(no subject)
Я понимаю, что тема "православного храма 21 века" в том виде, в каком она реализуется сейчас, с одной стороны, неинтересна профессионалам, потому что это очевидный тупик, который преодолен еще в прошлом веке; с другой стороны, пропагандисты "новой архитектуры" неистово рекламируют эту архитектуру и не менее неистово поливают помоями все остальное, в т.ч. и нормальное. И мне кажется, самое время напомнить то, что одним ясно давно, а другим неведомо, с целью показать, каковы столетние корни этой самой "новой архитектуры будущего" и что скрывается за агрессивной пропагандой.
Для тех, кто изучал историю архитектуры, отнюдь не секрет, что лозунги типа "долой фасадные излишества" - это даже не Хрущев, это намного старше. И вот сегодня, в начале 30-х 21 века, внезапно мы снова видим проект, преисполненный этим пафосом отказа от "фасадных излишеств", подаваемый как прогрессивная "архитектура будущего".
Однако этому пафосу уже больше ста лет. Он обнаружил свою тупиковость и ущербность давным давно, задолго до нашего рождения.
Это вилла Мюллера авторства архитектора Адольфа Лооса, построенная в 1930 г. (последняя постройка Лооса). В те годы "голый" фасад без деталей был просто бомбой (достаточно сравнить с автомобилем на фото и представить себе Вену тех лет). Лоос известен не только своей практикой, он написал много текстов, и самый известный - "Орнамент и преступление". В литературе Лооса называют исключительно "гениальным", "невероятным" и пр., а "Орнамент и преступление" называют даже "фундаментальной работой". Каждый студент арх. вуза обязательно узнает про Лооса и его воззрения, и воспитывается в духе необсуждаемого поклонения его работам и манифестам. Собственно, так и происходит индоктринация неокрепших умов в деструктивный модернистский культ.
Но многие ли читали "Орнамент и преступление"? Многие ли помнят, что написано в "фундаментальном труде", который всей своей гениальной мощью окончательно уничтожил устаревшую нетворческую архитектуру, с рюшками на фасаде, и и всех этих унылых бездарных ремесленников, рисующих карнизы и колонны?
Прежде чем ржать и читать этот мощный, фундаментальный, научный текст, вспомним одно интервью Никоса Салингароса (полностью здесь).
Рэй Соухилл: Как Вы относитесь к современной архитектуре?
Никос А. Салингарос: Современная архитектура идет по ложному пути. Начиная с 1920-х гг., все ее заявления базируются на вымысле и суеверии, среди них нет ни одной идеи, которую можно доказать или проверить. То, что они не выдерживают ни малейшей попытки доказать или проверить их, свидетельствует об их несостоятельности. Эта область знания уже 80 лет покоится на лжи.
Р.С.: Однако уже восемьдесят лет подряд ее представители процветают. Это своеобразный триумф эволюции, не так ли?
Н.А.С.: Они процветают потому, что с 1920-х гг. архитекторы уяснили, как надо распространять идеи, причем необязательно правильные. Таким пропагандистом-самоучкой был Ле Корбюзье, который отдавал рекламе больше сил, чем архитектуре. Он издавал рекламный журнал и являлся, скорее, пионером в области рекламы и пропаганды, нежели в области архитектуры. Ле Корбюзье одним из первых разработал способы распространения идей преимущественно визуальными средствами. И все эти способы прижились. Сейчас существует целая рекламная индустрия, которая создает благоприятные условия для продажи бесполезных или вредных для нашего здоровья вещей. Однако мы их покупаем, подчиняясь искусству рекламы, искусству психологической обработки, которое формирует спрос на никому не нужный продукт или продает вредный продукт, помещенный внутрь чего-то, что имеет привлекательный вид.
Р.С.: В красивую обертку.
Н.А.С.: Именно так. Мы сталкиваемся с проблемой появления вредных продуктов, окруженных ореолом заманчивых идей. Люди пока что этого не осознают, однако именно так действуют вирусы. Вирус состоит из разрушающего фрагмента ДНК, заключенного в весьма соблазнительную белковую оболочку. Он проникает внутрь клетки и использует ее репродуктивный механизм для создания собственных копий. В конце концов, он убивает организм.
Р.С.: Складывается впечатление, что модернизм, как и марксизм, обладает гипнотической силой. Он первым делом затягивает людей в свои сети, из которых потом очень трудно выпутаться.
Н.А.С.: Это пример инкапсуляции, а также феномен блокировки. Блокировка является одной из основных технологий тоталитарных культов. Она применяется на первом этапе внедрения культа. В рамках этой технологии у каждого новичка выясняют, что ему не нравится. А затем то, что ему не нравится, приравнивают к вещам, которые противоречат идеям культа.
Р.С.: Для чего активно пользуются механизмом проецирования.
Н.А.С.: Это первый этап идеологической обработки. С потенциальным новичком беседуют о пустяках и между делом выясняют, что именно вызывает у него внутренний протест. К примеру, они против притеснений со стороны властей. Тогда ему говорят: «так ведь символом притеснения являются классические здания». Как только он в это поверит, блокировка состоялась.
Р.С.: Объект неприязни превращают в нечто чужеродное, во врага.
Н.А.С.: В вымышленного врага, которого отождествляют с тем, что прямо противоположно рекламируемому объекту.
Итак, теперь настало время приобщиться к научному фундаменту модернистской архитектуры, узреть ее сияющие истины во всем блеске подлинной мудрости! Цитаты из "Орнамента и преступления", 1908 г.:
Известно, что эмбрион человека проходит в чреве матери все фазы эволюции мира животных. Впечатления от внешнего мира у только что родившегося ребенка такие же, как у щенка. В детские годы ребенок проходит через все этапы развития человека: в два года его чувства и умственное развитие такие же, как у папуаса; в четыре года - как у германца древних времен. В шесть лет он воспринимает мир глазами Сократа, в восемь - глазами Вольтера...
...Для маленького ребенка и папуаса не существует морали. Папуас убивает своих врагов и их съедает; но он не преступник. Современный же человек, убивающий и съедающий соседа, или преступник, или дегенерат.
Папуас украшает себя татуировкой, разрисовывает свои пирогу и весло, все, что попадает ему в руки. Он не преступник. Современный человек с татуировкой или преступник, или дегенерат.
Это просто потрясающе! Безупречные логические выкладки научного сознания!
Потребность первобытного человека покрывать орнаментом свое лицо и все предметы своего обихода является подлинной первопричиной возникновения искусства, первым лепетом искусства живописи...
...Если первооснова искусства остается неизменной, то его проявления меняются с ходом времени; современный человек, ощущающий потребность размалевывать стены, - или преступник, или дегенерат.
Я сформулировал и провозгласил следующий закон: С развитием культуры орнамент на предметах обихода постепенно исчезает...
..Мне говорили: «Каждый век обладал своим стилем; неужели только у нас не будет своего стиля?» Говорят о стиле, а подразумевают орнамент. Тогда я начинал свою проповедь. Я говорил огорченным людям: «Не расстраивайтесь. Откройте пошире глаза и посмотрите кругом. Подлинным величием нашего времени является именно то, что оно уже неспособно придумывать новые орнаментации. Мы преодолели орнамент; мы научились обходиться без него. Мы накануне нового века, когда осуществляются лучшие предсказания. Скоро улицы наших городов засияют, как стены из белого мрамора. Города XX века будут столь же ослепительными и просторными, как Сион, священный город, небесная столица».
Однако я не учел людей отсталых, «друзей старины», которые были за то, чтобы человечество продолжало находиться во власти тирании орнамента. И все-таки орнамент уже не доставляет радости современному человеку...
Больше того, я, пожалуй, принял бы участие во всех попытках искусственно возродить орнамент, если бы это касалось только вопросов эстетики. Но такие попытки обречены уже при своем зарождении: никакие силы во всем свете, даже государственная власть, не могут остановить развитие человеческой культуры. Все подчинено времени. Что меня приводит в бешенство, так это не ущерб для эстетики, а экономический урон, к которому приводит смехотворный культ прошлого. На изготовление орнаментов изводят материалы и деньги, растрачивают человеческие жизни. Вот подлинный вред, вот преступление, перед которым мы не имеем права стоять сложа руки. [...]
[...] Орнамент, утеряв всякую органическую связь с нашей культурой, перестал быть средством ее выражения. Орнамент, который создается в наши дни, не является больше произведением живого творчества определенного общества и определенных традиций;это растение без корней, неспособное расти и размножаться...
...Создатель современных орнаментов уже не является смелым и здоровым художником, который мог говорить от имени своего народа; он одинокий мечтатель, отставший от жизни и больной человек. Каждые три года он сам отказывается от худосочных плодов собственного труда. Культурный человек отвергает эти точно вернувшиеся из небытия, непонятные создания уже с момента их зарождения. Широкая публика отвергает их по прошествии нескольких лет. Кто через какие-нибудь десять лет сможет выносить «шедевры» Ольбриха? Современный орнамент - без роду и племени, не имеет ни прошлого, ни будущего.
Но позвольте - как вообще это жалкое сборище заклинаний, демагогии, примитивных манипуляций и ругани сифилитика, который сам к концу жизни творил вопреки им, смогло стать манифестом новой архитектуры??
Весь этот текст - самая наглядная иллюстрация к словам Н. Салингароса. Достаточно погромче крикнуть, что рисовальщики фасадных украшений - преступники и дегенераты, и повторить это много раз, и уже можно начинать продавать свою архитектуру)))
Как живо творчество Лооса напоминает сегодняшнее "храмостроительное возрождение"!
Чудесным образом в "Орнаменте и преступлении" отыскались истоки тезиса о "татуировке ордера", о которой так много писал о. Константин Камышанов. И прямо-таки буквальное повторение знаменитого тезиса "на фасадные излишества изводят материал и деньги, вот настоящее преступление". Похоже, это сочинение - прямо-таки символ веры сегодняшних храмостроителньых реформаторов.
Если почитать в сети многочисленные тексты Д. Макарова, мы увидим ровно те же самые манипуляции. Приравняй традиционную архитектуру к преступлению, нетворческости, дегенератству и противопоставь ей изящную, тонкую, глубокую, богословски насыщенную архитектуру без фасадных излишеств, которую делаешь сам. Читай об этом лекции, долби этим по мозгам снова и снова.
Ле Корбюзье писал, что с появлением Лооса «кончился сентиментальный период… Лоос вычистил под нашими ногами почву, и это было генеральной чисткой - тщательной и философски логичной».
Происходит расчистка почвы в церкви под принятие этой "новой архитектуры будущего", которая на самом деле сама давно уже стала окаменевшим дерьмом мамонта. Расчищатели пока скромны: "дайте нам построить пять-десять храмов в новом стиле, в общей массе построенных храмов это будет незаметно" . Вокруг давно уже модернистская пустыня, коллективный Лоос победил давным давно везде - кроме церкви.
Что делать? Нужно освободить разум архитекторов от вирусов модернизма. Нужно просвещать и образовывать церковную публику, от священства до народа. Народ, кстати, и сам интуитивно знает, что ему нужно. Например, когда на приходе был показан проект будущего храма:
настоятель признался, что часть прихожан была против (могу поспорить - большая часть, либо от греха подальше всем даже не стали показывать). Но уверен, что агрессивная пропаганда сработала как надо: "вы что, против перемен к лучшему, которые несет с собой эта архитектура?"; "вы против творчества? против красоты?"; "или вы косные мракобесы, преступники, дегенераты, если желаете возврата в прошлое к примитивным орнаментам?"
Сработало один раз, может сработать снова. Настоятелей, народ и всех остальных обманывают, говоря об "архитектуре будущего". Эта архитектура безнадежно дискредитировала себя за сто лет, и возврат к ней возможен только в случае продолжения деградации нашего общества.
Для тех, кто изучал историю архитектуры, отнюдь не секрет, что лозунги типа "долой фасадные излишества" - это даже не Хрущев, это намного старше. И вот сегодня, в начале 30-х 21 века, внезапно мы снова видим проект, преисполненный этим пафосом отказа от "фасадных излишеств", подаваемый как прогрессивная "архитектура будущего".
Однако этому пафосу уже больше ста лет. Он обнаружил свою тупиковость и ущербность давным давно, задолго до нашего рождения.
Это вилла Мюллера авторства архитектора Адольфа Лооса, построенная в 1930 г. (последняя постройка Лооса). В те годы "голый" фасад без деталей был просто бомбой (достаточно сравнить с автомобилем на фото и представить себе Вену тех лет). Лоос известен не только своей практикой, он написал много текстов, и самый известный - "Орнамент и преступление". В литературе Лооса называют исключительно "гениальным", "невероятным" и пр., а "Орнамент и преступление" называют даже "фундаментальной работой". Каждый студент арх. вуза обязательно узнает про Лооса и его воззрения, и воспитывается в духе необсуждаемого поклонения его работам и манифестам. Собственно, так и происходит индоктринация неокрепших умов в деструктивный модернистский культ.
Но многие ли читали "Орнамент и преступление"? Многие ли помнят, что написано в "фундаментальном труде", который всей своей гениальной мощью окончательно уничтожил устаревшую нетворческую архитектуру, с рюшками на фасаде, и и всех этих унылых бездарных ремесленников, рисующих карнизы и колонны?
Прежде чем ржать и читать этот мощный, фундаментальный, научный текст, вспомним одно интервью Никоса Салингароса (полностью здесь).
Рэй Соухилл: Как Вы относитесь к современной архитектуре?
Никос А. Салингарос: Современная архитектура идет по ложному пути. Начиная с 1920-х гг., все ее заявления базируются на вымысле и суеверии, среди них нет ни одной идеи, которую можно доказать или проверить. То, что они не выдерживают ни малейшей попытки доказать или проверить их, свидетельствует об их несостоятельности. Эта область знания уже 80 лет покоится на лжи.
Р.С.: Однако уже восемьдесят лет подряд ее представители процветают. Это своеобразный триумф эволюции, не так ли?
Н.А.С.: Они процветают потому, что с 1920-х гг. архитекторы уяснили, как надо распространять идеи, причем необязательно правильные. Таким пропагандистом-самоучкой был Ле Корбюзье, который отдавал рекламе больше сил, чем архитектуре. Он издавал рекламный журнал и являлся, скорее, пионером в области рекламы и пропаганды, нежели в области архитектуры. Ле Корбюзье одним из первых разработал способы распространения идей преимущественно визуальными средствами. И все эти способы прижились. Сейчас существует целая рекламная индустрия, которая создает благоприятные условия для продажи бесполезных или вредных для нашего здоровья вещей. Однако мы их покупаем, подчиняясь искусству рекламы, искусству психологической обработки, которое формирует спрос на никому не нужный продукт или продает вредный продукт, помещенный внутрь чего-то, что имеет привлекательный вид.
Р.С.: В красивую обертку.
Н.А.С.: Именно так. Мы сталкиваемся с проблемой появления вредных продуктов, окруженных ореолом заманчивых идей. Люди пока что этого не осознают, однако именно так действуют вирусы. Вирус состоит из разрушающего фрагмента ДНК, заключенного в весьма соблазнительную белковую оболочку. Он проникает внутрь клетки и использует ее репродуктивный механизм для создания собственных копий. В конце концов, он убивает организм.
Р.С.: Складывается впечатление, что модернизм, как и марксизм, обладает гипнотической силой. Он первым делом затягивает людей в свои сети, из которых потом очень трудно выпутаться.
Н.А.С.: Это пример инкапсуляции, а также феномен блокировки. Блокировка является одной из основных технологий тоталитарных культов. Она применяется на первом этапе внедрения культа. В рамках этой технологии у каждого новичка выясняют, что ему не нравится. А затем то, что ему не нравится, приравнивают к вещам, которые противоречат идеям культа.
Р.С.: Для чего активно пользуются механизмом проецирования.
Н.А.С.: Это первый этап идеологической обработки. С потенциальным новичком беседуют о пустяках и между делом выясняют, что именно вызывает у него внутренний протест. К примеру, они против притеснений со стороны властей. Тогда ему говорят: «так ведь символом притеснения являются классические здания». Как только он в это поверит, блокировка состоялась.
Р.С.: Объект неприязни превращают в нечто чужеродное, во врага.
Н.А.С.: В вымышленного врага, которого отождествляют с тем, что прямо противоположно рекламируемому объекту.
Итак, теперь настало время приобщиться к научному фундаменту модернистской архитектуры, узреть ее сияющие истины во всем блеске подлинной мудрости! Цитаты из "Орнамента и преступления", 1908 г.:
Известно, что эмбрион человека проходит в чреве матери все фазы эволюции мира животных. Впечатления от внешнего мира у только что родившегося ребенка такие же, как у щенка. В детские годы ребенок проходит через все этапы развития человека: в два года его чувства и умственное развитие такие же, как у папуаса; в четыре года - как у германца древних времен. В шесть лет он воспринимает мир глазами Сократа, в восемь - глазами Вольтера...
...Для маленького ребенка и папуаса не существует морали. Папуас убивает своих врагов и их съедает; но он не преступник. Современный же человек, убивающий и съедающий соседа, или преступник, или дегенерат.
Папуас украшает себя татуировкой, разрисовывает свои пирогу и весло, все, что попадает ему в руки. Он не преступник. Современный человек с татуировкой или преступник, или дегенерат.
Это просто потрясающе! Безупречные логические выкладки научного сознания!
Потребность первобытного человека покрывать орнаментом свое лицо и все предметы своего обихода является подлинной первопричиной возникновения искусства, первым лепетом искусства живописи...
...Если первооснова искусства остается неизменной, то его проявления меняются с ходом времени; современный человек, ощущающий потребность размалевывать стены, - или преступник, или дегенерат.
Я сформулировал и провозгласил следующий закон: С развитием культуры орнамент на предметах обихода постепенно исчезает...
..Мне говорили: «Каждый век обладал своим стилем; неужели только у нас не будет своего стиля?» Говорят о стиле, а подразумевают орнамент. Тогда я начинал свою проповедь. Я говорил огорченным людям: «Не расстраивайтесь. Откройте пошире глаза и посмотрите кругом. Подлинным величием нашего времени является именно то, что оно уже неспособно придумывать новые орнаментации. Мы преодолели орнамент; мы научились обходиться без него. Мы накануне нового века, когда осуществляются лучшие предсказания. Скоро улицы наших городов засияют, как стены из белого мрамора. Города XX века будут столь же ослепительными и просторными, как Сион, священный город, небесная столица».
Однако я не учел людей отсталых, «друзей старины», которые были за то, чтобы человечество продолжало находиться во власти тирании орнамента. И все-таки орнамент уже не доставляет радости современному человеку...
Больше того, я, пожалуй, принял бы участие во всех попытках искусственно возродить орнамент, если бы это касалось только вопросов эстетики. Но такие попытки обречены уже при своем зарождении: никакие силы во всем свете, даже государственная власть, не могут остановить развитие человеческой культуры. Все подчинено времени. Что меня приводит в бешенство, так это не ущерб для эстетики, а экономический урон, к которому приводит смехотворный культ прошлого. На изготовление орнаментов изводят материалы и деньги, растрачивают человеческие жизни. Вот подлинный вред, вот преступление, перед которым мы не имеем права стоять сложа руки. [...]
[...] Орнамент, утеряв всякую органическую связь с нашей культурой, перестал быть средством ее выражения. Орнамент, который создается в наши дни, не является больше произведением живого творчества определенного общества и определенных традиций;это растение без корней, неспособное расти и размножаться...
...Создатель современных орнаментов уже не является смелым и здоровым художником, который мог говорить от имени своего народа; он одинокий мечтатель, отставший от жизни и больной человек. Каждые три года он сам отказывается от худосочных плодов собственного труда. Культурный человек отвергает эти точно вернувшиеся из небытия, непонятные создания уже с момента их зарождения. Широкая публика отвергает их по прошествии нескольких лет. Кто через какие-нибудь десять лет сможет выносить «шедевры» Ольбриха? Современный орнамент - без роду и племени, не имеет ни прошлого, ни будущего.
Но позвольте - как вообще это жалкое сборище заклинаний, демагогии, примитивных манипуляций и ругани сифилитика, который сам к концу жизни творил вопреки им, смогло стать манифестом новой архитектуры??
Весь этот текст - самая наглядная иллюстрация к словам Н. Салингароса. Достаточно погромче крикнуть, что рисовальщики фасадных украшений - преступники и дегенераты, и повторить это много раз, и уже можно начинать продавать свою архитектуру)))
Как живо творчество Лооса напоминает сегодняшнее "храмостроительное возрождение"!
Чудесным образом в "Орнаменте и преступлении" отыскались истоки тезиса о "татуировке ордера", о которой так много писал о. Константин Камышанов. И прямо-таки буквальное повторение знаменитого тезиса "на фасадные излишества изводят материал и деньги, вот настоящее преступление". Похоже, это сочинение - прямо-таки символ веры сегодняшних храмостроителньых реформаторов.
Если почитать в сети многочисленные тексты Д. Макарова, мы увидим ровно те же самые манипуляции. Приравняй традиционную архитектуру к преступлению, нетворческости, дегенератству и противопоставь ей изящную, тонкую, глубокую, богословски насыщенную архитектуру без фасадных излишеств, которую делаешь сам. Читай об этом лекции, долби этим по мозгам снова и снова.
Ле Корбюзье писал, что с появлением Лооса «кончился сентиментальный период… Лоос вычистил под нашими ногами почву, и это было генеральной чисткой - тщательной и философски логичной».
Происходит расчистка почвы в церкви под принятие этой "новой архитектуры будущего", которая на самом деле сама давно уже стала окаменевшим дерьмом мамонта. Расчищатели пока скромны: "дайте нам построить пять-десять храмов в новом стиле, в общей массе построенных храмов это будет незаметно" . Вокруг давно уже модернистская пустыня, коллективный Лоос победил давным давно везде - кроме церкви.
Что делать? Нужно освободить разум архитекторов от вирусов модернизма. Нужно просвещать и образовывать церковную публику, от священства до народа. Народ, кстати, и сам интуитивно знает, что ему нужно. Например, когда на приходе был показан проект будущего храма:
настоятель признался, что часть прихожан была против (могу поспорить - большая часть, либо от греха подальше всем даже не стали показывать). Но уверен, что агрессивная пропаганда сработала как надо: "вы что, против перемен к лучшему, которые несет с собой эта архитектура?"; "вы против творчества? против красоты?"; "или вы косные мракобесы, преступники, дегенераты, если желаете возврата в прошлое к примитивным орнаментам?"
Сработало один раз, может сработать снова. Настоятелей, народ и всех остальных обманывают, говоря об "архитектуре будущего". Эта архитектура безнадежно дискредитировала себя за сто лет, и возврат к ней возможен только в случае продолжения деградации нашего общества.