Ностальгия по-русски
Прочитав статью Лимонова, которая сегодня наделала столько шума из ничего, вот что я подумала. Путешествуя по миру, я получила ни с чем несравнимую привилегию наблюдать за его постоянным развитием. Весь мой опыт путешественника говорит о том, что всюду человеческая единица стремится к жизни, даже в крайне неблагополучных местах. То есть человек разумный сознательно или бессознательно и вне зависимости от поисков смысла, следует путём самого смысла, формуле "жизнь ради жизни". И только одна страна является парадоксальным, противоестественным исключением - Россия. Страна во всем и всегда стремящаяся к самоотрицанию и регрессу.
То, о чём пишет Лимонов, не простая и весьма банальная констатация, а не что иное как попытка искусственно затормозить вращение планеты вокруг своей оси, до полной её остановки. Убить волю ( вот где порадоваться бы Шопенгауэру) или иррациональная тоска русского человека по худшему, по стагнации и саморазрушению. Достаточно прочесть, с какой ностальгией Э.Л. вытаскивает на свет факты социалистического быта. Делает он, к слову, это как поэт, а не как мыслитель.
«Зачем?» Я часто себе задаю этот вопрос. Например, зачем русскому человеку необходимо превращать трагедию Великой Отечественной Войны в навязчивый, удушающий и неприличный пафос, начисто отметающий скорбь? Более того, делающей её поводом для цинизма у молодых поколений. Любой стереотип, не соответствующий действительности, в конечном счёте порождает бунт и агрессию. В России никогда не было скорби - была её имитация, так зачем погружаться в псевдопатриотическую ложь? Почему бы просто и с достоинством не поклониться жертвам фашизма, как это делается во всём мире, где люди пострадали от нацистской чумы? И вместе с тем не сделать жизнь оставшихся ветеранов человеческой? Почему бы в конце концов не поставить точку на сталинизме как абсолюте зла, и не продолжить жить, всей нацией уйдя совсем в иную перспективу - не кошмара прошлого, а понимания и оценки момента настоящего, который в твой отдельно взятой судьбе уже никогда не повторится. Но нет, это невозможно по определению, никакие мучения не оправдают подобного шага, ибо сие разрушает идеологический инструмент, частью которого каждый русский априори обязан являться. Хочет ли «русскость» истинной свободы, за которую положено отвечать перед самим собой? Глубоко сомневаюсь. На кухнях, да вполголоса - до некоторой степени. А на самом деле? Я склонна к тому, что ответ будет всегда отрицательный. Поэтому, если с тобой что-то не так - В России ты заложник.
В Отечестве, как известно, испокон веков символ ценился более самого человека. Вот почему в новейшей истории всплыло такое показательное слово «стабильность», то есть «мертвенность», о чем, собственно, и ностальгирует Эдуард Лимонов. При всём уважении к его бесстрашию и серьёзности, на которые способны далеко немногие убеждённые люди.
То, о чём пишет Лимонов, не простая и весьма банальная констатация, а не что иное как попытка искусственно затормозить вращение планеты вокруг своей оси, до полной её остановки. Убить волю ( вот где порадоваться бы Шопенгауэру) или иррациональная тоска русского человека по худшему, по стагнации и саморазрушению. Достаточно прочесть, с какой ностальгией Э.Л. вытаскивает на свет факты социалистического быта. Делает он, к слову, это как поэт, а не как мыслитель.
«Зачем?» Я часто себе задаю этот вопрос. Например, зачем русскому человеку необходимо превращать трагедию Великой Отечественной Войны в навязчивый, удушающий и неприличный пафос, начисто отметающий скорбь? Более того, делающей её поводом для цинизма у молодых поколений. Любой стереотип, не соответствующий действительности, в конечном счёте порождает бунт и агрессию. В России никогда не было скорби - была её имитация, так зачем погружаться в псевдопатриотическую ложь? Почему бы просто и с достоинством не поклониться жертвам фашизма, как это делается во всём мире, где люди пострадали от нацистской чумы? И вместе с тем не сделать жизнь оставшихся ветеранов человеческой? Почему бы в конце концов не поставить точку на сталинизме как абсолюте зла, и не продолжить жить, всей нацией уйдя совсем в иную перспективу - не кошмара прошлого, а понимания и оценки момента настоящего, который в твой отдельно взятой судьбе уже никогда не повторится. Но нет, это невозможно по определению, никакие мучения не оправдают подобного шага, ибо сие разрушает идеологический инструмент, частью которого каждый русский априори обязан являться. Хочет ли «русскость» истинной свободы, за которую положено отвечать перед самим собой? Глубоко сомневаюсь. На кухнях, да вполголоса - до некоторой степени. А на самом деле? Я склонна к тому, что ответ будет всегда отрицательный. Поэтому, если с тобой что-то не так - В России ты заложник.
В Отечестве, как известно, испокон веков символ ценился более самого человека. Вот почему в новейшей истории всплыло такое показательное слово «стабильность», то есть «мертвенность», о чем, собственно, и ностальгирует Эдуард Лимонов. При всём уважении к его бесстрашию и серьёзности, на которые способны далеко немногие убеждённые люди.