Szeretem Budapestet!
В день святого Иштвана, когда Венгрия отмечает свой национальный праздник, я признаюсь в любви к лучшему городу на Земле. Вместе с писателем Анталом Сербом и его "Путеводителем по Будапешту для марсиан"
"В один прекрасный день Марсианин благополучно прибыл в Пешт, снял номер в «Бристоле», стряхнул с одежды звёздную пыль и позвонил мне, чтобы я, как и договаривались, показал ему Город"
"Сударь мой, глубокоуважаемый Чужеземец, я должен прежде всего настоятельно просить Вас не слушать журналистов и тех особенно внимательных наблюдателей, которые станут Вам говорить, что пештский житель - такой или этакий. Пештский житель, о котором они говорят, точно такой же, как любой другой торговец, когда денег у него нет. Что интересует Марсианина? Обычно - люди, но люди ли важны в городе? .... Я хочу познакомить Вас с городом, я полагаю, что важны как раз дома. "
"Но, возможно, даже и не дома, а эротика переплетённых улиц, в которой выражается иной раз сила, а иной раз грация; возможно, градус движения, климатические условия существования общественных мест и статуй, литературных ассоциации, порождаемые номерами автобусов, и что-нибудь в том же роде. Думаю, Вы понимаете меня."
"Цепной мост ужасно длинный. Проверьте как-нибудь сами, не пожалеете. Прогуляйтесь с дамой до Буды, а затем обратно, и по возможности с той же дамой. Вот увидете, вы познаете любовь, такой длинный этот мост. Будапешт - город настоящей и глубокой любви. Поверьте, сударь, кто знает этот город, не может говорить о нем без слез"
"У Дуная, впрочем как и у любой реки, два берега. Думаю, вполне естественно, что и здесь два берега - два мира. Как и в Париже. По пештской стороне располагаются кафе с живой музыкой, а на будайском берегу цветут каштаны."
"На вершине горы народ с солдатами играют в игру, корни которой уходят в дремучие времена, когда процветал фолклор и ведьмы на горе Геллерт еще усттраивали такие сборища, что хоть гравюру делай. Неизвестно, кто ввел эту игру и кто с тех пор ей заправляет, просто по весне каждое воскресенье ее здесь устраивают. Встают парами в круг, я имею в виду - мужчина в паре с женщиной. Внутри круга гуляют другие пары. Периодически подходят к кому-нибудь из круга. При этом мужчина спрашивает у другого, в круге, любит ли он свою пару. Если ответ "да", приходится гулять дальше. Если же "нет" - мужчины меняются парами. И так до самого вечера. До наступления сумерек каждый Тристан, так сказать, находит свою Изольду. А потом - мне еще узнать не удавалось."
"Дунай - река довольно древняя и, можно предположить, течь будет еще долго, поэтам же парки отмеряют проворными пальцами жизнь относительно короткую, возможно именно поэтому при виде Дуная им думалось о бренности. Подобные мысли приходили в голову и Бенедеку Вирагу...
который не раз воспел Дунай ... и почти стал великим поэтом, когда взглянул на Дунай и произнес:
Часто спускаюсь к воде и смотрю, как уносит волною
Дуная вдаль этот дряхлый, давно обессилевший год.
Пусть унесет и в пучине морской похоронит!
Бенедек Вираг
"Пусть вас не пугает птица турул, она еще никого никогда не обижала. Важный коршун, при параде, возвышается, наклонившись слегка вперед, словно пламенный оратор парламента. Оберегает Будайский променад
Когда я был маленьким, сюда можно было прийти воскремным утром. Душа наполнялась трепетом, и казалось, что сам король принимает нас, своих детей"
"Здесь, сударь мой, нередко начинаются любовные истории, почему бы и нет, кто его знает."
"По широким лестницам можно неспешно спускаться с дамой. Скажите ей, что она - королева и ее шлейф несут тридцать пажей, выстроившихся в ряд. Мой совет - отдавайте предпочтение дамам, которым нравится подобное. "
(церковь святой Анны)
"Задушевная тайна избранных. Пройдем же мимо и заговорщески улыбнемся: мы-то знаем, эта церковь - самое красивое здание в городе."
"Будьте так любезны, не распространяйте эту информацию. Об этом квартале никто не знает кроме меня..
(Рынок Вашарчарнок)
..В сумерках он вдруг превращается в Париж..
..Здесь живет прошедшая, потерянная любовь. В крутых каньонах улицы Лоняи, в глубоком, словно морское дно, одиночестве улицы Кёзтелек еще видны ее следы...
...И площадь Кальвина словно нарочно стала такой большой, чтобы можно было часасми напролет, как прежде, ждать того, кто не придет никогда."
"Здесь состарился и величайший поэт Пешта Янош Арань. Он не любил Пешт, грезил деревней..."
(Остров Маргит)
Осиротевшие, но преданный ивы,
Под сенью царственной еще, возможно, живы,
И кто на острове приветном кров обрел,
Еще грядущего узреет ореол.
Пусть соловей споет в последний раз,
Он смерть здесь встретит, не смыкая глаз,
Под песнью счастья в сумраке теней.
Янош Арань
(Янош Арань был другом и соратником Шандора Петефи. Кроме того - он успелно перевел на венгкрский зык Шекспира)
"А теперь прощайте, сударь. Вижу, вы уже посматриваете на часы, вам нужно домой. На дворе ясная зимняя ночь, над Будапештом поблескивают наши общие знакомые звезды. Не забудьте у Лиры взять слегка влево и передавайте привет Малой Медведице. Надеюсь, ваше путешествие сквозь космос будет удачным. Бог с вами."
"В один прекрасный день Марсианин благополучно прибыл в Пешт, снял номер в «Бристоле», стряхнул с одежды звёздную пыль и позвонил мне, чтобы я, как и договаривались, показал ему Город"
"Сударь мой, глубокоуважаемый Чужеземец, я должен прежде всего настоятельно просить Вас не слушать журналистов и тех особенно внимательных наблюдателей, которые станут Вам говорить, что пештский житель - такой или этакий. Пештский житель, о котором они говорят, точно такой же, как любой другой торговец, когда денег у него нет. Что интересует Марсианина? Обычно - люди, но люди ли важны в городе? .... Я хочу познакомить Вас с городом, я полагаю, что важны как раз дома. "
"Но, возможно, даже и не дома, а эротика переплетённых улиц, в которой выражается иной раз сила, а иной раз грация; возможно, градус движения, климатические условия существования общественных мест и статуй, литературных ассоциации, порождаемые номерами автобусов, и что-нибудь в том же роде. Думаю, Вы понимаете меня."
"Цепной мост ужасно длинный. Проверьте как-нибудь сами, не пожалеете. Прогуляйтесь с дамой до Буды, а затем обратно, и по возможности с той же дамой. Вот увидете, вы познаете любовь, такой длинный этот мост. Будапешт - город настоящей и глубокой любви. Поверьте, сударь, кто знает этот город, не может говорить о нем без слез"
"У Дуная, впрочем как и у любой реки, два берега. Думаю, вполне естественно, что и здесь два берега - два мира. Как и в Париже. По пештской стороне располагаются кафе с живой музыкой, а на будайском берегу цветут каштаны."
"На вершине горы народ с солдатами играют в игру, корни которой уходят в дремучие времена, когда процветал фолклор и ведьмы на горе Геллерт еще усттраивали такие сборища, что хоть гравюру делай. Неизвестно, кто ввел эту игру и кто с тех пор ей заправляет, просто по весне каждое воскресенье ее здесь устраивают. Встают парами в круг, я имею в виду - мужчина в паре с женщиной. Внутри круга гуляют другие пары. Периодически подходят к кому-нибудь из круга. При этом мужчина спрашивает у другого, в круге, любит ли он свою пару. Если ответ "да", приходится гулять дальше. Если же "нет" - мужчины меняются парами. И так до самого вечера. До наступления сумерек каждый Тристан, так сказать, находит свою Изольду. А потом - мне еще узнать не удавалось."
"Дунай - река довольно древняя и, можно предположить, течь будет еще долго, поэтам же парки отмеряют проворными пальцами жизнь относительно короткую, возможно именно поэтому при виде Дуная им думалось о бренности. Подобные мысли приходили в голову и Бенедеку Вирагу...
который не раз воспел Дунай ... и почти стал великим поэтом, когда взглянул на Дунай и произнес:
Часто спускаюсь к воде и смотрю, как уносит волною
Дуная вдаль этот дряхлый, давно обессилевший год.
Пусть унесет и в пучине морской похоронит!
Бенедек Вираг
"Пусть вас не пугает птица турул, она еще никого никогда не обижала. Важный коршун, при параде, возвышается, наклонившись слегка вперед, словно пламенный оратор парламента. Оберегает Будайский променад
Когда я был маленьким, сюда можно было прийти воскремным утром. Душа наполнялась трепетом, и казалось, что сам король принимает нас, своих детей"
"Здесь, сударь мой, нередко начинаются любовные истории, почему бы и нет, кто его знает."
"По широким лестницам можно неспешно спускаться с дамой. Скажите ей, что она - королева и ее шлейф несут тридцать пажей, выстроившихся в ряд. Мой совет - отдавайте предпочтение дамам, которым нравится подобное. "
(церковь святой Анны)
"Задушевная тайна избранных. Пройдем же мимо и заговорщески улыбнемся: мы-то знаем, эта церковь - самое красивое здание в городе."
"Будьте так любезны, не распространяйте эту информацию. Об этом квартале никто не знает кроме меня..
(Рынок Вашарчарнок)
..В сумерках он вдруг превращается в Париж..
..Здесь живет прошедшая, потерянная любовь. В крутых каньонах улицы Лоняи, в глубоком, словно морское дно, одиночестве улицы Кёзтелек еще видны ее следы...
...И площадь Кальвина словно нарочно стала такой большой, чтобы можно было часасми напролет, как прежде, ждать того, кто не придет никогда."
"Здесь состарился и величайший поэт Пешта Янош Арань. Он не любил Пешт, грезил деревней..."
(Остров Маргит)
Осиротевшие, но преданный ивы,
Под сенью царственной еще, возможно, живы,
И кто на острове приветном кров обрел,
Еще грядущего узреет ореол.
Пусть соловей споет в последний раз,
Он смерть здесь встретит, не смыкая глаз,
Под песнью счастья в сумраке теней.
Янош Арань
(Янош Арань был другом и соратником Шандора Петефи. Кроме того - он успелно перевел на венгкрский зык Шекспира)
"А теперь прощайте, сударь. Вижу, вы уже посматриваете на часы, вам нужно домой. На дворе ясная зимняя ночь, над Будапештом поблескивают наши общие знакомые звезды. Не забудьте у Лиры взять слегка влево и передавайте привет Малой Медведице. Надеюсь, ваше путешествие сквозь космос будет удачным. Бог с вами."