1868.12.11 Петербургская Декларация
К 1863 русская армия усовершенствовала разрывную мушкетную пулю, которая могла взрываться при попадании в твердую цель и была предназначена для взрыва пороховых магазинов или транспортов боеприпасов. К 1867 разрывную мушкетную пулю усовершенствовали настолько, что она могла взрываться при попадании даже в цели столь мягкие, как тело человека или животного. Прогнозируя пагубное влияние такого изобретения на дипломатические отношения со своими соседями, Россия решила договориться о запрете на разработку, создание и использование такого оружия до начала ужасной гонки вооружений.
4 мая 1868 военный министр Дмитрий Алексеевич Милютин обратился к министру иностранных дел и государственному канцлеру Александру Михайловичу Горчакову с письмом, в котором просил содействия в устройстве международной конференции. Целью конференции должно было стать запрещение разрывных пуль, которые военный министр находил "чисто варварским средством, не оправдываемым никакими боевыми требованиями". Известный российский юрист-международник Фёдор Фёдорович Мартенс так описывает отказ Российской империи от использования разрывных пуль:
"Честь почина этого дѣла принадлежитъ военному министру, генералъ-адъютанту графу Д. А. Милютину. Въ отношеніи военнаго министра къ государственному канцлеру, отъ 4 мая 1868 г., указывается на опыты, произведенные въ русской и иностранныхъ арміяхъ надъ разрывными пулями безъ капсюля, воспламененіе и разрывъ которыхъ происходятъ послѣ удара въ предметъ, имѣющій незначительную плотность (напр. хлѣбъ, тѣло животныхъ и т. п.). Въ случаѣ разрыва такой пули внутри человѣка, рана будетъ смертельная и очень мучительная, такъ какъ эти пули разлетаются на десять и болѣе осколковъ. Сверхъ того, составныя части ударнаго пороха, весьма вредно дѣйствуя на человѣческій организмъ, совершенно бесполезно увеличиваютъ страданія".
Фёдор Фёдорович Мартенс "Восточная война и Брюссельская конференция 1874-1878 гг".
В октябре 1868 в Санкт-Петербурге по инициативе правительства Российской империи прошла Международная Военная Конференция, посвящённая обсуждению законов войны.
В здании Военного министерства прошли три заседания Военной Конференции с участием уполномоченных 18 государств: Австро-Венгрия, Бавария, Бельгия, Великобритания, Вюртемберг, Греция, Дания, Италия, Нидерланды, Норвегия, Османская империя, Персия, Португалия, Россия, Северогерманский союз (то есть Великая Пруссия), Франция, Швейцария, Швеция. Бразилия ратифицировала соглашение в 1869, Эстония - в 1991.
В ходе конференции некоторые государства (во главе с Пруссией) изъявляли желание прийти к договорённостям, исключающим из военной практики любые варварские средства борьбы. Но были и те (во главе с Англией), которые считали, что следует сохранить за воюющими сторонами неограниченную свободу в выборе средств борьбы. В итоге из-за этого разногласия был решён только один вопрос - о разрывных снарядах.
Предложение о запрете любых видов разрывных пуль единогласно поддержали все страны. Сложность заключалась только в точности формулировки этого решения. В некоторых языках отсутствуют равнозначные "пуле" понятия. Пришлось придумать универсальный термин, которым в итоге стал "снаряд". Но возник другой вопрос - разрывные пули какой массы стоит вывести из употребления. В ходе дискуссии участники конференции решили, что вес пули должен составлять не более 400 г. Возражения возникли только у представителя Швеции, который заявил, что это слишком большая величина для пули, но он в итоге согласился с мнением большинства.
ДЕКЛАРАЦИЯ ОБ ОТМЕНЕ УПОТРЕБЛЕНИЯ В ВЕННОЕ ВРЕМЯ ВЗРЫВЧАТЫХ И ЗАЖИГАТЕЛЬНЫХ СНАРЯДОВ ВЕСОМ МЕНЕЕ 400 ГРАММОВ
29 ноября (11 декабря) 1868 года, Санкт-Петербург
По предложению Императорского Российского Кабинета в Санкт-Петербурге была собрана Международная Военная Комиссия с целью обсудить возможность запрещения употребления во время войны между цивилизованными народами известного рода снарядов, и по определении этой комиссией на основании взаимного соглашения технических границ, в которых потребности войны должны остановиться перед требованиями человеколюбия, нижеподписавшиеся уполномочены разрешениями их правительств объявить нижеследующее.
Принять во внимание,
что успехи цивилизации должны иметь последствием уменьшение по возможности бедствий войны;
что единственная законная цель, которую должны иметь государства во время войны, состоит в ослаблении военных сил неприятеля;
что для достижения этой цели достаточно выводить из строя наибольшее по возможности число людей;
что употребление такого оружия, которое по нанесении противнику раны без пользы увеличивает страдания людей, выведенных из строя, или делает смерть их неизбежною, должно признавать не соответствующим упомянутой цели;
что употребление подобного оружия было бы противно законам человеколюбия.
Договаривающиеся стороны обязуются в случае войны между собой отказаться взаимно от употребления как сухопутными, так и морскими войсками снарядов, которые при весе менее 400 граммов имеют свойство взрывчатости или снаряжены ударным или горючим составом.
Они обязуются пригласить все государства, уполномоченные которых не принимали участие в совещаниях бывшей в Санкт-Петербурге Международной Военной Комиссии, пристать к настоящему договору. Договор этот обязателен только для договаривающихся сторон или сторон, которые пристанут к нему впоследствии, в случае войны между двумя или несколькими из них; он необязателен в отношении сторон, не подписавших договора или которые не приступили к нему впоследствии.
Равномерно договор перестает быть обязательным, когда во время войны между двумя сторонами, подписавшими договор или к нему приступившими, к одной из воюющих сторон присоединится сторона, не подписавшая договора или не приступившая к нему.
Стороны договаривающиеся и приступившие предоставляют себе право входить впоследствии между собою в новое соглашение всякий раз, когда с целью поддержать постановленные принципы и для соглашения между собою требований войны и законов человеколюбия - вследствие усовершенствований, произведенных науками в вооружении войск, будет сделано какое-либо определенное предложение.
Влияние Декларации на международное гуманитарное право было разъяснено в деле Рюичи Симода против Государства (1963):
"Международное военное право формулируется не просто на основе гуманитарных чувств. В его основе лежат как соображения военной необходимости и эффективности, так и гуманитарные соображения, и он сформулирован на основе баланса этих двух факторов. Чтобы проиллюстрировать это, можно привести пример часто цитируемых в учебниках положений Санкт-Петербургской Декларации 1868 года, запрещающей использование снарядов весом менее 400 граммов, которые либо являются разрывными, либо содержат взрывчатые или воспламеняющие вещества. Причина запрета объясняется следующим: такие снаряды являются настолько малыми и имеют такую мощность, что достаточны для убийства или ранения лишь одного человека, и, так как обычная пуля удовлетворяет данной цели, нет особой необходимости использовать это бесчеловечное оружие. С другой стороны, использование определенного оружия, сколь бы бесчеловечным ни был его результат, не должно быть запрещено международным правом, если оно имеет большой военный эффект".
Имела ли смысл Декларация?
Прежде всего, следует отметить, что её содержание лишено той конкретики, которая обуславливала причины её принятия. Причины её принятия заключались в стремлении к запрещению такого оружия, которое предназначено для поражения отдельного солдата противника прямым попаданием, но которое для этой цели чрезмерно. Таким же образом её трактует и дело Рюичи Симода против Государства. Однако текст Декларации не содержит указания, что речь идёт о снаряде, специально предназначенном для поражения отдельного солдата противника прямым попаданием. Очевидно, что это объясняется стремлением к более объёмлющей договорённости по запрету варварских средств войны. И когда оказалось, что удаётся достичь договорённости лишь по одному пункту, попытались хотя бы расширить его трактовку.
В итоге Декларация фактически апеллирует к понятию "полезности" страданий, но не даёт критериев для её оценки. Между тем рассматриваемые снаряды вообще могли возникнуть только при условии их полезности. Ведь если обычная дешёвая пуля достаточна для поражения отдельного солдата противника прямым попаданием, то использовать для этой же цели дорогой разрывной снаряд, тем более весящий сотню-другую грамм, нет смысла не из гуманности, но прежде всего из здравой экономии. И действительно - все малокалиберные разрывные снаряды всегда предназначались для других целей. В основном они были антиматериальными. Антиматериального эффекта нельзя было достичь иным образом, и значит, в этом данные снаряды были полезными. Также и разрывные снаряды автоматов, хотя и предназначенные для поражения отдельного солдата противника - прямым или непрямым попаданием - были полезны, поскольку только так с их помощью можно было удерживать пехоту на расстоянии, превышающем дальность её винтовочного огня. А стало быть, страдания, приносимые этими средствами, не были "бесполезными" ни по духу, ни по букве Декларации.
Так что неудивительно, что Соединенные Штаты так и не присоединились к Декларации. Наилучшей иллюстрацией её неоправданности может служить тот факт, что выпуск запрещенных Декларацией боеприпасов никогда не прекращался, и практически все подписавшие страны использовали их друг против друга в ПМВ. И хотя разрывные пули вскоре вышли из употребления, в дальнейшем в отношении противопехотного применения автоматных гранат (большинство массой от 100 до 200 грамм) Декларация никогда не упоминалась.