Люди и боги дождя
"Эту дату хорошо запомнили во всех деревнях к северу от столицы Республики Нигер города Ниамей. Старики в тот день даже слегка поколотили детвору - чтобы лучше запал им в память этот день: 20 августа 1975 г. в сахеле пролился дождь. Первый дождь за пять лет изнурительной засухи, поразившей всю зону к югу от Сахары.
Сахель по-арабски значит «берег». Только бьют об этот берег не морские, а песчаные волны. Через весь Африканский континент - от Атлантики до Красного моря - по территории десятка государств протянулся сахель полосой от 200 до 400 км шириной.
Засуха, казалось, истощила терпение и людей, и природы. Цифры потерь выглядели как сводки с театра военных действий. Главная река Западной Африки - Нигер превратилась в тощий ручеек: ее среднегодовой сток, равный 75 м3/с, упал до 0,5 м3/с. Вымерло 90% скота.
Жизнь затаилась в селениях народностей сонгаев и зарма. Воздух источал жар «хармат-тана» - так зовется здесь северо-восточный ветер Сахары.
Но вот по едва уловимым признакам старики почувствовали, что ветер меняется. Харматтан поднимался вверх, неохотно уступая место западному ветру. Тому, что веет с Атлантики, за тысячу миль от здешних мест. И именно он может принести дождь.
Правда, это произойдет не сразу. Для вящей уверенности сонгаи и зарма ждут небесного сигнала.
В мифологии местных народностей дождь и все связанное с ним окружено целым сонмом легенд. Борьба сахарского и атлантического ветров представляется сонгаям в виде сражения громовержца Донго с огненными духами. Донго вооружен копьем и гневно замахивается им. Копье это можно «видеть», когда над сахелем начинают полыхать зарницы.
Зрелище поистине грандиозное: с запада по горизонту мчится черная туча; бег ее стремителен - скорость приближается к 100 км/час. Иногда даже видно, как из нее летят косые струи дождя. Но вода не успевает долететь до земли - влага испаряется в перегретом воздухе.
Потом на какое-то время все вновь замирает. Иссохшие деревья, тянущиеся старческими руками ветвей к небу, как бы чувствуют неуловимую для людей перемену. В последнем усилии они дают подобие побегов. Феноменальное явление: деревья, давно уже сбросившие листья, вдруг подают признаки жизни.
Вечером над сахелем мечутся молнии. «Копья Донго» явственно видимы на фоне грозового неба. Молнии сверкают в течение нескольких суток.
Это очень опасное время. В сахеле, по статистике, наибольшее количество людей погибает от ударов молнии. В конце сухого сезона, когда кровли хижин совсем иссушаются, часто возникают пожары: сухая трава горит, как порох.
Известный французский этнограф Жан Руш, долгие годы изучавший жизнь племен и народов сахеля, "выдвинул гипотезу о том, почему молнии особенно часто поражают область к северу от Ниамея. Там в доисторические времена находились значительные поселения, от которых остались целые напластования обработанных кремниевых орудий труда и охоты. Этот факт способствовал скоплению в земле статического электричества. Недаром сонгаи зовут тамошние долины «дороги Донго», по имени божества-молнии. Кстати, на местном диалекте кремниевые орудия называют «окаменевшими молниями»: согласно поверью, они упали с неба.
Тысячи взоров обращены к тучам: только бы они не пронеслись мимо! И вот - первый дождь...
Его встречают благоговейным молчанием. Люди стоят, подставив головы влаге, глядя, как растрескавшаяся земля жадно пьет. Это случилось, повторяем, 20 августа 1975 г. В тот сезон дождей выпало большое количество влаги - в полтора раза выше нормы.
Для сонгаев и зарма в Нигере это имеет решающее значение. При количестве осадков менее 300 мм здесь способна расти только трава. А если за три месяца дождевого сезона влаги выпадает больше, то в сахеле поднимается просо - основная продовольственная культура населения этого края.
У сонгаев есть довольно точный «водомер» - саманный водоем, сооружаемый посреди деревни. После первого дождя люди внимательно наблюдают за его наполнением. Когда уровень доходит до отметки, глубоко врезанной в края, раздается радостный клич: «Нарей бан!» - «Голода не будет!»
Тотчас ребятишки бросаются в водоем, чтобы окунуться в живительную влагу. Взрослые льют дождевую воду на макушку, причащаясь влагой, которую принес в этом году громовержец Донго.
Сонгайские деревни называют «послесловием Сахары». Они расположены в той зоне, где оседлая жизнь действительно зависит только от дождя. Если дождей не выпадает, сонгаи и зарма вынуждены сниматься с насиженных мест и откочевывать к югу в саванну.
Влаги выпало достаточно и в последующие два года.
Стали полноводными реки, неузнаваемо преобразился сахель.
Трава покрыла его густыми зарослями, достигавшими двух метров в высоту. Скрылись даже дороги - их трудно угадать в сплошной стене зелени. Люди вернулись в свои брошенные хижины из глины. Во время засухи они покинули свои жилища и нашли приют в южной части страны.
Стада коз, коров и овец двинулись на север. Даже Сахара смилостивилась - по высохшим руслам пустынных речек покатили пенные потоки.
Кстати, в сезон дождей эти русла представляют немалую опасность для тех, кто не знает местных условий. Нередко автомашины катили по «уэдам» (сухим руслам), и их захлестывал невесть откуда взявшийся потоп. Над головой все то же слепящее солнце, ни одной тучки на горизонте. Но где-то за много километров прошел ливень, и теперь поток, неся впереди, подобно тарану, заслон из камней и стволов, прокатывается по руслу из конца в конец. «Уэд-минутка» зовутся такие речки: их жизнь действительно измеряется минутами, а породить их способен самый незначительный дождь.
Жизнь закипела в сахеле. С помощью примитивных орудий - тяпок «даба» на длинном черенке - сонгаи и зарма рыхлят поле для проса. Поскольку слой почвы здесь очень тонок, никакие другие орудия не годятся. Почти не склоняясь к земле, люди слегка царапают ее, даже поглаживают и бросают зерна проса, вдавливая их босой ногой в землю.
Три месяца спустя, если Донго окажется милостивым, урожай позволит жить весь год. Таким образом, сонгаи и зарма одновременно с просом как бы сеют удачу. Три месяца работы ради девяти последующих месяцев сытости.
И все же пятилетняя засуха оставила глубокий след в сознании всех обитателей сахеля. Страшное несчастье, по расчетам климатологов, не должно повториться в ближайшее время. Во всяком случае такая затяжная засуха. Тем не менее к подобному испытанию надо быть готовым.
Недавно состоялась конференция стран районов сахеля, на которой была разработана программа гидрологических, агрономических и зоотехнических исследований сроком на пять лет, учрежден специальный фонд для посадки лесозащитных полос. Как образно выразился один из ораторов, «необходимо создать зеленый фронт противостояния Сахаре». Существование сонгаев, зарма и других народностей не может, не должно больше зависеть только от гнева и милостей громовержца Донго".
Б.Тишинский,
журнал "Земля и люди", 1978
Сахель по-арабски значит «берег». Только бьют об этот берег не морские, а песчаные волны. Через весь Африканский континент - от Атлантики до Красного моря - по территории десятка государств протянулся сахель полосой от 200 до 400 км шириной.
Засуха, казалось, истощила терпение и людей, и природы. Цифры потерь выглядели как сводки с театра военных действий. Главная река Западной Африки - Нигер превратилась в тощий ручеек: ее среднегодовой сток, равный 75 м3/с, упал до 0,5 м3/с. Вымерло 90% скота.
Жизнь затаилась в селениях народностей сонгаев и зарма. Воздух источал жар «хармат-тана» - так зовется здесь северо-восточный ветер Сахары.
Но вот по едва уловимым признакам старики почувствовали, что ветер меняется. Харматтан поднимался вверх, неохотно уступая место западному ветру. Тому, что веет с Атлантики, за тысячу миль от здешних мест. И именно он может принести дождь.
Правда, это произойдет не сразу. Для вящей уверенности сонгаи и зарма ждут небесного сигнала.
В мифологии местных народностей дождь и все связанное с ним окружено целым сонмом легенд. Борьба сахарского и атлантического ветров представляется сонгаям в виде сражения громовержца Донго с огненными духами. Донго вооружен копьем и гневно замахивается им. Копье это можно «видеть», когда над сахелем начинают полыхать зарницы.
Зрелище поистине грандиозное: с запада по горизонту мчится черная туча; бег ее стремителен - скорость приближается к 100 км/час. Иногда даже видно, как из нее летят косые струи дождя. Но вода не успевает долететь до земли - влага испаряется в перегретом воздухе.
Потом на какое-то время все вновь замирает. Иссохшие деревья, тянущиеся старческими руками ветвей к небу, как бы чувствуют неуловимую для людей перемену. В последнем усилии они дают подобие побегов. Феноменальное явление: деревья, давно уже сбросившие листья, вдруг подают признаки жизни.
Вечером над сахелем мечутся молнии. «Копья Донго» явственно видимы на фоне грозового неба. Молнии сверкают в течение нескольких суток.
Это очень опасное время. В сахеле, по статистике, наибольшее количество людей погибает от ударов молнии. В конце сухого сезона, когда кровли хижин совсем иссушаются, часто возникают пожары: сухая трава горит, как порох.
Известный французский этнограф Жан Руш, долгие годы изучавший жизнь племен и народов сахеля, "выдвинул гипотезу о том, почему молнии особенно часто поражают область к северу от Ниамея. Там в доисторические времена находились значительные поселения, от которых остались целые напластования обработанных кремниевых орудий труда и охоты. Этот факт способствовал скоплению в земле статического электричества. Недаром сонгаи зовут тамошние долины «дороги Донго», по имени божества-молнии. Кстати, на местном диалекте кремниевые орудия называют «окаменевшими молниями»: согласно поверью, они упали с неба.
Тысячи взоров обращены к тучам: только бы они не пронеслись мимо! И вот - первый дождь...
Его встречают благоговейным молчанием. Люди стоят, подставив головы влаге, глядя, как растрескавшаяся земля жадно пьет. Это случилось, повторяем, 20 августа 1975 г. В тот сезон дождей выпало большое количество влаги - в полтора раза выше нормы.
Для сонгаев и зарма в Нигере это имеет решающее значение. При количестве осадков менее 300 мм здесь способна расти только трава. А если за три месяца дождевого сезона влаги выпадает больше, то в сахеле поднимается просо - основная продовольственная культура населения этого края.
У сонгаев есть довольно точный «водомер» - саманный водоем, сооружаемый посреди деревни. После первого дождя люди внимательно наблюдают за его наполнением. Когда уровень доходит до отметки, глубоко врезанной в края, раздается радостный клич: «Нарей бан!» - «Голода не будет!»
Тотчас ребятишки бросаются в водоем, чтобы окунуться в живительную влагу. Взрослые льют дождевую воду на макушку, причащаясь влагой, которую принес в этом году громовержец Донго.
Сонгайские деревни называют «послесловием Сахары». Они расположены в той зоне, где оседлая жизнь действительно зависит только от дождя. Если дождей не выпадает, сонгаи и зарма вынуждены сниматься с насиженных мест и откочевывать к югу в саванну.
Влаги выпало достаточно и в последующие два года.
Стали полноводными реки, неузнаваемо преобразился сахель.
Трава покрыла его густыми зарослями, достигавшими двух метров в высоту. Скрылись даже дороги - их трудно угадать в сплошной стене зелени. Люди вернулись в свои брошенные хижины из глины. Во время засухи они покинули свои жилища и нашли приют в южной части страны.
Стада коз, коров и овец двинулись на север. Даже Сахара смилостивилась - по высохшим руслам пустынных речек покатили пенные потоки.
Кстати, в сезон дождей эти русла представляют немалую опасность для тех, кто не знает местных условий. Нередко автомашины катили по «уэдам» (сухим руслам), и их захлестывал невесть откуда взявшийся потоп. Над головой все то же слепящее солнце, ни одной тучки на горизонте. Но где-то за много километров прошел ливень, и теперь поток, неся впереди, подобно тарану, заслон из камней и стволов, прокатывается по руслу из конца в конец. «Уэд-минутка» зовутся такие речки: их жизнь действительно измеряется минутами, а породить их способен самый незначительный дождь.
Жизнь закипела в сахеле. С помощью примитивных орудий - тяпок «даба» на длинном черенке - сонгаи и зарма рыхлят поле для проса. Поскольку слой почвы здесь очень тонок, никакие другие орудия не годятся. Почти не склоняясь к земле, люди слегка царапают ее, даже поглаживают и бросают зерна проса, вдавливая их босой ногой в землю.
Три месяца спустя, если Донго окажется милостивым, урожай позволит жить весь год. Таким образом, сонгаи и зарма одновременно с просом как бы сеют удачу. Три месяца работы ради девяти последующих месяцев сытости.
И все же пятилетняя засуха оставила глубокий след в сознании всех обитателей сахеля. Страшное несчастье, по расчетам климатологов, не должно повториться в ближайшее время. Во всяком случае такая затяжная засуха. Тем не менее к подобному испытанию надо быть готовым.
Недавно состоялась конференция стран районов сахеля, на которой была разработана программа гидрологических, агрономических и зоотехнических исследований сроком на пять лет, учрежден специальный фонд для посадки лесозащитных полос. Как образно выразился один из ораторов, «необходимо создать зеленый фронт противостояния Сахаре». Существование сонгаев, зарма и других народностей не может, не должно больше зависеть только от гнева и милостей громовержца Донго".
Б.Тишинский,
журнал "Земля и люди", 1978