27 июня 1932 года. Битва при Обернзелле. Мемуары графа В. Ф. Фредерикса
19 апреля 1932 года Его Императорское Величество император Германской Империи Вильгельм II, воодушевленный возвращением сына из второй полугодовалой всероссийской экспедиции, в качестве праздничного подарка к двадцатичетырехлетию турецкого монарха Исмагила VI, а Его Императорское Величество Исмагил VI 19 апреля 1932 года, согласно кодекса "О правлении халифа и передачи полномочий правителя Великого турецкого халифата" в свои полные 24 года все же не имел права владеть полноценно полномочиями главы халифата, но всецело подчинялся мудрости и силе своих двух старших наставников и родственников Его Императорскому Величеству императору Германской империи Вильгельму II и Его Императорскому Величеству правителю Аравийской Альджахиры Эльджамиму II, постановил о возможности и безопасности пребывания, управления и полноценного владения именинником резиденцией Его Императорского Величества императора Германской империи в Эдерльдорфе, единственного владения расположенного на берегу живописной и капризной реки Эдерль, соединяющей собой великие Дунай и Инн.
По капризности Эдерль уступает своим нравом разве, что великой Сестре, поспособствовавшей своим нравом женитьбе первого Рорика на княжне Глинской и не менее поспособствовавшей воцарению рода Рориков во Всероссийской монархии. Впрочем, об этой истории известно давно и не менее громко, нежели об истории победы юного турецкого монарха над клятвопреступниками в 1932 году, во всем мире, но впрочем мои опасения и опасения моих коллег и друзей о том, что сии истории забудутся к тому моменту, как вырастут и заведут своих внуков наши внуки, я полагаю весьма верными, посему в сей книге, не менее значимой, чем книга моего юного зятя Трохильдура, более всем известного, как Его Королевское Величество принц Королевства Шведов, Готов и Венедов, нежели как сказочника Джона Толкиена, я тоже стараюсь почаще упоминать о истории Всероссийской монархии, впрочем, как и об истории иных монархий.
Итак, передавая в дар юному наследнику турецкого халифата древний Эдерльдорф, Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II, несомненно, преследовал несколько целей. Упомянуть о них в своей статья я не считаю не разумным, бо история о передаче Эдерльдорфа была широко предана общественной публичности. Впрочем, дорогой мой читатель, я слегка поймал себя на лукавстве и от того, желая сохранить добропорядочные дипломатические отношения с семьей Конродов, перед продолжением своей статьи, я все же посчитал наилучшим легитимным способом продолжить статью - написать письменное прошение юному германскому правителю Его Императорскому Высочеству принцу Германкой империи Карлу Отто Максимилиану с возможностью изыскать для меня время для ответа на мои размышления о планах его дедушки при передаче Эдерльдорфа Его Императорскому Величеству халифу Турции Исмагилу VI. Его Императорское Высочество принц Германской империи Карл Отто, не смотря на свою огромную занятость, не только изыскал время для личной беседы со мной, в коей мы значительно больше времени уделили нелепой гибели батюшки его, чем беседам о планах его дедушки Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II и исключительно, признаться, по моей вине, бо вид юного наследника своим обликом, благодаря своей матушке, невероятно напоминающего великого Конрода IV, во многом вызвал мое участие и гордость от родственной близости сим великим родам. Видевший в последний раз юного принца Карла Отто в возрасте восьми лет, я был поражен и его элегантному возмужанию и проявлениям в нем той простой землистой германской крепости, которая свойственна только германским монархам. Отец его, великий наследник не только Конродов, но и Тан, и Тюдор, и Сауди был все же во многом лишен это приземленной крепости, которая вызывает желание созидать и славить свою нацию у всей нации германарихов, но также и изыскал для меня возможность создать лично переписанную и лично заверенную копию записи из дневника Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, касавшуюся размышлений императора о поселении четырех юных принцев в 1932 году в поместье Эдерльдорф в Обернзолле. Я с удовольствием и с разрешению Его Императорского Величества императора Германской империи Карла VIII приведу несколько замечаний Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II. "Признаться, я никогда столь долго не раздумывал над сложностями в поиске ошибок наших в организации защиты и восстановлении монархий, как в сии немногочисленные дни, предшествовавшие двадцатичетырехлетию Исмагила. Несомненно, тот неизвестный, нашедший слабость в обороне Деспотов, должен был быть всячески заинтересован в полном отсутствии информации о произошедшем в ноябре 1911 года в Турецком Халифате. Конечно же, мальчик не мог помнить ни лица, ни повадок погубителя его родителей и замечательно уже то, что он помнил о том, что с ним бежало только еще двое детей, а не все шестеро, что находились в те дни в Сюрейе(!). Только отрывочные воспоминания о том же насморке, возможно, связанном с газом, то есть с возможной газовой защитой халифата, которой бредил Мустафа, либо же о старинном каменном подземелье, в коем не только удобно расположились оппоненты наши, но и в коем долго мучили родителей Исмагила и Тэнемэла, при том имея возможность оставлять кощунственные надписи на стенах. Как могу я поверить в существование таинственного подземелья, о коем не ведал даже Его Светлость князь Милославский, но о коем ведает юноша, 21 год не пребывавший в стенах родного дворца? Хотя, несомненно, стоит использовать Его Светлость князя Ивана Михайловича для возможного проведения второй турецкой экспедиции либо настоять на необходимости проведения князем Иваном Михайловичем разведывательных бесед с собственными родственниками, родственных турецкому халифату, и с родственниками Исмагила. Конечно же, определенно, лучше было бы использовать для сих бесед персон, менее подверженных аристократической и народной популярности, а более того даже известности, в турецком халифате. Тот же князь Григорий Григорьевич Распутин, не смотря на свои юные годы, подошел бы мне для сих целей значительно больше. Молодому человеку присущ и профессиональный разведывательный скептицизм, невероятно часто граничащий с полным недоверием любым собеседникам, кроме "Кодекса о правилах расследовании криминальных преступлений в Германской империи" либо же "Кодекса о правилах расследования криминальных преступлений во Всероссийской монархии", и великолепное аудиальное внимание, не говоря уже о наследственной визуальной цепкости к деталям постоянным и деталям импровизационным, и способность нестандартно широко и оперативно оперировать полученными от допрашиваемых данными. И это все в неполные двадцать лет! Как жаль, что все сие поколение, великое в ярости своей за гибель отцов, мы погубим или потерям, пытаясь разыскать следы пропавших и пропадающих родов наших и восстановить честные права наши на правление, бо с исчезнувшей лавиной средств не справится нам даже с помощью восьми десятков Эдерльдорфов. Удачливы в работе тайных замков будут лишь внуки, а либо же и правнуки наши, и то сие правило окажется действующим, если удастся нам утаить науки наши среди только правящих родов, заинтересованных всячески в сохранении детей своих, не прибегая к помощи ни одного из меньших, коих во множестве смогут и перекупить, и обмануть, используя наши же семейные и древние, и новодельные, подобные телеграфу Людовика, тайны, и напугать. Определенно, пора мне воротиться к задаче передачи Эдерльдорфа.
Одна задача волнует меня прежде других. С какой точки начать лучше оповещение о превращение Исмагила в возможного хранителя ключей от объединенной казны Деспотов и Валуа. Начать прежде с Турции либо же прежде оповестить Европу? Где находится, либо же где чаще предпочитает находится наместник тайных подземелий, запомнившийся Исмагилу лишь страшным кашлем и глуповатым насморком? Впрочем, по разумности было бы диверсифицировать возможность хранения ключей. Создать второй форпост раздражения для наших оппонентов в Дрездене, но уж совершенно точно, если и радует меня сия возможность подразнить оппонентов выживаемостью наследника Цин, то Георг, придерживающийся тактики сохранения наследников великих родов, всяко гневно отринет мою идею. Хотя, определенно, возможно поговорить с Алешей о возможности данной провокации и о предоставлении ключей от Всероссийской казны князьям, находящимся на моем попечении. Прекрасная была бы ловушка! Несомненно, по всем нашим предположениям прежде должна быть осведомлена Европа. Но сия история похожа на былую историю нашу о звоне колоколов Собора Святого Конрода, в кои годы великий пращур мой Карл II старался возобновить интерес супруги к себе, подбирая изысканную мелодию для Собора в коем прошло венчание его с супругой, супруга же приготовляла себя к самоубийству на земле родителей своих от невнимания супруга. Чтобы случилось тогда, кабы не наш милый и вездесущий Альба! Впрочем, при отсутствии возможности создания двойной ловушки не стоит ли мне уж полностью использовать все возможности Замка дверей. Самое важное в плане моем, несомненно, будет ответственность за сигнальные костры Эрделя. Все же удобнейшее в стратегическом плане расположение города в чети наиболее глубокого русла реки позволит юному Исмагилу с легкостью предупредить и отразить летную атаку. Как же странна судьба наша. Сигнальные огни Эрделя, сохраненные только по желанию горожан, ведомых исторической запасливостью, либо же трогательно влюбленных в историческую роль свою первопредупредителей о нашествии врагов, подобных в желании своем жителям голионского Амандина, способны спасти нас от страшнейшего нашествия нового врага. С Иоганном* и Переяславом** о возможности помощи моей нации в сей работе я уже договорился. Вторым же наилучшим преимуществом, сохраненным от древности, перед врагом может стать для нас, как то ни странно, голубиная почта. Хотя, определенно, для скорости сообщения потребуется нам использовать почту и ястребиную, присущую только всероссийским да британским нашим сородичам, что имеет свои весьма уязвимые качества. Действительно, стоит доставить возможность и удовольствие нашему оппоненту подурачить нас с телеграфной и телефонной связью либо лишить нас ее. Право слово, я бы воспользовался даже новоизобретенной Людвигом световой связью, но, право же, послушаюсь совета сына и проложу в Эрдельдорф несколько пустых стеклянных труб. Никогда не отказывался себе в удовольствии подурачить вора, а уж, поболе того, незаконно разгулявшегося убийцу. Заодно удастся проверить насколько близко разведчики врага стоят к научным исследованиям моим либо же сына. И последним моим важным испытанием станет, несомненно, сходства пейзажа Эрдельдорфа с северо-восточной четью Анкары. Право же холм Гвенделин неотличим от горы Сюрейя и достаточно восьмикратно использовать Исмагилу свой знак при входе в истинное хранилище либо же достаточно будет восьми упоминаний в прессе, чтобы привлечь внимание нашего мятежного врага? Тоже ведь прекрасная проверка для нашей разведки! И прекрасная тренировка навыков! Но главная моя идея заключена в другом. Воспользовавшись старинными, проверенными способами предупреждения на уровнях внешних, всегда уязвимых, на уровне ловушки , скрытой и потому небезопасной в использовании со стороны монарха, бо монарх в таком внутреннем заточении в наше непростое время оказывается в ловушке еще большей, мы обязаны воспользоваться всеми новейшими изобретенными нами научными технологиями, чтобы проверить знание врага о структуре подземелий Сюрейи. Необходимо расположить наблюдателей с аудиальными и кинематографическими записывающими устройствами вдоль стен подземелий. Необходимо будет использовать не только древние ароматические и функциональные заманивающие ловушки Эрдельдорфа, но и важным в применении стоит сделать возможные ныне аудиальные ловушки, в коих стоит применить не только голос Исмагила, но и голос Мустафы и Эрихеловиссы, пластинок с голосами коих у меня предостаточно. Поставленные в нужной последовательности сии пластинки, а, возможно, и только использование ряда слов, произносимых Мустафой либо же Эрихловиссой, помогут мне оказать важное психологическое давление. Кстати, в данной точке вполне возможно двойственное разделение наших функций с Исмагилом. Использовав юного своего друга в качестве прекрасного знамени, поселившегося в Эрдельдорфе, я могу вскорости подменить его юным Сатрапом, коего сложно отличить от внешности, либо юным Гловелом, коий великолепно схож фигурой с Деспотом, самого же юного Деспота отправить вместе с Бурбоном в Дрезданский Родебойль, дабы спокойно обучить их наукам, в коих они претерпели ограничения по условиям своего воспитания до нашего нахождения их. С Георгом о возможной военной, а, более того, воздушной защите Дрездана я уже обговорил все десятки раз, а уж скоро приближусь и к сотням, но все же недовольным и вновь недовольным я остаюсь, бо мало все же и моего войска и войска Георга для защиты двух столь важных нациям мира монархов. Как бы важен нам был сейчас Николай бо же Гуан, но войска их деморализованы и ах как жаль, что нет у нас тысячи Эдмонов, способных вооружить каждый банк железным гарпуном для ловли опасных преступников и воров. Впрочем, прежде и Дрездан стоит вооружить оружием Эрделя и лучшими возможностями птичьей либо животной почты да и телеграфическую защиту продумать необходимо, опираясь на информацию разведки о возможностях вмешательства наших оппонентов в возможности телефонной и телеграфной связи. Все же как же отличается профессиональное создание прогрессивного общественного устройства у монархов от создания сих же устройств частными буржуазными компаниями! Создать новые уровни коммуникативной связи и заранее не продумать ни возможностей сознательных внешних возможностей нанесения внешнего ущерба либо дефектов деятельности, ни защиты от них. 48 возможностей простого создания дефектов, 89 возможностей средней сложности создания дефектов и 192 возможности нанесения прямого и косвенного морального ущерба и 291 возможность нанесения финансового ущерба! И это то, что я нашел один, просто просматривая структуру создания телеграфных сетей пять лет назад, а что еще найдут мои специалисты по завершении общих работ по исследованию ошибочных явлений в телефонной связи! Необходимо будет учесть все найденные ныне ошибочные явления телефонной связи при строительстве ловушки в Эрдельдорфе."
На сем исследование размышлений великого монарха я позволю себе прекратить и обращусь к событиям 27 июня - 2 июля 1932 года, потрясших всех нас деяниями и речами, преисполненными мужеством и благородством, достойных наипервейших наших монархов, чьи речи так любим мы повторять, состоявшимися среди людей весьма продажной и приземленной в комфортабельности, активно создаваемой нами же, эпохи. Задача Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, как считали все мы 17 июня 1932 года, была почти готова к разрешению. Оставалось лишь объявить об участии турецкого халифа, испанского принца и юного монгольского дарги во Всенародном празднике Огненной цепи. Его Императорское Величество халиф Турции Исмагил VI и Его Императорское Величество юный дарга Монголии Тенемэл IV все еще пребывали в Дрездане, Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II осматривал подготовку укреплений в Обернзолле, когда случилось то, чего никто не ожидал. Сигнальные огни Эрделя, начиная от Кирхобнау, озарили по-германски темную ночь на 18 июня яркими кострами Предзнаменований. Вскочившие по тревоге, жители Обернзолле не знали верить в предзнаменование либо же нет. "С одной стороны вера в Предзнаменование являлась основой воинского успеха императорской армии, с другой стороны, привыкшие жить уже по совершенно иному, не первоармейскому времени, в новый буржуазный век, жители не знали как повести себя: наличие топливных баллонов для всей коммуны, качественная оплата счетов, возможная даже удаленно, качественное обучение детей, качественные традиции на работах - все это совершенно разлагает волю к победе, а уж тем более волю к защите того качественного общества, в котором приходится проживать. Слово война звучит невероятно в таких обстоятельствах! Но как сие необходимо! Произносить слово "война", чтобы быть более качественными, более благоразумными и более продуманными в защите и самих себя, и своих возлюбленных и своих детей!" Сию речь, точнее сей несколько видоизмененный перессказ речи Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II от 31 марта 1930 года, я услышал на пристани Эрдели в беседе между двумя весьма пожилыми германскими рудокопами, а хотя, возможно, уже и банкирами. Хотя, возможно, нет, мне кажется я видел сих двух немолодых седовласых трудяг, хоть и одетых в ту страшную ночь во фраки, в наших орудийных шахтах под дном Эрдели. О, боже мой, сколько же подобных трудолюбивых простых жителей и шахтеров погибло в те дни на берегах великой германской реки. В скольких руинах прозябали оставшиеся в живых.
Самым сообразительным оказался удивительный и юный наш испанский принц Томас. "Чехи, - прокричал он: - чехи, дети моей возлюбленной и самая трудолюбивая нация. Несомненно, они не покидали своих постов, сочтя изобретенную нами защиту лучшей на данный момент, и от того довелось нам обнаружить разведывательные самолеты Деникина ранее, чем на то рассчитывал сам Деникин." "Я более рассчитывал на большее соответствие нашей ловушки с праздником Огненной цепи, - пробурчал Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II , - но что ж и нынешние костры бандиты могут принять за праздничные и, возможно, не обратят на них внимание. Оставайтесь здесь Томас, ваша двойная связь с королем Иваном и королем Йоганном должна быть непрерывной, я же займусь обеспечением артиллерийского отражения атаки." Двое суток непрерывного артиллерийского огня и самолетных атак почти стерли Обернзолле с лица земли. Младшему Деникину совершенно не удавалось вычислять артиллерийские точки Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, поражавшие соперника из-под земли и часто менявшие свое положение. Из восемнадцати орудий 18 линии были уничтожены всего два, а именно восемнадцатую линию все мы полагали важнейшей в нашей обороне и от того рассерженный полководец насылал и насылал самолеты на наше небольшое, но подготовленное с германской сноровкой укрепление. Следящим же за направлением возвращающихся самолетов противника удалось установить несколько важнейших точек перегруппировки противника, что уже смело использовала наша авиация. В одном из сражений июня 1932 года был ранен испанский принц Томас, умело руководившей звеном поисковой авиации, но падение и транспортировку его самолета удалось осуществить без ущерба для монархии и даже без ущерба для орденов. Хотя сие и оказалось для всех нас удивительным: приземление в расщелине, в каменной трещине в земной породе оказалось счастливой случайностью, ни одна из опасных деталей самолета не оказалась задетой, топливо же вылилось в расщелину, бо Его Королевское Высочество принц Испании Томас успел открыть топливный бак до того, как машина коснулась земли.
Беда же пришла к нам с другой стороны. 25 июня 1932 года сычевая почта, используемая в Турецком халифате, принесла страшное известие. Майсен, Морицбург и Дрездан оказались в считанные часы окружены 91-тысячным войском, прибывшим с территории Королевства Испания и руководимым двумя герцогами и одним бандитом. Первую треть войска, в 25 тысяч человек, вел за собой герцог Королевства Амаркар (Мексика) Аютор Вилья, вторую часть войска, в 17 тысяч человек, вел за собой бандит Рудольф Юсупов, более известный в Советской России, как генерал неизвестной армии Н. М. Подвойский, третьей же самой многочисленной частью войска руководил древний герцог Королевства Испании Его Светлость Алоиз Суарес Мирандин. Герцог, соединившей в своем имени два прославленных, но утративших доверие в 9 и 12 веке рода, но вновь восстановившие свои права на герцогства во времена буржуазного денежного века. Семья Мирандинов в двадцатом веке сыграла либо же собиралась сыграть для монархии ту же роль, что почти удалась ей сыграть в веке девятом. Собрав своих прекрасных дам вокруг короля, Мирандины стремились захватить власть и влияние и только семейная жертвенность Альбы, 18 членов семьи, коих погибли в различных засадах и уловках Мирандинов и коя жертвенность восстановила против Мирандинов все испанское общество, спасла в те дни корону Испании. В нынешнем же веке старым и ярым воякам Мирандиным, достав со своих складов старое королевское золото, почти удалось путем подкупа потеснить монарха с трона, но, Боже мой, что представляла из себя Испания в правление Мирандинов. Постоянные побои простых горожан солдатами на улицах, перестрелки и немытая обувь солдат, выставленная на столах и в витринах частных, некогда частных магазинов. Армия в считанные месяцы превратилась в сборище скотов! Но они все еще гремели по улицам с лозунгами "Мы - испанцы, спасшие корону!" "Мы короновали Первого монарха!" Каково же было удивление всего данного сброда, бывшего некогда первой армией Европы, когда пред ними предстал тот, коего со времен Наполеона почитали вторым из величайших европейских полководцев, халиф Турецкого халифата! Юному халифу не нужно было устраивать поединки, чтобы убедить подобную армию в том, что перед ними стоит дворянин и монарх, но все же Его Императорское Величество халиф Турции Исмагил счел разумным показать армии во что она обратилась и после гневной речи своей о недовольстве поведения испанской королевской армии в Мадриде и Барселоне, он призвал к бою того, кого счел истинным дворянином, и тех, о ком знал, как о преступниках. Один с восемнадцатью дворянами Рудольфа Юсупова бился Его Светлость герцог Магдебургский. 13 человек уничтожил он с легкостью, но подлостью был ранен четырнадцатым и ни один из нападаваших не счел возможным остановить свою руку, но юный монарх Турции вмешался в битву и вынес достойного дворянина из поединка. Вторым дрался сам халиф. Ему дважды удалось одолеть восемнадцать воинов и по меркам Турецкого халифата он счел себя зрелым воином, достойным носить на рукояти пояса не только нож, но и саблю. "Вы с привязанными к поясу саблями, воины великого государства и великого короля Бурбонов, что заставляет Вас нарушать правила древнего отношения к обмундированию противника и позорить и Вашу, и мою армию, одевая не подобающие одежды. Меня выкинул из дома кровавый маньяк, в безумии уничтоживший мою мать и ее сестру в долгой горячке с преступниками, убийца, с легкостью разделавшийся с моим отцом, но не с легкостью отпустивший к смертному молчанию наших женщин,. что заставляет Вас двигаться бок о бок с тем, чей голос схож с голосом того человека, что унизил мою мать и уничтожил моего отца?! Что заставляет Вас повиноваться его приказу и одевать армейские одежды завоеванного им народа?! Как не чувствуете Вы, древний народ, стыда в данной битве!? Как не жаль Вам меня и моей сестры? Почему говорите Вы мне, что Вами движет стремление проникнуть тайно в земли, где не встречают просто и где сохраняют преступника, коего признали преступником Вы и преступник, но коего не считает преступником ни один монарх и ни один из высоких людей, в сохранивших достоинство домах?!" Вас 90 тысяч! Войско достойно монарха! Нас 9 тысяч! И мы, конечно, сразимся, но глядя на Вас, я вспоминаю многих из Вас, как великих и благородных людей, чьи речи учил меня произносить вслух мой отец, о коих часто писали в наших газетах и о коих много говорили мои дети в халифате, возвращаясь с товарами из Ваших земель! Многие из Вас имеют родственников в моих землях, многие из моих солдат имеют родственников в Ваших землях. Вы не хотите идти в бой против меня, но Вы собрались поднять орудия, принадлежащие моей армии, против юноши, оказавшегося мне верным другом, и против юноши, коего приветил один из самых достойных домов. Что Вас держит рядом с сим недостойным человеком? Почему Вы рветесь в бой против собственного великого монарха?" После сей прекрасной речи, сказанной турецким халифом, перед дворянами, руководимшими войсками Мирандина и Подвойского, многие испанские и амаркарские аристократы распустили свои войска. На поле битвы осталось небольшое войско генерала Подвойского, которое было разрушено войсками Его Королевского Величества короля Соединенного Королевства Британских Островов Георга V без особого труда. В дальнейшем же дворяне королевства Испания и королевства Амаркар, возвращавшиеся в собственные земли, потребовали восстановления монархий собственных государств и много славных речей было произнесено о юном халифе. Мы же все в те дни убедились, что сила и слава монархии устанавливается от мудрости монарха и мудрости его речей, способных донести свет разумных деяний его предков до аристократии нации и до простого народа.
В самой же Германской империи в те дни много говорили об отставке герцогов Антилья, герцога Фюссинга, графа Пассау и герцога Асканиа, лишенных своих титулов и возможности реализации своих деяний в Германской империи за помощь войскам мятежников на территории Королевства Чехия и Республика Франция.
*___
Йоганн - Его Королевское Величество король Лагии (Австрия - Анна Конродинг-Мономах) Йоганн XVIII Висконти.
**__
Переяслав - Его Королевское Величестов король Чехии Переяслав I Иоаннит.
По капризности Эдерль уступает своим нравом разве, что великой Сестре, поспособствовавшей своим нравом женитьбе первого Рорика на княжне Глинской и не менее поспособствовавшей воцарению рода Рориков во Всероссийской монархии. Впрочем, об этой истории известно давно и не менее громко, нежели об истории победы юного турецкого монарха над клятвопреступниками в 1932 году, во всем мире, но впрочем мои опасения и опасения моих коллег и друзей о том, что сии истории забудутся к тому моменту, как вырастут и заведут своих внуков наши внуки, я полагаю весьма верными, посему в сей книге, не менее значимой, чем книга моего юного зятя Трохильдура, более всем известного, как Его Королевское Величество принц Королевства Шведов, Готов и Венедов, нежели как сказочника Джона Толкиена, я тоже стараюсь почаще упоминать о истории Всероссийской монархии, впрочем, как и об истории иных монархий.
Итак, передавая в дар юному наследнику турецкого халифата древний Эдерльдорф, Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II, несомненно, преследовал несколько целей. Упомянуть о них в своей статья я не считаю не разумным, бо история о передаче Эдерльдорфа была широко предана общественной публичности. Впрочем, дорогой мой читатель, я слегка поймал себя на лукавстве и от того, желая сохранить добропорядочные дипломатические отношения с семьей Конродов, перед продолжением своей статьи, я все же посчитал наилучшим легитимным способом продолжить статью - написать письменное прошение юному германскому правителю Его Императорскому Высочеству принцу Германкой империи Карлу Отто Максимилиану с возможностью изыскать для меня время для ответа на мои размышления о планах его дедушки при передаче Эдерльдорфа Его Императорскому Величеству халифу Турции Исмагилу VI. Его Императорское Высочество принц Германской империи Карл Отто, не смотря на свою огромную занятость, не только изыскал время для личной беседы со мной, в коей мы значительно больше времени уделили нелепой гибели батюшки его, чем беседам о планах его дедушки Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II и исключительно, признаться, по моей вине, бо вид юного наследника своим обликом, благодаря своей матушке, невероятно напоминающего великого Конрода IV, во многом вызвал мое участие и гордость от родственной близости сим великим родам. Видевший в последний раз юного принца Карла Отто в возрасте восьми лет, я был поражен и его элегантному возмужанию и проявлениям в нем той простой землистой германской крепости, которая свойственна только германским монархам. Отец его, великий наследник не только Конродов, но и Тан, и Тюдор, и Сауди был все же во многом лишен это приземленной крепости, которая вызывает желание созидать и славить свою нацию у всей нации германарихов, но также и изыскал для меня возможность создать лично переписанную и лично заверенную копию записи из дневника Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, касавшуюся размышлений императора о поселении четырех юных принцев в 1932 году в поместье Эдерльдорф в Обернзолле. Я с удовольствием и с разрешению Его Императорского Величества императора Германской империи Карла VIII приведу несколько замечаний Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II. "Признаться, я никогда столь долго не раздумывал над сложностями в поиске ошибок наших в организации защиты и восстановлении монархий, как в сии немногочисленные дни, предшествовавшие двадцатичетырехлетию Исмагила. Несомненно, тот неизвестный, нашедший слабость в обороне Деспотов, должен был быть всячески заинтересован в полном отсутствии информации о произошедшем в ноябре 1911 года в Турецком Халифате. Конечно же, мальчик не мог помнить ни лица, ни повадок погубителя его родителей и замечательно уже то, что он помнил о том, что с ним бежало только еще двое детей, а не все шестеро, что находились в те дни в Сюрейе(!). Только отрывочные воспоминания о том же насморке, возможно, связанном с газом, то есть с возможной газовой защитой халифата, которой бредил Мустафа, либо же о старинном каменном подземелье, в коем не только удобно расположились оппоненты наши, но и в коем долго мучили родителей Исмагила и Тэнемэла, при том имея возможность оставлять кощунственные надписи на стенах. Как могу я поверить в существование таинственного подземелья, о коем не ведал даже Его Светлость князь Милославский, но о коем ведает юноша, 21 год не пребывавший в стенах родного дворца? Хотя, несомненно, стоит использовать Его Светлость князя Ивана Михайловича для возможного проведения второй турецкой экспедиции либо настоять на необходимости проведения князем Иваном Михайловичем разведывательных бесед с собственными родственниками, родственных турецкому халифату, и с родственниками Исмагила. Конечно же, определенно, лучше было бы использовать для сих бесед персон, менее подверженных аристократической и народной популярности, а более того даже известности, в турецком халифате. Тот же князь Григорий Григорьевич Распутин, не смотря на свои юные годы, подошел бы мне для сих целей значительно больше. Молодому человеку присущ и профессиональный разведывательный скептицизм, невероятно часто граничащий с полным недоверием любым собеседникам, кроме "Кодекса о правилах расследовании криминальных преступлений в Германской империи" либо же "Кодекса о правилах расследования криминальных преступлений во Всероссийской монархии", и великолепное аудиальное внимание, не говоря уже о наследственной визуальной цепкости к деталям постоянным и деталям импровизационным, и способность нестандартно широко и оперативно оперировать полученными от допрашиваемых данными. И это все в неполные двадцать лет! Как жаль, что все сие поколение, великое в ярости своей за гибель отцов, мы погубим или потерям, пытаясь разыскать следы пропавших и пропадающих родов наших и восстановить честные права наши на правление, бо с исчезнувшей лавиной средств не справится нам даже с помощью восьми десятков Эдерльдорфов. Удачливы в работе тайных замков будут лишь внуки, а либо же и правнуки наши, и то сие правило окажется действующим, если удастся нам утаить науки наши среди только правящих родов, заинтересованных всячески в сохранении детей своих, не прибегая к помощи ни одного из меньших, коих во множестве смогут и перекупить, и обмануть, используя наши же семейные и древние, и новодельные, подобные телеграфу Людовика, тайны, и напугать. Определенно, пора мне воротиться к задаче передачи Эдерльдорфа.
Одна задача волнует меня прежде других. С какой точки начать лучше оповещение о превращение Исмагила в возможного хранителя ключей от объединенной казны Деспотов и Валуа. Начать прежде с Турции либо же прежде оповестить Европу? Где находится, либо же где чаще предпочитает находится наместник тайных подземелий, запомнившийся Исмагилу лишь страшным кашлем и глуповатым насморком? Впрочем, по разумности было бы диверсифицировать возможность хранения ключей. Создать второй форпост раздражения для наших оппонентов в Дрездене, но уж совершенно точно, если и радует меня сия возможность подразнить оппонентов выживаемостью наследника Цин, то Георг, придерживающийся тактики сохранения наследников великих родов, всяко гневно отринет мою идею. Хотя, определенно, возможно поговорить с Алешей о возможности данной провокации и о предоставлении ключей от Всероссийской казны князьям, находящимся на моем попечении. Прекрасная была бы ловушка! Несомненно, по всем нашим предположениям прежде должна быть осведомлена Европа. Но сия история похожа на былую историю нашу о звоне колоколов Собора Святого Конрода, в кои годы великий пращур мой Карл II старался возобновить интерес супруги к себе, подбирая изысканную мелодию для Собора в коем прошло венчание его с супругой, супруга же приготовляла себя к самоубийству на земле родителей своих от невнимания супруга. Чтобы случилось тогда, кабы не наш милый и вездесущий Альба! Впрочем, при отсутствии возможности создания двойной ловушки не стоит ли мне уж полностью использовать все возможности Замка дверей. Самое важное в плане моем, несомненно, будет ответственность за сигнальные костры Эрделя. Все же удобнейшее в стратегическом плане расположение города в чети наиболее глубокого русла реки позволит юному Исмагилу с легкостью предупредить и отразить летную атаку. Как же странна судьба наша. Сигнальные огни Эрделя, сохраненные только по желанию горожан, ведомых исторической запасливостью, либо же трогательно влюбленных в историческую роль свою первопредупредителей о нашествии врагов, подобных в желании своем жителям голионского Амандина, способны спасти нас от страшнейшего нашествия нового врага. С Иоганном* и Переяславом** о возможности помощи моей нации в сей работе я уже договорился. Вторым же наилучшим преимуществом, сохраненным от древности, перед врагом может стать для нас, как то ни странно, голубиная почта. Хотя, определенно, для скорости сообщения потребуется нам использовать почту и ястребиную, присущую только всероссийским да британским нашим сородичам, что имеет свои весьма уязвимые качества. Действительно, стоит доставить возможность и удовольствие нашему оппоненту подурачить нас с телеграфной и телефонной связью либо лишить нас ее. Право слово, я бы воспользовался даже новоизобретенной Людвигом световой связью, но, право же, послушаюсь совета сына и проложу в Эрдельдорф несколько пустых стеклянных труб. Никогда не отказывался себе в удовольствии подурачить вора, а уж, поболе того, незаконно разгулявшегося убийцу. Заодно удастся проверить насколько близко разведчики врага стоят к научным исследованиям моим либо же сына. И последним моим важным испытанием станет, несомненно, сходства пейзажа Эрдельдорфа с северо-восточной четью Анкары. Право же холм Гвенделин неотличим от горы Сюрейя и достаточно восьмикратно использовать Исмагилу свой знак при входе в истинное хранилище либо же достаточно будет восьми упоминаний в прессе, чтобы привлечь внимание нашего мятежного врага? Тоже ведь прекрасная проверка для нашей разведки! И прекрасная тренировка навыков! Но главная моя идея заключена в другом. Воспользовавшись старинными, проверенными способами предупреждения на уровнях внешних, всегда уязвимых, на уровне ловушки , скрытой и потому небезопасной в использовании со стороны монарха, бо монарх в таком внутреннем заточении в наше непростое время оказывается в ловушке еще большей, мы обязаны воспользоваться всеми новейшими изобретенными нами научными технологиями, чтобы проверить знание врага о структуре подземелий Сюрейи. Необходимо расположить наблюдателей с аудиальными и кинематографическими записывающими устройствами вдоль стен подземелий. Необходимо будет использовать не только древние ароматические и функциональные заманивающие ловушки Эрдельдорфа, но и важным в применении стоит сделать возможные ныне аудиальные ловушки, в коих стоит применить не только голос Исмагила, но и голос Мустафы и Эрихеловиссы, пластинок с голосами коих у меня предостаточно. Поставленные в нужной последовательности сии пластинки, а, возможно, и только использование ряда слов, произносимых Мустафой либо же Эрихловиссой, помогут мне оказать важное психологическое давление. Кстати, в данной точке вполне возможно двойственное разделение наших функций с Исмагилом. Использовав юного своего друга в качестве прекрасного знамени, поселившегося в Эрдельдорфе, я могу вскорости подменить его юным Сатрапом, коего сложно отличить от внешности, либо юным Гловелом, коий великолепно схож фигурой с Деспотом, самого же юного Деспота отправить вместе с Бурбоном в Дрезданский Родебойль, дабы спокойно обучить их наукам, в коих они претерпели ограничения по условиям своего воспитания до нашего нахождения их. С Георгом о возможной военной, а, более того, воздушной защите Дрездана я уже обговорил все десятки раз, а уж скоро приближусь и к сотням, но все же недовольным и вновь недовольным я остаюсь, бо мало все же и моего войска и войска Георга для защиты двух столь важных нациям мира монархов. Как бы важен нам был сейчас Николай бо же Гуан, но войска их деморализованы и ах как жаль, что нет у нас тысячи Эдмонов, способных вооружить каждый банк железным гарпуном для ловли опасных преступников и воров. Впрочем, прежде и Дрездан стоит вооружить оружием Эрделя и лучшими возможностями птичьей либо животной почты да и телеграфическую защиту продумать необходимо, опираясь на информацию разведки о возможностях вмешательства наших оппонентов в возможности телефонной и телеграфной связи. Все же как же отличается профессиональное создание прогрессивного общественного устройства у монархов от создания сих же устройств частными буржуазными компаниями! Создать новые уровни коммуникативной связи и заранее не продумать ни возможностей сознательных внешних возможностей нанесения внешнего ущерба либо дефектов деятельности, ни защиты от них. 48 возможностей простого создания дефектов, 89 возможностей средней сложности создания дефектов и 192 возможности нанесения прямого и косвенного морального ущерба и 291 возможность нанесения финансового ущерба! И это то, что я нашел один, просто просматривая структуру создания телеграфных сетей пять лет назад, а что еще найдут мои специалисты по завершении общих работ по исследованию ошибочных явлений в телефонной связи! Необходимо будет учесть все найденные ныне ошибочные явления телефонной связи при строительстве ловушки в Эрдельдорфе."
На сем исследование размышлений великого монарха я позволю себе прекратить и обращусь к событиям 27 июня - 2 июля 1932 года, потрясших всех нас деяниями и речами, преисполненными мужеством и благородством, достойных наипервейших наших монархов, чьи речи так любим мы повторять, состоявшимися среди людей весьма продажной и приземленной в комфортабельности, активно создаваемой нами же, эпохи. Задача Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, как считали все мы 17 июня 1932 года, была почти готова к разрешению. Оставалось лишь объявить об участии турецкого халифа, испанского принца и юного монгольского дарги во Всенародном празднике Огненной цепи. Его Императорское Величество халиф Турции Исмагил VI и Его Императорское Величество юный дарга Монголии Тенемэл IV все еще пребывали в Дрездане, Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II осматривал подготовку укреплений в Обернзолле, когда случилось то, чего никто не ожидал. Сигнальные огни Эрделя, начиная от Кирхобнау, озарили по-германски темную ночь на 18 июня яркими кострами Предзнаменований. Вскочившие по тревоге, жители Обернзолле не знали верить в предзнаменование либо же нет. "С одной стороны вера в Предзнаменование являлась основой воинского успеха императорской армии, с другой стороны, привыкшие жить уже по совершенно иному, не первоармейскому времени, в новый буржуазный век, жители не знали как повести себя: наличие топливных баллонов для всей коммуны, качественная оплата счетов, возможная даже удаленно, качественное обучение детей, качественные традиции на работах - все это совершенно разлагает волю к победе, а уж тем более волю к защите того качественного общества, в котором приходится проживать. Слово война звучит невероятно в таких обстоятельствах! Но как сие необходимо! Произносить слово "война", чтобы быть более качественными, более благоразумными и более продуманными в защите и самих себя, и своих возлюбленных и своих детей!" Сию речь, точнее сей несколько видоизмененный перессказ речи Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II от 31 марта 1930 года, я услышал на пристани Эрдели в беседе между двумя весьма пожилыми германскими рудокопами, а хотя, возможно, уже и банкирами. Хотя, возможно, нет, мне кажется я видел сих двух немолодых седовласых трудяг, хоть и одетых в ту страшную ночь во фраки, в наших орудийных шахтах под дном Эрдели. О, боже мой, сколько же подобных трудолюбивых простых жителей и шахтеров погибло в те дни на берегах великой германской реки. В скольких руинах прозябали оставшиеся в живых.
Самым сообразительным оказался удивительный и юный наш испанский принц Томас. "Чехи, - прокричал он: - чехи, дети моей возлюбленной и самая трудолюбивая нация. Несомненно, они не покидали своих постов, сочтя изобретенную нами защиту лучшей на данный момент, и от того довелось нам обнаружить разведывательные самолеты Деникина ранее, чем на то рассчитывал сам Деникин." "Я более рассчитывал на большее соответствие нашей ловушки с праздником Огненной цепи, - пробурчал Его Императорское Величество император Германской империи Вильгельм II , - но что ж и нынешние костры бандиты могут принять за праздничные и, возможно, не обратят на них внимание. Оставайтесь здесь Томас, ваша двойная связь с королем Иваном и королем Йоганном должна быть непрерывной, я же займусь обеспечением артиллерийского отражения атаки." Двое суток непрерывного артиллерийского огня и самолетных атак почти стерли Обернзолле с лица земли. Младшему Деникину совершенно не удавалось вычислять артиллерийские точки Его Императорского Величества императора Германской империи Вильгельма II, поражавшие соперника из-под земли и часто менявшие свое положение. Из восемнадцати орудий 18 линии были уничтожены всего два, а именно восемнадцатую линию все мы полагали важнейшей в нашей обороне и от того рассерженный полководец насылал и насылал самолеты на наше небольшое, но подготовленное с германской сноровкой укрепление. Следящим же за направлением возвращающихся самолетов противника удалось установить несколько важнейших точек перегруппировки противника, что уже смело использовала наша авиация. В одном из сражений июня 1932 года был ранен испанский принц Томас, умело руководившей звеном поисковой авиации, но падение и транспортировку его самолета удалось осуществить без ущерба для монархии и даже без ущерба для орденов. Хотя сие и оказалось для всех нас удивительным: приземление в расщелине, в каменной трещине в земной породе оказалось счастливой случайностью, ни одна из опасных деталей самолета не оказалась задетой, топливо же вылилось в расщелину, бо Его Королевское Высочество принц Испании Томас успел открыть топливный бак до того, как машина коснулась земли.
Беда же пришла к нам с другой стороны. 25 июня 1932 года сычевая почта, используемая в Турецком халифате, принесла страшное известие. Майсен, Морицбург и Дрездан оказались в считанные часы окружены 91-тысячным войском, прибывшим с территории Королевства Испания и руководимым двумя герцогами и одним бандитом. Первую треть войска, в 25 тысяч человек, вел за собой герцог Королевства Амаркар (Мексика) Аютор Вилья, вторую часть войска, в 17 тысяч человек, вел за собой бандит Рудольф Юсупов, более известный в Советской России, как генерал неизвестной армии Н. М. Подвойский, третьей же самой многочисленной частью войска руководил древний герцог Королевства Испании Его Светлость Алоиз Суарес Мирандин. Герцог, соединившей в своем имени два прославленных, но утративших доверие в 9 и 12 веке рода, но вновь восстановившие свои права на герцогства во времена буржуазного денежного века. Семья Мирандинов в двадцатом веке сыграла либо же собиралась сыграть для монархии ту же роль, что почти удалась ей сыграть в веке девятом. Собрав своих прекрасных дам вокруг короля, Мирандины стремились захватить власть и влияние и только семейная жертвенность Альбы, 18 членов семьи, коих погибли в различных засадах и уловках Мирандинов и коя жертвенность восстановила против Мирандинов все испанское общество, спасла в те дни корону Испании. В нынешнем же веке старым и ярым воякам Мирандиным, достав со своих складов старое королевское золото, почти удалось путем подкупа потеснить монарха с трона, но, Боже мой, что представляла из себя Испания в правление Мирандинов. Постоянные побои простых горожан солдатами на улицах, перестрелки и немытая обувь солдат, выставленная на столах и в витринах частных, некогда частных магазинов. Армия в считанные месяцы превратилась в сборище скотов! Но они все еще гремели по улицам с лозунгами "Мы - испанцы, спасшие корону!" "Мы короновали Первого монарха!" Каково же было удивление всего данного сброда, бывшего некогда первой армией Европы, когда пред ними предстал тот, коего со времен Наполеона почитали вторым из величайших европейских полководцев, халиф Турецкого халифата! Юному халифу не нужно было устраивать поединки, чтобы убедить подобную армию в том, что перед ними стоит дворянин и монарх, но все же Его Императорское Величество халиф Турции Исмагил счел разумным показать армии во что она обратилась и после гневной речи своей о недовольстве поведения испанской королевской армии в Мадриде и Барселоне, он призвал к бою того, кого счел истинным дворянином, и тех, о ком знал, как о преступниках. Один с восемнадцатью дворянами Рудольфа Юсупова бился Его Светлость герцог Магдебургский. 13 человек уничтожил он с легкостью, но подлостью был ранен четырнадцатым и ни один из нападаваших не счел возможным остановить свою руку, но юный монарх Турции вмешался в битву и вынес достойного дворянина из поединка. Вторым дрался сам халиф. Ему дважды удалось одолеть восемнадцать воинов и по меркам Турецкого халифата он счел себя зрелым воином, достойным носить на рукояти пояса не только нож, но и саблю. "Вы с привязанными к поясу саблями, воины великого государства и великого короля Бурбонов, что заставляет Вас нарушать правила древнего отношения к обмундированию противника и позорить и Вашу, и мою армию, одевая не подобающие одежды. Меня выкинул из дома кровавый маньяк, в безумии уничтоживший мою мать и ее сестру в долгой горячке с преступниками, убийца, с легкостью разделавшийся с моим отцом, но не с легкостью отпустивший к смертному молчанию наших женщин,. что заставляет Вас двигаться бок о бок с тем, чей голос схож с голосом того человека, что унизил мою мать и уничтожил моего отца?! Что заставляет Вас повиноваться его приказу и одевать армейские одежды завоеванного им народа?! Как не чувствуете Вы, древний народ, стыда в данной битве!? Как не жаль Вам меня и моей сестры? Почему говорите Вы мне, что Вами движет стремление проникнуть тайно в земли, где не встречают просто и где сохраняют преступника, коего признали преступником Вы и преступник, но коего не считает преступником ни один монарх и ни один из высоких людей, в сохранивших достоинство домах?!" Вас 90 тысяч! Войско достойно монарха! Нас 9 тысяч! И мы, конечно, сразимся, но глядя на Вас, я вспоминаю многих из Вас, как великих и благородных людей, чьи речи учил меня произносить вслух мой отец, о коих часто писали в наших газетах и о коих много говорили мои дети в халифате, возвращаясь с товарами из Ваших земель! Многие из Вас имеют родственников в моих землях, многие из моих солдат имеют родственников в Ваших землях. Вы не хотите идти в бой против меня, но Вы собрались поднять орудия, принадлежащие моей армии, против юноши, оказавшегося мне верным другом, и против юноши, коего приветил один из самых достойных домов. Что Вас держит рядом с сим недостойным человеком? Почему Вы рветесь в бой против собственного великого монарха?" После сей прекрасной речи, сказанной турецким халифом, перед дворянами, руководимшими войсками Мирандина и Подвойского, многие испанские и амаркарские аристократы распустили свои войска. На поле битвы осталось небольшое войско генерала Подвойского, которое было разрушено войсками Его Королевского Величества короля Соединенного Королевства Британских Островов Георга V без особого труда. В дальнейшем же дворяне королевства Испания и королевства Амаркар, возвращавшиеся в собственные земли, потребовали восстановления монархий собственных государств и много славных речей было произнесено о юном халифе. Мы же все в те дни убедились, что сила и слава монархии устанавливается от мудрости монарха и мудрости его речей, способных донести свет разумных деяний его предков до аристократии нации и до простого народа.
В самой же Германской империи в те дни много говорили об отставке герцогов Антилья, герцога Фюссинга, графа Пассау и герцога Асканиа, лишенных своих титулов и возможности реализации своих деяний в Германской империи за помощь войскам мятежников на территории Королевства Чехия и Республика Франция.
*___
Йоганн - Его Королевское Величество король Лагии (Австрия - Анна Конродинг-Мономах) Йоганн XVIII Висконти.
**__
Переяслав - Его Королевское Величестов король Чехии Переяслав I Иоаннит.