материалы за 2019 - 2020 гг. В состоянии смуты, которую мы сейчас переживаем, смутным становится как настоящее, так и будущее, и даже прошлое. Хотя, в чём особенность нынешней смуты, для кого-то она оказывается "неочевидна" даже как актуально происходящий процесс, ввиду крайне обременительной обязанности отвечать на её вызовы; для кого-то она очевидна "вполне", но только с точки зрения выгодных позиций, на которые этот некто вынесен мутными потоками этого процесса и с которых можно вменять обязательства "остальным" (оказавшимся на позициях менее выгодных или совсем невыгодных). Означенные безучастие и волюнтаризм образуют конъюнктуру "реал.политики", отчужденной как от общественной реальности, так и от политического существа адресованных ей исторических вызовов. То немногое, о чём в здравом уме и твердой памяти можно свидетельствовать, как о возможности спасительного выхода из этого состояния, заключается в определенном вопрошании, отталкивающемся от определенных констатаций. А именно. Прежде всего, можно заметить, что характерное для смутных ситуаций отсутствие единства в понимании интересов/идеалов/ценностей имеет место даже в стабильном состоянии общества. Каковое состояние достигается благодаря тому, что неизбывные противоречия между реально сущим и идеально должным становятся движущей силой общественно-исторического развития. То есть в стабильном обществе имеется: с одной стороны - консенсус гос.власти и общественного большинства относительно направленности в следовании определенным социально-политическим курсом; с другой стороны - партийные размежевания относительного того, как, в рамках этого курса, согласуются интересы, какие идеалы должны задействоваться в качестве регулятора этого согласования, насколько все фигурирующие здесь идеалы, представляя собой исторические переменные, согласуются с ценностями, как историческими постоянными. И в целом, имеется общая консенсусно-полемическая рамка, при наличии которой энергия сталкивающихся интересов включается в общий механизм функционирования и развития социально-политической системы, - а именно благодаря тому, что партийные позиции (или позиции внутри-партийные в одно-партийной системе), при сколь угодно накаленных идейно-ценностных разногласиях, связаны общим обязательством обеспечивать эти функционирование и развитие. В состоянии же смуты, во главе угла оказываются корпоративно-эгоистические интересы, в связи с чем идейно-ценностная партийность низводится до элемента в партиях полит.игры. Все прежние смутные ситуации разрешались в пользу нового общественно-государственного устройства - благодаря тому, что ценности сохраняли качество стабилизирующего основания, а на смену прежним идеалам, утратившим качество основания динамического, приходили новые идеалы, сподвигающие к новым горизонтам общественно-исторического развития. Всё это было возможно потому, что в отношениях людей и соц.групп воспроизводилась подлинная, неигровая партийность, которая, в конце концов, и разрубала узлы противоречий, сплетенные полит.игрой интересов. Особенностью же нынешней смутной ситуации является то, что на месте ценностей и идеалов оказываются суррогаты - в виде, соответственно, "консервативных" и "модернизационных" конструкций, которые составляют механизмы имитации стабильности и развития, соответственно же. Принципиальность и реализм партийных позиций вытесняются игровой комбинаторикой пост-реал.политической конъюнктуры. Так обозначенная проблематика отнюдь не сводится, как может показаться, к чему-то "идеологически-надстроечному". Речь о том чудовищном перерождении институционального устройства государственной власти, при котором она не только не выполняет свои традиционные функции в обществе, но превращается в нечто враждебное ему и несовместимое с его жизнью. Все эти констатации относятся, по преимуществу, к политическому курсу действующей гос.власти России, в частности, и системной части российского политикума, в целом. Вопрошать здесь о каких-то подвижках в сторону создания полноценной социально-политической системы бессмысленно. Именно потому что пост-реал.политика - это полная несознанка, ни ответа, ни привета! Единственным же адресатом вопрошания остаётся та вменяемая часть оппозиции, которая, находясь на периферии системных раскладов российского политикума, могла бы пробудить и организовать российское общество для активного гражданско-политического действия с целью изменения социально-политической системы страны в спасительном для неё направлении (речь именно о вменяемой, ориентированной патриотически и государственнически части оппозиции - не путать с несистемными провокаторами). Способна ли эта часть оппозиционного общественно-политического актива осуществить эти пробуждение и организацию, для того чтобы предъявить российской гос.власти от лица общества претензии о её анти-конституционной внутренней политике и потребовать от неё соответствующего изменения политического курса? Вот, что проблемно ключевого, в плане этого вопрошания, следует коротко отметить. Сегодня много разглагольствуется (со всех сторон и уровней политикума, а также социума) о необходимости всяческого общественного объединения. И ещё больше - о том, что это не вопрос говорения, а императив делания. Причём, когда какое-то групповое делание действительно происходит, говорения становится ещё больше - в смысле авто-пиара делателей. А именно как-то так, что, независимо от реальных результатов этого делания, мир, не иначе, должен содрогнуться от счастья перед тем, что делатели соизволили напрячься, воспроизведя некое количество действия, и при этом, о ужас, даже пере-напрягшись и испытав всяческий дискомфорт. Можно, конечно, говорить и о том, что способность день простоять, да ночь продержаться - тоже себе результат. Однако, как следует заметить, вышеозначенные "объединение" и "делание", являясь двусмысленными уже на уровне публично-политической коммуникации, на деле воспроизводят в социуме ровно ту же имитационность, которая стала системным кодом в функционировании всего рос.политикума. Противопоставить же этому, как и всегда прежде, следует вопрос о размежевании. И это, прежде всего, вопрос говорения. Осмысленного и вдумчивого говорения, которое избегает "делательских" мантр и ориентируется на артикуляцию существа Общего Дела, соответственно, взыскует способности слушать и слышать! При таком постанове вопроса, размежевание приобретает существенно иной смысл, нежели его классическая форма, в которой чуждой стороной всегда предстаёт некто другой. Такая форма была адекватна в обществе, где субъекты политического действия оказываются вполне отчетливо очерчены в своей социальной (классовой, профессиональной и пр.) идентичности. В нынешнем же обществе, как обществе пост-реал.политики, эти очертания размыты и заменены статусно-ролевыми суррогатами. Ввиду чего, это общество и без всяких размежеваний разорвано множеством целенаправленно внедряемых или стихийно происходящих конфликтов. В такой ситуации, то, с чем, прежде всего, каждый из участников публично-политической коммуникации должен осуществлять размежевание, это его собственные идентификационные стереотипы и рефлексы. И, имея в виду вышеозначенную имитационность, то, что коммуниканты особо категоричным образом должны пресекать в своих отношениях друг к другу и друг с другом, это лицемерно-кичливые состязания в количестве "отрыва пятой точки от дивана ради делания делов". Да, в обществе пост-реал.политики, паразитизм - это не столько бездеятельное существование за чужой счет, сколько имитация бурной деятельности и сживание со свету всех, кто не вписался в узкое пространство "возможностей", которое потребно для этой имитации. Поэтому, размежевание, обретая свои демаркационные критерии в публично-политической коммуникации, далее должно распространяться уже в ключе идентификации конкретных социально-политических акторов - на предмет наличия в их поведении и деятельности паразитизма пост-реал.политического типа. Хотя, разумеется, такого рода идентификации ни сейчас, ни в перспективе не должны ставиться во главу угла - во избежание повторения в виде фарса той трагедии, которая порождена парто-кратическим устройством государства и его перерождением в корпорато-кратию. Исторически беспрецедентная новизна, которая призвана стать ответом на эти вызовы, должна состоять в ставке на высвобождение духовно-экзистенциальных потенциалов участников социально-политического процесса - ради обретения ими языка ответственности, как идейно-проектного логоса партийного субъекта-нарратора! Именно такого рода возможность осмысливается в материалах предлагаемой ниже коллекции ссылок. Предлагая эти материалы вниманию всех тех, кто не просто интересуется изложенными в них проблемами, но кто действительно и глубоко обеспокоен возможностями их решения, коротко обозначу проблемно-тематическую преемственность этих материалов к материалом предыдущей коллекции ссылок. 1-я (сверху) колонка продолжает проблемно-тематические линии материалов цикла _По ту и по сю сторону полит.конъюнктуры_ и сборника заметок _по факту и на деле_. Коротко, проблемная суть этих материалов может быть зафиксирована следующим образом. Пост.реал-политическая конъюнктура превращает социально-политическую систему в рынок, на котором политические тренды и идеологические бренды подчинены игре статусо-стяжательских интересов. Таким образом, полит.конъюнктура не просто начинает противоречить идейно-ценностной партийности, но вступает с ней в отношения непримиримого антагонизма. Материалы во 2-й колонке продолжают проблемно-тематическую линию цикла _Тяжбы о Сути Времени_. Здесь - несколько подробнее, потому что это чрезвычайно болезненная тематика, которая имеет непосредственное отношение ко всему тому принципиальному, что связано партийным размежеванием. Проблемная суть осмысления этой тематики заключается в следующих вопросах. Почему в патриотически-государственническом сегменте политической оппозиции, при наличии единства в понимании вызовов ситуации в стране и мире и соразмерных ответов на эти вызовы, не появляется коллективного субъекта, способного стать авангардной организующей, интеллектуально-политической силой общества? Соответственно, почему справедливые, проникновенные и наполненные мыслью живой слова притязающих на такую субъектность общественно-политических акторов оказываются в жёстком противоречии с организационно-практическими принципами их деятельности? Эти вопросы напрямую адресуют к вышеозначенному антагонизму пост-реал.политической конъюнктуры и идейно-ценностной партийности. Конкретнее, этот антагонизм заключается в контр-позиции, где сектообразный корпоративизм (социум, расколовшийся на сектантски обособленные группы и скрепляемый государством, превратившимся в корпорацию), который про пост-реал.политическую конъюнктуру, противостоит общинному коллективизму (социум с нормальным гос.устройством), который про идейно-ценностную партийность. При этом сектообразно-корпоративного типа конъюнктура оказывается настолько гибка и изворотлива, что становится способна воспроизводить партийные структуры с чётко обозначенными идеалами и ценностями. Но то, что позволяет с очевидностью свидетельствовать подлог, это примат статусной вертикали в устройстве этих парт.организаций. Наличие в этих организациях такой вертикали неизбежно превращает идеалы и ценности в фетиши на службе статусо-стяжательских интересов. В этом - отличительная черта организации правого толка, которая, в консервативных или либеральных версиях, одинаково чужда и враждебна общинному коллективизму. Отличительной же чертой партии общинно-коллективистского типа является сочетание лево-демократической горизонтали, как собственно коллективистского принципа партийной организации, и консервативной вертикали, как собственно идейно-ценностного стержня, на котором держится общинное устройство, присутствующее как в микро- и макро- коллективных общностях (соц.группах и соц.стратах, обществах и народах), так и в общественно- и государственно- политических структурах (традиционных и демократических институтах общества, в том числе, партиях, которые можно отнести к соц.институтам того и другого типа). 3-я колонка связана с материалами из более ранних коллекций ссылок (в 3-х верхних постах на 1-й странице блога), продолжая проблемно-тематические линии цикла _Отстоять Хайдеггера_ (пост _ключевое_), _Приложений_ к этому циклу (пост _ключевое-2_) и _Заметок в хвост_ этим Приложениям (заглавный пост _вместо кредо_), а также - циклов _Любить, чтобы понять_ (_ключевое_), _К возможности нового нарратива_ и _К интерпретационной конфликтологии_ (_ключевое-2_). В кратком описании сложного содержания этой колонки акцентируем внимание не столько на самом содержании, сколько на концептуально-методологической значимости, которую это содержание имеет в контексте темы партийности, красной линией проходящей через материалы всех колонок. Осмысление этой темы выходит здесь на метафизически предельный уровень. На этом уровне все вышеозначенные проблемно ключевые моменты увязываются с тем решающе ключевым содержанием, в перспективе осмысления которого высвечивается возможность разрешения тяжбы идейно-ценностной партийности и политической конъюнктуры, когда бы первая могла сообщить второй свои принципы, тем самым сподвигая на путь выхода из морока пост-реал.политики. То есть идейно-ценностная партийность, её политико-идеологические ориентиры и ценностно-мировоззренческие позиции, в своих предельных основаниях, предполагают Партийность политико-метафизическую. Присутствующая здесь возможность историософско- и экзистенциально- метафизического обоснования партийных позиций - это авангардный путь к мировоззренческой и политической неоклассике. Прежние попытки проследовать по этому пути представляли собой либо стихийный опыт - как в коммунистических проектах новейшей истории, либо псевдо-метафизические и потому контр-авангардные и контр-классические поделки - как в фашистских проектах того же периода. Однако два этих опыта обозначили метафизически предельную меру, по которой в нынешней ситуации должны происходить партийные размежевания, и которая собственно и задаёт экстремум с полюсами сектообразного корпоративизма и общинного коллективизма. Таким образом, на фоне пост-реал.политической смуты, которая воспроизводится в формате сектообразно-корпоративных полит.игр, проступает зловещая новизна той реальности, в которой способны утвердиться совсем неигровые правила неофашистского антигуманизма. Единственно же спасительная новизна неокоммунистического гуманизма, на этом фоне и в такой перспективе, представляется недоступной - именно ввиду того, что общинный коллективизм оказывается "неуместен" в сектообразно-корпоративном "пространстве возможностей", как теоретически, так и практически. Однако доступность здесь определяется своевременностью усмотрения спасительных возможностей. Чтобы эти возможности стали спасительной действительностью в грядущем, они должны быть усмотрены в настоящем. И то, что эти возможности, в нашем настоящем, оказываются несвоевременны по умолчанию, не должно мешать нашим попыткам обрести язык ответственности на нашем Пути - К НЕДОСТУПНОЙ НОВИЗНЕ -