О юморе Шаламова: поручик Киже с Иммануилом Кантом
ИНЖЕКТОР
Начальнику прииска тов. А. С. Королеву
начальника участка «Золотой ключ» Кудинова Л. В.
РАПОРТ
Согласно Вашему распоряжению о предоставлении объяснений по поводу шестичасового простоя 4 бригады з/к з/к, имевшего место 12 ноября с. г. на участке «Золотой ключ» вверенного Вам прииска, доношу:
Температура воздуха утром была свыше пятидесяти градусов. Наш градусник сломан дежурным надзирателем, о чем я докладывал вам. Однако определить температуру было можно, потому что плевок замерзал на лету.
Бригада была выведена своевременно, но к работе приступить не могла из-за того, что у бойлера, которым обслуживается наш участок и разогревается мерзлый грунт, вовсе отказался работать инжектор. О плохой работе инжектора я неоднократно ставил в известность главного инженера, но мер никаких не принимается, и инжектор вовсе разболтался. Заменять его в данное время главный инженер не хочет.
Плохая работа инжектора вызвала неподготовленность грунта, и бригаду пришлось держать несколько часов без работы. Греться у нас негде, а костров раскладывать не разрешают. Отправить же бригаду обратно в барак не разрешает конвой.
Я уже всюду, куда только можно, писал, что с таким инжектором я работать больше не могу. Он уже пять дней работал безобразно, а ведь от него зависит выполнение плана всего участка. Мы не можем с ним справиться, а главный инженер не обращает внимания, а только требует кубики.
К сему начальник участка «Золотой ключ» горный инженер
Л. Кудинов.
Наискось рапорта четким почерком выписано:
1) За отказ от работы в течение пяти дней, вызвавший срыв производства и простои на участке, з/к Инжектора арестовать на трое суток без выхода на работу, водворив его в роту усиленного режима. Дело передать в следственные органы для привлечения з/к Инжектора к законной ответственности.
2) Главному инженеру Гореву ставлю на вид отсутствие дисциплины на производстве. Предлагаю заменить з/к Инжектора вольнонаемным.
Начальник прииска
Александр Королев.
http://shalamov.ru/library/2/10.html
Шаламов утверждал, что юмор и лагерная тема - две вещи несовместные. И в жизни, как вспоминала Сиротинская, был человек не юморной, неулыбчивый.
И как всегда, он сам себе противоречит. Мне кажется, в Шаламове-писателе - бездна юмора. Конечно же, черного юмора=)
Юмор Шаламова своеобразен.
Впервые открыв колымский сборник, я на некоторое время "завис" над названием "Кант". В рассказе "Кант" о Колыме я сразу почуял какое-то злое глумление. Наверняка, подумал я, какой-нибудь лагерный новобранец попробует рассуждать о категорическом императиве и т. п., но жизнь все быстро расставит на свои места. Вспомнился также совет товарища Бездомного (но автор "Канта" в тот момент еще не читал и не мог читать "Мастера")
В общем, я открыл рассказ, ожидая какого-то подвоха. И автор знал, что читатель ждет подвоха.
Подвох был в том, что никакой Кант на Соловках на Колыме не существует, невозможен и немыслим. Кант - это "легкая" работа для доходяги, а не то, что мы подумали. Где можно "перекантоваться". Например, сбор хвои кедрового стланика. Работа "легкая" - конечно же, ковычках. План и здесь невыполним. Чтоб его выполнить, приходится кинуть в мешок с ветками стланика камень.
Все делается зыбким и ненастоящим, и нет здесь ни Канта, ни канта.
Юмор Шаламова - это когда охранник, который бьет лежачего старика и одновременно читает ему "лекцию" о том, как надо защищать Родину от фашистов, назван именем "Фадеев".
Когда интеллигентный инженер, который "тискает роман" для блатных авторитетов, носит имя "Андрей Платонов".
И когда первый во всем сборнике рассказ (не считая лирического вступления к сборнику) начинается с тех же слов, что и "Пиковая дама" - только вместо "играли в карты у конногвардейца Нарумова" читаем: "играли в карты у коногона Наумова". Если нельзя облить коня шампанским, может быть, хотя бы кошку пивом?
Но завершается рассказ не совсем так, как "Пиковая дама", а прозаичней и страшнее, и вот последние слова: "теперь надо было искать другого партнера для пилки дров".
Юмор Шаламова - введение в мир мнимых сущностей и мнимых величин.
Начальнику прииска тов. А. С. Королеву
начальника участка «Золотой ключ» Кудинова Л. В.
РАПОРТ
Согласно Вашему распоряжению о предоставлении объяснений по поводу шестичасового простоя 4 бригады з/к з/к, имевшего место 12 ноября с. г. на участке «Золотой ключ» вверенного Вам прииска, доношу:
Температура воздуха утром была свыше пятидесяти градусов. Наш градусник сломан дежурным надзирателем, о чем я докладывал вам. Однако определить температуру было можно, потому что плевок замерзал на лету.
Бригада была выведена своевременно, но к работе приступить не могла из-за того, что у бойлера, которым обслуживается наш участок и разогревается мерзлый грунт, вовсе отказался работать инжектор. О плохой работе инжектора я неоднократно ставил в известность главного инженера, но мер никаких не принимается, и инжектор вовсе разболтался. Заменять его в данное время главный инженер не хочет.
Плохая работа инжектора вызвала неподготовленность грунта, и бригаду пришлось держать несколько часов без работы. Греться у нас негде, а костров раскладывать не разрешают. Отправить же бригаду обратно в барак не разрешает конвой.
Я уже всюду, куда только можно, писал, что с таким инжектором я работать больше не могу. Он уже пять дней работал безобразно, а ведь от него зависит выполнение плана всего участка. Мы не можем с ним справиться, а главный инженер не обращает внимания, а только требует кубики.
К сему начальник участка «Золотой ключ» горный инженер
Л. Кудинов.
Наискось рапорта четким почерком выписано:
1) За отказ от работы в течение пяти дней, вызвавший срыв производства и простои на участке, з/к Инжектора арестовать на трое суток без выхода на работу, водворив его в роту усиленного режима. Дело передать в следственные органы для привлечения з/к Инжектора к законной ответственности.
2) Главному инженеру Гореву ставлю на вид отсутствие дисциплины на производстве. Предлагаю заменить з/к Инжектора вольнонаемным.
Начальник прииска
Александр Королев.
http://shalamov.ru/library/2/10.html
Шаламов утверждал, что юмор и лагерная тема - две вещи несовместные. И в жизни, как вспоминала Сиротинская, был человек не юморной, неулыбчивый.
И как всегда, он сам себе противоречит. Мне кажется, в Шаламове-писателе - бездна юмора. Конечно же, черного юмора=)
Юмор Шаламова своеобразен.
Впервые открыв колымский сборник, я на некоторое время "завис" над названием "Кант". В рассказе "Кант" о Колыме я сразу почуял какое-то злое глумление. Наверняка, подумал я, какой-нибудь лагерный новобранец попробует рассуждать о категорическом императиве и т. п., но жизнь все быстро расставит на свои места. Вспомнился также совет товарища Бездомного (но автор "Канта" в тот момент еще не читал и не мог читать "Мастера")
В общем, я открыл рассказ, ожидая какого-то подвоха. И автор знал, что читатель ждет подвоха.
Подвох был в том, что никакой Кант на Соловках на Колыме не существует, невозможен и немыслим. Кант - это "легкая" работа для доходяги, а не то, что мы подумали. Где можно "перекантоваться". Например, сбор хвои кедрового стланика. Работа "легкая" - конечно же, ковычках. План и здесь невыполним. Чтоб его выполнить, приходится кинуть в мешок с ветками стланика камень.
Все делается зыбким и ненастоящим, и нет здесь ни Канта, ни канта.
Юмор Шаламова - это когда охранник, который бьет лежачего старика и одновременно читает ему "лекцию" о том, как надо защищать Родину от фашистов, назван именем "Фадеев".
Когда интеллигентный инженер, который "тискает роман" для блатных авторитетов, носит имя "Андрей Платонов".
И когда первый во всем сборнике рассказ (не считая лирического вступления к сборнику) начинается с тех же слов, что и "Пиковая дама" - только вместо "играли в карты у конногвардейца Нарумова" читаем: "играли в карты у коногона Наумова". Если нельзя облить коня шампанским, может быть, хотя бы кошку пивом?
Но завершается рассказ не совсем так, как "Пиковая дама", а прозаичней и страшнее, и вот последние слова: "теперь надо было искать другого партнера для пилки дров".
Юмор Шаламова - введение в мир мнимых сущностей и мнимых величин.