сага о Саймоне Паттерсоне
История о человеке, который выбежал в один трусах на площадку и нечаянно захлопнул за собой дверь, существует в разных вариантах. Один, особенно экспрессивный, случился как-то с моей мамой mitrona ( тут). Но тот же самый сценарий может разыграться и на интернациональной площадке. Все началось с того, что один рыжий-рыжий новозеландец ирландского происхождения, уже двенадцать лет как живущий в Петербурге, поехал (как обычно) в Лондон за русской визой. ("Каждый год мы с друзьями..." - но и без бани может быть не скучно!). В этот раз визу для разнообразия ему не дали, и через неделю я встречала Саймона уже в Париже.
Русское консульство Парижа встретило нас очень приветливо. Документы и приглашение им понравились. Единственное, что им не понравилось - новозеландский паспорт. Саймону очень любезно посоветовали обратиться в русское консульство в родной стране. Правда, документы в Новую Зеландию можно послать и почтой. А пока что он стал жить у меня.
С Саймоном мой дом потихоньку стал обрастать живой плотью. Это то, что отличает дом, в котором по-настоящему проводят время, от новозданного жилища, где ты только-только разложил все по полочкам. У меня появились кофе, сахар и интернет. В журнальном столике стали объявлятся книжки из букинистического за 20 центов. Впервые заработало радио и, благодаря слушаемой Саймоном радиостанции классической музыки, я уже отличаю, скажем, "Петя и волк" от этюдов Шопена. Впрочем, что радио - впервые после моего приезда в Париж была извлечена из чехла гитара. Саймон пишет песни, и не слушать его энергичный низкий голос невозможно. Некоторые из них я помню еще со своего нежного восемнадцатилетнего возраста... ну об этом как-нибудь потом.
Мой шеф Оливье уже понемногу привыкает к моим историям. Интересуется, как идет средневековое фехтование и танцы живота. Сопереживает процессу дизайна афиш для концерта в Париже одного таинственного сибирского барда. Охотно отпускает покататься в рождественскую неделю в Гренобле на горных лыжах с оным же бардом. А, услышав, что для получения русской визы в Новой Зеландии Саймону нужен анализ на СПИД, потащил меня в медпункт немедленно. "Это мой постдок! - представил он меня медсестре. - Объясните ей, как сделать анализ на СПИД, это срочно!" Медсестра немного испугалась (что нынче пошли за постдоки?), но зато информация была получена оперативно.
С Саймоном я в первый раз отошла от еды из русских магазинов - вареники и кашу в Париже он отказался есть наотрез. Первые три дня мы питались только сыром (вернее, сырами... камембером, бри, рокфором, козлиным, бараньим, сделаным по-баскски...) и вином. На четвертый день есть сыр Саймон тоже отказался (мы их даже поставили на стол, но наши желудки протестующе заурчали), и мы стали готовить. Что вдвоем оказалось совсем не скучно.
Саймон уже был в Париже много раз, поэтому наша туристическая и культурная программа была несколько нестандартной. На второй день после приезда он пошел со мной на концерт авторской песни Бориса Серегина (барда из Дюссельдорфа), и мне было довольно весело, сидя у кассы, видеть в зале его рыжую макушку. Потом мы решили сходить в кино - смотреть фильм на французском он не хотел, и я потащила его на идущий в Париже с 4 ноября "Le concert" - плод больного воображения румынского режиссера Radu Mihaileanu.
Большая часть истории фильма происходит в современной России и на русском - суть в том, что люди, бросившие музыку в брежневские времена, едут играть в парижском зале Шателе, выдавая себя за оркестр Большого. Фильм сделан для французов. Я ожидала шапок-ушанок и водки, но результат превзошел все ожидания... В фильме была коммунистическая партия, главные герои разъежали по Москве на раздолбанной "Скорой помощи", часть действия происходила на новорусской свадьбе, превращающейся в перестрелку под "Калинку-малинку", визы шлепались цыганами прямо в аэропорту, а один еврей из оркестра вез в Париж на продажу икру и мобильники с палеными симками. На сцене Шателе еврей появлялся в последний момент, обнимая китайскую пластиковую клетчатую сумку с деньгами. Во время концерта оркестрa камера медленно опускалась с рук играющих к полу, и показывала крупным планом рядом с контрабасом банку с солеными огурцами... Даже эпизод с ссыльными в Сибири присутствовал - герои с грустным видом сидели на больших камнях посреди бескрайнего поля, под падающим снегом, без варежек, и вспоминали моменты игры в оркестре (по фильму, это происходило в Брежневскую эпоху). Их маленькую дочку перевoзили за границу в чехле контрабаса. В общем, я начинаю понимать, почему русские кажутся французам такими странными...
В эти выходные мы отказались от программ, связанной с русской культурой, и в субботу отправились на выставку животных в центре Нантерра. Рекламный плакат с гусями уже давно висел возле нашего дома. До сих пор я ходила от дома только в сторону Парижа и оставалась в полном неведении в отношении того, как выглядит исторической центр моей временной родины. В центре Нантерра улочки с двухэтажными аккуратными домиками были закиданы соломой. В загончиках посреди улицы стояли лошади, гигантские коровы, крохотные козочки и баранчики, гуси и поросята. Под отдельными навесами продавали сыр, вино и оливки. Гигантские пластмассовые улитки украшали витрины улиточных ларьков. Дети пищали, козы блеяли, торговцы же спокойно ожидали покупателей с независимым, чуть надменным видом.
Чуть портил вчерашнюю прогулку моросящий дождь - поэтому сегодня мы решили выбрать более адекватное для дождя времяпрепровождение. И отправились на Монпарнасское кладбище. В сумрачной тишине, в морось и холод мы искали могилы Сартра, Бодлера и Кортасара. Домой вернулись несколько подавленные и расстроенные. Все в этом мире суета... Хочется, как Лидочке из "Покровских ворот", воскликнуть - и неужели все, все они умерли?!
Зато в процессе всех этих приключений Саймон перестал относиться к происходящему как к кошмару, порожденному бездушной бюрократией. И стал воспринимать это как каникулы в Европе. Начал писать новые песни. Решил снова съездить в Лондон. А я только привыкла к милому новозеландцу, сидящему в моем кресле над переводами под Сибелиуса, и брошенному на столе томику Кьеркегора! Ну да ладно.
Это Саймон в кресле у меня дома:
Или вот крупным планом:
А здесь можно послушать его песни (по-английски, но некоторые о России): http://www.myspace.com/idlehamster
P.S. Почитав мое изложение его истории, Саймон грустно сказал: "Да, со стороны вся эта ситуация должна казаться забавной..."
Русское консульство Парижа встретило нас очень приветливо. Документы и приглашение им понравились. Единственное, что им не понравилось - новозеландский паспорт. Саймону очень любезно посоветовали обратиться в русское консульство в родной стране. Правда, документы в Новую Зеландию можно послать и почтой. А пока что он стал жить у меня.
С Саймоном мой дом потихоньку стал обрастать живой плотью. Это то, что отличает дом, в котором по-настоящему проводят время, от новозданного жилища, где ты только-только разложил все по полочкам. У меня появились кофе, сахар и интернет. В журнальном столике стали объявлятся книжки из букинистического за 20 центов. Впервые заработало радио и, благодаря слушаемой Саймоном радиостанции классической музыки, я уже отличаю, скажем, "Петя и волк" от этюдов Шопена. Впрочем, что радио - впервые после моего приезда в Париж была извлечена из чехла гитара. Саймон пишет песни, и не слушать его энергичный низкий голос невозможно. Некоторые из них я помню еще со своего нежного восемнадцатилетнего возраста... ну об этом как-нибудь потом.
Мой шеф Оливье уже понемногу привыкает к моим историям. Интересуется, как идет средневековое фехтование и танцы живота. Сопереживает процессу дизайна афиш для концерта в Париже одного таинственного сибирского барда. Охотно отпускает покататься в рождественскую неделю в Гренобле на горных лыжах с оным же бардом. А, услышав, что для получения русской визы в Новой Зеландии Саймону нужен анализ на СПИД, потащил меня в медпункт немедленно. "Это мой постдок! - представил он меня медсестре. - Объясните ей, как сделать анализ на СПИД, это срочно!" Медсестра немного испугалась (что нынче пошли за постдоки?), но зато информация была получена оперативно.
С Саймоном я в первый раз отошла от еды из русских магазинов - вареники и кашу в Париже он отказался есть наотрез. Первые три дня мы питались только сыром (вернее, сырами... камембером, бри, рокфором, козлиным, бараньим, сделаным по-баскски...) и вином. На четвертый день есть сыр Саймон тоже отказался (мы их даже поставили на стол, но наши желудки протестующе заурчали), и мы стали готовить. Что вдвоем оказалось совсем не скучно.
Саймон уже был в Париже много раз, поэтому наша туристическая и культурная программа была несколько нестандартной. На второй день после приезда он пошел со мной на концерт авторской песни Бориса Серегина (барда из Дюссельдорфа), и мне было довольно весело, сидя у кассы, видеть в зале его рыжую макушку. Потом мы решили сходить в кино - смотреть фильм на французском он не хотел, и я потащила его на идущий в Париже с 4 ноября "Le concert" - плод больного воображения румынского режиссера Radu Mihaileanu.
Большая часть истории фильма происходит в современной России и на русском - суть в том, что люди, бросившие музыку в брежневские времена, едут играть в парижском зале Шателе, выдавая себя за оркестр Большого. Фильм сделан для французов. Я ожидала шапок-ушанок и водки, но результат превзошел все ожидания... В фильме была коммунистическая партия, главные герои разъежали по Москве на раздолбанной "Скорой помощи", часть действия происходила на новорусской свадьбе, превращающейся в перестрелку под "Калинку-малинку", визы шлепались цыганами прямо в аэропорту, а один еврей из оркестра вез в Париж на продажу икру и мобильники с палеными симками. На сцене Шателе еврей появлялся в последний момент, обнимая китайскую пластиковую клетчатую сумку с деньгами. Во время концерта оркестрa камера медленно опускалась с рук играющих к полу, и показывала крупным планом рядом с контрабасом банку с солеными огурцами... Даже эпизод с ссыльными в Сибири присутствовал - герои с грустным видом сидели на больших камнях посреди бескрайнего поля, под падающим снегом, без варежек, и вспоминали моменты игры в оркестре (по фильму, это происходило в Брежневскую эпоху). Их маленькую дочку перевoзили за границу в чехле контрабаса. В общем, я начинаю понимать, почему русские кажутся французам такими странными...
В эти выходные мы отказались от программ, связанной с русской культурой, и в субботу отправились на выставку животных в центре Нантерра. Рекламный плакат с гусями уже давно висел возле нашего дома. До сих пор я ходила от дома только в сторону Парижа и оставалась в полном неведении в отношении того, как выглядит исторической центр моей временной родины. В центре Нантерра улочки с двухэтажными аккуратными домиками были закиданы соломой. В загончиках посреди улицы стояли лошади, гигантские коровы, крохотные козочки и баранчики, гуси и поросята. Под отдельными навесами продавали сыр, вино и оливки. Гигантские пластмассовые улитки украшали витрины улиточных ларьков. Дети пищали, козы блеяли, торговцы же спокойно ожидали покупателей с независимым, чуть надменным видом.
Чуть портил вчерашнюю прогулку моросящий дождь - поэтому сегодня мы решили выбрать более адекватное для дождя времяпрепровождение. И отправились на Монпарнасское кладбище. В сумрачной тишине, в морось и холод мы искали могилы Сартра, Бодлера и Кортасара. Домой вернулись несколько подавленные и расстроенные. Все в этом мире суета... Хочется, как Лидочке из "Покровских ворот", воскликнуть - и неужели все, все они умерли?!
Зато в процессе всех этих приключений Саймон перестал относиться к происходящему как к кошмару, порожденному бездушной бюрократией. И стал воспринимать это как каникулы в Европе. Начал писать новые песни. Решил снова съездить в Лондон. А я только привыкла к милому новозеландцу, сидящему в моем кресле над переводами под Сибелиуса, и брошенному на столе томику Кьеркегора! Ну да ладно.
Это Саймон в кресле у меня дома:
Или вот крупным планом:
А здесь можно послушать его песни (по-английски, но некоторые о России): http://www.myspace.com/idlehamster
P.S. Почитав мое изложение его истории, Саймон грустно сказал: "Да, со стороны вся эта ситуация должна казаться забавной..."