Из книги аббата Варрэ
Фрагмент главы "Примитивный улей, или корзина"
В свое время много молодых любителей пчел с восторгом приняли рамочный улей, но немало владельцев корзин остались верными своей древней системе.
Большая их часть - осторожные крестьяне, предпочитающие уверенность вероятности. Годы шли своей чередой, но так и не принесли нам доказательств того, что они совершили ошибку.
Так может, ее и не было?
Вот наблюдение, которое приводит к тому же вопросу.
В моей родной деревне возле каждого дома стояло по нескольку примитивных корзин. Все мои товарищи, как и я, каждый день имели добрый ломоть хлеба с медом.
Двадцатью годами позже я был единственным, кто обладал действующей пасекой. В нескольких садах стояли, где один - два дадана, где улей-другой Лэйана, заброшенные и пустые - владельцы их некогда соблазнились рекламой сельскохозяйственных выставок. Они верили в прогресс, верили, что новейшие ульи по определению не могут быть плохими…
Фактически же люди отказались от единственной системы пчеловодства, которая им подходила.
Методы
Методы ведения пчел в примитивных ульях многообразны, как и их конструкции. Впрочем, эти методы остаются в большинстве случаев загадкой - очень трудно узнать о них подробно, но я могу рассказать, что и как делалось на отцовской пасеке, где всегда было двенадцать-пятнадцать примитивных ульев.
Корзины мы делали зимними вечерами из ржаной соломы, сшивая ее расщепленными стеблями ежевики или бечевкой. Их объем составлял 40 литров.
Под корзины самых сильных семей в конце весны подставлялась, в качестве своего рода магазина, деревянная обечайка от кухонного сита, разумеется, без шелка. Осенью закуривали все ульи, которые весили более 25 кг. Забирали весь мед и воск.
Летом селили все пойманные рои в те корзины, которые были сделаны зимой, новенькие и пустые. К весне несколько поздних роев умирали от голода. Забирали воск.
В отцовском доме мед всегда был в избытке: хватало и хозяевам, и работникам, и даже молодняку на птичьем дворе. Разумеется, и все городские друзья ежегодно получали свою долю.
Этот способ был простым и дешевым, но варварским и неблагодарным по отношению к пчелам. И пусть он был сто раз "нерациональным", поскольку был далек от максимальной производительности, но давал копеечный мед и сильных, здоровых пчел для перезаселения соседских рамочных ульев, где гибель семей была, как и сейчас, обычна.
В свое время много молодых любителей пчел с восторгом приняли рамочный улей, но немало владельцев корзин остались верными своей древней системе.
Большая их часть - осторожные крестьяне, предпочитающие уверенность вероятности. Годы шли своей чередой, но так и не принесли нам доказательств того, что они совершили ошибку.
Так может, ее и не было?
Вот наблюдение, которое приводит к тому же вопросу.
В моей родной деревне возле каждого дома стояло по нескольку примитивных корзин. Все мои товарищи, как и я, каждый день имели добрый ломоть хлеба с медом.
Двадцатью годами позже я был единственным, кто обладал действующей пасекой. В нескольких садах стояли, где один - два дадана, где улей-другой Лэйана, заброшенные и пустые - владельцы их некогда соблазнились рекламой сельскохозяйственных выставок. Они верили в прогресс, верили, что новейшие ульи по определению не могут быть плохими…
Фактически же люди отказались от единственной системы пчеловодства, которая им подходила.
Методы
Методы ведения пчел в примитивных ульях многообразны, как и их конструкции. Впрочем, эти методы остаются в большинстве случаев загадкой - очень трудно узнать о них подробно, но я могу рассказать, что и как делалось на отцовской пасеке, где всегда было двенадцать-пятнадцать примитивных ульев.
Корзины мы делали зимними вечерами из ржаной соломы, сшивая ее расщепленными стеблями ежевики или бечевкой. Их объем составлял 40 литров.
Под корзины самых сильных семей в конце весны подставлялась, в качестве своего рода магазина, деревянная обечайка от кухонного сита, разумеется, без шелка. Осенью закуривали все ульи, которые весили более 25 кг. Забирали весь мед и воск.
Летом селили все пойманные рои в те корзины, которые были сделаны зимой, новенькие и пустые. К весне несколько поздних роев умирали от голода. Забирали воск.
В отцовском доме мед всегда был в избытке: хватало и хозяевам, и работникам, и даже молодняку на птичьем дворе. Разумеется, и все городские друзья ежегодно получали свою долю.
Этот способ был простым и дешевым, но варварским и неблагодарным по отношению к пчелам. И пусть он был сто раз "нерациональным", поскольку был далек от максимальной производительности, но давал копеечный мед и сильных, здоровых пчел для перезаселения соседских рамочных ульев, где гибель семей была, как и сейчас, обычна.