Эпохальный пост с ответом Гладуэллу
Чтение посредственной книжки Гладуэлла помогло мне сформулировать некие тезисы. Хоть тоже книжку пиши, хе-хе - правда, не уверена, что во мне есть специальный талант расписать столь тривиальные вещи, известные каждой еврейской мамаше, на двести-триста страниц.
Итак. Что нужно для жизненного успеха? Будем понимать под таковым успех "честный", не связанный с тем, что ты совершенно случайно пятьдесят лет назад ходил в одну секцию дзюдо с тем, с кем нужно, или с подобными лотерейными процессами.
Триада тут не получается, факторов у меня будет четыре.
1. Способности. Интеллект, талант, данные, назовите как хотите - зависит от выбранной области, но смысл понятен.
2. Способность и готовность много работать. Но не совсем по Гладуэллу, я ниже там обсужу. Отупляющий крестьянский труд от забора до обеда не годится, как минимум надо работать, думая. И зная, зачем тебе это надо. Условно можно называть это увлеченной работой - хотя и понятно, что даже при самом большом увлечении приходится заниматься кучей рутины.
3. Конкурентная среда, которая тебя примет. И это не менее ключевое, чем первые два фактора: среда, причем такая, где на тебя не смотрят, как на пустое место. Она может существовать заранее в виде условной "национальной культуры" - а может появиться с нуля, из условного литературного кружка или из-за одного хорошего учителя. И это случалось в истории множество раз.
4. Тупо возможность и перспектива. Если тебе вообще ничего и никогда не светит, кроме крошечной делянки с рисом или там рожью, то можно, конечно, считать успехом просто выживание, но такого успеха как-то не хочется ни вам, ни мне. Если бизнес размером начиная с ларька рано или поздно отберут, то нету смысла его и затевать. Если человека с таким носом, или таким цветом кожи, или таким полом никогда не возьмут учиться по этой специальности - эта дорога закрыта. Есть ситуации, когда возможностей нет, и тут уж ничего не попишешь.
Все эти факторы тесно связаны между собой. Интеллект не разовьется без работы. Работать больше какого-то предела нормальный человек не будет без увлеченности делом. Каковая чаще всего возникает от среды, от понимания перспектив, от заметного прогресса - то есть способностей. Среда может возникнуть с нуля от нескольких увлеченных людей - но быстро гаснет, когда нет перспектив. Перспективы возникают обычно, конечно, от факторов, не зависящих от конкретного человека - но изредка таки можно бывает если не пробить стену, то хотя бы сдвинуть.
В чем разница этой раскладки с идеями Гладуэлла? Гладуэлл, собственно, обсуждает только четвертый пункт и нечто похожее на второй. При этом работу он понимает исключительно грубо: иди и паши. Но на самом деле, все немножко сложнее.
Так что, раз по четвертому пункту мы с ним согласны, я обсужу первые три.
1. Способности. Гладуэлл может и прав, что, скажем, интеллект в большинстве случаев достаточен просто хороший - нет смысла бить рекорды. Но так или иначе, совсем без способностей таки ничего не получится! В среднем, конечно, человек, у которого ничего не получается, просто бросит это дело, но есть ведь и исключения. Типичный пример - провинциальные графоманы, которые пишут очень много, но все еще плохо. Им не поможет просто много работать. Возможно, помогло бы "много работать под руководством знающего человека", но для этого надо хотя бы понимать, что вот знающий человек, и у него есть смысл поучиться! А с этим тоже бывают проблемы.
И хоть в математике, хоть в балете, хоть в любой области искусств таки очень чувствуется разница между крепким профи и гением. Гений просто больше работал? Да, без труда никак, но ведь _столько_ работать тоже невозможно без чувства: ух ты, круто получается. Ай да Пушкин, ай да сукин сын. Гении это гении, они таки талантливее середняков, это факт. Разница именно во врожденных данных.
2. Труд. Вот тут как раз можно обсудить любимый Гладуэллом пример китайцев.
Да, в китайской культуре принято очень много работать. Но спросите каждого, например, ученого, который учил китайских студентов, и все скажут примерно одно и то же: да, среди них есть очень талантливые, и талант плюс трудолюбие - это бронебойное сочетание, молодцы ребята. Но есть и _просто_ много работающие. Из тех, чья работа - от сих, до сих. От забора до обеда. Именно про таких, как они все байки на уровне "если вы все время работаете, то когда же вы думаете". Именно они начинают махать пробирками, не продумав план эксперимента. Именно они бездумно копируют чужие ошибки. Потому что китайское традиционное образование именно такое: не думай, копируй, сиди зубри, надо просто заучить десятки тысяч иероглифов и написать на экзамене канонической формы сочинение с примерами из древней истории.
Это, мягко скажем, подходит не всем. Более того, человека с данными нормального ученого такая система образования с большой вероятностью загубит на корню, потому что ему станет тошно тупо зубрить.
И более того, это во многих случаях вообще контрпродуктивно, сидеть учиться больше какого-то вполне разумного количества часов в сутки. Сделать успеваешь не больше, но больше устаешь и света белого не видишь. Это не я первая сказала, это куча народу знает на своей шкуре. Вересаев, например, над собой эксперименты ставил, когда учился на врача. Сначала учился 15-16 часов в сутки, потом попробовал учиться часов восемь, а остальное время отдыхать - и получалось ведь даже лучше.
Ну и далее. Китай - это не только страна, где крестьяне много работали. Это еще и страна, где вся элита ради статуса столетиями ломала своим детям ноги. В буквальном смысле. Так вот то, что сейчас китайцы, бывает, творят со своими детьми, вполне сравнимо. Я немножко почитала про нравы в китайских спортивных секциях или там балетных школах - и мне больше как-то не хочется идти смотреть ни на какое блестящее китайское танцевальное шоу. Там на каждого члена труппы несколько в буквальном смысле покалеченных детей. Ну, не получилось из них слепить то что надо. Отходы производства.
Да и если все получилось. Можно ли назвать успехом положение человека, у которого никто не спрашивал, хочет ли он такой жизни, который пашет без продыху по 15 часов в сутки из-под палки - и который при этом, предположим, таки член той самой престижной труппы? А черт его знает. Я знаю только, что своим детям подобной жизни не хочу.
Тут надо переходить к тому, какой труд нужен для успеха на самом деле - и к сцепке труда и таланта.
Так вот. Труд нужен такой, чтобы тебя от него перло.
Я совершенно уверена, что те берлинские студенты консерватории, которые стали перспективными, потому что занимались больше других, делали это прежде всего потому, что больше других любили музыку. Чай, не китайцы, чтобы мать-тигрица не пускала их в туалет, пока не получится гамма! Точно так же благополучные дети читают летом не потому, что их кто-то заставляет, а потому, что любят читать (ну а что имели шансы это полюбить - это везение с родителями, конечно).
А из-под палки хрень получается, а не успех. Свою работу надо любить, потому что даже если и преуспеваешь в нелюбимом (что редкость), какая же от этого радость-то?
Знакомые мои математические гении отличаются прежде всего тем, насколько их от математики прет. Насколько больше они любят математику, чем прочие человеческие радости. Да, в результате они работают существенно больше других - но это следствие их незаурядности, а не причина!
Ну ладно, книгу на двести страниц я пока писать не собираюсь, а тем более прямо тут, так что перехожу к третьему и главному - в смысле разницы с Гладуэллом - пункту.
3. Среда.
Чего, собственно, не хватило Крису Лангану? Интеллект был, трудолюбие было, возможность в виде стипендии тоже была. Так вот не хватило ему круга единомышленников, который бы его принял. Одобрения преподавателей, уважения соучеников, существования каких-нибудь приятелей, столь же увлеченным делом. Этого не было: он был и остался чужаком, сыном матери-маргиналки, не умеющим себя вести и выглядящим чужеродно.
А было бы их там таких на курсе хотя бы два-три - глядишь, начали бы тусоваться вместе и со всем бы справились. Или будь там хоть один преподаватель, которому было бы не пофиг. Или еще что-нибудь в этом духе: не должен быть человек настолько один в незнакомом мире. Главное это, а не сам факт маргинального происхождения.
То же самое, собственно, происходит в рабочих коллективах, где вроде бы все хорошие - но слишком мало женщин. Ты чувствуешь, как тебя игнорируют. Коллеги не знают, как с тобой общаться. Друг с другом они о футболе и бабах, а ты тут чужая - трудно такое выдержать. Вот от таких вещей и гуляют мифы про то, что куда-то там женщины "сами не идут". Да кому ж захочется идти в столь недружелюбную среду?
Женщин тут, конечно, можно заменить на любых инородцев. Не должна быть среда монолитом, где все одинаковые: это контрпродуктивно.
Идеальная среда, имхо, должна быть устроена примерно как хороший клуб интеллектуальных игр. Вот наша команда, тут все свои, увлеченно делаем общее дело и понимаем друг друга с полуслова. Вот команды-конкуренты, на них мы посматриваем в смысле того, как что можно улучшить и куда тянуться. То есть нужны и поддержка, и конкуренция. Без конкуренции компания вырождается в "кукушка хвалит петуха", без поддержки - вообще уныло и не то.
И вот тут Гладуэлл фундаментально ошибается, списывая всю среду на социальное и национальное происхождение. Чушь! Во-первых, человеку обычно плевать, как жили его предки тысячу лет назад: тысячу лет назад почти все жили плохо, и этого достаточно. Гораздо важнее, как живут его родители, максимум бабушки-дедушки, кто-то конкретный, с именами, кого ты видишь или о ком слышишь рассказы.
Ну вот просто для примера. Из одних и тех же местечек запада Российской Империи вышли описанные Гладуэллом американские евреи-юристы, советские евреи-технари (к вашим услугам), немецкие евреи-беженцы, десятилетиями живущие на пособие, израильские евреи, превращающие пустыню в город-сад... Уж где что как пошло! При тех же стартовых национально-культурных данных! Как разошлись пути максимум сто с небольшим лет назад - так и всё. Нет разницы, что было давно: важно, что происходит в твоем кругу сейчас.
Совершенно все равно, откуда среда взялась. Она может появиться вообще с нуля, как показывают многочисленные примеры появления из ничего первоклассной национальной литературы. Нужно только ядро из нескольких (больше - лучше) увлеченных людей, которые будут учиться и работать, поглядывая друг на друга. Если ядра единомышленников нет, все становится на порядок труднее.
Гладуэлл увязывает волну китайцев, рвущихся к высотам западного образования, с китайской же крестьянской культурой. Но кажется, я совершенно случайно знаю - из мемуаров Фейнмана? Вообще из книжки "Физики шутят"? не помню! - что на свете был совершенно конкретный человек, профессор Ли, который показал эту дорогу и был безусловно уважаем всей диаспорой. Его пример мне кажется существенно более важным, чем все предыдущие тысячелетия китайской истории. Его пример - и, через несколько десятилетий, собственно начало массовой волны. После которого следующие уже знают, что и как делать.
Следующая волна, вероятно, будет из Западной Африки, потому что везде и всюду в последние годы заметны студенты оттуда. Сначала слабые, но с тем самым огнем в глазах, потом все более сильные. Каждый год их больше, и они сильнее. Какую дебильную теорию придумает очередной Гладуэлл лет через тридцать, чтобы объяснить их? Извечное трудолюбие западноафриканцев? Не смешите меня: никто о нем ничего не слышал до того, как пошла волна.
И чего там отдельно объяснять? Люди увидели шанс: если долго и много работать, можно вырваться из вечной нищеты и жить существенно лучше. Люди посмотрели на то, что да, так можно: очень трудно, но можно, вон, из соседней деревни парень... Люди получили доступ к образовательным программам из интернета - и люди пашут. Всё. Возникла среда своих.
Такое не возникает из-под палки, от того, что кто-то решил держать детей в школе по 12 часов и без каникул. Такое возникает от того, что людям это надо самим - и просто в какой-то момент пошла волна. Евреев, между прочим, до Эйнштейна тоже считали не особо способными к точным наукам. Ха!
Вот почему сейчас прет Западная Африка, а не Восточная? А просто так, это случайность. Но лавина сдвинута, причем именно эта лавина.
Вот что я написала бы в книге на двести или пятьсот страниц, если бы мне пришло в голову тратить кучу времени на рассусоливание довольно очевидных вещей.
Итак. Что нужно для жизненного успеха? Будем понимать под таковым успех "честный", не связанный с тем, что ты совершенно случайно пятьдесят лет назад ходил в одну секцию дзюдо с тем, с кем нужно, или с подобными лотерейными процессами.
Триада тут не получается, факторов у меня будет четыре.
1. Способности. Интеллект, талант, данные, назовите как хотите - зависит от выбранной области, но смысл понятен.
2. Способность и готовность много работать. Но не совсем по Гладуэллу, я ниже там обсужу. Отупляющий крестьянский труд от забора до обеда не годится, как минимум надо работать, думая. И зная, зачем тебе это надо. Условно можно называть это увлеченной работой - хотя и понятно, что даже при самом большом увлечении приходится заниматься кучей рутины.
3. Конкурентная среда, которая тебя примет. И это не менее ключевое, чем первые два фактора: среда, причем такая, где на тебя не смотрят, как на пустое место. Она может существовать заранее в виде условной "национальной культуры" - а может появиться с нуля, из условного литературного кружка или из-за одного хорошего учителя. И это случалось в истории множество раз.
4. Тупо возможность и перспектива. Если тебе вообще ничего и никогда не светит, кроме крошечной делянки с рисом или там рожью, то можно, конечно, считать успехом просто выживание, но такого успеха как-то не хочется ни вам, ни мне. Если бизнес размером начиная с ларька рано или поздно отберут, то нету смысла его и затевать. Если человека с таким носом, или таким цветом кожи, или таким полом никогда не возьмут учиться по этой специальности - эта дорога закрыта. Есть ситуации, когда возможностей нет, и тут уж ничего не попишешь.
Все эти факторы тесно связаны между собой. Интеллект не разовьется без работы. Работать больше какого-то предела нормальный человек не будет без увлеченности делом. Каковая чаще всего возникает от среды, от понимания перспектив, от заметного прогресса - то есть способностей. Среда может возникнуть с нуля от нескольких увлеченных людей - но быстро гаснет, когда нет перспектив. Перспективы возникают обычно, конечно, от факторов, не зависящих от конкретного человека - но изредка таки можно бывает если не пробить стену, то хотя бы сдвинуть.
В чем разница этой раскладки с идеями Гладуэлла? Гладуэлл, собственно, обсуждает только четвертый пункт и нечто похожее на второй. При этом работу он понимает исключительно грубо: иди и паши. Но на самом деле, все немножко сложнее.
Так что, раз по четвертому пункту мы с ним согласны, я обсужу первые три.
1. Способности. Гладуэлл может и прав, что, скажем, интеллект в большинстве случаев достаточен просто хороший - нет смысла бить рекорды. Но так или иначе, совсем без способностей таки ничего не получится! В среднем, конечно, человек, у которого ничего не получается, просто бросит это дело, но есть ведь и исключения. Типичный пример - провинциальные графоманы, которые пишут очень много, но все еще плохо. Им не поможет просто много работать. Возможно, помогло бы "много работать под руководством знающего человека", но для этого надо хотя бы понимать, что вот знающий человек, и у него есть смысл поучиться! А с этим тоже бывают проблемы.
И хоть в математике, хоть в балете, хоть в любой области искусств таки очень чувствуется разница между крепким профи и гением. Гений просто больше работал? Да, без труда никак, но ведь _столько_ работать тоже невозможно без чувства: ух ты, круто получается. Ай да Пушкин, ай да сукин сын. Гении это гении, они таки талантливее середняков, это факт. Разница именно во врожденных данных.
2. Труд. Вот тут как раз можно обсудить любимый Гладуэллом пример китайцев.
Да, в китайской культуре принято очень много работать. Но спросите каждого, например, ученого, который учил китайских студентов, и все скажут примерно одно и то же: да, среди них есть очень талантливые, и талант плюс трудолюбие - это бронебойное сочетание, молодцы ребята. Но есть и _просто_ много работающие. Из тех, чья работа - от сих, до сих. От забора до обеда. Именно про таких, как они все байки на уровне "если вы все время работаете, то когда же вы думаете". Именно они начинают махать пробирками, не продумав план эксперимента. Именно они бездумно копируют чужие ошибки. Потому что китайское традиционное образование именно такое: не думай, копируй, сиди зубри, надо просто заучить десятки тысяч иероглифов и написать на экзамене канонической формы сочинение с примерами из древней истории.
Это, мягко скажем, подходит не всем. Более того, человека с данными нормального ученого такая система образования с большой вероятностью загубит на корню, потому что ему станет тошно тупо зубрить.
И более того, это во многих случаях вообще контрпродуктивно, сидеть учиться больше какого-то вполне разумного количества часов в сутки. Сделать успеваешь не больше, но больше устаешь и света белого не видишь. Это не я первая сказала, это куча народу знает на своей шкуре. Вересаев, например, над собой эксперименты ставил, когда учился на врача. Сначала учился 15-16 часов в сутки, потом попробовал учиться часов восемь, а остальное время отдыхать - и получалось ведь даже лучше.
Ну и далее. Китай - это не только страна, где крестьяне много работали. Это еще и страна, где вся элита ради статуса столетиями ломала своим детям ноги. В буквальном смысле. Так вот то, что сейчас китайцы, бывает, творят со своими детьми, вполне сравнимо. Я немножко почитала про нравы в китайских спортивных секциях или там балетных школах - и мне больше как-то не хочется идти смотреть ни на какое блестящее китайское танцевальное шоу. Там на каждого члена труппы несколько в буквальном смысле покалеченных детей. Ну, не получилось из них слепить то что надо. Отходы производства.
Да и если все получилось. Можно ли назвать успехом положение человека, у которого никто не спрашивал, хочет ли он такой жизни, который пашет без продыху по 15 часов в сутки из-под палки - и который при этом, предположим, таки член той самой престижной труппы? А черт его знает. Я знаю только, что своим детям подобной жизни не хочу.
Тут надо переходить к тому, какой труд нужен для успеха на самом деле - и к сцепке труда и таланта.
Так вот. Труд нужен такой, чтобы тебя от него перло.
Я совершенно уверена, что те берлинские студенты консерватории, которые стали перспективными, потому что занимались больше других, делали это прежде всего потому, что больше других любили музыку. Чай, не китайцы, чтобы мать-тигрица не пускала их в туалет, пока не получится гамма! Точно так же благополучные дети читают летом не потому, что их кто-то заставляет, а потому, что любят читать (ну а что имели шансы это полюбить - это везение с родителями, конечно).
А из-под палки хрень получается, а не успех. Свою работу надо любить, потому что даже если и преуспеваешь в нелюбимом (что редкость), какая же от этого радость-то?
Знакомые мои математические гении отличаются прежде всего тем, насколько их от математики прет. Насколько больше они любят математику, чем прочие человеческие радости. Да, в результате они работают существенно больше других - но это следствие их незаурядности, а не причина!
Ну ладно, книгу на двести страниц я пока писать не собираюсь, а тем более прямо тут, так что перехожу к третьему и главному - в смысле разницы с Гладуэллом - пункту.
3. Среда.
Чего, собственно, не хватило Крису Лангану? Интеллект был, трудолюбие было, возможность в виде стипендии тоже была. Так вот не хватило ему круга единомышленников, который бы его принял. Одобрения преподавателей, уважения соучеников, существования каких-нибудь приятелей, столь же увлеченным делом. Этого не было: он был и остался чужаком, сыном матери-маргиналки, не умеющим себя вести и выглядящим чужеродно.
А было бы их там таких на курсе хотя бы два-три - глядишь, начали бы тусоваться вместе и со всем бы справились. Или будь там хоть один преподаватель, которому было бы не пофиг. Или еще что-нибудь в этом духе: не должен быть человек настолько один в незнакомом мире. Главное это, а не сам факт маргинального происхождения.
То же самое, собственно, происходит в рабочих коллективах, где вроде бы все хорошие - но слишком мало женщин. Ты чувствуешь, как тебя игнорируют. Коллеги не знают, как с тобой общаться. Друг с другом они о футболе и бабах, а ты тут чужая - трудно такое выдержать. Вот от таких вещей и гуляют мифы про то, что куда-то там женщины "сами не идут". Да кому ж захочется идти в столь недружелюбную среду?
Женщин тут, конечно, можно заменить на любых инородцев. Не должна быть среда монолитом, где все одинаковые: это контрпродуктивно.
Идеальная среда, имхо, должна быть устроена примерно как хороший клуб интеллектуальных игр. Вот наша команда, тут все свои, увлеченно делаем общее дело и понимаем друг друга с полуслова. Вот команды-конкуренты, на них мы посматриваем в смысле того, как что можно улучшить и куда тянуться. То есть нужны и поддержка, и конкуренция. Без конкуренции компания вырождается в "кукушка хвалит петуха", без поддержки - вообще уныло и не то.
И вот тут Гладуэлл фундаментально ошибается, списывая всю среду на социальное и национальное происхождение. Чушь! Во-первых, человеку обычно плевать, как жили его предки тысячу лет назад: тысячу лет назад почти все жили плохо, и этого достаточно. Гораздо важнее, как живут его родители, максимум бабушки-дедушки, кто-то конкретный, с именами, кого ты видишь или о ком слышишь рассказы.
Ну вот просто для примера. Из одних и тех же местечек запада Российской Империи вышли описанные Гладуэллом американские евреи-юристы, советские евреи-технари (к вашим услугам), немецкие евреи-беженцы, десятилетиями живущие на пособие, израильские евреи, превращающие пустыню в город-сад... Уж где что как пошло! При тех же стартовых национально-культурных данных! Как разошлись пути максимум сто с небольшим лет назад - так и всё. Нет разницы, что было давно: важно, что происходит в твоем кругу сейчас.
Совершенно все равно, откуда среда взялась. Она может появиться вообще с нуля, как показывают многочисленные примеры появления из ничего первоклассной национальной литературы. Нужно только ядро из нескольких (больше - лучше) увлеченных людей, которые будут учиться и работать, поглядывая друг на друга. Если ядра единомышленников нет, все становится на порядок труднее.
Гладуэлл увязывает волну китайцев, рвущихся к высотам западного образования, с китайской же крестьянской культурой. Но кажется, я совершенно случайно знаю - из мемуаров Фейнмана? Вообще из книжки "Физики шутят"? не помню! - что на свете был совершенно конкретный человек, профессор Ли, который показал эту дорогу и был безусловно уважаем всей диаспорой. Его пример мне кажется существенно более важным, чем все предыдущие тысячелетия китайской истории. Его пример - и, через несколько десятилетий, собственно начало массовой волны. После которого следующие уже знают, что и как делать.
Следующая волна, вероятно, будет из Западной Африки, потому что везде и всюду в последние годы заметны студенты оттуда. Сначала слабые, но с тем самым огнем в глазах, потом все более сильные. Каждый год их больше, и они сильнее. Какую дебильную теорию придумает очередной Гладуэлл лет через тридцать, чтобы объяснить их? Извечное трудолюбие западноафриканцев? Не смешите меня: никто о нем ничего не слышал до того, как пошла волна.
И чего там отдельно объяснять? Люди увидели шанс: если долго и много работать, можно вырваться из вечной нищеты и жить существенно лучше. Люди посмотрели на то, что да, так можно: очень трудно, но можно, вон, из соседней деревни парень... Люди получили доступ к образовательным программам из интернета - и люди пашут. Всё. Возникла среда своих.
Такое не возникает из-под палки, от того, что кто-то решил держать детей в школе по 12 часов и без каникул. Такое возникает от того, что людям это надо самим - и просто в какой-то момент пошла волна. Евреев, между прочим, до Эйнштейна тоже считали не особо способными к точным наукам. Ха!
Вот почему сейчас прет Западная Африка, а не Восточная? А просто так, это случайность. Но лавина сдвинута, причем именно эта лавина.
Вот что я написала бы в книге на двести или пятьсот страниц, если бы мне пришло в голову тратить кучу времени на рассусоливание довольно очевидных вещей.