Выставка Валентина Серова
В субботу к вечеру вдруг с печалью осознала - грандиозная выставка Валентина Серова в Третьяковской галерее на Крымском Валу закроется через день. И я его творчество в таком объеме уже НИКОГДА не увижу. Можно, конечно же, посещать последовательно те музеи, где есть его картины, - во время многочисленных путешествий. По России и за рубежом. Но частные собрания, архивы и запасники для меня закроются, пряча что-то важное, раскрывающее более полно суть художника.
Несколько предварительных попыток попасть на выставку разбивались о длиннющие очереди, выстраивающихся у касс в Третьяковку в любую погоду. Эта невероятная жажда народом прекрасного неизменно радовала. Вместе с тем теплилась надежда дождаться конца страстей и попасть в выставочные залы - без экстрима. Однако, судя по репортажам телевизионщиков, очереди увеличивались и матерели, наперекор всё усиливающемуся морозу. Вот и МЧСники уже привезли - как и замерзающим на заснеженных дорогах Оренбуржья, пункты горячего питания. А я все откладывала и откладывала свой визит к Серову на потом и потом, когда ажиотаж немного поутихнет. И дождалась… Сообщения о том, что народ не сдается - двери даже выломали, чтоб попасть, а продлить эту выставку опять - нет никаких возможностей.
В какой-то момент, глядя задумчиво в сгущающуюся темноту за окном, поняла - даже в самый последний момент у нас всё еще остается шанс всё-таки успеть попасть на «уходящий поезд». И я рванула в ночь.
В восьмом часу вечера со стороны ЦДХ навстречу мне тянулась вереница довольных людей, с лицами, озаренными духовных светом. Это одновременно и радовало, и вызывало легкую светлую зависть. Кто-то маленький, скучненький, вечно рационально мыслящий - из множества разных «я», живущих в моем сознании, монотонно ворчал про то, что жить надо правильно, и неоправданность авантюризма. А несколько человек, бегущих параллельно мне на встречу с картинами, вселяли оптимизм.
Вот так! Опять сработало «правило последнего момента». Это когда билеты на поезд в самый горячий сезон все-таки оказываются. Закрытые двери в позарез нужное место волшебным способом распахиваются. А бесконечные очереди вдруг рассасываются. И не важно, что на этот раз произошло: то ли у людей сработал массовый инстинкт, призывающий всегда всё делать «как все»; то ли люди поверили в то, что попасть на Серова уже невозможно… Но в восьмом часу вечера, без ожидания вообще, оказалась перед лицом кассирши.
Рассказывать миру о мощи таланта художника - удел специалистов. Для меня же более важно найти в его творениях, в его миропонимании то, что откликнется внутри меня радостным колокольчиком. И подарит радость от некой причастности к необыкновенному. На этот раз зацепили руки на серовских портретах. Руки, рассказывающие нам на едином вселенском языке о характере человека, его настроении и намерениях, амбициях, желаниях и статусе.
Заворожили цветовые пятна, играющие доминирующую роль в композициях художника. Как много могут они сказать…
И - эстетическое кредо, жизненный настрой: искать Отрадное. Создавать Отрадное… Как и благородное место художника в жизни - своеобразного «буфера» в многообразии художественных культур.
Несколько предварительных попыток попасть на выставку разбивались о длиннющие очереди, выстраивающихся у касс в Третьяковку в любую погоду. Эта невероятная жажда народом прекрасного неизменно радовала. Вместе с тем теплилась надежда дождаться конца страстей и попасть в выставочные залы - без экстрима. Однако, судя по репортажам телевизионщиков, очереди увеличивались и матерели, наперекор всё усиливающемуся морозу. Вот и МЧСники уже привезли - как и замерзающим на заснеженных дорогах Оренбуржья, пункты горячего питания. А я все откладывала и откладывала свой визит к Серову на потом и потом, когда ажиотаж немного поутихнет. И дождалась… Сообщения о том, что народ не сдается - двери даже выломали, чтоб попасть, а продлить эту выставку опять - нет никаких возможностей.
В какой-то момент, глядя задумчиво в сгущающуюся темноту за окном, поняла - даже в самый последний момент у нас всё еще остается шанс всё-таки успеть попасть на «уходящий поезд». И я рванула в ночь.
В восьмом часу вечера со стороны ЦДХ навстречу мне тянулась вереница довольных людей, с лицами, озаренными духовных светом. Это одновременно и радовало, и вызывало легкую светлую зависть. Кто-то маленький, скучненький, вечно рационально мыслящий - из множества разных «я», живущих в моем сознании, монотонно ворчал про то, что жить надо правильно, и неоправданность авантюризма. А несколько человек, бегущих параллельно мне на встречу с картинами, вселяли оптимизм.
Вот так! Опять сработало «правило последнего момента». Это когда билеты на поезд в самый горячий сезон все-таки оказываются. Закрытые двери в позарез нужное место волшебным способом распахиваются. А бесконечные очереди вдруг рассасываются. И не важно, что на этот раз произошло: то ли у людей сработал массовый инстинкт, призывающий всегда всё делать «как все»; то ли люди поверили в то, что попасть на Серова уже невозможно… Но в восьмом часу вечера, без ожидания вообще, оказалась перед лицом кассирши.
Рассказывать миру о мощи таланта художника - удел специалистов. Для меня же более важно найти в его творениях, в его миропонимании то, что откликнется внутри меня радостным колокольчиком. И подарит радость от некой причастности к необыкновенному. На этот раз зацепили руки на серовских портретах. Руки, рассказывающие нам на едином вселенском языке о характере человека, его настроении и намерениях, амбициях, желаниях и статусе.
Заворожили цветовые пятна, играющие доминирующую роль в композициях художника. Как много могут они сказать…
И - эстетическое кредо, жизненный настрой: искать Отрадное. Создавать Отрадное… Как и благородное место художника в жизни - своеобразного «буфера» в многообразии художественных культур.