НЕМНОГО О ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЙ СЕГРЕГАЦИИ
Много общаясь в последнее время (благодаря участию в мемуарном проекте «Психоаналитического летописца») с коллегами-психоаналитиками, я с удивлением обнаружил их (а точнее - нашу) жесткую, буквально - кастовую, сегрегацию.
Есть психоаналитическая традиция у отечественных психиатров, которая ни в коем случае не смешивается с таковой у отечественных же психофизиологов и нейрофизиологов. Есть психоаналитическая традиция у отечественных философов. культурологов и антропологов, чей интерес к психоанализу практически ни в чем не совпадает с таковым у отечественных же психологов. А последние, в свою очередь, отграничивают себя от психоаналитически ориентированных врачей-психотерапевтов… И так далее.
Границы эти настолько явно и четко прочерчены, что даже в условиях временного отсутствия пограничного контроля (государственного и корпоративного), в настоящее время медленно восстанавливаемого, магический пароль «психоанализ» их никогда не открывал и не открывает перед адептами «иной кастовой принадлежности». Жесткое разделение названных мною выше каст сформировалось изначально, с момента легализации психоанализа в СССР в конце 80-х годов, и воспроизводится поныне практически в неизменном виде.
Может показаться, что этой сегрегации не подвержены коллеги, свою профессиональную идентичность выстраивающие по модели различного рода зарубежных психоаналитических сообществ. Но это не так. Они просто формируют еще одну, параллельную уже существующей в России, кастовую корпоративную систему, основанную на иных моделях психоаналитической сегрегации и исторических прецедентах ее компромиссного закрепления в пределах относительно единого психоаналитического пространства.
Единство же этому пространству придает тот факт, что весь мир психоанализа, со всеми его многообразными и многочисленными особенностями, был изначально придуман и создан одним человеком - Зигмундом Фрейдом. Который сформировал этот мир как великий синтез. Сформировал и как психиатр-гипнолог, и как психофизиолог и нейрофизиолог, и как философ, культуролог и антрополог, и как психолог, и как психотерапевт. И даже как писатель и мифотворец. Сформировал этот мир, увидел, что это хорошо, и населил его своими последователями-психоаналитиками. Завещав им ничего в этом великом синтезе не ломать, а только дополнять его все новыми и новыми «пристройками».
Мы же, как видите, выполнили его волю с точностью до наоборот. Его синтез мы подвергли своему анализу, разделив его строение на части. А точнее, отыграв миф о Вавилонской башне, мы поделили некогда единый язык на отдельные наречия и перестали понимать друг друга. Прямо как про нас сказано: «И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город» (Бытие 11:6-8).
И мы перестали строить город… А вместо этого начали перебирать тот набор кирпичей, которые каждая каста унесла с собой, уходя с великой стройки, и пытаться выложить из них слово «психоанализ». И у всех нас, что характерно, это получается. Но всегда по-разному…
Мы выкладываем из своего типа кирпичей это святое для всех нас слово, но чуда не происходит, Башня не возрождается из небытия. Ведь возможно это чудо при одном условии - если все мы объединимся и объединим наши знания и умения в едином созидательном порыве.
Так почему же мы не объединяемся? По многим мелким причинам, но по одной главной. У нас нет явного лидера, по образу и подобию которого мы выстроили бы эту Башню (как это было при Фрейде). Каждая каста - и психодинамические психиатры, и психоаналитические психотерапевты, и психологи-психоаналитики, и философствующие метапсихоаналитики, пр. и пр. - при всех амбициях и претензиях на лидерство прекрасно понимают свою неполноценность вне изначального фрейдовского синтеза. Понимают и желают занять свое место в некогда единой конструкции. Но понимая это и желая этого, каждая психоаналитическая каста понимает и другое - возвращение в единую Башню помимо специализации предполагает еще и субординацию. Т.е. доминирование одних каст над другими, использование одними труда других как материала для своей профессиональной активности (где-то даже и эксплуатации одних другими).
А вот тут единой позиции не было, нет и никогда не будет. Со времени смерти Фрейда, по крайней мере. Каждая каста может без проблем принять и деятельно отыграть идею о собственной исключительности и собственном доминировании. Но признать этот статус за другими психоаналитическими кастами не хочет, да и не может, никто.
Сам Фрейд еще при жизни увидел распад изначального синтеза, заявив в 1926 году, что он уверен, что его смерть переживет созданная им МПА, выстроившая медикоцентристскую кастовую пирамиду, выбросив из психоанализа все остальное. Но не уверен он был в том, что его переживет сам психоанализ как уникальных в своей многокомпонентности синтез.
Так и случилось.
И вот теперь резонно спросить: а возможно ли возрождение этого синтеза, возможно ли возвращение всех строительных бригад на стройку психоаналитической Башни?
В изначальном варианте - через харизму по-возрожденчески универсального вождя - явным образом нет, невозможно. Опыт Лакана и судьбы «лаканизма» это подтвердил весьма наглядно.
А может быть такое единение возможно через консенсус о перспективном доминировании одной из психоаналитических каст? Многие из них на это претендуют, сегодня и особенно громко - нейропсихоанализ.
Но каков критерий правомочности и перспективности такого доминирования? Ведь одного желания доминировать и «перепереводить» Фрейда явным образом маловато будет.
И можем ли мы в изначальном фрейдовском синтезе выделить некие доминанты? Ориентируясь на которые мы бы могли «здесь и сейчас» увидеть контуры того, что могло бы и вправду стать лесами для восстановления былого строительства на фрейдовском фундаменте.
Как вы полагаете, коллеги?.. Хотелось бы всех послушать, ведь в таких делах общее согласие важнее яркого призыва.
Copyright © Медведев В.А. 2019 Все права защищены