Смерти и входы (Дилан Томас)
Почти 8 лет я ковырялся в этом переводе (не постоянно, разумеется). В итоге получилось вот такое:
Смерти и входы
В этот почти что огнеопасный канун
многих почти-смертей,
когда одному из твоих возлюбленных
(тому, кто всегда на виду) не превозмочь
львов и огней, отлетающих вместе с дыханием прочь;
из всех твоих бессмертных друзей
тот, кто разбудит трубы сосчитанной пыли земной
воспрять и пропеть тебе похвалу,
тот, кто воззвал всех глубже, будет хранить покой,
тот, кому никогда не исчезнуть и не утонуть
из-за своих бесчисленных ран
в отчуждающей скорби лондонских многомужних стен.
В этот почти что огнеопасный канун,
когда на твоих отмелях и на твоих губах -
открытых, сомкнутых - убитых странников убаюкивает бурун,
тот, кого почти невозможно узнать,
солнце другого квартала, твой полярный сосед,
канет по линию слёз в подводный мрак.
Он смоет капли крови своей в мужских морях,
он, шагнувший твоим мертвецам вослед,
тот, кто держит голову над тропой твоих вод
и с каждым своим мучительным «ах»
заряжает глотку снарядами - с тех пор, как свет
вспыхнул в его грохочущих громом глазах.
В этот почти что огнеопасный канун
всех входов и всех смертей,
когда раненые - свои и чужие - среди лондонских вод
уже отыскали могилу твою, твой враг
(один из них, хорошо представляющий, как
светится сердце твоё в охраняемой тьме,
бьющееся в лабиринтах туннелей твоих и пустот)
при помощи молний замкнёт
солнце, подберёт ключи от дверей и запоров твоих,
убивая всех воинов верных, покуда из мрака
тот, кого ты любишь меньше всех остальных,
не возникнет последним Самсоном твоего зодиака.
Оригинал: http://www.poemhunter.com/poem/deaths-and-entrances/
Смерти и входы
В этот почти что огнеопасный канун
многих почти-смертей,
когда одному из твоих возлюбленных
(тому, кто всегда на виду) не превозмочь
львов и огней, отлетающих вместе с дыханием прочь;
из всех твоих бессмертных друзей
тот, кто разбудит трубы сосчитанной пыли земной
воспрять и пропеть тебе похвалу,
тот, кто воззвал всех глубже, будет хранить покой,
тот, кому никогда не исчезнуть и не утонуть
из-за своих бесчисленных ран
в отчуждающей скорби лондонских многомужних стен.
В этот почти что огнеопасный канун,
когда на твоих отмелях и на твоих губах -
открытых, сомкнутых - убитых странников убаюкивает бурун,
тот, кого почти невозможно узнать,
солнце другого квартала, твой полярный сосед,
канет по линию слёз в подводный мрак.
Он смоет капли крови своей в мужских морях,
он, шагнувший твоим мертвецам вослед,
тот, кто держит голову над тропой твоих вод
и с каждым своим мучительным «ах»
заряжает глотку снарядами - с тех пор, как свет
вспыхнул в его грохочущих громом глазах.
В этот почти что огнеопасный канун
всех входов и всех смертей,
когда раненые - свои и чужие - среди лондонских вод
уже отыскали могилу твою, твой враг
(один из них, хорошо представляющий, как
светится сердце твоё в охраняемой тьме,
бьющееся в лабиринтах туннелей твоих и пустот)
при помощи молний замкнёт
солнце, подберёт ключи от дверей и запоров твоих,
убивая всех воинов верных, покуда из мрака
тот, кого ты любишь меньше всех остальных,
не возникнет последним Самсоном твоего зодиака.
Оригинал: http://www.poemhunter.com/poem/deaths-and-entrances/