Свадьба Анастасии Ульманис. Мемуары графа В. Ф. Фредерикса
28 марта 1925 года, получив от Ее Императорского Величества императрицы Марии Федоровны соответствующие документы на переезд Алеши в Королевство Дания, я сделал попытку обратиться в подобающие делу инстанции дабы оформить путевые листы и выездные паспорта в столицу Соединенного Королевства Британских Островов Лондон, через который мы с Алешей намеревались совершить транспортировку оставшихся документов архивов Всероссийского монархического императорского дома, кои я перевозил уже четвертый год с соизволения маршала Ф. Ф. Юсупова (Н. М. Подвойского) и выездные документы необходимые для подтверждения личности субъекта поездки в Королевстве Дания. Серьезное отношение к документации, которое особенно свойственно Королевству Дания среди прочих других монархий мира, выдвигало и перед нами с Алешей необходимость быть требовательными к документам Советской Республиканской России. Сие было невероятно сложно. В Министерстве иностранных дел Всероссийской монархии начальник 3-го департамента по выправлению выездных документов Высших сановных и высших титулованных лиц Его Сиятельство граф Е. Г. Гусинский рекомендовал нам в нынешнем положении дел обратиться в региональное отделение Московского губернаторского дома, где сохранялись еще структуры, способные выправить выездной паспорт подданным, чье положение не требует внимания к своим делам Министерства иностранных дел Всероссийской монархии. в соответствии с положением дел я намеревался оформить Его Императорское Высочество Великого князя Алексия Николаевича Рорик-Романова помощником экспедиции, отвечающим за сохранность транспортировки документационных бланков, но Его Сиятельство граф Ермолай Георгиевич настоятельно рекомендовал мне не нарушать уставных документов Министерства иностранных дел, запрещающего допускать к документационным международным бумагам лиц моложе 35 лет и лиц, имеющим государственный табельный статус ниже 6 ранга. Алешин государственный табельный статус соответствовал 6 рангу, что было весьма высоким положением дел для его возраста, но все же свидетельствовало об определенном формальном внимании к посланнику, объясняемом его статусом.
- Несомненно, я могу оформить Вам, Алексий Николаевич, бумаги наподобие госпожи Анастасии Ульманис, недавно отправившейся в поездку в Королевство Голион, - почесал нос Его Сиятельство граф Ермолай Георгиевич: - Но, признаюсь Вам, как на духу, совершенно не хочется справлять Вам подобные неординарные документы, бо Анастасия Карловна направлялась на балы, Вам же предстоит и впредь заниматься с серьезной документацией и Вашу документационную биографию пакостить мне совсем не хочется. Давайте будем придерживаться устоев, созданных Вашими прародителями и столь благотворно влиявших на государство наше в течение времени, приближающемся в сроках своих преклонением наций перед величием Иисуса Христа, Всемилостивого наставника нашего.
В Московском Губернском доме мы столкнулись с теми же трудностями не соответствия законодательных норм нового государственного устройства с нормами прежними и нормами общемировыми законодательного свойства, что предстало перед нами и основной сложностию в оформление бумаг в Министерстве иностранных дел. Советник паспортного департамента Московского губернаторского дома канцелярный советник 3-го класса Юлий Маркович Горний оформил нам выездные бумаги, но титул Алеши в данных бумагах, обозначенный, как титул "мещанин", бо соответственно республиканским нормам мировой юридической практики монархические титулы переставали действовать в государстве с момента утверждения республиканского строя, и нашему уважаемому советнику казался весьма сомнительным, бо смены паспортов государственных на республиканские новый строй не производил, и законодательного подтверждения не имел.
- Я и вовсе не понимаю по каким бумагам мы нынче работаем, - пожимал плечами советник генерал-губернатора Его Сиятельство граф В. А. Кудрявцев, к коему мы вынуждены были обратиться по беспомощности господина Горнего: - Бланковой документации нет совершенно. В особых случаях пользуемся документационными бланками, сохранившихся с времен Всероссийской монархии, но и те бланки уже наличиствуют в малом количестве. Новых бланков господин Ульманис произвел, но совершенно же невозможно с ними работать! Графа на графе путанной информации! Вот к примеру, графа 5, содержащая вопрос об отношении заполняющего к религии сатанизма, к чему бы она была нам нужна!? В какой формуляр паспорта мы включаем сию информацию!? А пункт 6 об отношении к республиканским нововведениям? И ведь совершенно не слушает нас Анастасия Карловна, коя нынче исполняет должность генерал-губернатора Москвы! Сколько советов я уже давал ей и дельных, и старинных! Нет! Ворочает все по своему!
Признаться по существу, информация о том, что обязанности генерал-губернатора Москвы исполняет нынче 18-летняя дочь господина Ульманиса и до того, казалась мне смехотворной, но нынче дела принимали трагичнейший и серьезнейший оборот.
- И ведь попробуй ей перечить! - восклицал Его Сиятельство канцелярный советник 2-го класса граф Кудрявцев: - Давеча вот Его Сиятельство граф Шавкунов, канцелярный советник 2-го класса, осмелился настаивать на выпуске платежной земельной квитанции по образцу государственного бланка Всероссийской монархии, а не по образцу, созданного младшей сестрой Анастасии Карловны Татьяной, содержащим в себе рисунки с половыми мужскими гениталиями, и был расстрелян. Весь 1-ый канцелярный отдел расстреляли в единый день! 18 человек! И ведь тела убирать запрещают! На дворе дома губернаторского нашего так и лежат! В нравоучение другим сотрудникам, что негоже перечить дочери президента!
Расстрелы подданных по пустым причинам, как и преступные разнузданные и разгульные гуляния по улицам, сопровождаемые легкомысленной пулевой пальбой по окружающим мишеням на местности и по окнам подданных, являлись визитной карточкой новой власти. Население Всероссийской монархии в период с 1918 года по 1925 год сократилось в восемь раз, смертность населения по криминальным причинам увеличилась в восемнадцать раз, рождаемость снизилась в двадцать один раз, в сибирских и дальневосточных регионах - в двадцать семь раз. Посему события с расстрелом 1-го канцелярного отдела совершенно не потрясли наши с Алешей очерствевшие в этом преступном бытии души, но все же мы решили настоять на расследовании дела и на достойных похоронах сотрудников 1-го канцелярного отдела Московского губернаторского дома. Сие дело, по рекомендации Его Сиятельства графа Кудрявцева, достойно могло бы поспособствовать и приобретению Его Императорским Высочеством 5-го государственного реестрового ранга, бо по участию судебным заседателем либо обвинителем в двух судебных процессах Его Императорское Высочество повышало свой реестровый ранг на 1 ступень и путешествие наше в Европу не обладало бы столь сомнительным статусом. Сие обстоятельство к тому же весьма позволяло оформить документы на доступ к международной документации Министерства иностранных дел на Его Императорское Высочество, бо в случае государственных монархических персон возраст был второстепенным показателем, кои можно было игнорировать в случае соответствия рангового показателя соответствующему критерию. Подобное положение дел уже доводилось преодолевать Министерству иностранных дел Всероссийской монархии в случае с выездом в Соединенное Королевство островов Британии и Шотландии 17-летнего Его Императорского Высочества Иоанна Васильевича при сопровождении преступного элемента Соединенного Королевства островов Британии и Шотландии графа Юджина Сеймура, бежавшего в Казань со множеством бумаг Соединенного Королевства, а также при выезде в Королевство Голион Великого князя Александра Павловича, также в возрасте девятнадцати лет сопровождавшего Ее Королевское Высочество принцессу Королевства Голион Шарлотту Фредерику, не могущую покинуть Всероссийскую монархию в одиночестве, бо с батюшкой ее в землях наших случилось заболевствие. Наш с Алешей выезд с государственными делами мог бы стать восьмым примером подобного путешествия со времен Его Императорского Величества Иоанна I, когда престолонаследный представитель монархической семьи был допущен до управления международными государственными делами в возрасте до двадцати восьми лет.
В соответствии с положением дел, оформление документационных бумаг на персону, предъявляющую государственный монархический паспорт, вызывало немало осложнений при республиканском государственном устройстве. Алеша в данном случае проявил небывалую государственную мудрость и изъявил желание пообщаться с господином Ульманисом.
- Определенно, - сетовал он у нас дома, с удовольствием вкушая борщ, изготовленный любезной супругой моей Евдокией Альбрехтовной, после постной монастырской пищи: - Необходимо провести мне дипломатические переговоры с господином Ульманисом. Определенно, смена паспортов необходима всему Отечеству! Что же это мы уже семь лет живем в новом государственном устройстве, а и бланковую и паспортную документацию используют все еще старую! От этакой путаницы перед всеми государствами нам стыд! Определенно, я был не прав, упорствуя в своих молениях за милитаризированное возвращение батюшки! Стоит использовать и дипломатические пути! Стоит и мне заняться государственными делами! Все же мы не передали власть господину Ульманису, а коли прежняя власть бездействует, то и новая может не стараться!
Со счастию в сердце наблюдал я созревание государственной мысли в любимейшем из молодых государей, коих мне доводилось знать, но и не остудить его в намерениях о свершениях его я не имел права, бо господин Ульманис известен был далеко не милосердным своим отношением к персонам, стремящимся выправить его делопроизводственные и государственные мировоззрения. Его Императорское Высочество согласился с моими речами, но все же не остановился в изысканиях своих о возможности изменения все ухудшающихся и ухудшающихся дел в государственном устройстве. В ситуации сей показал себя Алеша наихитрейшим дипломатом, не смотря на юный возраст свой, поскольку замену государственного монархического паспорта, выданного Алеше в 1915 году, господин Ульманис не производил, Алеша настоял на своем желании о встрече с господином Ульманисом дабы обсудить вопрос о замене собственного государственного монархического паспорта на государственный паспорт республиканского гражданина. 18 апреля 1925 года сия встреча стала возможна. В качестве персон, охраняющих покой и судьбу Его Императорского Высочества, в пропуска, позволяющих нам посетить Грановитую палату музейного комплекса "Московский Кремль", были внесены и мы с Его Светлостью старшим князем К. Г. Бестужевым-Рюминым. Признаться, столь быстрому согласию господина Ульманиса я был поражен, бо памятно мне было наше стремление все с тем же Его Светлостью князем К. Г. Бестужевым-Рюминым, воротившимся в связи с монархическим кризисом во Всероссийскую монархию от посольских дел в кантонах Швейцарии и Германской Империи, в 1918-1919 году обратиться ко вниманию господина Ульманиса о расследовании убийств высших должностных лиц государства, особенно, о убийстве семьи Его Высокопревосходительства Министра внутренних дел Его Светлости князя М. Я. Преображенского и самого князя, убийстве жестоком и аморальном, но тем более требовательном к расследованию в делах Всероссийских для Его Светлости Кирилла Георгиевича, что приходился Михаил Яковлевич тестем Председателю Государственного Совета Германской Империи барону Бисмарку, и дела о публичном убийстве руководителя Московского департамента полиции Его Сиятельства графа Михаила Борисовича Нелидова, потрясшего всю Московскую губернию беспрецендетной и зловещей антирелигиозностью. К тому же, собираясь на встречу с господином президентом, памятовал я и о событиях, уже описанных в моей книге, бо возможное вновь препровождение меня из музейного комплекса "Московского Кремля" в образе Гиласа не виделось мне радужной перспективой, как и образ Ганимеда не желался мне достойным обретением для Его Императорского Высочества. Алеша же был непреклонен. Государственное устройство, по его мнению, требовало непременного вмешательства монархических особ, являющихся представителями прежнего государственного устройства, не уготовившего себе смену достойным образом и потому ответственного за события в последующем государственном строе. Размышления юноши были достойны, посему пришлось мне преодолеть собственные страхи и направиться вместе с ним и с Его Светлостью князем Кириллом Георгиевичем Бестужевым-Рюминым.
Господин Ульманис, встретивший нас у Троицких ворот ровно в 14 часов 45 минут, как и оговаривалось в бумагах для пропуска, выглядел невероятно уставшим и состарившимся не на один десяток лет.
- Дочери мои, - устало беседовал он с нами, поднимаясь по лестнице: - Выросли и созрели уже, но достойного спутника жизни им не находится. Столько дурных разговоров о них в Москве и в Вильно, что и не передать количество горя моих девочек и их безутешной матери. Более всего волнует меня судьба моей средней дочери Анастасии, которой уже осемнадцать лет. Всячески помогает она мне, в президентских моих стараниях, на посту московского генерал-губернатора у нее также многие достижения есть, но в сем возрасте пора ей уже определиться и с супругом, но увлечение ее князем Щедриным-Нельсоном совершенно меня не устраивает, бо князь невероятно легкомыслен. Не посоветует ли мне Ваше Императорское Высочество, как поступить в сей ситуации? Проблемы государственной бланковой документации в свете проблем собственных детей оказываются совершенно не важными и мешающими основным устоям жизни государя. Тяжело быть государем, Алексий Николаевич, тяжело.
Его Светлость князь К. Г. Бестужев-Рюмин в сей ситуации смягчил беседу наинтереснейшим рассказом, как и достойно потомственному дипломату, рассказав пренеобычайно старинную басню о тяжелой судьбе Его Королевского Величества короля Португалии Хоакина III, родившего трех дочерей, отличавшихся редким распутством и стремившихся сыскать мужей в королевствах богатых и упроченных.
- Современные анализы биологических тканей и крови, пользующиеся великой популярностью в кантонах Швейцарии, несомненно бы, доказали нынче, если бы были возможно, что сомнения большинства общества Португалии времен Его Королевского Величества Хоакина III относительно подмены Его Королевского Величества пред лицами подданных персоной преступной, но обладающей несомненными внешними схожими чертами, были абсолютно верны, - завершил свою тонкую речь Его Светлость князь Кирилл Георгиевич и уподобился змию, вопросив, не имеет ли Анастасия Карловна супружеских видов на монархическую персону Его Императорского Высочества Алексия Николаевича, бо при наличествовании множества свидетельских показаний о присутствии Анастасии Карловны в месте убийства Его Императорского Величества Николая Александровича сии виды в отношении Великого князя со стороны Анастасии Карловны были бы оскорбительными.
К удивлению нашему, Карлис Августович даже не уподобился змию, подхватив нить беседы, предложенную Его Светлостью князем Бестужевым-Рюминым, и принялся на наших умащенных слезами глазах увещевать Алешу, что брак с его, Карлиса Августовича, средней дочерью был бы Алеше всячески выгоден и выглядел бы достойно в глазах мировой монархической особенности. В сей проблематичной ситуации Карлис Августович показался нам всем близким к помешательству. Преступник и цареубийца испрашивал разрешения у несчастного сына убиенных родителей о возможности брака с собственной дочерью. Неуравновешенная натура Карлиса Августовича не внимала ни коим нашим замечаниям о невозможности сего действа. Новые и новые аргументы приводились нам в защиту собственного измышления президента и монарха, и возможности выезда в иные государства, и возможность влиять на государственную политику, и возможность вести общественную деятельность, новые и новые требования предполагались в отношении наших семей в случае отказа.
- Вы не представляете, что я могу Вам предоставить! - кричал президент Ульманис на Алешу: - Вы не представляете, что может предоставить Вам господин Керенский! Все монархии мира будут у Ваших и только у Ваших ног! Все газеты и журналы будут к Вашим услугам! О Вас всегда будет говорить вся страна и говорить только и только хорошо! Все золоторудные шахты и нефтяные жилы будут в Вашем и только в Вашем кошельке оставлять налоги! Все! О чем Вы думаете, юноша!?
В подобной аморальной ситуации, конечно же, ни один монарх мира не согласился бы обрести подобного советника и помощника, не стал исключением и наш Алеша. Принявшийся осторожно расспрашивать о необычайной системе налогообложения, о коей начал свой рассказ господин Ульманис, Алеша все же тонко давал понять, что брать госпожу Ульманис в супруги не намерен. По истечению полуторачасовой беседы мы с Его Светлостью князем Кириллом Георгиевичем Бестужевым-Рюминым располагали достаточно полноценной и не очень красивой картиной государственного управления, ненавязчиво вызнаваемую у властьпридержащего президента юным государем нашей державы, так и не лишившегося ни разума, ни регалий, не смотря на многие ухищрения со стороны противников его правления.
18 апреля 1925 года стался для нас днем счастливым и исполненным благоволения Фортуны, бо из музейного комплекса "Московский Кремль" вышли мы все трое более достойным образом, нежели сие довелось мне шестью годами ранее, но сие счастие совершенно не означало, что избежали мы мстительного безумия семьи, прославляющей свою власть безумием и дикостью. В ночь на 4 мая 1925 года дом наш с Евдокией, где проживал в ожидании решения господина президента Ульманиса и Его Императорское Высочество Великий князь Алексий Николаевич, на Спиридоновке был оглушен шумными звуками оркестров, криков и хлопков, сопровождающих выстрелы из разнокалиберного огнестрельного оружия. Время на часах наших показывало 2 часа 10 минут, когда сквозь оглушительные звуки уличного гуляния раздались нестихающие трели дверного звонка, которые хоть и сложно было расслышать за звуками духовых оркестров, но все же сии трели свидетельствовали о некоем наличии цивилизации в окружающей среде. Разумно полагая, что либо неприятный визит случился у кого-либо из соседей, либо мы являемся свидетелями некоего грандиозного празднества, устроенного людьми широкими и вольными, подобно празднеству Альфонса Майера барона Ротшильд, редко выбиравшегося из Американской Республики в пределы Всероссийские, и потому столь шумно сватавшегося подобной же шумной ночью к звезде сердца своего Ее Светлости графине Татьяне Александровне Танеевой, я направился к двери. За дверью нас и впрямь ждала свадьба да иная, чем свадьба Ротшильда. Анастасия Ульманис и князь Щедрин-Нельсон, воротившиеся в пределы наши из Хорезма, праздновали третий день совместного пребывания в браке, в коем "чудотворном" действе Карлис Августович просил нас принять участие. О всем чудотворном действе на нас сего события рассказать я не смею, но участь наша с Алешей была в сем действе столь же незавидной, сколь и наше путешествие в Кремль с Его Светлостью князем Распутиным в 1919 году. Разве что оба мы остались живы. Бланковые же документы брачных свидетельств московской губернии с того дня и до 1927 года выдавались исключительно на бумагах, имеющих на обороте наши с Алешей изображения в обнаженном виде, иные имели и изображения показывающие наши страдания в ту ночь, иные и прелюбодеяния совершенные с нами мужскими персонами, присутствовавшими на свадьбе не столь принудительным образом, коим мы присутствовали с Алексеем.
- Несомненно, я могу оформить Вам, Алексий Николаевич, бумаги наподобие госпожи Анастасии Ульманис, недавно отправившейся в поездку в Королевство Голион, - почесал нос Его Сиятельство граф Ермолай Георгиевич: - Но, признаюсь Вам, как на духу, совершенно не хочется справлять Вам подобные неординарные документы, бо Анастасия Карловна направлялась на балы, Вам же предстоит и впредь заниматься с серьезной документацией и Вашу документационную биографию пакостить мне совсем не хочется. Давайте будем придерживаться устоев, созданных Вашими прародителями и столь благотворно влиявших на государство наше в течение времени, приближающемся в сроках своих преклонением наций перед величием Иисуса Христа, Всемилостивого наставника нашего.
В Московском Губернском доме мы столкнулись с теми же трудностями не соответствия законодательных норм нового государственного устройства с нормами прежними и нормами общемировыми законодательного свойства, что предстало перед нами и основной сложностию в оформление бумаг в Министерстве иностранных дел. Советник паспортного департамента Московского губернаторского дома канцелярный советник 3-го класса Юлий Маркович Горний оформил нам выездные бумаги, но титул Алеши в данных бумагах, обозначенный, как титул "мещанин", бо соответственно республиканским нормам мировой юридической практики монархические титулы переставали действовать в государстве с момента утверждения республиканского строя, и нашему уважаемому советнику казался весьма сомнительным, бо смены паспортов государственных на республиканские новый строй не производил, и законодательного подтверждения не имел.
- Я и вовсе не понимаю по каким бумагам мы нынче работаем, - пожимал плечами советник генерал-губернатора Его Сиятельство граф В. А. Кудрявцев, к коему мы вынуждены были обратиться по беспомощности господина Горнего: - Бланковой документации нет совершенно. В особых случаях пользуемся документационными бланками, сохранившихся с времен Всероссийской монархии, но и те бланки уже наличиствуют в малом количестве. Новых бланков господин Ульманис произвел, но совершенно же невозможно с ними работать! Графа на графе путанной информации! Вот к примеру, графа 5, содержащая вопрос об отношении заполняющего к религии сатанизма, к чему бы она была нам нужна!? В какой формуляр паспорта мы включаем сию информацию!? А пункт 6 об отношении к республиканским нововведениям? И ведь совершенно не слушает нас Анастасия Карловна, коя нынче исполняет должность генерал-губернатора Москвы! Сколько советов я уже давал ей и дельных, и старинных! Нет! Ворочает все по своему!
Признаться по существу, информация о том, что обязанности генерал-губернатора Москвы исполняет нынче 18-летняя дочь господина Ульманиса и до того, казалась мне смехотворной, но нынче дела принимали трагичнейший и серьезнейший оборот.
- И ведь попробуй ей перечить! - восклицал Его Сиятельство канцелярный советник 2-го класса граф Кудрявцев: - Давеча вот Его Сиятельство граф Шавкунов, канцелярный советник 2-го класса, осмелился настаивать на выпуске платежной земельной квитанции по образцу государственного бланка Всероссийской монархии, а не по образцу, созданного младшей сестрой Анастасии Карловны Татьяной, содержащим в себе рисунки с половыми мужскими гениталиями, и был расстрелян. Весь 1-ый канцелярный отдел расстреляли в единый день! 18 человек! И ведь тела убирать запрещают! На дворе дома губернаторского нашего так и лежат! В нравоучение другим сотрудникам, что негоже перечить дочери президента!
Расстрелы подданных по пустым причинам, как и преступные разнузданные и разгульные гуляния по улицам, сопровождаемые легкомысленной пулевой пальбой по окружающим мишеням на местности и по окнам подданных, являлись визитной карточкой новой власти. Население Всероссийской монархии в период с 1918 года по 1925 год сократилось в восемь раз, смертность населения по криминальным причинам увеличилась в восемнадцать раз, рождаемость снизилась в двадцать один раз, в сибирских и дальневосточных регионах - в двадцать семь раз. Посему события с расстрелом 1-го канцелярного отдела совершенно не потрясли наши с Алешей очерствевшие в этом преступном бытии души, но все же мы решили настоять на расследовании дела и на достойных похоронах сотрудников 1-го канцелярного отдела Московского губернаторского дома. Сие дело, по рекомендации Его Сиятельства графа Кудрявцева, достойно могло бы поспособствовать и приобретению Его Императорским Высочеством 5-го государственного реестрового ранга, бо по участию судебным заседателем либо обвинителем в двух судебных процессах Его Императорское Высочество повышало свой реестровый ранг на 1 ступень и путешествие наше в Европу не обладало бы столь сомнительным статусом. Сие обстоятельство к тому же весьма позволяло оформить документы на доступ к международной документации Министерства иностранных дел на Его Императорское Высочество, бо в случае государственных монархических персон возраст был второстепенным показателем, кои можно было игнорировать в случае соответствия рангового показателя соответствующему критерию. Подобное положение дел уже доводилось преодолевать Министерству иностранных дел Всероссийской монархии в случае с выездом в Соединенное Королевство островов Британии и Шотландии 17-летнего Его Императорского Высочества Иоанна Васильевича при сопровождении преступного элемента Соединенного Королевства островов Британии и Шотландии графа Юджина Сеймура, бежавшего в Казань со множеством бумаг Соединенного Королевства, а также при выезде в Королевство Голион Великого князя Александра Павловича, также в возрасте девятнадцати лет сопровождавшего Ее Королевское Высочество принцессу Королевства Голион Шарлотту Фредерику, не могущую покинуть Всероссийскую монархию в одиночестве, бо с батюшкой ее в землях наших случилось заболевствие. Наш с Алешей выезд с государственными делами мог бы стать восьмым примером подобного путешествия со времен Его Императорского Величества Иоанна I, когда престолонаследный представитель монархической семьи был допущен до управления международными государственными делами в возрасте до двадцати восьми лет.
В соответствии с положением дел, оформление документационных бумаг на персону, предъявляющую государственный монархический паспорт, вызывало немало осложнений при республиканском государственном устройстве. Алеша в данном случае проявил небывалую государственную мудрость и изъявил желание пообщаться с господином Ульманисом.
- Определенно, - сетовал он у нас дома, с удовольствием вкушая борщ, изготовленный любезной супругой моей Евдокией Альбрехтовной, после постной монастырской пищи: - Необходимо провести мне дипломатические переговоры с господином Ульманисом. Определенно, смена паспортов необходима всему Отечеству! Что же это мы уже семь лет живем в новом государственном устройстве, а и бланковую и паспортную документацию используют все еще старую! От этакой путаницы перед всеми государствами нам стыд! Определенно, я был не прав, упорствуя в своих молениях за милитаризированное возвращение батюшки! Стоит использовать и дипломатические пути! Стоит и мне заняться государственными делами! Все же мы не передали власть господину Ульманису, а коли прежняя власть бездействует, то и новая может не стараться!
Со счастию в сердце наблюдал я созревание государственной мысли в любимейшем из молодых государей, коих мне доводилось знать, но и не остудить его в намерениях о свершениях его я не имел права, бо господин Ульманис известен был далеко не милосердным своим отношением к персонам, стремящимся выправить его делопроизводственные и государственные мировоззрения. Его Императорское Высочество согласился с моими речами, но все же не остановился в изысканиях своих о возможности изменения все ухудшающихся и ухудшающихся дел в государственном устройстве. В ситуации сей показал себя Алеша наихитрейшим дипломатом, не смотря на юный возраст свой, поскольку замену государственного монархического паспорта, выданного Алеше в 1915 году, господин Ульманис не производил, Алеша настоял на своем желании о встрече с господином Ульманисом дабы обсудить вопрос о замене собственного государственного монархического паспорта на государственный паспорт республиканского гражданина. 18 апреля 1925 года сия встреча стала возможна. В качестве персон, охраняющих покой и судьбу Его Императорского Высочества, в пропуска, позволяющих нам посетить Грановитую палату музейного комплекса "Московский Кремль", были внесены и мы с Его Светлостью старшим князем К. Г. Бестужевым-Рюминым. Признаться, столь быстрому согласию господина Ульманиса я был поражен, бо памятно мне было наше стремление все с тем же Его Светлостью князем К. Г. Бестужевым-Рюминым, воротившимся в связи с монархическим кризисом во Всероссийскую монархию от посольских дел в кантонах Швейцарии и Германской Империи, в 1918-1919 году обратиться ко вниманию господина Ульманиса о расследовании убийств высших должностных лиц государства, особенно, о убийстве семьи Его Высокопревосходительства Министра внутренних дел Его Светлости князя М. Я. Преображенского и самого князя, убийстве жестоком и аморальном, но тем более требовательном к расследованию в делах Всероссийских для Его Светлости Кирилла Георгиевича, что приходился Михаил Яковлевич тестем Председателю Государственного Совета Германской Империи барону Бисмарку, и дела о публичном убийстве руководителя Московского департамента полиции Его Сиятельства графа Михаила Борисовича Нелидова, потрясшего всю Московскую губернию беспрецендетной и зловещей антирелигиозностью. К тому же, собираясь на встречу с господином президентом, памятовал я и о событиях, уже описанных в моей книге, бо возможное вновь препровождение меня из музейного комплекса "Московского Кремля" в образе Гиласа не виделось мне радужной перспективой, как и образ Ганимеда не желался мне достойным обретением для Его Императорского Высочества. Алеша же был непреклонен. Государственное устройство, по его мнению, требовало непременного вмешательства монархических особ, являющихся представителями прежнего государственного устройства, не уготовившего себе смену достойным образом и потому ответственного за события в последующем государственном строе. Размышления юноши были достойны, посему пришлось мне преодолеть собственные страхи и направиться вместе с ним и с Его Светлостью князем Кириллом Георгиевичем Бестужевым-Рюминым.
Господин Ульманис, встретивший нас у Троицких ворот ровно в 14 часов 45 минут, как и оговаривалось в бумагах для пропуска, выглядел невероятно уставшим и состарившимся не на один десяток лет.
- Дочери мои, - устало беседовал он с нами, поднимаясь по лестнице: - Выросли и созрели уже, но достойного спутника жизни им не находится. Столько дурных разговоров о них в Москве и в Вильно, что и не передать количество горя моих девочек и их безутешной матери. Более всего волнует меня судьба моей средней дочери Анастасии, которой уже осемнадцать лет. Всячески помогает она мне, в президентских моих стараниях, на посту московского генерал-губернатора у нее также многие достижения есть, но в сем возрасте пора ей уже определиться и с супругом, но увлечение ее князем Щедриным-Нельсоном совершенно меня не устраивает, бо князь невероятно легкомыслен. Не посоветует ли мне Ваше Императорское Высочество, как поступить в сей ситуации? Проблемы государственной бланковой документации в свете проблем собственных детей оказываются совершенно не важными и мешающими основным устоям жизни государя. Тяжело быть государем, Алексий Николаевич, тяжело.
Его Светлость князь К. Г. Бестужев-Рюмин в сей ситуации смягчил беседу наинтереснейшим рассказом, как и достойно потомственному дипломату, рассказав пренеобычайно старинную басню о тяжелой судьбе Его Королевского Величества короля Португалии Хоакина III, родившего трех дочерей, отличавшихся редким распутством и стремившихся сыскать мужей в королевствах богатых и упроченных.
- Современные анализы биологических тканей и крови, пользующиеся великой популярностью в кантонах Швейцарии, несомненно бы, доказали нынче, если бы были возможно, что сомнения большинства общества Португалии времен Его Королевского Величества Хоакина III относительно подмены Его Королевского Величества пред лицами подданных персоной преступной, но обладающей несомненными внешними схожими чертами, были абсолютно верны, - завершил свою тонкую речь Его Светлость князь Кирилл Георгиевич и уподобился змию, вопросив, не имеет ли Анастасия Карловна супружеских видов на монархическую персону Его Императорского Высочества Алексия Николаевича, бо при наличествовании множества свидетельских показаний о присутствии Анастасии Карловны в месте убийства Его Императорского Величества Николая Александровича сии виды в отношении Великого князя со стороны Анастасии Карловны были бы оскорбительными.
К удивлению нашему, Карлис Августович даже не уподобился змию, подхватив нить беседы, предложенную Его Светлостью князем Бестужевым-Рюминым, и принялся на наших умащенных слезами глазах увещевать Алешу, что брак с его, Карлиса Августовича, средней дочерью был бы Алеше всячески выгоден и выглядел бы достойно в глазах мировой монархической особенности. В сей проблематичной ситуации Карлис Августович показался нам всем близким к помешательству. Преступник и цареубийца испрашивал разрешения у несчастного сына убиенных родителей о возможности брака с собственной дочерью. Неуравновешенная натура Карлиса Августовича не внимала ни коим нашим замечаниям о невозможности сего действа. Новые и новые аргументы приводились нам в защиту собственного измышления президента и монарха, и возможности выезда в иные государства, и возможность влиять на государственную политику, и возможность вести общественную деятельность, новые и новые требования предполагались в отношении наших семей в случае отказа.
- Вы не представляете, что я могу Вам предоставить! - кричал президент Ульманис на Алешу: - Вы не представляете, что может предоставить Вам господин Керенский! Все монархии мира будут у Ваших и только у Ваших ног! Все газеты и журналы будут к Вашим услугам! О Вас всегда будет говорить вся страна и говорить только и только хорошо! Все золоторудные шахты и нефтяные жилы будут в Вашем и только в Вашем кошельке оставлять налоги! Все! О чем Вы думаете, юноша!?
В подобной аморальной ситуации, конечно же, ни один монарх мира не согласился бы обрести подобного советника и помощника, не стал исключением и наш Алеша. Принявшийся осторожно расспрашивать о необычайной системе налогообложения, о коей начал свой рассказ господин Ульманис, Алеша все же тонко давал понять, что брать госпожу Ульманис в супруги не намерен. По истечению полуторачасовой беседы мы с Его Светлостью князем Кириллом Георгиевичем Бестужевым-Рюминым располагали достаточно полноценной и не очень красивой картиной государственного управления, ненавязчиво вызнаваемую у властьпридержащего президента юным государем нашей державы, так и не лишившегося ни разума, ни регалий, не смотря на многие ухищрения со стороны противников его правления.
18 апреля 1925 года стался для нас днем счастливым и исполненным благоволения Фортуны, бо из музейного комплекса "Московский Кремль" вышли мы все трое более достойным образом, нежели сие довелось мне шестью годами ранее, но сие счастие совершенно не означало, что избежали мы мстительного безумия семьи, прославляющей свою власть безумием и дикостью. В ночь на 4 мая 1925 года дом наш с Евдокией, где проживал в ожидании решения господина президента Ульманиса и Его Императорское Высочество Великий князь Алексий Николаевич, на Спиридоновке был оглушен шумными звуками оркестров, криков и хлопков, сопровождающих выстрелы из разнокалиберного огнестрельного оружия. Время на часах наших показывало 2 часа 10 минут, когда сквозь оглушительные звуки уличного гуляния раздались нестихающие трели дверного звонка, которые хоть и сложно было расслышать за звуками духовых оркестров, но все же сии трели свидетельствовали о некоем наличии цивилизации в окружающей среде. Разумно полагая, что либо неприятный визит случился у кого-либо из соседей, либо мы являемся свидетелями некоего грандиозного празднества, устроенного людьми широкими и вольными, подобно празднеству Альфонса Майера барона Ротшильд, редко выбиравшегося из Американской Республики в пределы Всероссийские, и потому столь шумно сватавшегося подобной же шумной ночью к звезде сердца своего Ее Светлости графине Татьяне Александровне Танеевой, я направился к двери. За дверью нас и впрямь ждала свадьба да иная, чем свадьба Ротшильда. Анастасия Ульманис и князь Щедрин-Нельсон, воротившиеся в пределы наши из Хорезма, праздновали третий день совместного пребывания в браке, в коем "чудотворном" действе Карлис Августович просил нас принять участие. О всем чудотворном действе на нас сего события рассказать я не смею, но участь наша с Алешей была в сем действе столь же незавидной, сколь и наше путешествие в Кремль с Его Светлостью князем Распутиным в 1919 году. Разве что оба мы остались живы. Бланковые же документы брачных свидетельств московской губернии с того дня и до 1927 года выдавались исключительно на бумагах, имеющих на обороте наши с Алешей изображения в обнаженном виде, иные имели и изображения показывающие наши страдания в ту ночь, иные и прелюбодеяния совершенные с нами мужскими персонами, присутствовавшими на свадьбе не столь принудительным образом, коим мы присутствовали с Алексеем.