, и, сами не подозревая собственного коварства, подпитываем это стремление своим вниманием. Самые частые случаи неврозов уже в зрелом возрасте связаны с навсегда неудовлетворенной потребностью завоевать родительское внимание. Достигнув вершин, человек может не спать ночами, переживая о том, как сохранить занятые позиции, упрочить их и даже, может быть, двинуться еще дальше. И вот мы видим, как приучаемый спать по часам младенец превращается в страдающего от бессоницы заведующего кафедры или начальника крупного производства.
В книге "На стороне ребенка" Франсуза Дольто комментирует занимательный опыт воспитания детей в израильских кибуцах - агрономических общинах, в которых дети с младенчества находятся в компании других детей. Время, которое предоставлено им на общение с родителями - это лишь пара вечерних часов, когда старшие свободны от работы. Наибольшего развития достигали дети, родители которых были заинтересованы тем, что волнует их ребенка, которые с большим увлечением обсуждали интересующие их вопросы, разговаривали с ними, что-то объясняли, рассказывали интересные вещи об окружающем мире. Были с ними на равных. Конечно, любой опыт воспитания может быть подвергнуть критическому рассмотрению, но здесь, на мой взгляд важен один момент. Когда ты остаешься рядом с ребенком просто человеком, человеком со своими желаниям, слабостями и потрбеностями, человеком, который лишь обладает полезной информацией и готов ей поделиться, тогда и возникает основа для установления последующих отношений, когда ребенок, выйдя из семьи будет оформлять новые связи с миром как отдельный независимый субъект, не встраиваясь в чьи-то желания в качестве объекта. Это происходит тогда, когда ты не предъявляешь права на свободу ребенка и диктуешь правильный образ мыслей, а пойдя вслед за его мыслью сам узнаешь что-то новое об этом мире. Воспитание может быть не ярмом, не погоней за мечтой, не силками для ловли "сверхчеловека". Воспитание может превратиться в союз двух людей, опыт которых может быть полезен обоим.