Venezia
Не цинично ли это - есть мороженое в Венеции, когда в мире чума, война и прочий апокалипсис? Но мороженое растает, Венеция утонет, мир обрушится, смерть неизбежна. А так... мы хотя бы успели попробовать мороженое. Со вкусом лимончелло и амаретто.
Выходишь из вокзальных дверей - и тут же видишь изогнутый белый мост, перекинутый через Гранд-канал. Здесь, подальше от Сан-Марко, ещё не очень людно, и мы стоим, облокотившись, и смотрим. А. улыбается: "Ну что же, вот и Венеция. Совсем как настоящая!"
Здравствуй, город на воде.
В этой базилике мне особенно запомнились стены, расписанные "под кирпич": кое-где штукатурка отвалилась, под ней действительно кирпич. Но роспись изящнее, согласитесь. А ещё я не могу забыть внушительную барочную скульптуру, где главный герой (венецианский дож Джованни Пезаро) восседает на плите, которую держат на плечах недюжинного размера рабы, а между рабов выглядывают и беззвучно кричат обтянутые кожей скелеты. Зато правдиво: богатство и грандиозность всегда строятся на боли, смерти и чьём-то унижении.
Геометрия пространства.
Дворец дожей (совмещённый с тюрьмой, что мне особенно понравилось) изнутри отдаёт царским Петербургом (да, таков мой вторичный российский референс): все эти обитые парчой комнаты, бесконечные коридоры, абсолютная избыточность. Зато в оружейной палате мы с обсуждения "Капитала" Карла Маркса наконец-то перешли на обсуждение фэнтези, Толкиена, D&D и реконструкторского движения. Кроме того, во дворце нас ждала внезапная выставка Ансельма Кифера: я влюбилась в него ещё в музее Гугенхайма города Бильбао, но почему-то думала, что он уже умер. Нет: ему 77 лет, и он устраивает выставки новых работ: тёмных, экзистенциальных, на разрыв аорты, всё, как я люблю. Так мы случайно заглянули в бездну посреди Венеции.
Святой Марк, прикинувшийся львом. Я привезла единственный сувенир из Венеции: крылатого плюшевого льва. Очень надеюсь, что Эмили полюбит его.
Немного о бесконечности.
А здесь я просто хотела сфотографировать лохматых итальянских голубей.
Выходишь из вокзальных дверей - и тут же видишь изогнутый белый мост, перекинутый через Гранд-канал. Здесь, подальше от Сан-Марко, ещё не очень людно, и мы стоим, облокотившись, и смотрим. А. улыбается: "Ну что же, вот и Венеция. Совсем как настоящая!"
Здравствуй, город на воде.
В этой базилике мне особенно запомнились стены, расписанные "под кирпич": кое-где штукатурка отвалилась, под ней действительно кирпич. Но роспись изящнее, согласитесь. А ещё я не могу забыть внушительную барочную скульптуру, где главный герой (венецианский дож Джованни Пезаро) восседает на плите, которую держат на плечах недюжинного размера рабы, а между рабов выглядывают и беззвучно кричат обтянутые кожей скелеты. Зато правдиво: богатство и грандиозность всегда строятся на боли, смерти и чьём-то унижении.
Геометрия пространства.
Дворец дожей (совмещённый с тюрьмой, что мне особенно понравилось) изнутри отдаёт царским Петербургом (да, таков мой вторичный российский референс): все эти обитые парчой комнаты, бесконечные коридоры, абсолютная избыточность. Зато в оружейной палате мы с обсуждения "Капитала" Карла Маркса наконец-то перешли на обсуждение фэнтези, Толкиена, D&D и реконструкторского движения. Кроме того, во дворце нас ждала внезапная выставка Ансельма Кифера: я влюбилась в него ещё в музее Гугенхайма города Бильбао, но почему-то думала, что он уже умер. Нет: ему 77 лет, и он устраивает выставки новых работ: тёмных, экзистенциальных, на разрыв аорты, всё, как я люблю. Так мы случайно заглянули в бездну посреди Венеции.
Святой Марк, прикинувшийся львом. Я привезла единственный сувенир из Венеции: крылатого плюшевого льва. Очень надеюсь, что Эмили полюбит его.
Немного о бесконечности.
А здесь я просто хотела сфотографировать лохматых итальянских голубей.