(no subject)
знаете, к черту это, побуду тут, я так соскучилась.
так вот
мое сердечко разрывается от несостоявшейся любви и я, как будто мне 14, сижу на окне, курю и думаю ну вы поняли. я очень не хотела опять разрывать это все, я вообще не знаю, как люди живут, когда у них столько раз разбито сердце, по настоящему разбито. я не знаю, как это, вставать и опять что то делать и верить кому то и думать, что вот теперь то все точно будет хорошо. ясноглазый соляной человек (случайный знакомый из старбакса с королевской осанкой, который собирает соль а больше я про него ничего не знаю) смотрит мне в глаза и говорит "ты в безопасности со мной" и "верь мне" и я хочу пристрелить его из огнемета потому что я старая женщина мой генерал, и кто только мне так ни говорил. и каждый врал.
кучерявый художник, про которого мне читали лекции в универе и которого я давеча сбила на Кружке на Покровке, зовет пить кино и делать грандиозные совместные проекты, дерется с барменов, который посмел меня коснуться, названивет по ночам и думает, что так это со мной и работает. говорит "у тебя великая судьба" и "мы сделаем выставку" как будто и этого мне еще не обещали, как будто все эти звуки хоть что-то значат.
я неожиданно стала очень одинока, сегодня вот была на бутлегерской вечеринке, в мехах и алой помаде, вела смолтолки, танцевала и целовалась с кем попало, ну просто чтобы, и это почему-то тоже не сработало. одергиваю себя, это же я так решила, и вокруг целый мир чудес, уеду вот, наконец, в перу, тем более что меня там давно уже еще и ждут, эмигрирую в золотую францию, пройду по сантьяжной дороге, нарожаю красивых детей чтобы были и радовались, ну что там еще делают. не буду думать вообще никогда о золотом сиянии и беспечных танцах и о чем там еще нельзя думать, когда этого больше совсем нет.
мне, оказывается, совершенно не с кем поговорить офлайн. ни одного человека. а мне так нужно. друзья-мальчики, в основном, когда я начинаю говорить, что сердечко мое разбито, обнимают за плечи и говорят "а вот мое свободно, и кровать как раз тоже, пойдем, провожу" а друзья-девочки говорят "это все очень интересно, а теперь слушай, как дела у меня" или "сольюсь ка я пока ты не начала реветь". ни одного. есть еще друзья-мудрецы, но с ними и не поговоришь о такой ерунде как очередное разбитое сердце, к ним надо приходить веселой и храброй, чтобы что то произошло, а я сейчас - несчастная лужица и я вообще никуда не иду. действительно ведь сижу на окне, слушаю про обоженного матроса с берегов ориона, смотрю на эти грандиозные ливни и жду, пока оживу и смогу дышать сама по себе. без вспомогательных механизмов.
я очень много лет не была сама по себе, и эти то годы меня и сделали. я вот додумалась до живописи действия, до полиомории, до паломничества, до жизнетворчества в конце концов. и сейчвас самое время все это взять и сделать. нет ничего, что могло бы меня остановить, а я сижу. и нет того человека, которому я отныне и впредь доверю свое сердце, потому что это - точно последнее, если оно вообще есть, и нет тех слов, которые, когда я их услышу, смогут меня изменить, потому что всю жизнб я искала великого учителя и великую любовь, и первого нашла внутри себя и нигде больше, а второй либо не бывает, либо я не умею в нее сама. компас показывает внутрь, а там закрыто, переучет, обед, как хотите, где получали туда и обращайтесь.
пусть это поскорее пройдет, а.
так вот
мое сердечко разрывается от несостоявшейся любви и я, как будто мне 14, сижу на окне, курю и думаю ну вы поняли. я очень не хотела опять разрывать это все, я вообще не знаю, как люди живут, когда у них столько раз разбито сердце, по настоящему разбито. я не знаю, как это, вставать и опять что то делать и верить кому то и думать, что вот теперь то все точно будет хорошо. ясноглазый соляной человек (случайный знакомый из старбакса с королевской осанкой, который собирает соль а больше я про него ничего не знаю) смотрит мне в глаза и говорит "ты в безопасности со мной" и "верь мне" и я хочу пристрелить его из огнемета потому что я старая женщина мой генерал, и кто только мне так ни говорил. и каждый врал.
кучерявый художник, про которого мне читали лекции в универе и которого я давеча сбила на Кружке на Покровке, зовет пить кино и делать грандиозные совместные проекты, дерется с барменов, который посмел меня коснуться, названивет по ночам и думает, что так это со мной и работает. говорит "у тебя великая судьба" и "мы сделаем выставку" как будто и этого мне еще не обещали, как будто все эти звуки хоть что-то значат.
я неожиданно стала очень одинока, сегодня вот была на бутлегерской вечеринке, в мехах и алой помаде, вела смолтолки, танцевала и целовалась с кем попало, ну просто чтобы, и это почему-то тоже не сработало. одергиваю себя, это же я так решила, и вокруг целый мир чудес, уеду вот, наконец, в перу, тем более что меня там давно уже еще и ждут, эмигрирую в золотую францию, пройду по сантьяжной дороге, нарожаю красивых детей чтобы были и радовались, ну что там еще делают. не буду думать вообще никогда о золотом сиянии и беспечных танцах и о чем там еще нельзя думать, когда этого больше совсем нет.
мне, оказывается, совершенно не с кем поговорить офлайн. ни одного человека. а мне так нужно. друзья-мальчики, в основном, когда я начинаю говорить, что сердечко мое разбито, обнимают за плечи и говорят "а вот мое свободно, и кровать как раз тоже, пойдем, провожу" а друзья-девочки говорят "это все очень интересно, а теперь слушай, как дела у меня" или "сольюсь ка я пока ты не начала реветь". ни одного. есть еще друзья-мудрецы, но с ними и не поговоришь о такой ерунде как очередное разбитое сердце, к ним надо приходить веселой и храброй, чтобы что то произошло, а я сейчас - несчастная лужица и я вообще никуда не иду. действительно ведь сижу на окне, слушаю про обоженного матроса с берегов ориона, смотрю на эти грандиозные ливни и жду, пока оживу и смогу дышать сама по себе. без вспомогательных механизмов.
я очень много лет не была сама по себе, и эти то годы меня и сделали. я вот додумалась до живописи действия, до полиомории, до паломничества, до жизнетворчества в конце концов. и сейчвас самое время все это взять и сделать. нет ничего, что могло бы меня остановить, а я сижу. и нет того человека, которому я отныне и впредь доверю свое сердце, потому что это - точно последнее, если оно вообще есть, и нет тех слов, которые, когда я их услышу, смогут меня изменить, потому что всю жизнб я искала великого учителя и великую любовь, и первого нашла внутри себя и нигде больше, а второй либо не бывает, либо я не умею в нее сама. компас показывает внутрь, а там закрыто, переучет, обед, как хотите, где получали туда и обращайтесь.
пусть это поскорее пройдет, а.