У. Шекспир, "Король Лир"
Акт I
Сцена 2
(продолжение)
Входит Глостер. Эдмунд рассматривает письмо.
Глостер. Кент изгнан? И король французский в гневе?
А Лир отрекся, сохранив от власти
Лишь видимость? И как же все внезапно
Произошло. А,Эдмунд - как дела?
Эдмунд (пряча письмо). Ничего особенного, милорд.
Глостер. Почему ты так тщательно прячешь это письмо?
Эдмунд. Никаких новостей, милорд.
Глостер. А что за бумагу ты читал?
Эдмунд. Так, ничего, милорд.
Глостер. Ничего? Зачем же тогда было в такой спешке прятать ее в карман? Ничего не стоит того, чтобы его прятали. Ну-ка, покажи. Давай - если это ничего, мне для чтения не понадобятся очки.
Эдмунд. Сударь, прошу вас извинить меня. Это письмо от брата, которое я еще не прочитал. Но судя по уже прочтенному, вам его читать не стоит.
Глостер. Ну-ка дай мне это письмо.
Эдмунд. Теперь я буду виноват в любом случае, отдам или нет. Вся беда тут, насколько я понял, в содержании.
Глостер (берет письмо). Посмотрим, посмотрим.
Эдмунд. Я надеюсь, ради брата, что он написал это, чтобы испытать мою добродетель.
Глостер (читает). «Этот обычай, диктующий почтение к старшим, портит нам жизнь во цвете лет, лишает нас права распорядиться нашим наследством, пока старость не отберет возможность им наслаждаться. Меня начинает тяготить это бесполезное бремя старческого деспотизма, чья власть - не от собственной силы, а от нашего терпения. Давай с тобой это обсудим. Если отец уснет беспробудным сном, ты получишь навсегда половину его дохода и любовь своего брата. Эдгар». Гм, заговор? « Если отец уснет беспробудным сном, ты получишь навсегда половину его дохода» - и это мой сын Эдгар? И как у него рука поднялась писать такое, как оно зародилось в сердце и в мозгу? Когда это к тебе пришло? Кто принес?
Эдмунд. В том-то и дело, милорд, что никто. Его подбросили через окно в моих покоях.
Глостер. А ты уверен, что это почерк твоего брата?
Эдмунд. Если бы не обстоятельства, милорд, я бы поклялся, что его, но в данном случае хотелось бы думать, что нет.
Глостер. Да, его.
Эдмунд. Почерк его, милорд, но я надеюсь, что сердца он в это не вкладывал.
Глостер. Он уже когда-нибудь говорил с тобой об этом?
Эдмунд. Никогда, милорд. Но я часто слышал от него, что когда сыновья достигают совершеннолетия, а отцы впадают в дряхлость, отцу надлежит быть на попечении сына, а сын должен распоряжаться доходами.
Глостер. О, негодяй, негодяй! Именно об этом он и говорит в письме. Гнусный негодяй! Противоестественный, ненавистный, чудовищный негодяй! Хуже чем чудовищный. - Ступай-ка, милейший, найди его. Я велю его схватить. Подлый негодяй. Где он?
Эдмунд. Точно не знаю, милорд. Если бы вы смогли обуздать вашу ярость в отношении брата, пока мне не удастся получить более достоверных сведений о его намерениях, вы поступили бы очень верно. Потому что если вы наложите на него руки, не разобравшись в его целях, это причинит сильный урон вашей чести и подорвет его повиновение. Ставлю в залог мою жизнь на то, что он написал это ради испытания моих чувств к вашей чести, а не по какой-нибудь подлой причине.
Глостер. Ты так считаешь?
Эдмунд. Если ваша честь даст согласие, я дам вам возможность услышать нашу беседу, ваш собственный слух будет вашим свидетелем - и безотлагательно, нынче же вечером.
Глостер. Не может он быть таким чудовищем.
Эдмунд. Не может, уверен.
Глостер. С отцом, который так нежно и беззаветно любит его! Святые угодники! Эдмунд, разыщи его, ради меня войди к нему в доверие, умоляю. Устрой это дело по своему разумению. Отдал бы титул и состояние - лишь бы рассеять сомнения.
Эдмунд. Немедленно разыщу его, сударь, все устрою и тотчас вам доложу.
(продолжение следует)