Листая назад
Sep. 29th, 2015
Сонечка не могла оторвать взгляд от телевизора. Там показывали фабрику игрушек, испытательный стенд. Специальный робот раз за разом дергал кенгуру за пластиковый глаз, пытаясь его оторвать. Глаз не сдавался. Тело кенгуру вытягивалась как в судороге и обмякало. Сонечка не могла поверить в такую жизнестойкость, ведь её миром был антикварный магазин, куда каждое утро приходилось спускаться вслед за мамой. Мама работала, а ей оставалось играть. Тем, что дают. Мама признавала только старинные куклы и хотела привить своей дочке хороший вкус. А вчера кукла упала. Сонечка зажмурилась и отвернулась - ведь после глухого удара восковой головы о каменный пол послышался веселый перестук, и она сразу поняла, что это покатился глаз. Только не смотреть, только не смотреть, только не смотреть! Но к вечеру она забыла и чуть не наступила на лежащую. С вмятым лицом и черной дырой у носа. Маме пришлось вызывать врача. С того дня Сонечка проводила время в букинистическом отделе. С книгами тоже было непросто. Но как-то она открыла строгую черную книгу, на вид нечитанную, местами со склеенными страницами. Вздрогнула, наткнувшись на слово «операции», но пробежав взглядом дальше, поняла, что это не про больницу. «Над целыми числами» - вот что было написано за грозным словом. С тех пор они не расставались. Наконец Сонечка попала в мир, где ничего не случится.
Куклы как люди, люди как куклы.
Там, за игрою, черный провал.
Твердая шея, све́дены скулы,
сердце заходится - но не порвал,
мало наверно еще горевал.
Сколько? Когда? Не решили авгуры.
Где-то блаженные строгие числа
смотрят друг в дружку множеством глаз,
где-то светло, безопасно и чисто,
где ты, в пространство волшебное лаз,
где эти кости, раздвинутый таз?
Где новый мир проступает лучисто.
Сонечка не могла оторвать взгляд от телевизора. Там показывали фабрику игрушек, испытательный стенд. Специальный робот раз за разом дергал кенгуру за пластиковый глаз, пытаясь его оторвать. Глаз не сдавался. Тело кенгуру вытягивалась как в судороге и обмякало. Сонечка не могла поверить в такую жизнестойкость, ведь её миром был антикварный магазин, куда каждое утро приходилось спускаться вслед за мамой. Мама работала, а ей оставалось играть. Тем, что дают. Мама признавала только старинные куклы и хотела привить своей дочке хороший вкус. А вчера кукла упала. Сонечка зажмурилась и отвернулась - ведь после глухого удара восковой головы о каменный пол послышался веселый перестук, и она сразу поняла, что это покатился глаз. Только не смотреть, только не смотреть, только не смотреть! Но к вечеру она забыла и чуть не наступила на лежащую. С вмятым лицом и черной дырой у носа. Маме пришлось вызывать врача. С того дня Сонечка проводила время в букинистическом отделе. С книгами тоже было непросто. Но как-то она открыла строгую черную книгу, на вид нечитанную, местами со склеенными страницами. Вздрогнула, наткнувшись на слово «операции», но пробежав взглядом дальше, поняла, что это не про больницу. «Над целыми числами» - вот что было написано за грозным словом. С тех пор они не расставались. Наконец Сонечка попала в мир, где ничего не случится.
Куклы как люди, люди как куклы.
Там, за игрою, черный провал.
Твердая шея, све́дены скулы,
сердце заходится - но не порвал,
мало наверно еще горевал.
Сколько? Когда? Не решили авгуры.
Где-то блаженные строгие числа
смотрят друг в дружку множеством глаз,
где-то светло, безопасно и чисто,
где ты, в пространство волшебное лаз,
где эти кости, раздвинутый таз?
Где новый мир проступает лучисто.