"Я думал больше" - и это не про член
А знаете, сколько у меня переломов? Вот и я не знаю. Попробую вспомнить.
Первый. Тут сомневаться не приходится, потому что помнит только мама. 3 года. Так как родился в Советском Союзе, то в нем и приходилось жить. Там не было, говорят, Икеи и Стоплита, а следовательно, приходилось иметь надежную деревянную мебель. И посреди это деревянной мебели, шкафов и полок, был бар. Зачем простому советскому человеку бар - до сих пор не пойму. Да что советскому: зачем человеку, который моя непьющая мама и мой папа, который не приверженец хранить алкоголь где-то кроме внутренних органов, бар? Не знаю. Но бар этот, подставив табуретку, я открыл в три года. Его крышка опрокинула меня оземь, а земь эта самая и сломала лучевую кость или сразу две.
Второй помню тоже точно. Мама тогда еще, когда стало полегче, сказала, что уже второй. Тогда мне было 10 лет, И помню я это, потому что нацарапал на стоящем во дворе деревянном столе его дату. Что-то вроде 15.05.1995. В тот день мы с моим другом детства Антохой, человеком со святой владимирской местности, а точнее, города Киржач, катались на великах. Понятия не имею, почему я решил ехать у него на багажнике стоя, ведь эта схема никогда не вызывала доверия. Проехали мы метров 20, после чего я спешно катапультировался, убрав об асфальт обе лучевых на правой руке. Антоха, друг мой по сей дей, брат мой практически, отец моего крестного сына, в тот момент крайне перепугался и спрятался на чердаке бани. Я его оттуда и знаю, что жил он у баб Кати ровно напротив нашего дома, а у нее баня. Потом оставался у нас, потом баб Катя умерла, потом многое было. Короче, в другой раз.
Третий уже помню смутно. Кажется, это был большой палец на правой руке. Я тогда шел на курсы английского, зима была, шел и пинал следы от подошв. Одна оказалась тверже, чем я рассчитывал, пришлось упасть. Пришел на курсы - а палец синий во всей своей изгибистой сложности.
Помню было еще так. Ходил заниматься футболом, лучше бы не ходил. Тогда еще я был маленький, а следовательно, лох, не мог понять, что гораздо лучше этих технарей пиздюлями разгонять, чем у них пас выпрашивать. История такая. Точно помню, что сломал как-то руку. Может, это был случай из описанных выше, но скорей всего нет. Помню, что ходил сперва с гипсом, потом без него, а на тренировки не ходил оба отрезка, потому что слушался врачей и соблюдал сроки восстановления. И вот, две недели после снятия гипса прошли, я поехал на СЮП учиться игре в футбол. В очередной раз не научился и поехал домой. Идя дворами, встретил своих щеглов, которые катались на тарзанке. Нет, я не жил у реки. Точнее, какая-то Таракановка в трубах под Зорге протекала, но причем тут тарзанка. Она была от забора, того, что сейчас по колено, вдоль воздуховода от бомбоубежища, до логического завершения. А по пути под ней лежала куча настриженных веток. Вот и получилось: я иду, парни катаются, я залезаю на забор, беру тарзанку, я слабак, не долетаю до логического завершения, зато долетаю до веток, где и отпускаю руки. Итог понятен и даже где-нибудь в архивах Филатовской детской травматологии задокументирован.
На этом, кажется, скучные переломы заканчиваются и начинается эпоха пястных. Но пястные тем и плохи, что в подробностях о них рассказывать не хочется, не тот возраст пока, да и трвщ майор вон говорит, что папки лежат за каким-то хреном, ждут чего-то. Но тезисно пробежаться надо, зря что ли начал.
Это ж надо, обалдеть. Первый свой боевой уже 40 минут не могу вспомнить. Помню, что сломано, помню, как выглядело, помню, как болело - а где и зачем не помню. Это была фаланга правого безымянного и четвертая пястная одновременно. Тогда в ставшем родным травмпункте еще спрашивали, как так вышло, но уже тогда там были ничтожного класса травматологи. Я это понял немного позже, но именно в тот раз один перелом увидели, а второй назвали ушибом. Откуда знаю? Потому что через месяц, когда я приехал в очередной раз с очередных соревнований по рукопашному бою, где неудачно сыграл в регби с шахматистами, на месте старого ушиба нашли костную мозоль.
- Трещина, наверное, была - сказал мне тот хмырь в халате.
После, помню, была правая лучевая в двух местах сразу. Да, это было больно. Иголочки по всему предплечью, общая слабость и так далее, но это стоило того. Особенно, думаю, так считает один подмосковный болельщик Динамо, чьи подошвы я увидел через секунду после удара. Умел, мог, оказывается.
А было такое, что, ох, такое нужно долго рассказывать, смакуя подробности. Идиотизм, конечно же. Дрались с панками на Пушкинской у Макдональдса. Особых травм не было, разве что брату после моего пенальти шесть швов на подбородок наложили, да кто ж знал, что это брат сидит на подоконнике? В общем, палец.
А еще получилось так, что об друга. Ехали в автобусе, который ехал в Казань, все предвещало беду. Ничего особенного не произошло, но, не выдержав накала дискуссии, зачем-то ударился о лицо человека на букву Ч., нет, не Андрей Михалыча, бог миловал. Ему хоть бы хны, что неудивительно, да и мне тоже, только вот еще один пальчик сломался. С кем не бывает.
Потом были синие в лоскуты быдланы. Один нес другого, а мы просто шли по площади. Зачем он нам крикнул что-то грубое, я до сих пор не пойму. Вспышка с административной точки зрения вышла удачной - мы возгорели в те 30 секунд, пока патруль спустился по одной лестнице и не поднялся по другой - но и травматичной в вопросе здоровье. Ближе к ночи в Боткинской мне вправляли мизинец левой на место, пытаясь сохранить красоту сустава. Получилось. У мужчин из Боткинской золотые руки, жаль, что туда можно либо по скорой, либо через родную сестру, которая работала на шестом этаже.
В другой раз вправить не получилось, хотя занимался этим тот же человек. Все дело в том, что нужна была спица - спичка, как он ее профессионально называл - а я принципиально шел в отказ. Ругались долго, минут 10, и я победил, потому что руку сломал все-таки я. Это было через месяц после возвращения с Камчатки, когда меня заставили принять участие (простите за канцеляризм, но так и было) в "плановом прогоне". Все было скучно до одури, а в итоге - вот так. Видимо, пришло время сдвигать обломки.
Ну, раз пришло, значит пришло. Поэтому, как только мой кривой сустав зажил, я поехал на футбол в славный город Химки. Туда же поехали и другие любители не только Спартака, но и других видов спорта. За то и поплатились. Уходя во дворы, я упаковывал в карман шорт неудивительно негнущуюся кисть. В одну воронку два раза не падает? Ну, то снаряд, а совсем другое дело перелом, особенно, когда ты в нужное время не захотел вернуть целостность оперативным путем.
Если бы я сейчас сидел не на кухне, а в магазине на диване, я бы так и сказал: но и это еще не все! И продолжил бы нагружать вас дополнительными продажами. Но так как я на кухне и продать мне нечего, кроме Родины, скажу лишь про третий за сезон на том же месте. По глупости, кажется. Не помню. Ерунда, чуть больше трещины, я даже отказался от гипса - разница не великая, а ручку держать можно. В те дни ручка была сродни хлебу. Ручка в кривой ручке. А что делать? Все равно уже поздно, остается лишь надеяться, что в старости не сыграет.
А если и сыграет, то хрен с ним. Подумаешь, когда еще она, старость эта. Ладно. Надоело про переломы мне. Даже не знаю, все перечислил или нет, вроде нет, а как будто и все. Хрен с ними. Пойду-ка я спать, говорят, сон определяет эффективность когнитивных процессов во время бодрствования.
И вы спите, бай-бай.
Первый. Тут сомневаться не приходится, потому что помнит только мама. 3 года. Так как родился в Советском Союзе, то в нем и приходилось жить. Там не было, говорят, Икеи и Стоплита, а следовательно, приходилось иметь надежную деревянную мебель. И посреди это деревянной мебели, шкафов и полок, был бар. Зачем простому советскому человеку бар - до сих пор не пойму. Да что советскому: зачем человеку, который моя непьющая мама и мой папа, который не приверженец хранить алкоголь где-то кроме внутренних органов, бар? Не знаю. Но бар этот, подставив табуретку, я открыл в три года. Его крышка опрокинула меня оземь, а земь эта самая и сломала лучевую кость или сразу две.
Второй помню тоже точно. Мама тогда еще, когда стало полегче, сказала, что уже второй. Тогда мне было 10 лет, И помню я это, потому что нацарапал на стоящем во дворе деревянном столе его дату. Что-то вроде 15.05.1995. В тот день мы с моим другом детства Антохой, человеком со святой владимирской местности, а точнее, города Киржач, катались на великах. Понятия не имею, почему я решил ехать у него на багажнике стоя, ведь эта схема никогда не вызывала доверия. Проехали мы метров 20, после чего я спешно катапультировался, убрав об асфальт обе лучевых на правой руке. Антоха, друг мой по сей дей, брат мой практически, отец моего крестного сына, в тот момент крайне перепугался и спрятался на чердаке бани. Я его оттуда и знаю, что жил он у баб Кати ровно напротив нашего дома, а у нее баня. Потом оставался у нас, потом баб Катя умерла, потом многое было. Короче, в другой раз.
Третий уже помню смутно. Кажется, это был большой палец на правой руке. Я тогда шел на курсы английского, зима была, шел и пинал следы от подошв. Одна оказалась тверже, чем я рассчитывал, пришлось упасть. Пришел на курсы - а палец синий во всей своей изгибистой сложности.
Помню было еще так. Ходил заниматься футболом, лучше бы не ходил. Тогда еще я был маленький, а следовательно, лох, не мог понять, что гораздо лучше этих технарей пиздюлями разгонять, чем у них пас выпрашивать. История такая. Точно помню, что сломал как-то руку. Может, это был случай из описанных выше, но скорей всего нет. Помню, что ходил сперва с гипсом, потом без него, а на тренировки не ходил оба отрезка, потому что слушался врачей и соблюдал сроки восстановления. И вот, две недели после снятия гипса прошли, я поехал на СЮП учиться игре в футбол. В очередной раз не научился и поехал домой. Идя дворами, встретил своих щеглов, которые катались на тарзанке. Нет, я не жил у реки. Точнее, какая-то Таракановка в трубах под Зорге протекала, но причем тут тарзанка. Она была от забора, того, что сейчас по колено, вдоль воздуховода от бомбоубежища, до логического завершения. А по пути под ней лежала куча настриженных веток. Вот и получилось: я иду, парни катаются, я залезаю на забор, беру тарзанку, я слабак, не долетаю до логического завершения, зато долетаю до веток, где и отпускаю руки. Итог понятен и даже где-нибудь в архивах Филатовской детской травматологии задокументирован.
На этом, кажется, скучные переломы заканчиваются и начинается эпоха пястных. Но пястные тем и плохи, что в подробностях о них рассказывать не хочется, не тот возраст пока, да и трвщ майор вон говорит, что папки лежат за каким-то хреном, ждут чего-то. Но тезисно пробежаться надо, зря что ли начал.
Это ж надо, обалдеть. Первый свой боевой уже 40 минут не могу вспомнить. Помню, что сломано, помню, как выглядело, помню, как болело - а где и зачем не помню. Это была фаланга правого безымянного и четвертая пястная одновременно. Тогда в ставшем родным травмпункте еще спрашивали, как так вышло, но уже тогда там были ничтожного класса травматологи. Я это понял немного позже, но именно в тот раз один перелом увидели, а второй назвали ушибом. Откуда знаю? Потому что через месяц, когда я приехал в очередной раз с очередных соревнований по рукопашному бою, где неудачно сыграл в регби с шахматистами, на месте старого ушиба нашли костную мозоль.
- Трещина, наверное, была - сказал мне тот хмырь в халате.
После, помню, была правая лучевая в двух местах сразу. Да, это было больно. Иголочки по всему предплечью, общая слабость и так далее, но это стоило того. Особенно, думаю, так считает один подмосковный болельщик Динамо, чьи подошвы я увидел через секунду после удара. Умел, мог, оказывается.
А было такое, что, ох, такое нужно долго рассказывать, смакуя подробности. Идиотизм, конечно же. Дрались с панками на Пушкинской у Макдональдса. Особых травм не было, разве что брату после моего пенальти шесть швов на подбородок наложили, да кто ж знал, что это брат сидит на подоконнике? В общем, палец.
А еще получилось так, что об друга. Ехали в автобусе, который ехал в Казань, все предвещало беду. Ничего особенного не произошло, но, не выдержав накала дискуссии, зачем-то ударился о лицо человека на букву Ч., нет, не Андрей Михалыча, бог миловал. Ему хоть бы хны, что неудивительно, да и мне тоже, только вот еще один пальчик сломался. С кем не бывает.
Потом были синие в лоскуты быдланы. Один нес другого, а мы просто шли по площади. Зачем он нам крикнул что-то грубое, я до сих пор не пойму. Вспышка с административной точки зрения вышла удачной - мы возгорели в те 30 секунд, пока патруль спустился по одной лестнице и не поднялся по другой - но и травматичной в вопросе здоровье. Ближе к ночи в Боткинской мне вправляли мизинец левой на место, пытаясь сохранить красоту сустава. Получилось. У мужчин из Боткинской золотые руки, жаль, что туда можно либо по скорой, либо через родную сестру, которая работала на шестом этаже.
В другой раз вправить не получилось, хотя занимался этим тот же человек. Все дело в том, что нужна была спица - спичка, как он ее профессионально называл - а я принципиально шел в отказ. Ругались долго, минут 10, и я победил, потому что руку сломал все-таки я. Это было через месяц после возвращения с Камчатки, когда меня заставили принять участие (простите за канцеляризм, но так и было) в "плановом прогоне". Все было скучно до одури, а в итоге - вот так. Видимо, пришло время сдвигать обломки.
Ну, раз пришло, значит пришло. Поэтому, как только мой кривой сустав зажил, я поехал на футбол в славный город Химки. Туда же поехали и другие любители не только Спартака, но и других видов спорта. За то и поплатились. Уходя во дворы, я упаковывал в карман шорт неудивительно негнущуюся кисть. В одну воронку два раза не падает? Ну, то снаряд, а совсем другое дело перелом, особенно, когда ты в нужное время не захотел вернуть целостность оперативным путем.
Если бы я сейчас сидел не на кухне, а в магазине на диване, я бы так и сказал: но и это еще не все! И продолжил бы нагружать вас дополнительными продажами. Но так как я на кухне и продать мне нечего, кроме Родины, скажу лишь про третий за сезон на том же месте. По глупости, кажется. Не помню. Ерунда, чуть больше трещины, я даже отказался от гипса - разница не великая, а ручку держать можно. В те дни ручка была сродни хлебу. Ручка в кривой ручке. А что делать? Все равно уже поздно, остается лишь надеяться, что в старости не сыграет.
А если и сыграет, то хрен с ним. Подумаешь, когда еще она, старость эта. Ладно. Надоело про переломы мне. Даже не знаю, все перечислил или нет, вроде нет, а как будто и все. Хрен с ними. Пойду-ка я спать, говорят, сон определяет эффективность когнитивных процессов во время бодрствования.
И вы спите, бай-бай.