руанские будни - 9
Как только в Руане холодает, улицы начинают пахнуть госпожой Бовари. Чем-то отчаянным, с призвуком ланцетов о поддон и пристуком кареты по мощеным улочкам. Нет-нет, я не перечитываю Флобера, но сегодня открыла главу из "Гения места" Вайля. Когда-то мама мне прислала его в Бразилию. Тогда все прочиталось махом, а Руан и Флоренция были одинаково далеки и абстрактны. Кто бы тогда подумал, что я день за днем буду заходить в столовую при университетской больнице под крики чаек и вздыхать, глядя на нелюбимый камамбер, два куска за тридцать центов?
Руанское бытье набирает обороты. Последние четыре месяца я бываю в Париже гораздо реже чем раньше, флер от постоянных мотаний туда-сюда на поезде рассеялся. Я нашла не только булочную напротив, но и "Конфораму" в припортовом районе. Ну да, она всегда там была, но добраться туда и купить зеркало я собиралась ровно год. Идти пешком оказалось пятнадцать минут, обратно - в объезд горки на трех автобусах. Теперь у меня есть зеркало в полный рост в белой раме и бамбуковый китайский коврик, прошитый синими нитками. И пять тысяч флаеров нашего руанского концерта 17го мая, которыми в доме завалено все.
Устройство концерта - незабываемая возможность познакомиться с городом изнутри. Пригород Буа-Гийом уже как родной, тут мэрия, тут колледж, тут булочная - а когда звоню зарезервировать место на концерт cимфонического, случайно натыкаюсь на бывшего зама мэрии по культуре, который узнает меня по голосу. Зама по коммуникациям случайно встречала на улице дважды. Как, кстати, в Буа-Гийоме узнают о концертах? По афишам и из ежемесячной книжечки мэрии. У концертного зала при мэрии сайта с программой нет.
Я уже знаю, что в пригороде Руана Биорель есть французская ассоциация медико-социальной помощи России (мадам Жифар попросилась устроить благотворительную ярмарку перед нашим концертом), а в Сант-Этьене - ассоциация "Drouzhba", принимающая на каникулы детей с Украины. 12го апреля русско-армянская ассоциация устраивает танцевальный вечер. Я поговорила по телефону с присяжными переводчиками, музыкальной школой и колледжами, где изучают русский язык. Изучила на сайтах мэрий списки ассоциаций - о, какое разнообразие культурной жизни кипит где-нибудь в Соттевилле, а уж в Сант-Эньяне! На звонки люди отвечают с любопытством, дают советы, берутся помочь раздавать флаеры. В колледже Фонтенель какая-то удивительная секретарша - когда мне после пятиминутных мучений удалось продиктовать свою фамилию, она воскликнула "СМИРНОВА! Боже мой! Как это красиво! Как бы Я хотела иметь такую фамилию!" Все бросить и уехать в Урюпинск.
Дыхание политики почти не чувствуется. Ну так, один раз на вечере русской кухни взяли за рукав - "Вы понимаете, Мы можем отрешиться от того, что происходит, есть борщ и слушать русскую музыку, но не все, не все на это способны, будьте готовы..." У пожилого потомка белоэмигрантов, который пел романсы по-французски в красной косоворотке в Доме Культуры на отшибе Руана, на гитаре были повязаны синие и желтые ленты. А так уже и спрашивать про новости перестали, сначала всем было интересно, что пишут в русских газетах. Даже мой турагент из Бразилии специально писал, интересовался. Теперь привыкли.
Вчера ездили с шефой на совещание в Кан. Я там уже была, крепость и исторический центр видела, но все равно странно проехать на трамвае до университетской больницы и сразу обратно. Два представителя коммерческой компании, которая пытается анализировать для нас данные полномасштабного секвенирования РНК, приехали из Парижа. На обратном пути они вызвали себе такси до вокзала, шефа попросила разрешить нам подсесть, они согласились, а на выходе из машины предложили разделить деньги пополам.
Шефа потом в поезде переживала, что это было неэлегантно. Они в любом случае такси вызывали, мы им и так платим, могли бы быть джентельменами. Я ей напомнила, что университет нам оплатит чек за такси полностью (когда выходили из машины, я напомнила ей взять бумажку), так что те десять евро, что заплатили они, мы, наоборот, заработаем. Ну и правда, заработали, но все равно, как говорится, осадок остался. Интересно, почему.
Руанское бытье набирает обороты. Последние четыре месяца я бываю в Париже гораздо реже чем раньше, флер от постоянных мотаний туда-сюда на поезде рассеялся. Я нашла не только булочную напротив, но и "Конфораму" в припортовом районе. Ну да, она всегда там была, но добраться туда и купить зеркало я собиралась ровно год. Идти пешком оказалось пятнадцать минут, обратно - в объезд горки на трех автобусах. Теперь у меня есть зеркало в полный рост в белой раме и бамбуковый китайский коврик, прошитый синими нитками. И пять тысяч флаеров нашего руанского концерта 17го мая, которыми в доме завалено все.
Устройство концерта - незабываемая возможность познакомиться с городом изнутри. Пригород Буа-Гийом уже как родной, тут мэрия, тут колледж, тут булочная - а когда звоню зарезервировать место на концерт cимфонического, случайно натыкаюсь на бывшего зама мэрии по культуре, который узнает меня по голосу. Зама по коммуникациям случайно встречала на улице дважды. Как, кстати, в Буа-Гийоме узнают о концертах? По афишам и из ежемесячной книжечки мэрии. У концертного зала при мэрии сайта с программой нет.
Я уже знаю, что в пригороде Руана Биорель есть французская ассоциация медико-социальной помощи России (мадам Жифар попросилась устроить благотворительную ярмарку перед нашим концертом), а в Сант-Этьене - ассоциация "Drouzhba", принимающая на каникулы детей с Украины. 12го апреля русско-армянская ассоциация устраивает танцевальный вечер. Я поговорила по телефону с присяжными переводчиками, музыкальной школой и колледжами, где изучают русский язык. Изучила на сайтах мэрий списки ассоциаций - о, какое разнообразие культурной жизни кипит где-нибудь в Соттевилле, а уж в Сант-Эньяне! На звонки люди отвечают с любопытством, дают советы, берутся помочь раздавать флаеры. В колледже Фонтенель какая-то удивительная секретарша - когда мне после пятиминутных мучений удалось продиктовать свою фамилию, она воскликнула "СМИРНОВА! Боже мой! Как это красиво! Как бы Я хотела иметь такую фамилию!" Все бросить и уехать в Урюпинск.
Дыхание политики почти не чувствуется. Ну так, один раз на вечере русской кухни взяли за рукав - "Вы понимаете, Мы можем отрешиться от того, что происходит, есть борщ и слушать русскую музыку, но не все, не все на это способны, будьте готовы..." У пожилого потомка белоэмигрантов, который пел романсы по-французски в красной косоворотке в Доме Культуры на отшибе Руана, на гитаре были повязаны синие и желтые ленты. А так уже и спрашивать про новости перестали, сначала всем было интересно, что пишут в русских газетах. Даже мой турагент из Бразилии специально писал, интересовался. Теперь привыкли.
Вчера ездили с шефой на совещание в Кан. Я там уже была, крепость и исторический центр видела, но все равно странно проехать на трамвае до университетской больницы и сразу обратно. Два представителя коммерческой компании, которая пытается анализировать для нас данные полномасштабного секвенирования РНК, приехали из Парижа. На обратном пути они вызвали себе такси до вокзала, шефа попросила разрешить нам подсесть, они согласились, а на выходе из машины предложили разделить деньги пополам.
Шефа потом в поезде переживала, что это было неэлегантно. Они в любом случае такси вызывали, мы им и так платим, могли бы быть джентельменами. Я ей напомнила, что университет нам оплатит чек за такси полностью (когда выходили из машины, я напомнила ей взять бумажку), так что те десять евро, что заплатили они, мы, наоборот, заработаем. Ну и правда, заработали, но все равно, как говорится, осадок остался. Интересно, почему.