John Crowley - Little, Big
Читаю Джона Краули "Маленький, большой, или Парламент фейри".
Викторианско-кэрроловский мир (не случайно главную героиню зовут Дейли Элиси, всюду следы-приметы Зазеркалья и призраки матушки гусыни) + эпический быт магического реализма Маркеса + краски шекспировских пьес-комедий + интелектуальная витиеватость художественного стиля Набокова (в несколько упрощенном виде) /толкиеном не пахнет, неправильно где-то обещалось../
Пока скорее нравится. От некоторых мест просто в сумасшедшем восторге. Хотя начало еле осилил, веяло фальшью. Но теперь большие ожидания. Может развиться в нечто сверх-восхитительное, но есть и опасения: а вдруг лопнет мальным пузырём...
***
- Нет, послушай!..
- Радуги не упираются в землю, - настаивал Смоки. - Такого не бывает.
- Не упираются здесь , - заявила Элис. - Вот послушай. Я шла за Спарком. Дала ему полную волю: ему то было все равно - не то что мне. Сделала шажок другой, повернулась и - угадай, что.
- Не знаю. Ты оказалась внутри радуги?
- Нет. Не совсем так. Если ты снаружи, то видишь цвета внутри, а когда попадаешь внутрь…
- Тогда видишь цвета снаружи.
- Да. Весь мир становится цветным, словно леденец, - нет, как если бы он был сделан из радуги. Нежный и легкий мир красок вокруг тебя, насколько хватает глаз. Хочется бежать, окунуться в него, рассмотреть как следует. Но не осмеливаешься и шевельнуться: малейшее движение может оказаться неверным - и тебе остается только смотреть и смотреть. И ты думаешь: наконец то я здесь. - Элис умолкла в задумчивости, потом тихо повторила: - Наконец то.
*** ***
Мне приснилось, будто я научилась экономить время, которое не хочется тратить, и использовать его только тогда, когда мне это нужно. Ну, например, время, проведенное у кабинета врача, или потраченное на возвращение оттуда, куда не хотелось идти, или на ожидание автобуса. Нужно было собрать эти бесполезные минуты и сложить их, как помятые коробки, чтобы они занимали меньше места. Это было совсем нетрудно, если только знать, как взяться. Никто ни капельки и не удивился, когда я сказала, что знаю, как это делается; мама только закивала головой и улыбнулась с таким видом, точно каждый, достигнув определенного возраста, непременно овладевает подобными штуками. Надо просто напросто сплющить минуты по швам как можно тщательней, не пропустив ни одного, а потом разгладить. Папа вручил мне огромный конверт из мраморной бумаги, и, взяв его в руки, я вспомнила, что видела такие конверты повсюду и недоумевала, для чего они предназначены. Забавно, как во сне изобретаешь, словно бы припоминая, разные объяснения.
*** *** ***
Она засмеялась и переплела ноги с его ногами. Смоки испытывал странное, непривычное головокружение, какое испытывал разве что тогда, когда не был еще и подростком. Это удивляло его, но ничего нельзя было поделать: он чувствовал себя настолько переполненным от самой макушки до кончиков пальцев, что они прямо таки звенели - и, не исключено, даже светились, если взглянуть со стороны. Теперь все было возможно.
*** *** *** ***
- Пока ты всю зиму спал, - застенчиво рассказывала Элис, с улыбкой водя пальцем по кварцевому мускулу валуна, на котором сидела, и не поднимая глаз (ведь речь шла о ее возлюбленном), - мы… ну, мы встретились снова и дали друг другу обещание… ну, ты понимаешь…
Элис увидела, как рыба резко шевельнула своим призрачным хвостом: тема разговора была мучительной. Вытянувшись на прохладном камне во весь свой немалый рост и стиснув щеки ладонями, Элис с загоревшимися глазами, путано и восторженно, поведала о Смоки. Ее рассказ не вызвал у рыбы особого энтузиазма, но Дейли Элис этого не замечала. Именно Смоки, повторяла Элис, был ей предназначен, он - и никто другой.
- Ты думаешь иначе? Ты не согласен? - спрашивала Элис. - Они будут довольны? - осторожно добавила она.
- Как знать! - мрачно произнес Дедушка Форель. - Кто скажет, что у них на уме?
- Но ты говорил…
- Я только приношу вести от них, дочка. Не ожидай от меня большего.
- Но я не могу ждать вечно, - расстроенно отозвалась Элис. - Я люблю его. Жизнь коротка.
- Жизнь длинна, - глухим, будто в горле у него стоял комок, голосом возразил Дедушка Форель. - Слишком длинна.
Дедушка Форель неспешно шевельнул плавниками и, плеснув хвостом, скользнул обратно, к своему убежищу.
- Передай им, что я все же приходила, - крикнула Элис ему вослед, едва перекрывая шум водопада. - Скажи им, что я свою обязанность выполнила.
Но Дедушка Форель уже исчез.
Викторианско-кэрроловский мир (не случайно главную героиню зовут Дейли Элиси, всюду следы-приметы Зазеркалья и призраки матушки гусыни) + эпический быт магического реализма Маркеса + краски шекспировских пьес-комедий + интелектуальная витиеватость художественного стиля Набокова (в несколько упрощенном виде) /толкиеном не пахнет, неправильно где-то обещалось../
Пока скорее нравится. От некоторых мест просто в сумасшедшем восторге. Хотя начало еле осилил, веяло фальшью. Но теперь большие ожидания. Может развиться в нечто сверх-восхитительное, но есть и опасения: а вдруг лопнет мальным пузырём...
***
- Нет, послушай!..
- Радуги не упираются в землю, - настаивал Смоки. - Такого не бывает.
- Не упираются здесь , - заявила Элис. - Вот послушай. Я шла за Спарком. Дала ему полную волю: ему то было все равно - не то что мне. Сделала шажок другой, повернулась и - угадай, что.
- Не знаю. Ты оказалась внутри радуги?
- Нет. Не совсем так. Если ты снаружи, то видишь цвета внутри, а когда попадаешь внутрь…
- Тогда видишь цвета снаружи.
- Да. Весь мир становится цветным, словно леденец, - нет, как если бы он был сделан из радуги. Нежный и легкий мир красок вокруг тебя, насколько хватает глаз. Хочется бежать, окунуться в него, рассмотреть как следует. Но не осмеливаешься и шевельнуться: малейшее движение может оказаться неверным - и тебе остается только смотреть и смотреть. И ты думаешь: наконец то я здесь. - Элис умолкла в задумчивости, потом тихо повторила: - Наконец то.
*** ***
Мне приснилось, будто я научилась экономить время, которое не хочется тратить, и использовать его только тогда, когда мне это нужно. Ну, например, время, проведенное у кабинета врача, или потраченное на возвращение оттуда, куда не хотелось идти, или на ожидание автобуса. Нужно было собрать эти бесполезные минуты и сложить их, как помятые коробки, чтобы они занимали меньше места. Это было совсем нетрудно, если только знать, как взяться. Никто ни капельки и не удивился, когда я сказала, что знаю, как это делается; мама только закивала головой и улыбнулась с таким видом, точно каждый, достигнув определенного возраста, непременно овладевает подобными штуками. Надо просто напросто сплющить минуты по швам как можно тщательней, не пропустив ни одного, а потом разгладить. Папа вручил мне огромный конверт из мраморной бумаги, и, взяв его в руки, я вспомнила, что видела такие конверты повсюду и недоумевала, для чего они предназначены. Забавно, как во сне изобретаешь, словно бы припоминая, разные объяснения.
*** *** ***
Она засмеялась и переплела ноги с его ногами. Смоки испытывал странное, непривычное головокружение, какое испытывал разве что тогда, когда не был еще и подростком. Это удивляло его, но ничего нельзя было поделать: он чувствовал себя настолько переполненным от самой макушки до кончиков пальцев, что они прямо таки звенели - и, не исключено, даже светились, если взглянуть со стороны. Теперь все было возможно.
*** *** *** ***
- Пока ты всю зиму спал, - застенчиво рассказывала Элис, с улыбкой водя пальцем по кварцевому мускулу валуна, на котором сидела, и не поднимая глаз (ведь речь шла о ее возлюбленном), - мы… ну, мы встретились снова и дали друг другу обещание… ну, ты понимаешь…
Элис увидела, как рыба резко шевельнула своим призрачным хвостом: тема разговора была мучительной. Вытянувшись на прохладном камне во весь свой немалый рост и стиснув щеки ладонями, Элис с загоревшимися глазами, путано и восторженно, поведала о Смоки. Ее рассказ не вызвал у рыбы особого энтузиазма, но Дейли Элис этого не замечала. Именно Смоки, повторяла Элис, был ей предназначен, он - и никто другой.
- Ты думаешь иначе? Ты не согласен? - спрашивала Элис. - Они будут довольны? - осторожно добавила она.
- Как знать! - мрачно произнес Дедушка Форель. - Кто скажет, что у них на уме?
- Но ты говорил…
- Я только приношу вести от них, дочка. Не ожидай от меня большего.
- Но я не могу ждать вечно, - расстроенно отозвалась Элис. - Я люблю его. Жизнь коротка.
- Жизнь длинна, - глухим, будто в горле у него стоял комок, голосом возразил Дедушка Форель. - Слишком длинна.
Дедушка Форель неспешно шевельнул плавниками и, плеснув хвостом, скользнул обратно, к своему убежищу.
- Передай им, что я все же приходила, - крикнула Элис ему вослед, едва перекрывая шум водопада. - Скажи им, что я свою обязанность выполнила.
Но Дедушка Форель уже исчез.