@
Кличка у него была «Бак». Нет, не доллар и не емкость, дядя мой, Марат, считал, что это отсылка к Джеку Лондону, что, мол, такая кличка хоть как-то подчеркнет непростую кровь собакена. А кровь действительно не из простых, намешано там было от Западной Сибири до Ашинских помоек таким образом, что пес получился на удивление милым.
Бежевая шкура, широкая грудь, доставшаяся от лаек, от них же - хвост крючком, добрые карие глазищи в полморды и шершавый приветливый язык, не знающий покоя. Бак искренне считал, что его жизненное предназначение - ни мгновения не сидеть на месте и жрать все подряд. Резко негативное отношении к поводку и наморднику говорило о его либеральных ценностях, а способность не спать круглыми сутками и цокать ночь напролет по полу когтями - о завидной емкости внутренних источников энергии.
Мы очень здорово проводили время, бегали по школьному двору за другими собаками, потом бегали от этих собак, потом - от их хозяев. Так же он бегал от меня постоянно, я бегал за ним, чтобы выдернуть из его пасти какую-нибудь кость или кошака. Иногда приходилось бегать и от него, когда он прогулявшись по лужам, решал изъявить любовь и преданность, вытирая грязные лапы штаны и грудь господина. Тут главное было успеть добежать до турника или забора и там пересидеть минуты страсти.
В августе у Бака стала дергаться задняя нога, дядя Марат сказал, что в Аше есть очень крутой ветеринар, который заставит эту ногу не дергаться только щёлкнув пальцами. Я привез Бака на электричке, потом еще шесть километров пешком до ветлечебницы и вот мы в лапах Эйболита. Дяденька всячески пощупал моего собакена, повертел и сказал, что это обычное защемление нерва. Выписал укольчики.
Колол я ему их в ляжку три недели, а потом Бак слег. Просто слег и не вставал. Вызванный уфимский специалист, сказал, что это чумка, что сейчас поздно уже что-то делать, а вот дней десять хотя бы назад, то проблем бы не возникло. Бак протянул еще дней пятнадцать и издох, отправившись на лодке из ногтей кошек в собачью Валгаллу, страну Вечной Охоты на сардельки и с кучей прекрасных томных болонок.
По слухам, которые дядя Марат сам же и распространял, он тому ашинскому ветеринару выбил зубы. Количество зубов варьировалось от одного до трех, в зависимости от настроения и возраста слушателей.
Бежевая шкура, широкая грудь, доставшаяся от лаек, от них же - хвост крючком, добрые карие глазищи в полморды и шершавый приветливый язык, не знающий покоя. Бак искренне считал, что его жизненное предназначение - ни мгновения не сидеть на месте и жрать все подряд. Резко негативное отношении к поводку и наморднику говорило о его либеральных ценностях, а способность не спать круглыми сутками и цокать ночь напролет по полу когтями - о завидной емкости внутренних источников энергии.
Мы очень здорово проводили время, бегали по школьному двору за другими собаками, потом бегали от этих собак, потом - от их хозяев. Так же он бегал от меня постоянно, я бегал за ним, чтобы выдернуть из его пасти какую-нибудь кость или кошака. Иногда приходилось бегать и от него, когда он прогулявшись по лужам, решал изъявить любовь и преданность, вытирая грязные лапы штаны и грудь господина. Тут главное было успеть добежать до турника или забора и там пересидеть минуты страсти.
В августе у Бака стала дергаться задняя нога, дядя Марат сказал, что в Аше есть очень крутой ветеринар, который заставит эту ногу не дергаться только щёлкнув пальцами. Я привез Бака на электричке, потом еще шесть километров пешком до ветлечебницы и вот мы в лапах Эйболита. Дяденька всячески пощупал моего собакена, повертел и сказал, что это обычное защемление нерва. Выписал укольчики.
Колол я ему их в ляжку три недели, а потом Бак слег. Просто слег и не вставал. Вызванный уфимский специалист, сказал, что это чумка, что сейчас поздно уже что-то делать, а вот дней десять хотя бы назад, то проблем бы не возникло. Бак протянул еще дней пятнадцать и издох, отправившись на лодке из ногтей кошек в собачью Валгаллу, страну Вечной Охоты на сардельки и с кучей прекрасных томных болонок.
По слухам, которые дядя Марат сам же и распространял, он тому ашинскому ветеринару выбил зубы. Количество зубов варьировалось от одного до трех, в зависимости от настроения и возраста слушателей.