Тяжба о Своевременном. К 130-летию Хайдеггера
Философия несвоевременна по своей сущности, ибо она принадлежит к тем редким явлениям, судьба которых в том и состоит, что они не могут встретить непосредственного отклика ...Мартин Хайдеггер
Отвечая на вопросы о практической значимости своей мысли, Хайдеггер замечал, что для выяснения этого, возможно, потребуется 300 лет, и что, в любом случае, попытки обнаружить эту значимость в современной ситуации достаточно быстро превратят содержание этой мысли в старый хлам.
Указание этого срока перекликается с изложенным ранее в "Черных тетрадях" специфическим прогнозом, согласно которому не ранее начала 24-го столетия может снова возвратиться История. Ибо настолько затяжным, по мысли философа, может оказаться окончание Нового времени (состояние после модерна) - в результате впадения человечества в состояние цивилизованного варварства, когда сторонники цивилизации и сторонники варварства с маниакальной расчетливостью будут вести между собой тяжбу за некие фантомные "полноту и богатство", сотворяя в действительности соразмерную пустоте пустыню.
Наблюдая за тем, как этого рода тяжба развернулась вокруг самих "Черных тетрадей", и развернув по этому поводу свой цикл _Отстоять Хайдеггера_, я заметил, что было бы лучше, если бы философ завещал опубликовать эти свои записи в более отдаленном будущем - именно сообразно своим трагически-оптимистическим прогнозам и именно во избежание архаизаторского захламления своего наследия.
В среде же отечественного хайдеггероведения выдвигалась полушутливая версия, что Хайдеггер потому и приурочил публикацию "Черных тетрадей" к нынешней ситуации, что прозорливо рассчитывал на ставший сегодня расхожим "чёрный пиар". Минуя долю шутки, можно заметить:
Суть не столько в том, что Хайдеггер предвидел что-либо в том будущем, которое стало нашим настоящим, сколько в определенной настроенности его мышления. Настроенности на то, чтобы, фиксируя зачатки тех или иных тенденций в актуально-исторической ситуации, пред-усматривать возможность их глобального прорастания в будущем.
Такого рода настроенность философского мышления делает его несвоевременным.
То есть, философия, конечно, способна быть своевре́менной, причём настолько, что она становится совреме́нной - схватывая в мысли целое свершающейся эпохи и, благодаря этому, приуготавливая эпоху грядущую.
Более того, если эти схватывание/приуготовление верны настолько, что философская теория становится учением, всесилие которого проявляется в способности изменить мир, тогда философия оказывается предельно своевременной. А именно - в том смысле, в каком она позволяет находить единственно верные, ибо судьбоносно-спасительные решения, обнаруживающиеся в незаметном зазоре между "ещё рано" и "уже поздно".
Однако именно эта - революционно-ситуационная - своевременность философии связана с её сущностной несвоевременностью.
Эта несвоевременность происходит из такого дела мысли, которое, сверх осмысления объективно закономерных процессов, обретает радикальность сущностного постижения в вере. Заступая в целое судьбоносно-предназначенных возможностей и, благодаря этому, соединяя мысль и волю, вера выдвигает мыслящего-волящего на авангардные фор-посты свершения Истории и делает его чутким для ответствующего следования посылам этого свершения.
Наиболее явно, свою несвоевременность дело верующей мысли обнаруживает в периоды меж-эпохального безвременья.
Причём, свидетельствуется эта несвоевременность отнюдь не с позиций отстраненно обывательского восприятия, для которого действительное философствование просто "бессмысленно". Главными свидетелями и, одновременно, суровыми судьями здесь становятся суетливо участливые акторы, "активизм" которых сводится, по сути, к заполнению пространства разрыва между мыслью и волей - интеллектуальным и практическим суррогатом. Что лишь увеличивает разъединение звеньев цепи времён. Но тем суровей становятся их вердикты, руководствующиеся тем фундаментально двусмысленным мерилом, по которому
мыслимые возможности, будучи теоретически постигаемыми, оцениваются с точки зрения практически требуемого в наличной действительности. Тем самым восприятие актуальной ситуации отсекается от ви́дения перспективы её действительного развития. То есть путь, на котором постигнутые мыслью философов возможности призваны обобществиться, войдя в оптику коллективно сомыслящего усмотрения действительно должного в общественно-политической практике, этот тернистый путь заведомо выставляется как "неэффективное решение".
Означенные коллизии, будучи непосредственно связаны с сущностной несвоевременностью философии, находят своё предельно концентрированное выражение в философском проекте и наследии великого мыслителя, чей 130-летний юбилей отмечается сегодня.Продолжение »»» ...