Сад Богов
Как бы хорошо ни был подвешен ваш язык, все равно мозг буксует, когда пытаешься описать дивную, солнечную Грецию.
Мы прилетели на остров Крит на рассвете, когда над Средиземным морем еще клубились струйки тумана. Как и любой человек, впервые оказывающийся в новом, интересном месте, мы с трепетом наблюдали из иллюминаторов самолета, как в предрассветной дымке стал проявляться остров. Сначала нас встретил остров Диа, расположенный в 11 км от столицы Крита Ираклиона и похожий на крокодила, а на этом фото - на плезиозавра.
Затем стали проступать горы, но мы не смогли долго насладиться этим зрелищем - самолет стал заходить на посадку.
Остров Крит вытянулся строго с востока на запад протяженностью 257 км, его ширина составляет от 15 до 60 км. Наш отель, расположившийся в месте под названием Агия Пелагея, находился в 23 км от Ираклиона, на северной стороне острова.
Тем не менее, береговая линия Агии Пелагеи смотрит строго на восток, благодаря чему, мы каждое утро могли наблюдать дивный восход. Раскаленное докрасна солнце появляется над островом Диа, заливая мир теплым нежно-розовым светом.
Описывать размеренное, неспешное течение времени, когда ты находишься в таком сказочном месте, не имеет смысла - мы растворились в Крите и стали его частью.
Каждое утро - встреча рассвета, после чего, практически достигнув просветления, мы направляемся на завтрак. Все вокруг еще не отошло ото сна: прохладное небо было молочного оттенка, пышные лианы бугенвиллии густо усеяны росой, многочисленные цветы, травы и кустарники одурманивали нас своими ароматами.
Завтракали мы молча, потому что в такую рань еще не хотелось болтать, да и само место располагало к покою, но постепенно кофе, омлет с беконом и шампиньоны в нежном сливочном соусе делали свое дело, и мы начинали оживать и предвкушать наступающий день под начавшийся торжествующий звон проснувшихся цикад.
Общение с греками - несравненное удовольствие. Ничто не может сравниться с их добродушием, искренним интересом к вашей персоне и готовностью поболтать. Частое посещение Греции русскими заставило бедняг выучить наш язык. Дело в том, что некоторые из наших соотечественников даже не удосуживаются обращаться к местному населению хотя бы на международном английском языке, не говоря уже об элементарных греческих словах.
Но сколько же вы увидите искренней радости у грека, если обращаясь к нему, вы говорите «Калимера!» («Доброе утро») или «Паракало» («Пожалуйста»), а собираясь поблагодарить за оказанную услугу - «Эвхаристо» («Спасибо»). Всего несколько простых слов, а человеку приятно; для вас же это еще и получение эстетического удовольствия от произношения красивых слов! Калиспера! («Добрый вечер»).
Моя любовь к грекам зародилась еще в детстве при прочтении произведений Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери», «Птицы, звери и родственники» и др. На Крите все прочитанное подтвердилось и укрепилось.
На территории нашего отеля и недалеко от него мы открыли для себя несколько достопримечательностей. Во-первых, это небольшая церквушка, находящаяся в скале и расположенная прямо на берегу. Размеры церкви не позволяют встать в полный рост. Внутри нее, заполняя все пространство на стенах, имеются как современные иконы, так и старинные.
В глубине полуострова мы обнаружили следы раскопок.
И это не единственная находка в районе Агия Пелагея: недалеко отсюда в скалах были найдены высеченные куполообразные гробницы позднеминойского периода, пристаней, датируемых IV в до н.э., керамическая мастерская и жилища, построенные со среднеминойского по римское время.
Ну и, наконец, достопримечательность, как говорится, для души. Речь идет о так называемых «площадках для медитации», которые находятся на территории отеля.
Гуляя по полуострову, точнее по узкой тропинке, окруженной буйной растительностью, мы неожиданно увидели проход, пройдя по которому очутились на площадке, заканчивающейся крутым обрывом.
Стоя здесь я поняла, что почувствовал Муми-папа, когда он нашел свою пещерку:
«Муми-папа слегка наклонился вперед и заметил маленький уступ как раз под гребнем скалы. Он углублялся в скалу и был закруглен, как сиденье, поэтому казалось естественным спуститься вниз, на эту ровную площадку. Внезапно Муми-папа оказался совершенно один, вокруг ничего не было, кроме неба и моря»…
Все побережье Крита и Агии Пелагеи в частности обрамлено скалами изумительного зеленоватого оттенка. Этот камень - андезит - своим цветом обязан большим содержанием меди.
Средиземное море… Мы полюбили его еще с Черногории.
Теплое как парное молоко, васильково синее на глубине, лазурное и изумрудное на мелководье.
Если нырнуть и задержать дыхание, мягкое бархатное одеяло моря моментально закладывает уши, на какой-то миг лишая слуха. Но миг проходит - и открываются все краски подводной симфонии. Вот отдаленный стук корабельной машины, приглушенный, словно биение сердца; нежный шепот песчинок, перемешиваемых движением моря, и, наконец, музыкальный звон галек, доносящийся с самого края берега.
Чтобы послушать мастерскую моря, где любовно шлифуется и обтачивается несчетное множество голышей, нужно выплыть на мелководье и, зацепившись руками за пестрые камни, погрузить голову под воду. Маленькие волны нежно касаются гальки, словно певучих клавиш. Шорох, стук, звон, ропот, кашель (в момент, когда волна отступает) - а затем, с накатом новой волны, вся та же гамма повторяется, но в другой октаве. Море играет на кромке пляжа, словно на музыкальном инструменте. Как сказал Джеральд Даррелл, если бы грецкие орехи умели петь, их песня была бы такой же.
Когда солнце достигает своего зенита, а звон цикад становится оглушающим, наступает время обеда.
Изнывая от жары, мы спускаемся в ресторан, разделенный на 2 части: прохладное помещение и крытая веранда с видом на море.
Перед нами тянется бесконечная шеренга изысканнейших блюд. Груды поджаристых цыплят и индюшат чередовались с дикими утками, начиненными рисом, миндалем и кишмишем; нежнейшая баранина, влажная от вина и сладкого маринада возлежала рядом с сочным кроликом; горы риса с шафраном, желтые, как летняя луна, напрашивались на сравнение с ожидающим своего археолога курганом - так густо они были усеяны нежными розовыми кусочками осьминога, кальмара и мидий.
Все это перемежалось блюдами с менее значительной снедью: апельсиновыми и лимонными цукатами, сладкой кукурузой, тонкими овсяными лепешками с алмазными крупинками морской соли, разнообразными салатами, кисло-сладкой фруктовой приправой и соленьями самого разного цвета, запаха и вкуса, призванными раздразнить и ублажить вкусовые сосочки.
Это была вершина кулинарного искусства; сотни диковинных кореньев и семян отдали свои чистые соки, овощи и фрукты пожертвовали кожурой и мякотью, чтобы птица и рыба могли купаться в изысканно пахнущих подливках и маринадах. Желудок трепетал перед таким изобилием съедобных красок и запахов, казалось, вам предстоит вкушать великолепный сад, многоцветные гобелены, и клеточки легких наполнятся волнами благоуханий до такой степени, что вы будете одурманены и обездвижены, подобно жуку в гуще розовых лепестков.
И вот в таком раю, где сам воздух содержит в себе всевозможные полезнейшие микроэлементы (недаром древние римляне посылали сюда собирателей трав), моего мужа угораздило простудиться. Найти аптеку не составило никакого труда, но вот с выбором подходящего лекарственного средства возникли сложности. Наряду с простыми витаминками, мы хотели купить антибиотик широкого спектра действия, чтобы излечиться побыстрее и не портить себе отпуск. Однако, как вежливо сообщил нам молодой парень-аптекарь, в Греции антибиотики отпускаются только по рецепту врача. Пришлось ограничиться панадолом. Следующую пару дней муж валялся в номере отеля и пил эхинацею с витамином С, запивая все это панадолом, я же тем временем гуляла по городку и развлекала работников торговли своим примитивным знанием греческого языка.
...Он сидел на скамейке под раскинувшейся пышной бугенвиллией, увешанной, будто для карнавала, фонариками ярко-малиновых цветков. Будучи хозяином ювелирного магазина, он мог позволить себе безмятежное созерцание проходящих мимо туристов и иных увлекательных событий, которые могут случиться на улице, пока его работница - русская женщина - будет обслуживать покупателей. Однако в тот жаркий послеполуденный час он лично вышел мне навстречу. После обычного для греков обмена приветствиями, во время которого вас расспросят кто вы и откуда, где остановились и со вдумчивым интересом выслушают, мы приступили к делу. В его магазинчике меня заинтересовал золотой браслет, украшенный двумя, как мне показалось, бараньими головами.
Продавец, он же хозяин магазина, подробно рассказал мне идею создания такого браслета. Дело в том, что на острове Крит обитает определенный вид горных козлов - Кри-Кри. Считают, что Кри-Кри был завезен на остров Крит еще в период господства минойской цивилизации. Сегодня Кри-Кри, нигде не встречается, кроме Крита, и является его эндемиком.
Изображения этой козы встречаются на многих археологических находках, которые указывают на ее связь с древними божествами плодородия. Кстати, согласно преданию о рождении Зевса, которое мы услышали во время посещения пещеры Зевса, последнего выкормила коза Амалфея, относящаяся именно к породе Кри-Кри.
Продавец проявил ко мне искренний интерес. Увидев, как я интересуюсь другими изделиями, содержащими элементы растительного и животного характера, он с легкостью угадал мой знак зодиака, который совпал и с его (Весы) и поинтересовался чувствительный ли я человек. После того, как я приоткрыла ему свою душу, он рассказал мне, что сам он человек очень чувствительный и чем старше, тем чувствительнее становится.
- Недавно, - сказал он, и его огромные усы затрепетали от избытка чувств, - моя внучка поступила в колледж и уехала, так я проплакал целых 2 недели!
Оформляя покупку, старик спросил меня с кем я отдыхаю. Я ответила и рассказала нашу ситуацию с простудой.
- А! - воскликнул мой новый знакомый. - Что же вы раньше не сказали! Тот парень в аптеке - мой родственник, скажите, что вам нужно, и он вам все продаст. Я помогу.
Признаться, я была очень тронута. Решение нужно было принимать, по-видимому, быстро (усатый друг смотрел на меня выжидательно), но, честно говоря, сама я сомневалась в необходимости травить мужа антибиотиками, поэтому поблагодарила его и сказала, что мы справимся, кроме того, мы купили панадол. Услышав это, грек, покачал головой, повернулся ко мне спиной и стал рыться в каком-то ящике, после чего высыпал мне в ладони горсть растворимых таблеток аспирина.
- Вот, возьмите, это полегче для желудка будет, чем панадол. И вообще, приходите с мужем ко мне в гости, попьем молодого вина, но не днем - сейчас очень жарко, а вечером. Как вас зовут?
- Ксения. - ответила я.
- О, это же греческое имя! А меня зовут Манолис. Манолис Апостолакис.
Вечерами мы садились на широкой террасе с видом на залив и Агию Пелагею и наблюдали, как садится солнце. Постепенно в небе стали зажигаться звезды, первой появлялась Венера. Когда выносить комариный писк становилось невозможным, мы спускались на пляж и, слушая морской прибой, любовались Млечным Путем. Где-то в полуметре от нас, в темноте, стрекотал сверчок.
Дни проходили один за другим, и когда наше пребывание стало подходить к концу, мы дали себе зарок обязательно сюда возвратиться .
Мы прилетели на остров Крит на рассвете, когда над Средиземным морем еще клубились струйки тумана. Как и любой человек, впервые оказывающийся в новом, интересном месте, мы с трепетом наблюдали из иллюминаторов самолета, как в предрассветной дымке стал проявляться остров. Сначала нас встретил остров Диа, расположенный в 11 км от столицы Крита Ираклиона и похожий на крокодила, а на этом фото - на плезиозавра.
Затем стали проступать горы, но мы не смогли долго насладиться этим зрелищем - самолет стал заходить на посадку.
Остров Крит вытянулся строго с востока на запад протяженностью 257 км, его ширина составляет от 15 до 60 км. Наш отель, расположившийся в месте под названием Агия Пелагея, находился в 23 км от Ираклиона, на северной стороне острова.
Тем не менее, береговая линия Агии Пелагеи смотрит строго на восток, благодаря чему, мы каждое утро могли наблюдать дивный восход. Раскаленное докрасна солнце появляется над островом Диа, заливая мир теплым нежно-розовым светом.
Описывать размеренное, неспешное течение времени, когда ты находишься в таком сказочном месте, не имеет смысла - мы растворились в Крите и стали его частью.
Каждое утро - встреча рассвета, после чего, практически достигнув просветления, мы направляемся на завтрак. Все вокруг еще не отошло ото сна: прохладное небо было молочного оттенка, пышные лианы бугенвиллии густо усеяны росой, многочисленные цветы, травы и кустарники одурманивали нас своими ароматами.
Завтракали мы молча, потому что в такую рань еще не хотелось болтать, да и само место располагало к покою, но постепенно кофе, омлет с беконом и шампиньоны в нежном сливочном соусе делали свое дело, и мы начинали оживать и предвкушать наступающий день под начавшийся торжествующий звон проснувшихся цикад.
Click to viewОбщение с греками - несравненное удовольствие. Ничто не может сравниться с их добродушием, искренним интересом к вашей персоне и готовностью поболтать. Частое посещение Греции русскими заставило бедняг выучить наш язык. Дело в том, что некоторые из наших соотечественников даже не удосуживаются обращаться к местному населению хотя бы на международном английском языке, не говоря уже об элементарных греческих словах.
Но сколько же вы увидите искренней радости у грека, если обращаясь к нему, вы говорите «Калимера!» («Доброе утро») или «Паракало» («Пожалуйста»), а собираясь поблагодарить за оказанную услугу - «Эвхаристо» («Спасибо»). Всего несколько простых слов, а человеку приятно; для вас же это еще и получение эстетического удовольствия от произношения красивых слов! Калиспера! («Добрый вечер»).
Моя любовь к грекам зародилась еще в детстве при прочтении произведений Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери», «Птицы, звери и родственники» и др. На Крите все прочитанное подтвердилось и укрепилось.
На территории нашего отеля и недалеко от него мы открыли для себя несколько достопримечательностей. Во-первых, это небольшая церквушка, находящаяся в скале и расположенная прямо на берегу. Размеры церкви не позволяют встать в полный рост. Внутри нее, заполняя все пространство на стенах, имеются как современные иконы, так и старинные.
В глубине полуострова мы обнаружили следы раскопок.
И это не единственная находка в районе Агия Пелагея: недалеко отсюда в скалах были найдены высеченные куполообразные гробницы позднеминойского периода, пристаней, датируемых IV в до н.э., керамическая мастерская и жилища, построенные со среднеминойского по римское время.
Ну и, наконец, достопримечательность, как говорится, для души. Речь идет о так называемых «площадках для медитации», которые находятся на территории отеля.
Гуляя по полуострову, точнее по узкой тропинке, окруженной буйной растительностью, мы неожиданно увидели проход, пройдя по которому очутились на площадке, заканчивающейся крутым обрывом.
Стоя здесь я поняла, что почувствовал Муми-папа, когда он нашел свою пещерку:
«Муми-папа слегка наклонился вперед и заметил маленький уступ как раз под гребнем скалы. Он углублялся в скалу и был закруглен, как сиденье, поэтому казалось естественным спуститься вниз, на эту ровную площадку. Внезапно Муми-папа оказался совершенно один, вокруг ничего не было, кроме неба и моря»…
Все побережье Крита и Агии Пелагеи в частности обрамлено скалами изумительного зеленоватого оттенка. Этот камень - андезит - своим цветом обязан большим содержанием меди.
Средиземное море… Мы полюбили его еще с Черногории.
Теплое как парное молоко, васильково синее на глубине, лазурное и изумрудное на мелководье.
Если нырнуть и задержать дыхание, мягкое бархатное одеяло моря моментально закладывает уши, на какой-то миг лишая слуха. Но миг проходит - и открываются все краски подводной симфонии. Вот отдаленный стук корабельной машины, приглушенный, словно биение сердца; нежный шепот песчинок, перемешиваемых движением моря, и, наконец, музыкальный звон галек, доносящийся с самого края берега.
Чтобы послушать мастерскую моря, где любовно шлифуется и обтачивается несчетное множество голышей, нужно выплыть на мелководье и, зацепившись руками за пестрые камни, погрузить голову под воду. Маленькие волны нежно касаются гальки, словно певучих клавиш. Шорох, стук, звон, ропот, кашель (в момент, когда волна отступает) - а затем, с накатом новой волны, вся та же гамма повторяется, но в другой октаве. Море играет на кромке пляжа, словно на музыкальном инструменте. Как сказал Джеральд Даррелл, если бы грецкие орехи умели петь, их песня была бы такой же.
Когда солнце достигает своего зенита, а звон цикад становится оглушающим, наступает время обеда.
Изнывая от жары, мы спускаемся в ресторан, разделенный на 2 части: прохладное помещение и крытая веранда с видом на море.
Перед нами тянется бесконечная шеренга изысканнейших блюд. Груды поджаристых цыплят и индюшат чередовались с дикими утками, начиненными рисом, миндалем и кишмишем; нежнейшая баранина, влажная от вина и сладкого маринада возлежала рядом с сочным кроликом; горы риса с шафраном, желтые, как летняя луна, напрашивались на сравнение с ожидающим своего археолога курганом - так густо они были усеяны нежными розовыми кусочками осьминога, кальмара и мидий.
Все это перемежалось блюдами с менее значительной снедью: апельсиновыми и лимонными цукатами, сладкой кукурузой, тонкими овсяными лепешками с алмазными крупинками морской соли, разнообразными салатами, кисло-сладкой фруктовой приправой и соленьями самого разного цвета, запаха и вкуса, призванными раздразнить и ублажить вкусовые сосочки.
Это была вершина кулинарного искусства; сотни диковинных кореньев и семян отдали свои чистые соки, овощи и фрукты пожертвовали кожурой и мякотью, чтобы птица и рыба могли купаться в изысканно пахнущих подливках и маринадах. Желудок трепетал перед таким изобилием съедобных красок и запахов, казалось, вам предстоит вкушать великолепный сад, многоцветные гобелены, и клеточки легких наполнятся волнами благоуханий до такой степени, что вы будете одурманены и обездвижены, подобно жуку в гуще розовых лепестков.
И вот в таком раю, где сам воздух содержит в себе всевозможные полезнейшие микроэлементы (недаром древние римляне посылали сюда собирателей трав), моего мужа угораздило простудиться. Найти аптеку не составило никакого труда, но вот с выбором подходящего лекарственного средства возникли сложности. Наряду с простыми витаминками, мы хотели купить антибиотик широкого спектра действия, чтобы излечиться побыстрее и не портить себе отпуск. Однако, как вежливо сообщил нам молодой парень-аптекарь, в Греции антибиотики отпускаются только по рецепту врача. Пришлось ограничиться панадолом. Следующую пару дней муж валялся в номере отеля и пил эхинацею с витамином С, запивая все это панадолом, я же тем временем гуляла по городку и развлекала работников торговли своим примитивным знанием греческого языка.
...Он сидел на скамейке под раскинувшейся пышной бугенвиллией, увешанной, будто для карнавала, фонариками ярко-малиновых цветков. Будучи хозяином ювелирного магазина, он мог позволить себе безмятежное созерцание проходящих мимо туристов и иных увлекательных событий, которые могут случиться на улице, пока его работница - русская женщина - будет обслуживать покупателей. Однако в тот жаркий послеполуденный час он лично вышел мне навстречу. После обычного для греков обмена приветствиями, во время которого вас расспросят кто вы и откуда, где остановились и со вдумчивым интересом выслушают, мы приступили к делу. В его магазинчике меня заинтересовал золотой браслет, украшенный двумя, как мне показалось, бараньими головами.
Продавец, он же хозяин магазина, подробно рассказал мне идею создания такого браслета. Дело в том, что на острове Крит обитает определенный вид горных козлов - Кри-Кри. Считают, что Кри-Кри был завезен на остров Крит еще в период господства минойской цивилизации. Сегодня Кри-Кри, нигде не встречается, кроме Крита, и является его эндемиком.
Изображения этой козы встречаются на многих археологических находках, которые указывают на ее связь с древними божествами плодородия. Кстати, согласно преданию о рождении Зевса, которое мы услышали во время посещения пещеры Зевса, последнего выкормила коза Амалфея, относящаяся именно к породе Кри-Кри.
Продавец проявил ко мне искренний интерес. Увидев, как я интересуюсь другими изделиями, содержащими элементы растительного и животного характера, он с легкостью угадал мой знак зодиака, который совпал и с его (Весы) и поинтересовался чувствительный ли я человек. После того, как я приоткрыла ему свою душу, он рассказал мне, что сам он человек очень чувствительный и чем старше, тем чувствительнее становится.
- Недавно, - сказал он, и его огромные усы затрепетали от избытка чувств, - моя внучка поступила в колледж и уехала, так я проплакал целых 2 недели!
Оформляя покупку, старик спросил меня с кем я отдыхаю. Я ответила и рассказала нашу ситуацию с простудой.
- А! - воскликнул мой новый знакомый. - Что же вы раньше не сказали! Тот парень в аптеке - мой родственник, скажите, что вам нужно, и он вам все продаст. Я помогу.
Признаться, я была очень тронута. Решение нужно было принимать, по-видимому, быстро (усатый друг смотрел на меня выжидательно), но, честно говоря, сама я сомневалась в необходимости травить мужа антибиотиками, поэтому поблагодарила его и сказала, что мы справимся, кроме того, мы купили панадол. Услышав это, грек, покачал головой, повернулся ко мне спиной и стал рыться в каком-то ящике, после чего высыпал мне в ладони горсть растворимых таблеток аспирина.
- Вот, возьмите, это полегче для желудка будет, чем панадол. И вообще, приходите с мужем ко мне в гости, попьем молодого вина, но не днем - сейчас очень жарко, а вечером. Как вас зовут?
- Ксения. - ответила я.
- О, это же греческое имя! А меня зовут Манолис. Манолис Апостолакис.
Вечерами мы садились на широкой террасе с видом на залив и Агию Пелагею и наблюдали, как садится солнце. Постепенно в небе стали зажигаться звезды, первой появлялась Венера. Когда выносить комариный писк становилось невозможным, мы спускались на пляж и, слушая морской прибой, любовались Млечным Путем. Где-то в полуметре от нас, в темноте, стрекотал сверчок.
Дни проходили один за другим, и когда наше пребывание стало подходить к концу, мы дали себе зарок обязательно сюда возвратиться .