"Много зубов эту руку терзало…"
Продолжение. Начало темы - вот здесь.
************************
Теперь, стало быть, тот самый сюжет про руку, который мы поминали в предыдущем посте.
Про нашего замечательного друга Робина-Тэра уже было написано в последней части повествования вслед "Истории одной компании" ( "Желанье складывать слова") - данный отрывок Тэра вполне характеризует:)
"…В преддверии заболевания Начштаба вёл жаркую (малость излишне жаркую), непримиримую дискуссию с нашим приятелем Робином, заявившимся нас с Поэтом навестить. Означенный Робин - студент по кличке Террорист, называемый также Тэр - товарищ весьма боевой, бывший участник разудалых эксов и прочая и прочая. Мы с ним сдружились по ходу недавно отгремевшего судебного процесса, в котором Тэр и небезызвестный господин Лидер являли собою пример "главных злодеев" от студенческого сословия, а я и мой друг Анъé (прославленный под именем Господин Майор или Чёрный Майор) - "главных злодеев" от сословия военного. Придя посетить нас болящих, Тэр, стало быть, до одури спорил с Эммануилом, из чистого упрямства доказывая ему, что несравненно достойнее быть последним уборщиком нечистот, нежели носить воинские погоны. Кульминацией диспута явилась лёгкая потасовка, по ходу которой Начштаба умудрился ненароком разбить Тэру нос, чем Тэр был страшно горд и заявил, что может теперь доказывать свою правоту до последней капли крови (из носа); дурацкие дебаты о погонах они наконец закончили - и перешли к обсуждению животрепещущего вопроса о лечении простудных заболеваний, в котором, естественно, тоже никак не могли сойтись. Апогей дискуссии оказался не менее феерическим, чем предшествующее носоразбитие: Начштаба заявил, что самое лучшее средство от пневмонии - это примочки из высушенной травы мокрицы, а Робин возразил, что совсем наоборот - присушки из вымоченной травы сушицы…"
Углубляясь в предысторию темы суда, необходимо сказать следующее.
Как уже, надеюсь, понятно читателю, на последнем штреке войны хороши-в-кавычках были все - при этом "принципиально мирное" студенчество зачастую не уступало военному сословию в агрессии, а уж в интригах лидировало безусловно. Однако же когда настали мирные времена, демагоги от студенчества (прежде всего вышеупомянутый господин Лидер) стали валить всю вину за пережитые бедствия на военных - желая таким образом снискать популярность и захватить в новом обществе власть. В соответствии с планом Лидера и его единомышленников, захват власти следовало начать с судебного процесса над наиболее заметными экстравагантными одиночками из военных, от которых легко могут отступиться их собратья - и первым в этом ряду оказывался как раз-таки Анъе, поскольку он был не только весьма сомнительным лицом с точки зрения добропорядочных господ из Штаба Центра, но и по-прежнему представлял собою угрозу для Лидера и Ко: тайные изыскания Анъе в области студенческих махинаций-манипуляций Лидера с компанией изрядно беспокоили. После суда и истребления Анъе манипуляторам следовало переводить общество на рельсы суда и истребления других деятелей - поочерёдно от нелюбимых и непопулярных ко всё более любимым и популярным - организуя преследование таким образом, чтобы понадёжнее вогнать в отчаяние тех, кто выносит приговор и остаётся в живых: сделать их братоубийцами, не имеющими права на прощение в своих собственных глазах - чтобы они в конечном итоге оказались не способны к сопротивлению, когда студенты наконец-то совершат переворот. Исторический опыт Приморья и Востока убеждал Лидера и Ко в том, что подобный путь захвата власти вполне реален. К счастью, в нашей ситуации из этого ничего не получилось.
Предполагаемый судебный процесс в отношении изверга-злодея Анъе ещё на этапе подготовки превратился в суд сразу над четырьмя выдающимися извергами: от военных - Анъе и Герман, то есть я, от студентов - Лидер и Робин-Тэр. Тэр угодил в число злодеев за счёт общей шумности и яркости, а также потому, что Лидеру и Ко было интересно от Тэра поскорее отделаться, ибо такие товарищи плохо управляемы и не поддаются просчёту. Все мы четверо угодили в тюрьму после митинга, который завершился массовой дракой - Лидер, Анъе, я и Тэр были объявлены зачинщиками безобразия (что в общем-то даже и не было неправдой:)), подлежащими аресту и суду. Примерно сутки все мы четверо на принцип гуляли по Центру, причём патрули на принцип делали вид, что нас не замечают - после чего не выдержали и сдались. Начался вошедший в анналы судебный процесс, на котором была установлена Черта Мира.
Так вот, про достославную Тэровскую руку. По ходу той самой драки, зачинщиками которой мы и правда некоторым образом явились, мы с Анъе и познакомились с Робином лично - кажется, Анъе с ним тоже до того напрямую не встречался, ну а я так точно лишь слышал о нём. Робин-Тэр подрался с Анъе, сопровождая битву фанатскими восклицаниями типа: "О!.. удостоился!.. Я ударил вас по ланите!.." - а когда Анъе излишне крепко схватил его за руку - "Подумать только, я держу за руку великого Анъе!.." Вдобавок после всего этого, когда нас с Анъе уже зажимала в угол орава студентов, Тэр в стороне заорал: "Держите! Сюда! Все сюда! Я поймал Анъе!.." - народ вокруг нас пришёл в замешательство и мы сбежали, а сам Робин-Тэр присоединился к нам по дороге ("Что ж вы? а меня забыли? Я вас звал, звал… Я Анъе поймал, а вы!.." - "Анъе, тебе не нужен Анъе?" - "Мне? Нет." - "Ну тогда пошли!.." - и мы все вместе направились в известное нам убежище.)
Таким образом, тема схваченной Господином Майором студенческой руки была обозначена (ткскть, схвачена и обозначена:)) ещё до ареста, однако полное развитие получила уже по ходу нашего пребывания в тюрьме. Надо сказать, что Тэр вообще веселил нас изо всех сил - без его искромётных перформансов нам с Анъе пришлось бы куда тяжелее, да и самого себя он тоже подбадривал. В какой мере творчество Тэра нравилось Лидеру, сказать трудно - разумеется, тогда Лидер аж перекашивался, однако вообще-то он неплохо умеет скрывать свои чувства, так что, быть может, легче на душе становилось и ему; надо будет его как-нибудь при случае об этом спросить. Конечно же, Лидер продолжал крутить интриги, подстраивал нам и Тэру пакости, а Тэр то высмеивал его в своих экспромтах, то дико страдал, разок даже пытался покончить с собой… - короче, жизнь шла своим чередом. Всё это было охренительно и стоит отдельного рассказа; надеюсь, что когда-нибудь у меня всё же дойдут руки про это написать - сейчас же ограничимся одним эпизодом.
Во время пребывания в тюрьме мы с Тэром сидели не вместе - они с Лидером располагались, к счастью, по отдельности, а мы с Анъе вдвоём - однако все мы четверо регулярно встречались в умывалке и туалете. По ходу этих встреч Тэр и устраивал свои мини-спектакли, развлекая одновременно и узников, и дежурных солдат. Эпизод, о котором я хочу рассказать, выглядел так.
Вечером 30 августа 01 по ЧМ нас с Анъе, как обычно, повели умываться. Робин-Тэр со своей охраной уже был на месте - выходя из туалета, он приветствовал нас сияющей улыбкой - а Лидер с охранниками подошёл чуть погодя. Минимальное число зрителей было обеспечено.
Замахав обеими руками, Тэр воскликнул, что у него есть для нас нечто маленькое, но весьма приятное: маленький некролог в прозе и маленькое стихотворение - не вполне законченное, но от всей души! - тут же прокашлялся, возвёл очи к небу и начал выступать.
Сам некролог и правда был маленьким - он состоял из одной фразы в том смысле, что если бы не наша безвременная смерть, то разве имели бы все возможность вспомнить нас с благодарностью в сердцах? - однако за ним следовало исключительно длинное перечисление этих "всех", то есть наших разнообразных известных друзей и недругов поимённо. Каждое называемое имя Робин сопровождал столь уморительной и непредсказуемой мимикой, что зрители постепенно вошли в раж, с гоготом угадывая, кто будет назван следующим.
Когда с некрологом было покончено, Тэр повторно пообещал стихотворение, после чего пару долгих минут шумно вздыхал, мялся, смущённо клонил голову набок, теребил носовой платок (а коридор тем временем тихо наполнялся новыми охранниками) - и наконец продекламировал следующий шедевр:
Наш милый Господин Майор!
Тебя сразил ужасный мор.
Но мы не будем горевать,
Не будем слёзы проливать.
Мы будем петь и хохотать,
И воскресенья ожидать!
Приходит смерть - невеста.
Благослови свою судьбу!
Тебя мы видим все в гробу,
Вот тут тебе и… Тут тебе и…
Немножечко не закончено, да… Сейчас… Сейчас… Да, наверное, что-нибудь в этом роде:
Благослови свою судьбу,
Тебя мы видим все в гробу -
Вот тут тебе и будет земля пухом!..
Зрители разразились аплодисментами; Анъе прочувствованно прижал обе ладони к груди, перебрался поближе к Тэру и наградил его столь старательным рукопожатием, что Робин закатил глаза, охнул - и томно простонал, что будет рассказывать об этом незабываемом переживании своим правнукам. Как только Анъе отпустил его руку, Тэр встряхнулся, на его лице заиграла маразматическая улыбка - и далее последовал монолог, который я могу воспроизвести лишь приблизительно, ибо звукозаписывающей аппаратуры у меня тогда не было, а таланта изобразить это во всём блеске нету и теперь:)
Робин-Тэр (мечтательно уставившись в пространство):
Да… Вот, значит. Так оно и было. Иду я, значит… И тут, значит, прямо он и выходит мне навстречу!.. Да. Прямо так и идёт - сам, по-простому… Да, сам Господин Майор. Ну да - конечно же, я его сразу узнал!.. А? Да, конечно, конечно… Вот такой он был человек! Я, конечно, знал, да. Да… А? Да… Но ваш прадедушка не из пугливых, нет!.. Я прям ему руку вытянул навстречу - вытянул и говорю: "Моритури, говорю, те салютант!" Да, вот так…
А? Да… Кстати, чем тогда дело-то кончилось? А? Трибунал, да - чем? А?.. Приговорили? А, ну да, конечно же, приговорили! конечно, конечно… Э, Господин Майор - он такой был человек, да!.. Как он студентов любил… Как любил… Как прямо кого увидит, так сразу схватит, да как начнёт на куски рвать! как начнёт на куски рвать!.. Прям живьём, да. Вот… Вот я и гляжу - идёт он мне навстречу, так прямо идёт, идёт - и в глазах у него прям читается… Приговорили, значит, его, да? Прям так и читается всё в лице… Но ваш прадедушка был парень не промах, да!.. Я ему руку вытянул навстречу… Да, вот эту! эту самую руку… Вот, значит, я её вытянул навстречу ему… Ну, он, конечно, тут же начал её терзать, прямо, значит, зубами так и начал терзать!.. Терзать, значит, начал её зубами… Эту самую руку… Да… Да… Много зубов эту руку терзало!.. Зубы Господина Майора её терзали наверняка…
…Ну, что бы вам ещё рассказать про Господина Майора? А?.. Такой он был человек, о… Вот пришёл он однажды в общежитие, где жили сто студентов… И прям всех… как бы это сказать… А… Внученька! посмотри в окошечко! посмотри, какая птичка… А? в ручейке! Птичка какая… Водяная… Ах нет, это мышка! Ты иди туда, поиграйся в игрушки… Иди, иди! Да… Так вот, значит, он пришёл, Господин Майор, и так-таки прям их всех… Даже трудно поверить!.. Да, вот так… Да… Вот такой он был человек, Господин Майор… Ваш прадедушка, конечно, тоже был парень не промах! Да, были тогда люди… Теперь всё не то!..
Вот… Что бы вам ещё рассказать про Господина Майора?.. А? что? как это потом? Его же приговорили! А? Что?.. Как это? как начальник штаба? Вы же сказали, что его приговорили! Как к чему? Приговорили и значит приговорили!.. А?.. Так то не приговорили, а назначили! есть разница! То приговорить - а то назначить, совсем другое дело!.. Ох, какая бестолковая молодёжь нынче пошла… …так вот, значит, выходит он мне навстречу - а я ему руку прямо вперёд протянул! - берёт он меня, значит, за руку… Да, вот прямо за эту… И говорит: "Меня, говорит, приговорили занять пост начальника штаба! Веди меня вперёд!" - да… вот так оно и было!.. Да, Господин Майор - это конечно… Господин Майор был парень не промах! почти как я… Он прямо - кхх! - никогда не промахнётся!..
К тому времени как Тэр - кхх! - изобразил без промаха стреляющий пистолет Господина Майора, народ у туалета уже валялся впокатуху - тут собралась практически вся тюремная администрация. Надрываясь от хохота, мы с Анъе говорили друг другу - мол, вот это-то и есть настоящий убийца!.. что мы оба перед ним? - цыплёнки!..
************************
Примечание по поводу "тебя сразил ужасный мор":
В стихотворении Робин не солгал, а только малость преувеличил: мы с Анъе в тюрьме и впрямь успели переболеть какой-то инфекционкой. Судя по всему, мы умудрились подцепить её от моей первой жены Юноны, именуемой Маленькая Разбойница, которая со своим нынешним мужем примчалась с Юга, чтоб навестить пребывающих в заточении - и целовала нас обоих кратко, но весьма пылко. Свалившись, мы с Анъе провели сутки фактически без чувств, так что ответственные за суд уже заволновались было, не следует ли приостановить процесс (а ну как мы и сами помрём, тогда никто ни в чём не будет виноват?! :)) - но мы с Анъе воспротивились: ведь всё равно до зарезу нужно разбираться! - да тут уж вскоре и поправились. К полудню 30 августа мы оба были вполне ОК, а вечером того же дня Тэр и устроил нам вышеописанный концерт.
************************
Ну и ещё немного про наши приключения в тюрьме, а также пару слов про суд, мы добавим уже в следующий раз:)
************************
Теперь, стало быть, тот самый сюжет про руку, который мы поминали в предыдущем посте.
Про нашего замечательного друга Робина-Тэра уже было написано в последней части повествования вслед "Истории одной компании" ( "Желанье складывать слова") - данный отрывок Тэра вполне характеризует:)
"…В преддверии заболевания Начштаба вёл жаркую (малость излишне жаркую), непримиримую дискуссию с нашим приятелем Робином, заявившимся нас с Поэтом навестить. Означенный Робин - студент по кличке Террорист, называемый также Тэр - товарищ весьма боевой, бывший участник разудалых эксов и прочая и прочая. Мы с ним сдружились по ходу недавно отгремевшего судебного процесса, в котором Тэр и небезызвестный господин Лидер являли собою пример "главных злодеев" от студенческого сословия, а я и мой друг Анъé (прославленный под именем Господин Майор или Чёрный Майор) - "главных злодеев" от сословия военного. Придя посетить нас болящих, Тэр, стало быть, до одури спорил с Эммануилом, из чистого упрямства доказывая ему, что несравненно достойнее быть последним уборщиком нечистот, нежели носить воинские погоны. Кульминацией диспута явилась лёгкая потасовка, по ходу которой Начштаба умудрился ненароком разбить Тэру нос, чем Тэр был страшно горд и заявил, что может теперь доказывать свою правоту до последней капли крови (из носа); дурацкие дебаты о погонах они наконец закончили - и перешли к обсуждению животрепещущего вопроса о лечении простудных заболеваний, в котором, естественно, тоже никак не могли сойтись. Апогей дискуссии оказался не менее феерическим, чем предшествующее носоразбитие: Начштаба заявил, что самое лучшее средство от пневмонии - это примочки из высушенной травы мокрицы, а Робин возразил, что совсем наоборот - присушки из вымоченной травы сушицы…"
Углубляясь в предысторию темы суда, необходимо сказать следующее.
Как уже, надеюсь, понятно читателю, на последнем штреке войны хороши-в-кавычках были все - при этом "принципиально мирное" студенчество зачастую не уступало военному сословию в агрессии, а уж в интригах лидировало безусловно. Однако же когда настали мирные времена, демагоги от студенчества (прежде всего вышеупомянутый господин Лидер) стали валить всю вину за пережитые бедствия на военных - желая таким образом снискать популярность и захватить в новом обществе власть. В соответствии с планом Лидера и его единомышленников, захват власти следовало начать с судебного процесса над наиболее заметными экстравагантными одиночками из военных, от которых легко могут отступиться их собратья - и первым в этом ряду оказывался как раз-таки Анъе, поскольку он был не только весьма сомнительным лицом с точки зрения добропорядочных господ из Штаба Центра, но и по-прежнему представлял собою угрозу для Лидера и Ко: тайные изыскания Анъе в области студенческих махинаций-манипуляций Лидера с компанией изрядно беспокоили. После суда и истребления Анъе манипуляторам следовало переводить общество на рельсы суда и истребления других деятелей - поочерёдно от нелюбимых и непопулярных ко всё более любимым и популярным - организуя преследование таким образом, чтобы понадёжнее вогнать в отчаяние тех, кто выносит приговор и остаётся в живых: сделать их братоубийцами, не имеющими права на прощение в своих собственных глазах - чтобы они в конечном итоге оказались не способны к сопротивлению, когда студенты наконец-то совершат переворот. Исторический опыт Приморья и Востока убеждал Лидера и Ко в том, что подобный путь захвата власти вполне реален. К счастью, в нашей ситуации из этого ничего не получилось.
Предполагаемый судебный процесс в отношении изверга-злодея Анъе ещё на этапе подготовки превратился в суд сразу над четырьмя выдающимися извергами: от военных - Анъе и Герман, то есть я, от студентов - Лидер и Робин-Тэр. Тэр угодил в число злодеев за счёт общей шумности и яркости, а также потому, что Лидеру и Ко было интересно от Тэра поскорее отделаться, ибо такие товарищи плохо управляемы и не поддаются просчёту. Все мы четверо угодили в тюрьму после митинга, который завершился массовой дракой - Лидер, Анъе, я и Тэр были объявлены зачинщиками безобразия (что в общем-то даже и не было неправдой:)), подлежащими аресту и суду. Примерно сутки все мы четверо на принцип гуляли по Центру, причём патрули на принцип делали вид, что нас не замечают - после чего не выдержали и сдались. Начался вошедший в анналы судебный процесс, на котором была установлена Черта Мира.
Так вот, про достославную Тэровскую руку. По ходу той самой драки, зачинщиками которой мы и правда некоторым образом явились, мы с Анъе и познакомились с Робином лично - кажется, Анъе с ним тоже до того напрямую не встречался, ну а я так точно лишь слышал о нём. Робин-Тэр подрался с Анъе, сопровождая битву фанатскими восклицаниями типа: "О!.. удостоился!.. Я ударил вас по ланите!.." - а когда Анъе излишне крепко схватил его за руку - "Подумать только, я держу за руку великого Анъе!.." Вдобавок после всего этого, когда нас с Анъе уже зажимала в угол орава студентов, Тэр в стороне заорал: "Держите! Сюда! Все сюда! Я поймал Анъе!.." - народ вокруг нас пришёл в замешательство и мы сбежали, а сам Робин-Тэр присоединился к нам по дороге ("Что ж вы? а меня забыли? Я вас звал, звал… Я Анъе поймал, а вы!.." - "Анъе, тебе не нужен Анъе?" - "Мне? Нет." - "Ну тогда пошли!.." - и мы все вместе направились в известное нам убежище.)
Таким образом, тема схваченной Господином Майором студенческой руки была обозначена (ткскть, схвачена и обозначена:)) ещё до ареста, однако полное развитие получила уже по ходу нашего пребывания в тюрьме. Надо сказать, что Тэр вообще веселил нас изо всех сил - без его искромётных перформансов нам с Анъе пришлось бы куда тяжелее, да и самого себя он тоже подбадривал. В какой мере творчество Тэра нравилось Лидеру, сказать трудно - разумеется, тогда Лидер аж перекашивался, однако вообще-то он неплохо умеет скрывать свои чувства, так что, быть может, легче на душе становилось и ему; надо будет его как-нибудь при случае об этом спросить. Конечно же, Лидер продолжал крутить интриги, подстраивал нам и Тэру пакости, а Тэр то высмеивал его в своих экспромтах, то дико страдал, разок даже пытался покончить с собой… - короче, жизнь шла своим чередом. Всё это было охренительно и стоит отдельного рассказа; надеюсь, что когда-нибудь у меня всё же дойдут руки про это написать - сейчас же ограничимся одним эпизодом.
Во время пребывания в тюрьме мы с Тэром сидели не вместе - они с Лидером располагались, к счастью, по отдельности, а мы с Анъе вдвоём - однако все мы четверо регулярно встречались в умывалке и туалете. По ходу этих встреч Тэр и устраивал свои мини-спектакли, развлекая одновременно и узников, и дежурных солдат. Эпизод, о котором я хочу рассказать, выглядел так.
Вечером 30 августа 01 по ЧМ нас с Анъе, как обычно, повели умываться. Робин-Тэр со своей охраной уже был на месте - выходя из туалета, он приветствовал нас сияющей улыбкой - а Лидер с охранниками подошёл чуть погодя. Минимальное число зрителей было обеспечено.
Замахав обеими руками, Тэр воскликнул, что у него есть для нас нечто маленькое, но весьма приятное: маленький некролог в прозе и маленькое стихотворение - не вполне законченное, но от всей души! - тут же прокашлялся, возвёл очи к небу и начал выступать.
Сам некролог и правда был маленьким - он состоял из одной фразы в том смысле, что если бы не наша безвременная смерть, то разве имели бы все возможность вспомнить нас с благодарностью в сердцах? - однако за ним следовало исключительно длинное перечисление этих "всех", то есть наших разнообразных известных друзей и недругов поимённо. Каждое называемое имя Робин сопровождал столь уморительной и непредсказуемой мимикой, что зрители постепенно вошли в раж, с гоготом угадывая, кто будет назван следующим.
Когда с некрологом было покончено, Тэр повторно пообещал стихотворение, после чего пару долгих минут шумно вздыхал, мялся, смущённо клонил голову набок, теребил носовой платок (а коридор тем временем тихо наполнялся новыми охранниками) - и наконец продекламировал следующий шедевр:
Наш милый Господин Майор!
Тебя сразил ужасный мор.
Но мы не будем горевать,
Не будем слёзы проливать.
Мы будем петь и хохотать,
И воскресенья ожидать!
Приходит смерть - невеста.
Благослови свою судьбу!
Тебя мы видим все в гробу,
Вот тут тебе и… Тут тебе и…
Немножечко не закончено, да… Сейчас… Сейчас… Да, наверное, что-нибудь в этом роде:
Благослови свою судьбу,
Тебя мы видим все в гробу -
Вот тут тебе и будет земля пухом!..
Зрители разразились аплодисментами; Анъе прочувствованно прижал обе ладони к груди, перебрался поближе к Тэру и наградил его столь старательным рукопожатием, что Робин закатил глаза, охнул - и томно простонал, что будет рассказывать об этом незабываемом переживании своим правнукам. Как только Анъе отпустил его руку, Тэр встряхнулся, на его лице заиграла маразматическая улыбка - и далее последовал монолог, который я могу воспроизвести лишь приблизительно, ибо звукозаписывающей аппаратуры у меня тогда не было, а таланта изобразить это во всём блеске нету и теперь:)
Робин-Тэр (мечтательно уставившись в пространство):
Да… Вот, значит. Так оно и было. Иду я, значит… И тут, значит, прямо он и выходит мне навстречу!.. Да. Прямо так и идёт - сам, по-простому… Да, сам Господин Майор. Ну да - конечно же, я его сразу узнал!.. А? Да, конечно, конечно… Вот такой он был человек! Я, конечно, знал, да. Да… А? Да… Но ваш прадедушка не из пугливых, нет!.. Я прям ему руку вытянул навстречу - вытянул и говорю: "Моритури, говорю, те салютант!" Да, вот так…
А? Да… Кстати, чем тогда дело-то кончилось? А? Трибунал, да - чем? А?.. Приговорили? А, ну да, конечно же, приговорили! конечно, конечно… Э, Господин Майор - он такой был человек, да!.. Как он студентов любил… Как любил… Как прямо кого увидит, так сразу схватит, да как начнёт на куски рвать! как начнёт на куски рвать!.. Прям живьём, да. Вот… Вот я и гляжу - идёт он мне навстречу, так прямо идёт, идёт - и в глазах у него прям читается… Приговорили, значит, его, да? Прям так и читается всё в лице… Но ваш прадедушка был парень не промах, да!.. Я ему руку вытянул навстречу… Да, вот эту! эту самую руку… Вот, значит, я её вытянул навстречу ему… Ну, он, конечно, тут же начал её терзать, прямо, значит, зубами так и начал терзать!.. Терзать, значит, начал её зубами… Эту самую руку… Да… Да… Много зубов эту руку терзало!.. Зубы Господина Майора её терзали наверняка…
…Ну, что бы вам ещё рассказать про Господина Майора? А?.. Такой он был человек, о… Вот пришёл он однажды в общежитие, где жили сто студентов… И прям всех… как бы это сказать… А… Внученька! посмотри в окошечко! посмотри, какая птичка… А? в ручейке! Птичка какая… Водяная… Ах нет, это мышка! Ты иди туда, поиграйся в игрушки… Иди, иди! Да… Так вот, значит, он пришёл, Господин Майор, и так-таки прям их всех… Даже трудно поверить!.. Да, вот так… Да… Вот такой он был человек, Господин Майор… Ваш прадедушка, конечно, тоже был парень не промах! Да, были тогда люди… Теперь всё не то!..
Вот… Что бы вам ещё рассказать про Господина Майора?.. А? что? как это потом? Его же приговорили! А? Что?.. Как это? как начальник штаба? Вы же сказали, что его приговорили! Как к чему? Приговорили и значит приговорили!.. А?.. Так то не приговорили, а назначили! есть разница! То приговорить - а то назначить, совсем другое дело!.. Ох, какая бестолковая молодёжь нынче пошла… …так вот, значит, выходит он мне навстречу - а я ему руку прямо вперёд протянул! - берёт он меня, значит, за руку… Да, вот прямо за эту… И говорит: "Меня, говорит, приговорили занять пост начальника штаба! Веди меня вперёд!" - да… вот так оно и было!.. Да, Господин Майор - это конечно… Господин Майор был парень не промах! почти как я… Он прямо - кхх! - никогда не промахнётся!..
К тому времени как Тэр - кхх! - изобразил без промаха стреляющий пистолет Господина Майора, народ у туалета уже валялся впокатуху - тут собралась практически вся тюремная администрация. Надрываясь от хохота, мы с Анъе говорили друг другу - мол, вот это-то и есть настоящий убийца!.. что мы оба перед ним? - цыплёнки!..
************************
Примечание по поводу "тебя сразил ужасный мор":
В стихотворении Робин не солгал, а только малость преувеличил: мы с Анъе в тюрьме и впрямь успели переболеть какой-то инфекционкой. Судя по всему, мы умудрились подцепить её от моей первой жены Юноны, именуемой Маленькая Разбойница, которая со своим нынешним мужем примчалась с Юга, чтоб навестить пребывающих в заточении - и целовала нас обоих кратко, но весьма пылко. Свалившись, мы с Анъе провели сутки фактически без чувств, так что ответственные за суд уже заволновались было, не следует ли приостановить процесс (а ну как мы и сами помрём, тогда никто ни в чём не будет виноват?! :)) - но мы с Анъе воспротивились: ведь всё равно до зарезу нужно разбираться! - да тут уж вскоре и поправились. К полудню 30 августа мы оба были вполне ОК, а вечером того же дня Тэр и устроил нам вышеописанный концерт.
************************
Ну и ещё немного про наши приключения в тюрьме, а также пару слов про суд, мы добавим уже в следующий раз:)