Коктебель. Прогулка по Киммерии.
Киммерией я называю восточную область Крыма от древнего Сурожа (Судака) до Босфора Киммерийского (Керченского пролива), в отличие от Тавриды, западной его части (южного берега и Херсонеса Таврического).
/Максимилиан Волошин/
Коктебель
Как в раковине малой - Океана
Великое дыхание гудит,
Как плоть ее мерцает и горит
Отливами и серебром тумана,
А выгибы ее повторены
В движении и завитке волны, -
Так вся душа моя в твоих заливах,
О, Киммерии темная страна,
Заключена и преображена.
С тех пор как отроком у молчаливых
Торжественно-пустынных берегов
Очнулся я - душа моя разъялась,
И мысль росла, лепилась и ваялась
По складкам гор, по выгибам холмов,
Огнь древних недр и дождевая влага
Двойным резцом ваяли облик твой...
Отроком строгим бродил я
По терпким долинам
Киммерии печальной,
И дух мой незрячий
Томился
Тоскою древней земли...
/Максимилиан Волошин/
И мы немного побродим по тропинкам легендарной Киммерии.
Травою жесткою, пахучей и седой
Порос бесплодный скат извилистой
долины.
Белеет молочай. Пласты размытой глины
Искрятся грифелем, и сланцем, и слюдой...
Сквозь сеть алмазную зазеленел восток.
Вдаль по земле таинственной и строгой
Лучатся тысячи тропинок и дорог.
О, если б нам пройти чрез мир одной дорогой!
Всё видеть, всё понять, всё знать, всё пережить,
Все формы, все цвета вобрать в себя глазами,
Пройти по всей земле горящими ступнями,
Всё воспринять и снова воплотить...
В бухточках под звуки какой-то восточной музыки отдыхают дикари-нудисты...
Моя земля хранит покой,
Как лик иконы изможденный.
Здесь каждый след сожжен тоской,
Здесь каждый холм - порыв стесненный.
Я вновь пришел к твоим ногам
Сложить дары своей печали,
Бродить по горьким берегам
И вопрошать морские дали...
Звонки стебли травы, и движенья зноя пахучи.
Горы, как рыжие львы, стали на страже пустынь.
В черно-синем огне расцветают медные тучи.
Горечью дышит полынь...
В ярых горнах долин, упоенных духом лаванды,
Темным золотом смол медленно плавится зной.
Нимбы света, венцы и сияний тяжких гирлянды
Мерно плывут над землей...
В зное полдней глухих мы пьянеем, горькие травы.
Млея по красным холмам, с иссиня-серых камней,
Душный шлем фимиам - благовонья сладкой отравы -
В море расплавленных дней...
Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
В зеленых сумерках таинственно печален.
Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
Кто знает путь богов - начало и конец?
Размытых осыпей, как прежде, звонки щебни,
И море древнее, вздымая тяжко гребни,
Кипит по отмелям гудящих берегов...
Изгнанники, скитальцы и поэты,-
Кто жаждал быть, но стать ничем не смог...
У птиц - гнездо, у зверя - темный лог,
А посох - нам и нищенства заветы.
Долг не свершен, не сдержаны обеты,
Не пройден путь, и жребий нас обрёк
Мечтам всех троп, сомненьям всех дорог...
Ветшают дни, проходит человек,
Но небо и земля - извечно те же.
Поэтому живи текущим днём.
Благослови свой синий окоём.
Будь прост, как ветр, неистощим, как море,
И памятью насыщен, как земля.
Люби далёкий парус корабля
И песню волн, шумящих на просторе...
Я к нагорьям держу свой путь
По полынным лугам, по скату,
Чтоб с холма лицо обернуrь
К пламенеющему закату.
Жемчугами расшит покров
И венец лучей над горами -
Точно вынос Святых Даров
Совершается в темном храме...
Тропинка ведущая к Тихой бухте и мысу Хамелеон.
Но наш путь лежит к горе Волошина (Кучук-Енишар ).
Ступни горят. В пыли дорог душа ...
Скажи: где путь к невидимому граду?
- Остановись. Войди в мою ограду
И отдохни. И слушай, не дыша..
Опять бреду я босоногий,
По ветру лоснится ковыль.
Что может быть нежней, чем пыль
Степной, разъезженной дороги?
На бурый стелется ковер
Полдневный пламень, сух и ясен,
Хрусталь предгорий так прекрасен,
Так бледны дали серых гор...
На вершине горы Кучук-Енишар находится могила Максимилиана Волошина и его жены.
Теперь я мертв. Я стал строками книги
В твоих руках ...
И сняты с плеч твоих любви вериги,
Но жгуч мой прах ...
Меня отныне можно в час тревоги
Перелистать,
Но сохранят всегда твои дороги
Мою печать.
Похоронил я сам себя в гробницы
Стихов моих,
Но вслушайся - ты слышишь пенье птицы?
Он жив-мой стих !
Акрополи в лучах вечерней славы.
Кастилий нищих рыцарский покров...
Как ни печально, но к могиле Волошина мы так и не дошли. Мы гуляли по Киммерии в жаркий июльский полдень. Подняться на гору уже не хватило сил...
Прощай, Макс ! Никто не оставил в моем сердце столько любви к природе Восточного Крыма !
/Максимилиан Волошин/
Коктебель
Как в раковине малой - Океана
Великое дыхание гудит,
Как плоть ее мерцает и горит
Отливами и серебром тумана,
А выгибы ее повторены
В движении и завитке волны, -
Так вся душа моя в твоих заливах,
О, Киммерии темная страна,
Заключена и преображена.
С тех пор как отроком у молчаливых
Торжественно-пустынных берегов
Очнулся я - душа моя разъялась,
И мысль росла, лепилась и ваялась
По складкам гор, по выгибам холмов,
Огнь древних недр и дождевая влага
Двойным резцом ваяли облик твой...
Отроком строгим бродил я
По терпким долинам
Киммерии печальной,
И дух мой незрячий
Томился
Тоскою древней земли...
/Максимилиан Волошин/
И мы немного побродим по тропинкам легендарной Киммерии.
Травою жесткою, пахучей и седой
Порос бесплодный скат извилистой
долины.
Белеет молочай. Пласты размытой глины
Искрятся грифелем, и сланцем, и слюдой...
Сквозь сеть алмазную зазеленел восток.
Вдаль по земле таинственной и строгой
Лучатся тысячи тропинок и дорог.
О, если б нам пройти чрез мир одной дорогой!
Всё видеть, всё понять, всё знать, всё пережить,
Все формы, все цвета вобрать в себя глазами,
Пройти по всей земле горящими ступнями,
Всё воспринять и снова воплотить...
В бухточках под звуки какой-то восточной музыки отдыхают дикари-нудисты...
Моя земля хранит покой,
Как лик иконы изможденный.
Здесь каждый след сожжен тоской,
Здесь каждый холм - порыв стесненный.
Я вновь пришел к твоим ногам
Сложить дары своей печали,
Бродить по горьким берегам
И вопрошать морские дали...
Звонки стебли травы, и движенья зноя пахучи.
Горы, как рыжие львы, стали на страже пустынь.
В черно-синем огне расцветают медные тучи.
Горечью дышит полынь...
В ярых горнах долин, упоенных духом лаванды,
Темным золотом смол медленно плавится зной.
Нимбы света, венцы и сияний тяжких гирлянды
Мерно плывут над землей...
В зное полдней глухих мы пьянеем, горькие травы.
Млея по красным холмам, с иссиня-серых камней,
Душный шлем фимиам - благовонья сладкой отравы -
В море расплавленных дней...
Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
В зеленых сумерках таинственно печален.
Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
Кто знает путь богов - начало и конец?
Размытых осыпей, как прежде, звонки щебни,
И море древнее, вздымая тяжко гребни,
Кипит по отмелям гудящих берегов...
Изгнанники, скитальцы и поэты,-
Кто жаждал быть, но стать ничем не смог...
У птиц - гнездо, у зверя - темный лог,
А посох - нам и нищенства заветы.
Долг не свершен, не сдержаны обеты,
Не пройден путь, и жребий нас обрёк
Мечтам всех троп, сомненьям всех дорог...
Ветшают дни, проходит человек,
Но небо и земля - извечно те же.
Поэтому живи текущим днём.
Благослови свой синий окоём.
Будь прост, как ветр, неистощим, как море,
И памятью насыщен, как земля.
Люби далёкий парус корабля
И песню волн, шумящих на просторе...
Я к нагорьям держу свой путь
По полынным лугам, по скату,
Чтоб с холма лицо обернуrь
К пламенеющему закату.
Жемчугами расшит покров
И венец лучей над горами -
Точно вынос Святых Даров
Совершается в темном храме...
Тропинка ведущая к Тихой бухте и мысу Хамелеон.
Но наш путь лежит к горе Волошина (Кучук-Енишар ).
Ступни горят. В пыли дорог душа ...
Скажи: где путь к невидимому граду?
- Остановись. Войди в мою ограду
И отдохни. И слушай, не дыша..
Опять бреду я босоногий,
По ветру лоснится ковыль.
Что может быть нежней, чем пыль
Степной, разъезженной дороги?
На бурый стелется ковер
Полдневный пламень, сух и ясен,
Хрусталь предгорий так прекрасен,
Так бледны дали серых гор...
На вершине горы Кучук-Енишар находится могила Максимилиана Волошина и его жены.
Теперь я мертв. Я стал строками книги
В твоих руках ...
И сняты с плеч твоих любви вериги,
Но жгуч мой прах ...
Меня отныне можно в час тревоги
Перелистать,
Но сохранят всегда твои дороги
Мою печать.
Похоронил я сам себя в гробницы
Стихов моих,
Но вслушайся - ты слышишь пенье птицы?
Он жив-мой стих !
Акрополи в лучах вечерней славы.
Кастилий нищих рыцарский покров...
Как ни печально, но к могиле Волошина мы так и не дошли. Мы гуляли по Киммерии в жаркий июльский полдень. Подняться на гору уже не хватило сил...
Прощай, Макс ! Никто не оставил в моем сердце столько любви к природе Восточного Крыма !