Корейская духовность
Типичный спальный район Сеула. Типичный вид из окна типичного сеульского жилого дома на другие аналогичные дома, именуемые корейцами «апатхы» (что, по их мнению, является фонетической калькой английского слова «апартментс»).
Типичная лестничная площадка на двенадцатом этаже одной из парадных такого апатхы. На площадке только две квартиры по обе стороны от лифта. Лестницу жители дома используют в качестве гаража для велосипедов и всяческих причудливых телег, а также для складирования бытового мусора в ожидании дня общего сбора непищевых отходов, который случается раз в неделю.
Типичная дверь одной из квартир украшена примечательным аксессуаром.
На кресте начертаны слова, читаемые примерно так: чхон чу гё динъчхон 1 донъсоданъ. Имени Иисуса (по-корейски 예수 - Ёысу), как нетрудно заметить, там нет, но крестик, конечно, христианский. Подобно табличкам «Квартира образцового содержания и высокой культуры быта», вывешиваемым в советские времена ЖЭКами, этот символ указывает на высокий уровень духовности жильцов данной квартиры.
Духовность - одна из достопримечательностей современной Южной Кореи. Она там настолько высока, что является мощным фактором, влияющим даже на облик корейских городов. Большинство корейцев состоят членами разнообразных протестантских сект и общин. Кроме того, в силу прямо-таки чудовищной соборности, присущей этой нации, корейцы чрезвычайно серьёзно относятся к своим общественным обязанностям внутри приходов и легко сплачиваются в хорошо управляемые коллективы со строгой внутренней иерархией и во главе с пастором, обладающим непререкаемым авторитетом. А поскольку нынешние корейцы - люди не бедные, то и общины их тоже располагают средствами, чтобы как минимум арендовать помещения для своих нужд, а нередко и строить отдельные здания.
Вне коллективов корейцы не выживают, и потому для них участие даже в каком-нибудь кружке любителей вышивания крестиком является делом важным и ответственным. В то время как незнакомые русские, собираясь волею обстоятельств вместе, испытывают в первую очередь прилив взаимной неприязни и стремятся как можно скорее покинуть компанию глубоко несимпатичных рож, корейцы напротив, будут автоматически налаживать взаимодействие, параллельно выдвигая лидеров и носителей авторитетного мнения, которым остальные легко и охотно подчинятся. Если большинство русских испытывают физиологическое отвращение к общественной работе и связанной с нею ответственностью, не уважая при этом тех дураков, которые её на себя взваливают, то корейцы в принципе не ведают, что такое формализм, и не только с большим почтением встречают своих добровольцев-общественников, но и сами всячески стремятся войти в их число.
При таком высоком уровне естественной социальной интеграции значимость, авторитет и власть религиозных общин в стране просто колоссальны. И это очевидно с первого взгляда на любой корейский город, одной из основных примет которого является множество крестов, торчащих над крышами домов и подсвечиваемых неоновыми трубками в ночное время. В корейском городе почти в любом направлении, куда ни глянь, непременно можно увидеть шпиль с крестом, а нередко и несколько оных на сравнительно небольшом отрезке улицы.
Вот вид на железнодорожные пути с одного из сеульских путепроводов. Характернейший шпиль торчит даже из примыкающего к путям нагромождения старых сараев.
Аналогичный шпиль в одном из немногих сохранившихся кварталов старой малоэтажной застройки (тридцати-сорокалетней давности).
Шпиль с крестом для корейских протестантов так же важен, как луковичный купол для русских православных. Вот он на одной из улиц небогатого периферийного района.
Эти шпили маркируют не столько церкви в узком смысле этого слова, сколько клубы, или места собраний, где члены общины проводят досуг, заключают коммерческие сделки, организуют распродажи и всячески солидаризируются друг с другом. Удовлетворение культовых потребностей паствы является лишь одной из многих функций этих заведений. Понятно, что особого сакрального пиетета протестанты к такого рода помещениям не питают, и поэтому зачастую они не тратятся на возведение отдельных зданий, а арендуют под свои нужды площади в офисных и торговых центрах. При этом обязательно надстраивают над крышей такого центра шпиль, либо вешают крест на фасад. Нередко разные общины арендуют помещения в нескольких близко расположенных зданиях. Тогда корейская улица принимает исключительно высокодуховный облик, так что на ней можно играть в азартную игру «кто насчитает больше крестов на погонный километр». Кресты следует искать стоя на одном месте, и наблюдая попеременно то в одном направлении:
То в другом:
А также заглядывая в боковые тупички:
Развлекаться подобным образом на улицах Сеула можно сколь угодно долго.
Менее распространённый, но более дорогой и престижный тип шпиля похож на стилизованную Вавилонскую башню.
Протестантские гнездилища раазбросаны равномерно по всему городу, встречаются во всех районах и кварталах, за исключением, разве что, центральных и самых дорогих, застроенных правительственными зданиями и скромными небоскрёбами. В тех местах христианские сооружения тоже присутствуют, но реже, и обычно представляют собой богатые дворцы в стиле хай-тек.
В спальных районах, среди типовых многоэтажных апатхы, проблем с храмами шаговой доступности нет нигде.
С непривычки наличие в Корее такого огромного количества ревностных, почти фанатичных христиан кажется следствием какой-то нелепой исторической причуды. Особенно диссонируют христианские символы рядом с жалкими остатками традиционной корейской архитектуры, которых в современных корейских городах присутствует на порядок, а то и на два меньше, чем крестов.
В Корее христианин по умолчанию - это протестант. Католики христианами возможно и подразумеваются, но не называются. Их немного, около пяти процентов, и они гораздо менее активны. Зато они строят для себя громоздкие полноценные храмы в духе колхозной готики. Встречаются такие соборы редко, но уставший от засилья штампованных протестантских шпилей с крестами взгляд привлекают сразу.
Каким-то чудом в Корее сохранились буддисты. Их даже в самые недавние времена, при президенте Ли Мён Баке, местные власти пытались загнать в стойла и резервации, но те как-то отбились. На первый взгляд может показаться, что буддистские храмы в Корее существуют исключительно как аттракционы для туристов. Но на самом деле у них есть свои верные адепты, в том числе среди молодёжи.
Это семейство, отец с двумя дочерьми, продемонстрировало удивительное рвение в исполнении религиозного ритуала перед новодельной статуей Будды.
До конца XVIII в. корейские короли активно противостояли проникновению христианства на полуостров, но проиграли в борьбе за умы местной интеллигенции. Последняя, будучи оппозиционно настроенной, для противопоставления себя власти избрало экзотический заморский культ в качестве символа своей особенности. В результате уже к середине 19 века протестантизм, представленный различными сектами американского происхождения, стал основной религией высших слоёв корейского общества, тогда как буддизм вскоре подвергся ещё более свирепым гонениям, вспышки которых происходят иногда и теперь. Современные буддисты ведут себя скромно, мазохистски наслаждаясь своим реноме безвинных и безобидных страдальцев, ставящих себя выше скорбей эфемерного мира сансары. При этом денег не чужды и они.
