Мы созданы из вещества того же, что наши сны...
А во рту вкус жестяного неба. Оно и
На самом деле в металлическом рассвете совсем жестяное,
Словно опалённые нервы, деревья застыли.
Всю ночь снилось мне истребленье и разрушенье, или
Конвейер, на нём перерезанные глотки. А мы с тобой
В сером «шевроле» пьём яд бегущих мимо газонов,
И как заклёпки, вбитые в землю среди зелёных
Трав - могильные камни мелькают. Курорт. Прибой.
Так вот куда мы на бесшумных шинах приехали!
Как откликались балконы металлическими эхами!
Как освещало солнце над морем кости ли, черепа ли,
Простор, простор - простыни, по нитке расползаясь, тают.
Ножки кушеток тоже тают в воздухе - вот и пропали!
Медсёстры залепляют раны пластырями и улетают.
Смертеобразным постояльцам не нравятся ни комнаты, ни улыбки,
Ни пальмы из раскрашенной резины, ни море,
Приглушающее их облезлые чувства, наподобие морфия…
Перевод Василия Бетаки
______________
Waking In Winter
I can taste the tin of the sky -- the real tin thing.
Winter dawn is the color of metal,
The trees stiffen into place like burnt nerves.
All night I have dreamed of destruction, annihilations --
An assembly-line of cut throats, and you and I
Inching off in the gray Chevrolet, drinking the green
Poison of stilled lawns, the little clapboard gravestones,
Noiseless, on rubber wheels, on the way to the sea resort.
How the balconies echoed! How the sun lit up
The skulls, the unbuckled bones facing the view!
Space! Space! The bed linen was giving out entirely.
Cot legs melted in terrible attitudes, and the nurses --
Each nurse patched her soul to a wound and disappeared.
The deathly guests had not been satisfied
With the rooms, or the smiles, or the beautiful rubber plants,
Or the sea, Hushing their peeled sense like Old Mother Morphia.
Sylvia Plath
На самом деле в металлическом рассвете совсем жестяное,
Словно опалённые нервы, деревья застыли.
Всю ночь снилось мне истребленье и разрушенье, или
Конвейер, на нём перерезанные глотки. А мы с тобой
В сером «шевроле» пьём яд бегущих мимо газонов,
И как заклёпки, вбитые в землю среди зелёных
Трав - могильные камни мелькают. Курорт. Прибой.
Так вот куда мы на бесшумных шинах приехали!
Как откликались балконы металлическими эхами!
Как освещало солнце над морем кости ли, черепа ли,
Простор, простор - простыни, по нитке расползаясь, тают.
Ножки кушеток тоже тают в воздухе - вот и пропали!
Медсёстры залепляют раны пластырями и улетают.
Смертеобразным постояльцам не нравятся ни комнаты, ни улыбки,
Ни пальмы из раскрашенной резины, ни море,
Приглушающее их облезлые чувства, наподобие морфия…
Перевод Василия Бетаки
______________
Waking In Winter
I can taste the tin of the sky -- the real tin thing.
Winter dawn is the color of metal,
The trees stiffen into place like burnt nerves.
All night I have dreamed of destruction, annihilations --
An assembly-line of cut throats, and you and I
Inching off in the gray Chevrolet, drinking the green
Poison of stilled lawns, the little clapboard gravestones,
Noiseless, on rubber wheels, on the way to the sea resort.
How the balconies echoed! How the sun lit up
The skulls, the unbuckled bones facing the view!
Space! Space! The bed linen was giving out entirely.
Cot legs melted in terrible attitudes, and the nurses --
Each nurse patched her soul to a wound and disappeared.
The deathly guests had not been satisfied
With the rooms, or the smiles, or the beautiful rubber plants,
Or the sea, Hushing their peeled sense like Old Mother Morphia.
Sylvia Plath