Малыгин П. Д., Салимов А. М. Исследования Борисоглебского монастыря в Торжке
До археологических исследований полевого сезона 1989 г. был проведен анализ письменных, эпиграфических и иконографических источников, касающихся Борисоглебского монастыря.
Большинство дореволюционных и современных исследователей подчеркивали сказочность жития конца XVI-XVIII вв. Ефрема Новоторжского, который будто бы в 1015 г. после гибели ростовского князя Бориса Владимировича основал под Торжком (Новым Торгом) «странноприимницу», а в 1038 г. на посаде Торжка соорудил каменный храм во имя Бориса и Глеба и основал одноименный монастырь. Лишь А. В. Куза считал Ефрема Новоторжокого исторической фигурой XI в. И. У. Будовниц выделил из поздних списков жития Ефрема повесть XIV в., в которой фигурирует каменный Борисоглебский храм. П. Д. Малыгиным высказано мнение о возникновении данного монастыря в XII в. и интерпретирована надпись на шитой палице, которая свидетельствует о вкладе этой палицы в Борисоглебский храм князем Юрием Долгоруким, видимо, в 1148 г. Перенос авторами позднего жития Ефрема основания Борисоглебского монастыря в XI в., по всей видимости, связан с полным совпадением крестильных имен и отчеств (Георгий Васильевич) Юрия Долгорукого и Ярослава Мудрого. Культ Бориса и Глеба в Торжке поддерживался, видимо, и в 50-70 гг. XII в., когда здесь княжили Давид и Ярополк Ростиславичи. Не исключено, что Ефрем Новоторжский был действительно историческим лицом первой половины XI в. Текстологический анализ списков жития Ефрема XVII - XVIII вв. (Калининские архивы) показывает, что первоначально Ефрем строит храм (не монастырь и без наименования «каменный»), причем неизвестно во имя какого святого. Основание же первоначальной «странноприимницы» вне Торжка - легенда, возникшая позднее XVIII в. Таким образом, если наши построения верны, можно говорить о том, что в XI в. в районе Торжка бывший боярин князя Бориса Ефрем развернул миссионерскую деятельность, сооружение им безымянного храма, видимо, на месте Борисоглебского монастыря послужило основой, на которой в начале XII в. Торжке возникает культ Бориса и Глеба, закрепленный созданием одноименного монастыря с каменным храмом.
В 1989 г. внутри и снаружи Борисоглебского храма, построенного по проекту Н. А. Львова в конце XVIII в., были заложены 7 шурфов и траншея общей площадью около 76 кв. м. В культурном слое мощностью до 4 м, в прослойках строительного мусора и перемешанном грунте обнаружен строительный материал домонгольского времени: 378 фрагментов плинфы (3 целых узких кирпича размерами 22,5 х 105-13 х 4 - 5 см; 10 больших с двумя размерами и остальные с одним размером - толщиной); две целых плитки пола и 68 фрагментов (плитки без поливы, одна из сторон сильно изношена. Размеры (19,0 х 19,2 х 1,1-3,5 см); 109 фрагментов цемяночного раствора с зафиксированной толщиной кладочного шва (1-3 см); 108 фрагментов фресок (определение Т. А. Ромашкевич и А. П. Грекова). Отдельные фрагменты перекрыты двумя-тремя слоями обмазки. Большинство фрагментов фресок связано с прослойкой строительного мусора, по всей видимости, остатками рухнувшей в 1737 г. стены храма, предшественника львовского собора конца XVIII в. Имеется несколько фрагментов плинфы, на одной или обеих постелистых сторонах которых сохранились растворные швы. Часть коллекции просмотрена В. А. Булкиным и Г. М. Штендером.
Четыре кирпичных фрагмента имеют рельефные знаки. На один из фрагментов по сырой глине нанесена двухстрочная надпись, сохранившаяся частично. В первой строке читается: КОУ..., во второй- А СЕ ПЛИ... Можно предположить, что это плинфа, метившая большую партию кирпичей. Тогда первую строку можно интерпретировать как слово КУПА или КУП (столько-то), а вторую строку - А СЕ ПЛИНФ (ПЛИТ) (столько-то). Плинфа, как правило, формована на песке. Глина плохо перемешана. Качество плинфы невысокое. На изломах видны пустоты. Значительное количество плинф дугообразны в сечении и имеют наплывы на торцах. Найдено 11 фрагментов лекальных плинф (трапециевидные, зубчики, а также с криволинейным торцом). Средняя толщина плинфы 3,5-4,2 см, ширина 19-21 см. В подвалах храма обнаружено несколько безынвентарных погребений, частично разрушенных фундаментами собора XVIII в. На черепе одного из погребенных обнаружены остатки золотошвейного головного убора домонгольского периода. Еще одно домонгольское погребение представлено мужским костяком, по бокам которого лежат два детских.
Обнаруженный строительный материал мало способствует решению проблемы реконструкции первоначального каменного храма Борисоглебского монастыря. В то же время плинфяной набор, которым мы на сегодняшний день располагаем, позволяет с большей или меньшей долей вероятности оказать о датировке здания. И он же помогает, учитывая некоторые особенности формовки кирпича, увязать ранний Борисоглебский собор с какой-либо из региональных архитектурных школ. Несмотря на то, что Торжок в домонгольский период являлся частью новгородской территории, плинфа, обнаруженная при раскопках, отличается от новгородской. Помимо внешнего отличия, отмеченного нами и подтвержденного Г. М. Штендером, у новоторжского домонгольского кирпича есть некоторые конкретные особенности, несвойственные аналогичному материалу из столицы Северо-Западной Руси. В Новгороде, например, не употреблялась плинфа со знаками. Этот факт, а также определенное соотношение ширины и толщины новоторжского кирпича и наличие лекальных фрагментов говорят о работе в Торжке в последней четверти XII - первой трети XIII в, в. смоленских или южнорусских зодчих. В данном случае предпочтительнее ориентироваться на Смоленск, поскольку смоленские зодчие в отличие от киевских и черниговских не работали на рубеже XII-XIII вв. за пределами княжества. Это подтверждается постройками смоленской ориентация, созданными смолянами (или под руководством их зодчего) в Рязани, Пскове, Новгороде и Киеве. Учитывая все перечисленные факты, а также близость формата кирпича новоторжского и целого ряда смоленских памятников, мы склонны считать, что Борисоглебский собор в Торжке был выстроен смоленской артелью зодчих на рубеже XII-XIII вв.
АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПСКОВА И ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ
Краткие тезисы докладов к предстоящей научно-практической конференции
1989 год
Большинство дореволюционных и современных исследователей подчеркивали сказочность жития конца XVI-XVIII вв. Ефрема Новоторжского, который будто бы в 1015 г. после гибели ростовского князя Бориса Владимировича основал под Торжком (Новым Торгом) «странноприимницу», а в 1038 г. на посаде Торжка соорудил каменный храм во имя Бориса и Глеба и основал одноименный монастырь. Лишь А. В. Куза считал Ефрема Новоторжокого исторической фигурой XI в. И. У. Будовниц выделил из поздних списков жития Ефрема повесть XIV в., в которой фигурирует каменный Борисоглебский храм. П. Д. Малыгиным высказано мнение о возникновении данного монастыря в XII в. и интерпретирована надпись на шитой палице, которая свидетельствует о вкладе этой палицы в Борисоглебский храм князем Юрием Долгоруким, видимо, в 1148 г. Перенос авторами позднего жития Ефрема основания Борисоглебского монастыря в XI в., по всей видимости, связан с полным совпадением крестильных имен и отчеств (Георгий Васильевич) Юрия Долгорукого и Ярослава Мудрого. Культ Бориса и Глеба в Торжке поддерживался, видимо, и в 50-70 гг. XII в., когда здесь княжили Давид и Ярополк Ростиславичи. Не исключено, что Ефрем Новоторжский был действительно историческим лицом первой половины XI в. Текстологический анализ списков жития Ефрема XVII - XVIII вв. (Калининские архивы) показывает, что первоначально Ефрем строит храм (не монастырь и без наименования «каменный»), причем неизвестно во имя какого святого. Основание же первоначальной «странноприимницы» вне Торжка - легенда, возникшая позднее XVIII в. Таким образом, если наши построения верны, можно говорить о том, что в XI в. в районе Торжка бывший боярин князя Бориса Ефрем развернул миссионерскую деятельность, сооружение им безымянного храма, видимо, на месте Борисоглебского монастыря послужило основой, на которой в начале XII в. Торжке возникает культ Бориса и Глеба, закрепленный созданием одноименного монастыря с каменным храмом.
В 1989 г. внутри и снаружи Борисоглебского храма, построенного по проекту Н. А. Львова в конце XVIII в., были заложены 7 шурфов и траншея общей площадью около 76 кв. м. В культурном слое мощностью до 4 м, в прослойках строительного мусора и перемешанном грунте обнаружен строительный материал домонгольского времени: 378 фрагментов плинфы (3 целых узких кирпича размерами 22,5 х 105-13 х 4 - 5 см; 10 больших с двумя размерами и остальные с одним размером - толщиной); две целых плитки пола и 68 фрагментов (плитки без поливы, одна из сторон сильно изношена. Размеры (19,0 х 19,2 х 1,1-3,5 см); 109 фрагментов цемяночного раствора с зафиксированной толщиной кладочного шва (1-3 см); 108 фрагментов фресок (определение Т. А. Ромашкевич и А. П. Грекова). Отдельные фрагменты перекрыты двумя-тремя слоями обмазки. Большинство фрагментов фресок связано с прослойкой строительного мусора, по всей видимости, остатками рухнувшей в 1737 г. стены храма, предшественника львовского собора конца XVIII в. Имеется несколько фрагментов плинфы, на одной или обеих постелистых сторонах которых сохранились растворные швы. Часть коллекции просмотрена В. А. Булкиным и Г. М. Штендером.
Четыре кирпичных фрагмента имеют рельефные знаки. На один из фрагментов по сырой глине нанесена двухстрочная надпись, сохранившаяся частично. В первой строке читается: КОУ..., во второй- А СЕ ПЛИ... Можно предположить, что это плинфа, метившая большую партию кирпичей. Тогда первую строку можно интерпретировать как слово КУПА или КУП (столько-то), а вторую строку - А СЕ ПЛИНФ (ПЛИТ) (столько-то). Плинфа, как правило, формована на песке. Глина плохо перемешана. Качество плинфы невысокое. На изломах видны пустоты. Значительное количество плинф дугообразны в сечении и имеют наплывы на торцах. Найдено 11 фрагментов лекальных плинф (трапециевидные, зубчики, а также с криволинейным торцом). Средняя толщина плинфы 3,5-4,2 см, ширина 19-21 см. В подвалах храма обнаружено несколько безынвентарных погребений, частично разрушенных фундаментами собора XVIII в. На черепе одного из погребенных обнаружены остатки золотошвейного головного убора домонгольского периода. Еще одно домонгольское погребение представлено мужским костяком, по бокам которого лежат два детских.
Обнаруженный строительный материал мало способствует решению проблемы реконструкции первоначального каменного храма Борисоглебского монастыря. В то же время плинфяной набор, которым мы на сегодняшний день располагаем, позволяет с большей или меньшей долей вероятности оказать о датировке здания. И он же помогает, учитывая некоторые особенности формовки кирпича, увязать ранний Борисоглебский собор с какой-либо из региональных архитектурных школ. Несмотря на то, что Торжок в домонгольский период являлся частью новгородской территории, плинфа, обнаруженная при раскопках, отличается от новгородской. Помимо внешнего отличия, отмеченного нами и подтвержденного Г. М. Штендером, у новоторжского домонгольского кирпича есть некоторые конкретные особенности, несвойственные аналогичному материалу из столицы Северо-Западной Руси. В Новгороде, например, не употреблялась плинфа со знаками. Этот факт, а также определенное соотношение ширины и толщины новоторжского кирпича и наличие лекальных фрагментов говорят о работе в Торжке в последней четверти XII - первой трети XIII в, в. смоленских или южнорусских зодчих. В данном случае предпочтительнее ориентироваться на Смоленск, поскольку смоленские зодчие в отличие от киевских и черниговских не работали на рубеже XII-XIII вв. за пределами княжества. Это подтверждается постройками смоленской ориентация, созданными смолянами (или под руководством их зодчего) в Рязани, Пскове, Новгороде и Киеве. Учитывая все перечисленные факты, а также близость формата кирпича новоторжского и целого ряда смоленских памятников, мы склонны считать, что Борисоглебский собор в Торжке был выстроен смоленской артелью зодчих на рубеже XII-XIII вв.
АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПСКОВА И ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ
Краткие тезисы докладов к предстоящей научно-практической конференции
1989 год