The times, they are a-changin'
Что-то обновилось в староформатной френд-ленте ЖЖ, и я внезапно вижу сердечки, они же - лайки, те самые, вокруг которых возгораются бурные философские дебаты. Мне нравится: словно дополнительную сетку из золотых ниток накинули на живую книгу моих друзей. Имена, всплывающие рядом с постами: надо же, а я и не догадывалась, что Х читает Z! У комментариев, безусловно, больший КПД с точки зрения фидбека, но и от сердечек есть польза: рок-н-ролл мёртв, а мы - ещё нет. И не торопимся.
Семестр не желает закрываться, караваны студентов обивают мой виртуальный порог. Надо научиться запирать эту дверь изнутри. Апельсиново-рыжий О'Райли, первый курс, красивый, как чёрт, нахально подмигивает мне при встрече. Два третьекурсника застолбили мои проекты на следующий год - слава нейронной репутации, однако. На общей фотографии выпуска этого года я сижу в первом ряду, и понимаю с удивлением, что это уже второе поколение студентов, повзрослевших и научившихся программировать у меня на глазах, и где-то даже с моей помощью. Ноги мои увязли, с этого места теперь не сойти. Или просто так мне кажется. Грег сказал недавно за ужином: "Если в следующем году ничего не изменится, я, наверное, загрущу." Что-нибудь обязательно изменится, мой лорд: или мы, или мир. Невольно замираешь на кончике стула: но что, что именно?
Как Очень Взрослые Люди, мы сегодня сели и спланировали новый год: бросим всё и уедем на кулички! Тут же нагуглили подходящие кулички, где мало людей и много деревьев. Здесь стоит заметить, что все тридцать лет своей жизни я праздновала новолетие этого мира с родителями, хлопушками и салатом оливье. Последние сколько-то лет к стандартному набору прилагался лорд Грегори, но мне всё равно довольно сложно представить новый год вне русско-семейного контекста. Поэтому, наверное, новогодний побег от родного очага и переживается изнутри как великий бунт, вольная воля, распахнутые двери и опасные приключения - всё, как я люблю. (В сторону: интересно, когда же наконец закончится процесс инициации?) И теперь я, конечно, мечтаю о самой тихой новогодней ночи на свете, без фейерверков и музыки. Такой, чтобы можно было выйти в полночь босой на улицу, обнять дерево, и стоять так, слушая цикад и считая до двенадцати. А потом обнять лорда - и проснуться в следующем году, в котором всё изменится.
Но пусть не слишком сильно изменится, хорошо?
Семестр не желает закрываться, караваны студентов обивают мой виртуальный порог. Надо научиться запирать эту дверь изнутри. Апельсиново-рыжий О'Райли, первый курс, красивый, как чёрт, нахально подмигивает мне при встрече. Два третьекурсника застолбили мои проекты на следующий год - слава нейронной репутации, однако. На общей фотографии выпуска этого года я сижу в первом ряду, и понимаю с удивлением, что это уже второе поколение студентов, повзрослевших и научившихся программировать у меня на глазах, и где-то даже с моей помощью. Ноги мои увязли, с этого места теперь не сойти. Или просто так мне кажется. Грег сказал недавно за ужином: "Если в следующем году ничего не изменится, я, наверное, загрущу." Что-нибудь обязательно изменится, мой лорд: или мы, или мир. Невольно замираешь на кончике стула: но что, что именно?
Как Очень Взрослые Люди, мы сегодня сели и спланировали новый год: бросим всё и уедем на кулички! Тут же нагуглили подходящие кулички, где мало людей и много деревьев. Здесь стоит заметить, что все тридцать лет своей жизни я праздновала новолетие этого мира с родителями, хлопушками и салатом оливье. Последние сколько-то лет к стандартному набору прилагался лорд Грегори, но мне всё равно довольно сложно представить новый год вне русско-семейного контекста. Поэтому, наверное, новогодний побег от родного очага и переживается изнутри как великий бунт, вольная воля, распахнутые двери и опасные приключения - всё, как я люблю. (В сторону: интересно, когда же наконец закончится процесс инициации?) И теперь я, конечно, мечтаю о самой тихой новогодней ночи на свете, без фейерверков и музыки. Такой, чтобы можно было выйти в полночь босой на улицу, обнять дерево, и стоять так, слушая цикад и считая до двенадцати. А потом обнять лорда - и проснуться в следующем году, в котором всё изменится.
Но пусть не слишком сильно изменится, хорошо?