Алка-театралка
Как вы давненько скумекали, я в достаточной мере наделен драматическим талантом и призрак товарища Станиславского после моих экзерсисов в школе или перед родителями всегда падал на колени и орал со слезами на глазах - «Верю, сука, верю, пощади!». За это меня взяли бесплатно в театральный кружок, где я переиграл все ведущие роли от Былинки до Волка-чародея. Имел честь выступать даже на городских праздниках перед большими дядями в мохнатых высоких шапках и отороченных мехом пальто без этих гнусных рубчиков драпа. Настоящая шерсть, да!
Я был гибок, строен как кипарис, садился на все возможные и невозможные шпагаты, делал с разбегу фляги и сальто вперед. Умело крутил экспромтом, кривлялся как б-г (отец, конечно же), танцевал не хуже Андрея Миронова и обладал поистине шикарной улыбкой с ямочкой на подбородке.
Это заметила Алка, протеже режиссёра и организатора кружка. Восемнадцатилетняя инфантилка, любившая чувствовать себя королевой среди такой мелюзги, как мы. Но была чертовски красива, с длинными ногами и припухлостями в нужных местах. И каждый раз, когда мы выходили поздно после занятий в ночь, чтобы быстренько разбежаться по домам, говорила мне один и те же слова - «Если бы ты был постарше, я бы с тобой кое-что сделала бы!».
Я приходил домой, зарывался в одеяло и долго не мог уснуть, размышляя на Алкиными словами. Что же она такого могла сделать, думал я? Невинен был тогда душой и даже телом, вот какая закавыка. И не одной мысли вообще не мог сообразить.
А вот сейчас понял! Алка, я все понял!!! Я вырос, делай давай, где пропала-то? Только фотку сначала пришли, а то лет двадцать семь прошло, рисковать мне уже сердечко не позволяет.
Я был гибок, строен как кипарис, садился на все возможные и невозможные шпагаты, делал с разбегу фляги и сальто вперед. Умело крутил экспромтом, кривлялся как б-г (отец, конечно же), танцевал не хуже Андрея Миронова и обладал поистине шикарной улыбкой с ямочкой на подбородке.
Это заметила Алка, протеже режиссёра и организатора кружка. Восемнадцатилетняя инфантилка, любившая чувствовать себя королевой среди такой мелюзги, как мы. Но была чертовски красива, с длинными ногами и припухлостями в нужных местах. И каждый раз, когда мы выходили поздно после занятий в ночь, чтобы быстренько разбежаться по домам, говорила мне один и те же слова - «Если бы ты был постарше, я бы с тобой кое-что сделала бы!».
Я приходил домой, зарывался в одеяло и долго не мог уснуть, размышляя на Алкиными словами. Что же она такого могла сделать, думал я? Невинен был тогда душой и даже телом, вот какая закавыка. И не одной мысли вообще не мог сообразить.
А вот сейчас понял! Алка, я все понял!!! Я вырос, делай давай, где пропала-то? Только фотку сначала пришли, а то лет двадцать семь прошло, рисковать мне уже сердечко не позволяет.