А некто подумал: "ученья идут"...
- в тему возможного и действительного в корпорации "труда_net" »»» ... Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся.
1 Кор. 15:51-52
Инфо.повод - почти что ни о чём. Но именно ради того, что там присутствует за вычетом ни о чем, - а именно то, что, будучи упомянуто в этом тексте, выведено в эпиграф к этому небольшому размышлению по поводу, - ради этого, коротко рассмотрим содержание этого текста. И далее - собственно размышление - о том самом мгновенно-очном "почти".
Итак, ни о чём - совсем коротко. Известное "имиджевое" спорт.действо представляется в духе "как-здорово-что-все-мы-здесь-сегодня-собрались". Мол, казалось, будто подразучились так собираться, но вот, таки собрались. "Смайлики, танцульки, обнимашки" по поводу "совместного переживания чего-то большого". И всё это представляется как, хотя и своеобразные, но безусловно стратегически важные "учения", кардинальное отличие которых от военных учений состоит в том, что в данном случае "мы учимся повседневной мирной жизни".
Казалось бы, мирные, безобидные, излучающие рукопожатный респект "люди будней" - идеал "граждан мира" всего мира. Но нет, бдительная вшэ-профессура зловеще кассандрит.«... главное, все это не будет иметь ровным счетом никакого значения. 15 июля в 12 часов ночи карета превратится в тыкву (или в автозак), и мы проснемся точно в той же самой стране: с Сенцовым, Дмитриевым, Донбассом, Сирией, с силовиками и пытками, с пенсионным возрастом и автобаном в Грозный. И с расколотой, растерянной, несостоявшейся пока нацией, которая определяется вовсе не флажками на щеке и не селфи на Никольской», - пророчествует профессор Высшей школы экономики...
В качестве альтернативы этому тревожному кассандрингу, охранительствующий автор, со своей стороны тоже проявив бдительность, собственно и выдвигает свою концепцию "повседневно-мирных учений".
И вот, самое ключевое в этой ни-о-чём-концепции: "национальная идея" - вкупе с таким о чём, которое адресует к метафизически предельным основаниям всяких идей, вещей и живых существ.Чемпионат помог нам понять, как надо строить страну, чтобы в ней было здорово и прикольно.
Наши гости помогают нам понять, кто мы такие и как мы должны относиться к людям.
В конце концов, мы все тут немного гости. Не будем забывать об этом.
«Не все мы умрем, но все изменимся». Так говорил апостол Павел. А он знал, что говорил. Так и говорил: «Знаю, во что верую».
Так что, в общем, пока не умерли, - давайте меняться, давайте учиться. Давайте стараться.
Так вот, налично действительное: "учения", в ходе которых отрабатывается прожект построения "здоровской и прикольной страны". Дескать, по сути-то, оно, конечно, ни о чём, ну, так, всё одно, "в конце концов, мы все тут немного гости". Тем более что предельно возможное - то самое Событие, что свершится вдруг, во мгновение ока, при последней трубе, когда мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся.
Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие.
Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою.
Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?
Жало же смерти - грех; а сила греха - закон.
Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!
(1 Кор. 15:53-57).
Истинно так! Однако, в зависимости от того, как живые относятся к дарованному в этой предельной возможности - с благодарением или никак, - они и в своём налично действительном состоянии могут быть, соответственно, живыми или мёртвыми - в духовно-экзистенциальном смысле.
Это значит, что если, в пределе, поглощена смерть победою, то и в актуальном осуществлении своего жизненно-исторического пути мы обременены обязательством сопротивляться поглощению смертью! Ибо смерть жалит и властвует над всеми уже по сю сторону!
В финальной сцене пьесы Ж.-П. Сартра "За закрытыми дверями" свидетельствуется:
"Так вот он какой, ад! Никогда бы не подумал... Помните: сера, решетки, жаровня... Чепуха все это. На кой черт жаровня: ад - это Другие".
С помощью этой концепции потустороннего мира французский философ и драматург отобразил экзистенциально отчужденное состояние человека в мире сем. Парадоксальность этого художественно-концептуального приёма состоит также в том, что ад, явленный как некто "другие", начинается, всё же, в актуальном бытии каждого из нас.
Будучи брошены в мир (откуда, собственно, ощущение, что "мы все тут немного гости"), мы неизбежно воспроизводим в своём мирском сосуществовании друг с другом первородный грех, запечатленный в естестве каждого из нас. Стремясь же избыть свою греховность, мы сбываем свои прегрешения, - а именно так, что силою греха, как законом, становимся друг для друга подсудимыми и судьями на социально-экзистенциальном "страшном суде". И становясь, вместе с тем, также вершителями выносимых на этом суде приговоров друг другу, тем самым, собственно и сотворяем ад на земле.
То, что это действо, из неких "имиджевых" соображений, может представать "здоровским и прикольным", лишь усугубляет адское бесчинство, творящееся за этим фасадом...
1 Кор. 15:51-52
Инфо.повод - почти что ни о чём. Но именно ради того, что там присутствует за вычетом ни о чем, - а именно то, что, будучи упомянуто в этом тексте, выведено в эпиграф к этому небольшому размышлению по поводу, - ради этого, коротко рассмотрим содержание этого текста. И далее - собственно размышление - о том самом мгновенно-очном "почти".
Итак, ни о чём - совсем коротко. Известное "имиджевое" спорт.действо представляется в духе "как-здорово-что-все-мы-здесь-сегодня-собрались". Мол, казалось, будто подразучились так собираться, но вот, таки собрались. "Смайлики, танцульки, обнимашки" по поводу "совместного переживания чего-то большого". И всё это представляется как, хотя и своеобразные, но безусловно стратегически важные "учения", кардинальное отличие которых от военных учений состоит в том, что в данном случае "мы учимся повседневной мирной жизни".
Казалось бы, мирные, безобидные, излучающие рукопожатный респект "люди будней" - идеал "граждан мира" всего мира. Но нет, бдительная вшэ-профессура зловеще кассандрит.«... главное, все это не будет иметь ровным счетом никакого значения. 15 июля в 12 часов ночи карета превратится в тыкву (или в автозак), и мы проснемся точно в той же самой стране: с Сенцовым, Дмитриевым, Донбассом, Сирией, с силовиками и пытками, с пенсионным возрастом и автобаном в Грозный. И с расколотой, растерянной, несостоявшейся пока нацией, которая определяется вовсе не флажками на щеке и не селфи на Никольской», - пророчествует профессор Высшей школы экономики...
В качестве альтернативы этому тревожному кассандрингу, охранительствующий автор, со своей стороны тоже проявив бдительность, собственно и выдвигает свою концепцию "повседневно-мирных учений".
И вот, самое ключевое в этой ни-о-чём-концепции: "национальная идея" - вкупе с таким о чём, которое адресует к метафизически предельным основаниям всяких идей, вещей и живых существ.Чемпионат помог нам понять, как надо строить страну, чтобы в ней было здорово и прикольно.
Наши гости помогают нам понять, кто мы такие и как мы должны относиться к людям.
В конце концов, мы все тут немного гости. Не будем забывать об этом.
«Не все мы умрем, но все изменимся». Так говорил апостол Павел. А он знал, что говорил. Так и говорил: «Знаю, во что верую».
Так что, в общем, пока не умерли, - давайте меняться, давайте учиться. Давайте стараться.
Так вот, налично действительное: "учения", в ходе которых отрабатывается прожект построения "здоровской и прикольной страны". Дескать, по сути-то, оно, конечно, ни о чём, ну, так, всё одно, "в конце концов, мы все тут немного гости". Тем более что предельно возможное - то самое Событие, что свершится вдруг, во мгновение ока, при последней трубе, когда мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся.
Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие.
Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою.
Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?
Жало же смерти - грех; а сила греха - закон.
Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!
(1 Кор. 15:53-57).
Истинно так! Однако, в зависимости от того, как живые относятся к дарованному в этой предельной возможности - с благодарением или никак, - они и в своём налично действительном состоянии могут быть, соответственно, живыми или мёртвыми - в духовно-экзистенциальном смысле.
Это значит, что если, в пределе, поглощена смерть победою, то и в актуальном осуществлении своего жизненно-исторического пути мы обременены обязательством сопротивляться поглощению смертью! Ибо смерть жалит и властвует над всеми уже по сю сторону!
В финальной сцене пьесы Ж.-П. Сартра "За закрытыми дверями" свидетельствуется:
"Так вот он какой, ад! Никогда бы не подумал... Помните: сера, решетки, жаровня... Чепуха все это. На кой черт жаровня: ад - это Другие".
С помощью этой концепции потустороннего мира французский философ и драматург отобразил экзистенциально отчужденное состояние человека в мире сем. Парадоксальность этого художественно-концептуального приёма состоит также в том, что ад, явленный как некто "другие", начинается, всё же, в актуальном бытии каждого из нас.
Будучи брошены в мир (откуда, собственно, ощущение, что "мы все тут немного гости"), мы неизбежно воспроизводим в своём мирском сосуществовании друг с другом первородный грех, запечатленный в естестве каждого из нас. Стремясь же избыть свою греховность, мы сбываем свои прегрешения, - а именно так, что силою греха, как законом, становимся друг для друга подсудимыми и судьями на социально-экзистенциальном "страшном суде". И становясь, вместе с тем, также вершителями выносимых на этом суде приговоров друг другу, тем самым, собственно и сотворяем ад на земле.
То, что это действо, из неких "имиджевых" соображений, может представать "здоровским и прикольным", лишь усугубляет адское бесчинство, творящееся за этим фасадом...