The other side of the World
Когда мы с Э. в последний канадский вечер стояли на автобусной остановке в половине двенадцатого ночи, отсмеявшись над "Виндзорскими насмешницами" (попкорн и вино на ужин, театр, подобный странствующему цирку - летнее шапито, установленное прямо на пляже, с настоящей сценой, настоящим амфитеатром, и настоящим же Шекспиром - например, перенесённым в Канаду шестидесятых, где сэр Джон Фальстаф - колониальный воображала, эльфы - укуренные хиппи, все действующие лица поют и играют кантри при любой возможности, а аудитория ровно наполовину состоит из умилительных канадских старушек при параде и с внуками: "Как хорошо, что мы снова пришли на эту пьесу - во второй раз всё гораздо понятнее!") - так вот, когда мы стояли на остановке, а автобусы уже полчаса проплывали мимо, извиняясь во всё электронное табло: "Out of service - sorry!", мы решили разузнать у стоящих тут же местных, каковы шансы поймать общественный транспорт в столь поздний час. Красивая девушка в кедах и коротком платье улыбнулась: "Не знаю, я из Сиэтла вообще-то." Пожилая индианка оказалась из Айдахо, белобрысый парень с белыми бровями - из Голландии. И только две девочки малайзийского вида, хихикающие и разглядывающие что-то в одном на двоих смартфоне, уверили, что автобус будет через пять минут. И были правы.
Из Сиэтла до Ванкувера - пара часов на машине. Айдахо чуть дальше, Голландия - за Атлантикой, но и оттуда самолёт летит прямо, нигде не останавливаясь и никуда не сворачивая. Австралия? Даже из Австралии путь ближе. Смеёмся: кажется, невозможно придумать страну, из которой добираться до Канады дольше, чем из Южной Африки! Когда я искала билет, мне предложили прекрасный вариант: ЮАР-Германия-Канада, Канада-Гонконг-ЮАР. Одна конференция, похожая на кругосветку. Я вежливо отказалась: через Гонконг - пара лишних часов на самолёте, а у меня и так 10 и потом ещё 10, и десять же посередине, в оснащённом вай-фаем стеклянном междумирье. Никакой цыганской души не хватит, чтобы быть столько времени в пути.
Кажется, никогда я не добиралась из точки А в точку Б так долго. Мы застряли в Мюнхене на лишних три часа, под серым небом, по соседству с чьей-то совсем недавней смертью. Юные полицейские бродили туда-сюда по пустынным коридорам и с любопытством заглядывали в кабинки для сна, я купила коробку марципана и никак не могла отделаться от призрака Стефана Цвейга, ходившего за мной по пятам: вот австрийский ресторанчик с претцелями и белыми сосисками, названный в честь императора Франца Иосифа, такой изящный, такой искусственный - видишь картонные канделябры? А потом была война, и ещё одна война, море ненависти, океан крови - ну что, давай тосковать по старому миру?
Полёт над Атлантикой я проспала, проспала Гренландию и облака, и открыла глаза в мире новом. Что увидела я, переступив порог аэропорта? Две автомобильных стоянки: для такси и... для лимузинов. Потому что главное - чтобы в жизни был выбор, конечно же. Такси помчало нас сначала сквозь ёлки, потом - сквозь чайна-таун, потом - через мост, за которым начинался сияющий город-конструктор. Ещё немного, подумала я, и можно будет развалиться на белых простынях. Или так: бросить багаж в чистенькой комнате на -надцатом этаже и отправиться смотреть фейерверки над бухтой - нам обещали.
Наконец, отель, полукруглые, словно перед амвоном, ступени, бесшумные двери, вежливый портье в белых перчатках, забирающий наши чемоданы, ковровая дорожка, непременно красная, снова ступени, медные поручни, вожделенная стойка приёма гостей - ах, вы не представляете, как долго мы добирались, да-да, из Африки, пожалуйста, дайте скорее ключи. Восхитительная блондинка, продолжая улыбаться, зачем-то снимает телефонную трубку. Её лицо медленно мрачнеет. Что-то не так? "Ladies," - говорит она с воркующим американским акцентом, - "в нашей системе записано, что вы въезжаете двадцать четвёртого. Сегодня же - двадцать третье. И у нас, к сожалению, нет ни одной свободной комнаты. I am so sorry." Не слишком веря происходящему, мы вытаскиваем распечатки: да нет же, вот бронь, и тут чёрным по белому написано, что... что въезжаем мы завтра. Часовые пояса нас сбили с толку, или это ангелам-хранителям хотелось посмеяться? Если бы не бесконечная усталость, я бы громко расхохоталась от ироничности происходящего. Вместо этого я забираю паспорт, разворачиваюсь, и тихо выхожу на улицу. Ванкувер. Десятый час. Я прилетела из Африки, и сегодня мне негде ночевать.
Мы туповато бродим по улице, из одного сияющего фойе в другое. Всюду - отказ, сегодня - ночь фейерверков, пол-Канады съехалось на берег Тихого, а мы что думали? Наконец, в одном из отелей миниатюрная азиаточка за стойкой принимает в нас участие. Выдав вай-фаевский пароль, она отправляет нас в фойе - искать комнату онлайн (шесть страниц букинг.ком, ни одного спального места по цене меньше моей месячной зарплаты; хостелы на запрос скупо отвечают: there is no availability for your dates; почувствуй себя усталым и голодным идиотом). Так проходит полчаса. Наконец, наша спасительница машет рукой из-за стойки: она обзвонила весь город, и комната нашлась. Два блока отсюда, можно пешком. Дорого, но не в размерах тотального банкротства. Сбивчиво благодарим, обещаем навестить её завтра, хватаем пожитки и выходим в ночь.
Так вместо фейерверков нам досталась комната на 31 этаже. Мы купим по маслянистому багелю, то бишь бублику, в ближайшей забегаловке-24, и устроимся пить чай на крохотном балконе. Nice to meet you at last, новый мир. Спасибо, что не скушал.
Вид с балкона, конечно же.
Лампочки над зеркалом в ванной комнате завораживают меня - думаю, точно такие же должны быть в голливудских гримёрках.
На следующий день мы проснёмся рано - в пять утра - от разницы в часовых поясах, от воя сирен, от стона чаек. Заварим кофе и выйдем на балкон: оказывается, отсюда видно бухту. И то, как солнце отражается на стеклянных боках небоскрёбов. И то, как чайки копаются в мусоре на крышах, и как летят вдоль улиц крылатыми иглами, прокалывая воздух между стен.
Из Сиэтла до Ванкувера - пара часов на машине. Айдахо чуть дальше, Голландия - за Атлантикой, но и оттуда самолёт летит прямо, нигде не останавливаясь и никуда не сворачивая. Австралия? Даже из Австралии путь ближе. Смеёмся: кажется, невозможно придумать страну, из которой добираться до Канады дольше, чем из Южной Африки! Когда я искала билет, мне предложили прекрасный вариант: ЮАР-Германия-Канада, Канада-Гонконг-ЮАР. Одна конференция, похожая на кругосветку. Я вежливо отказалась: через Гонконг - пара лишних часов на самолёте, а у меня и так 10 и потом ещё 10, и десять же посередине, в оснащённом вай-фаем стеклянном междумирье. Никакой цыганской души не хватит, чтобы быть столько времени в пути.
Кажется, никогда я не добиралась из точки А в точку Б так долго. Мы застряли в Мюнхене на лишних три часа, под серым небом, по соседству с чьей-то совсем недавней смертью. Юные полицейские бродили туда-сюда по пустынным коридорам и с любопытством заглядывали в кабинки для сна, я купила коробку марципана и никак не могла отделаться от призрака Стефана Цвейга, ходившего за мной по пятам: вот австрийский ресторанчик с претцелями и белыми сосисками, названный в честь императора Франца Иосифа, такой изящный, такой искусственный - видишь картонные канделябры? А потом была война, и ещё одна война, море ненависти, океан крови - ну что, давай тосковать по старому миру?
Полёт над Атлантикой я проспала, проспала Гренландию и облака, и открыла глаза в мире новом. Что увидела я, переступив порог аэропорта? Две автомобильных стоянки: для такси и... для лимузинов. Потому что главное - чтобы в жизни был выбор, конечно же. Такси помчало нас сначала сквозь ёлки, потом - сквозь чайна-таун, потом - через мост, за которым начинался сияющий город-конструктор. Ещё немного, подумала я, и можно будет развалиться на белых простынях. Или так: бросить багаж в чистенькой комнате на -надцатом этаже и отправиться смотреть фейерверки над бухтой - нам обещали.
Наконец, отель, полукруглые, словно перед амвоном, ступени, бесшумные двери, вежливый портье в белых перчатках, забирающий наши чемоданы, ковровая дорожка, непременно красная, снова ступени, медные поручни, вожделенная стойка приёма гостей - ах, вы не представляете, как долго мы добирались, да-да, из Африки, пожалуйста, дайте скорее ключи. Восхитительная блондинка, продолжая улыбаться, зачем-то снимает телефонную трубку. Её лицо медленно мрачнеет. Что-то не так? "Ladies," - говорит она с воркующим американским акцентом, - "в нашей системе записано, что вы въезжаете двадцать четвёртого. Сегодня же - двадцать третье. И у нас, к сожалению, нет ни одной свободной комнаты. I am so sorry." Не слишком веря происходящему, мы вытаскиваем распечатки: да нет же, вот бронь, и тут чёрным по белому написано, что... что въезжаем мы завтра. Часовые пояса нас сбили с толку, или это ангелам-хранителям хотелось посмеяться? Если бы не бесконечная усталость, я бы громко расхохоталась от ироничности происходящего. Вместо этого я забираю паспорт, разворачиваюсь, и тихо выхожу на улицу. Ванкувер. Десятый час. Я прилетела из Африки, и сегодня мне негде ночевать.
Мы туповато бродим по улице, из одного сияющего фойе в другое. Всюду - отказ, сегодня - ночь фейерверков, пол-Канады съехалось на берег Тихого, а мы что думали? Наконец, в одном из отелей миниатюрная азиаточка за стойкой принимает в нас участие. Выдав вай-фаевский пароль, она отправляет нас в фойе - искать комнату онлайн (шесть страниц букинг.ком, ни одного спального места по цене меньше моей месячной зарплаты; хостелы на запрос скупо отвечают: there is no availability for your dates; почувствуй себя усталым и голодным идиотом). Так проходит полчаса. Наконец, наша спасительница машет рукой из-за стойки: она обзвонила весь город, и комната нашлась. Два блока отсюда, можно пешком. Дорого, но не в размерах тотального банкротства. Сбивчиво благодарим, обещаем навестить её завтра, хватаем пожитки и выходим в ночь.
Так вместо фейерверков нам досталась комната на 31 этаже. Мы купим по маслянистому багелю, то бишь бублику, в ближайшей забегаловке-24, и устроимся пить чай на крохотном балконе. Nice to meet you at last, новый мир. Спасибо, что не скушал.
Вид с балкона, конечно же.
Лампочки над зеркалом в ванной комнате завораживают меня - думаю, точно такие же должны быть в голливудских гримёрках.
На следующий день мы проснёмся рано - в пять утра - от разницы в часовых поясах, от воя сирен, от стона чаек. Заварим кофе и выйдем на балкон: оказывается, отсюда видно бухту. И то, как солнце отражается на стеклянных боках небоскрёбов. И то, как чайки копаются в мусоре на крышах, и как летят вдоль улиц крылатыми иглами, прокалывая воздух между стен.