Мои последствия Махабхараты. И не только. Трубят слоны постмодернизма.
Порт Калькутты. Небо изъедено зведной оспой,
прибой лопочет торопливо, шепча стишки.
Энсин Дэвид Фриман приехал в отпуск,
и царит в душе его викторианский штиль.
Губернатор относится к Дэвиду как к родному,
ухает филином, вспоминает отца и мать;
у старика астма и аденокарценома,
так что его сентиментальность легко понять.
Вечером прием в колониальном стиле
похож одновременно на ярмарку и пожар.
С Дэвидом знакомится сын местного заправилы,
и представляется: “Каси Теенхатияр”.
…
Слова на санскрите падают ровно, сладко,
как крупные капли дождя в горячечную листву.
За окном на акации-катеху щебечет славка
славу темно-синему божеству.
Смуглая рука - как змея на цветном атласе,
кубок пунша передают, как водится, посолонь.
“Ом намах Шивайя,” - бормочет Каси,
а энсин цитирует
сто тридцать второй псалом .
… драхма кшатрия…
Нара и Нараяна …
...богоданная пара… предвечный Дух….
Дэвид чувствует себя совершенно пьяным,
и в изгибе губ говорящего видит лук.
Ночью Дэвиду снится: узорная колесница,
лес золотых доспехов растет, слепя….
Образы, как песок, застревают в густых ресницах,
чтобы Душа, проснувшись, узнала сама себя.
…
Каси курит кальян. Дэвид тянет янтарный херес.
Комнату наполняет блаженный свет.
… А в далеком Девоншире, заросшем вереском,
лампу жгут, и мечтают о Рождестве.
Портрет лирического героя, авторство
norren_fon_alvi