More of the Modern Poetry
Немного о лирике Лилии Газизовой (жанровая заметка Анны Полибиной)
Сейчас я выступлю в роли, которая мне, в принципе, не даст очков, - в амплуа некоего обличителя после утверждённого факта. Но тем он и творческий продукт, что на любом миротолковательном ярусе и этапе о нём можно говорить и, возможно, спорить.
Мне не хочется умалять жанрового достоинства Лилии Газизовой, но складывается неотвязное, стойкое впечатление, что школа мастерства у поэта до основ размыта. Это тот самый случай, когда отказ от формы чреват шаткостью содержательной. Очевидна лишь скудость образных приёмов и семантических пластов, лексико-тематическая заёмность. Поэзия призвана легко шокировать, сражать метафорической подачей - что, кстати, присуще всем концептуалистам и натуралистам, на которых автор как будто бы опирается. Может быть, за этими текстами стоят годы труда, но в числе оригинальных приёмов можно назвать лишь необоснованно-болезненное внимание к деталям и боязнь быть превратно понятой, в то время как обескураженное читательское восприятие только сопутствует каждому строфическому «выдоху» (разумеется, в основном за пределами силлабо-тоники!). Сарафан - и гардеробная, фотоархив - и отчего-то (достаточно безосновательно) посмертно многострадальная Анна Франк. Совокупность нелепиц, якобы внимательно подмеченных - за несуществующей бытностью - случайностей, эпизоды собственного душевного становления в самой нестройной панораме. На читателя это проецируется самым непредсказным и даже, позвольте, стихийным образом. Жанровые ориентиры теряешь на полпути к смыслу, продираясь сквозь тернии окказиональностей и сквозь задебреннность нюансами этого, в общем-то, оригинального речевого пространства. Словно поэт маскирует свою аморфную подспудность и не облечимую в наречие пустоту -
чем-то случайным, набегающим извне и не вполне ему присущим.
Допустим, как читатель я заблуждаюсь. Однако мне нужны аргументы в пользу того, что поэт внутренне состоятелен и не нуждается в подобных моей ремарках. Отсутствие жанровой формы никак не идёт на пользу подборкам, в которых абрисы возможной смысловой состоятельности только едва накрапывают (если вообще мерцают). И формулирую я замечания, позвольте, лишь кратко и абрисно, учитывая тот факт, что автор уже дважды лауреат. Жанры средневолжской поэзии, разумеется, необозримы, но не до такой же степени. Выходит, что в местных альманахах признаётся однозначно несостоятельным - то берётся на щит и провозглашается жанровым ресурсом? Это просто смехотворно, не так ли? Ведь критерии профессиональности более-менее зримы и облечимы в какие-никакие формулы. Почему мы критикуем синтаксический лепет Елены Кантор (кстати, весьма чётко проговаривающей свои жанровые ориентиры), а в периферических «высверках» Лилии Газизовой усматриваем почву для будущей шлифовки, наделяя те знаками «трудового отличия»? Не пора ли признать филигранность за слогом, растимым вполне классическими усилиями? Впрочем, мою заметку по жанру можно счесть репликой в сторону в духе «А король-то голый..." и продолжать на смутных вехах пролагать столбовую дорогу грядущего жанрового реческазия… Что говорить, безотчётность в этом поле - удобнее. А может, это лишь набросок очередной постмодернической насмешки над каким бы то ни было литературным вкусом?
Февраль 2012-го г.