Обратная сторона Луны. Часть вторая.Снова о "принципе Тени".

[anlazz]

Советский Союз, с самого своего появления, оказался очень «сильным» фактором, воздействующим на человеческую цивилизацию. Прежде всего, сам факт его существования показывал ненулевую вероятность победы пролетарской революции даже в «не вполне пролетарской» стране. Удивительно, но понимание данного факта (возможность победы рабочих) присутствовало у «мировой элиты» с самого начала. «Во вне» можно было сколько угодно орать о «злых большевиках, угнетающих русский народ» - но реальные действия «хозяев мира», от «бывших» российских, до «действующих» европейских были направлены почти полностью против рабочего движения. Именно поэтому уже в период Гражданской Войны именно рабочие выступали основной «мишенью» противников Советской власти, именно к ним применялись наиболее «жесткие меры», вплоть до массовых расстрелов.

А, следовательно, совершенно логичными были опасения европейских элит в том, что «свои» рабочие смогут сделать то, что сделали рабочие русские. Именно понимание того, что «большевистская» агитация сможет воздействовать на солдат, происходящих из пролетариев, стало тем моментом, который обеспечил достаточно ограниченную интервенцию страны. Однако даже отсутствие «прямого контакта» не было «гарантией безопасности»: сам факт существования «рабочего государства» являлся «сильным» фактором воздействия на европейский пролетариат. Это приводило к тому, что довоенное «пренебрежительное» отношение к рабочим уже было не возможно. Подобный момент привел к двум изменениям: во-первых, резкому «полевению» господствующего дискурса. Социал-демократы, бывшие до войны почти всегда оппозицией, оказались во многих странах у власти (или, в крайнем случае, вошли во «властные коалиции»).

Правда, имелся и «другой полюс» - вместе с тем, значительную поддержку получили крайние «антирабочие» силы, всевозможные «патриоты»  (вроде германского фрайкора). Все межвоенное время представляет собой борьбу этих двух тенденций, пока «антирабочие» силы не вошли в то, что именуется «фашизмом» (на самом деле, фашизм, как таковой, очень сложное явление, и исключительно к антирабочей борьбе не сводится). Дальнейшее развитие ситуации привело к захвату власти фашистами в значительном числе стран, новую Мировую войну, и, наконец, полное  поражение «фашистского мира», нанесенное Советским Союзом.

В результате чего «антирабочий полюс» потерпел почти полное поражение. Нет, конечно репрессивная машина капиталистического государства все еще оставалась, но страх хозяев перед ее применением оказался еще выше, чем после Первой Мировой войны. Теперь казалось, что единственно возможным остается только путь «договора между классами», путь удовлетворения (пусть и в минимальном порядке) требований рабочих.

Кроме того, были еще факторы, способствующие улучшению отношения к рабочим. Развитие послевоенного противостояния с СССР  - «Холодная война», которая так и не стала горячей - привело к росту высокотехнологичных отраслей промышленности с их высокой потребностью в высококвалифицированном и высокооплачиваемом труде. Это приводило к «инверсии» традиционной ситуации в отношении «хозяин-работник»: не хозяин диктовал свою волю многочисленным безработным, а рабочие могли предъявлять свои требования к нанимателю. Впрочем, и «хозяин» не особенно бедствовал - огромные заказы со стороны государства, обеспеченные потребность противостояния, являлись хорошим подспорьем. В общем, чем дальше, тем больше послевоенная ситуация отклонялась от «классической», с ее ростом конкуренции и падением нормы прибыли.

* * *
Впрочем, данный процесс я рассматривал, и не раз. Поэтому останавливаться тут не буду, отмечу только, что данное влияние Советского Союза на весь мир, своеобразная «тень», отбрасываемая им и приводящая к «советизации» Запада, показывает, насколько СССР был прогрессивным явлением (несмотря на всю существующую в нем архаику). Но архаика эта успешно преодолевалась, а прогресс усиливался - и делал страну явлением мирового порядка. Поэтому можно сказать, что данное явление - и «внутреннее» развитие СССР, и его «внешнее» влияние - выступало, как проявление того процесса, который  можно назвать «мировой пролетарской революцией». Т.е., изменением общественного устройства всего мира от прежней, капиталистической системы, системы классового общества - к тому устройству, которое следует называть социалистическим. То, что данная «революция» не привела к «одномоментной» смене политического строя в мире, не должно удивлять: общество, как система крайне сложная, имеет очень большой «момент инерции». И значит - процесс его изменения проистекает очень долго. Впрочем, это отдельная большая тема, поэтому тут ограничусь лишь констатацией данного факта.

В результате произошло то, что и должно было произойти при революции подобного «порядка». А именно: переход от классового общества к бесклассовому приводил к значительному изменению жизни людей. Причем, следует понимать, что данная Революция еще только начиналась, что изменения общества были очень «слабы» (даже в самом Советском Союзе), но при этом мир менялся очень решительным образом. По сути, следует говорить об исчезновении явлений, существовавших тысячи лет, при самых разных вариантах классового общества, от рабовладения, до капитализма (империализма) - и исчезнувших при малейших признаках «бесклассовости»
Возьмем, например,  исчезновение такого «вечного кошмара человечества», как голода. Удивительно, но это явление выступало непременным спутником классового общества по всему миру, вне зависимости от биологической продуктивности и климатической зоны. Голод выступал нормой как в малопригодной для земледелия северной России, так и в ультраблагоприятной для этого Индии. Голод был присущ человеку в «начале» активной сельскохозяйственной деятельности, при урожайности «сам-два» и «сам-три», и он же поражал Европу еще в XIX веке (а ту же Индию - в XX).

Да что там XIX век - даже в веке XX, при всех его достижениях, в самой богатой и развитой стране мира (США) - люди выстаивали огромные очереди за благотворительным бесплатным супом. Не будь этого супа - была бы голодная смерть, подобная той, что сопутствовала голоду в той же России или Индии (и было множество людей, которым «благотворительной еды» просто не хватило). Причем, следует понимать, что что «Великая депрессия» не являлась какой-то там особой аномалией. Напротив, экономические кризисы - как показал еще Маркс - являются базовым признаком капиталистической экономики. И следовательно, даже самые развитые страны с высоким уровнем развития сельского хозяйства и хорошей логистикой не были застрахованы от данной опасности.

Впрочем, помимо голода были и «более слабые», но от этого не менее важные проявления того же базового признака классового общества: нищета и бедность. Нищие, как таковые - люди, не имеющие никаких ресурсов для продолжения своего существования и живущие только «милостью окружающих» (и то, ограниченное время). Нищие в «массовых количествах» существовали в начале XX века, и в начале XVIII, они «входили в колорит» Средневековья и  Древнего Рима. Они толпами бродили по Киевской Руси и Китайской Империи, просили подаяние  на берегах Ганга, на берегах Евфрата или Сены. Словом, «универсальность» нищенства для всех типов классовых обществ не вызывает сомнений.

Более «мягкой», но и более массовой формой недостатка ресурсов можно назвать бедность. Бедняк, в отличие от нищего, имеет какие-то ресурсы на продолжение своей жизни. Но их количество находится на «границе возможности» - и малейшая проблема толкает бедняка в «настоящую» нищету. (А затем - и к концу своего существования). Тысячи лет подобная жизнь на «грани» устойчивости выступала нормой для большинства представителей человечества. Голод, нищета, бедность, беззащитность перед любыми «отклонениями» в природном цикле (вроде засухи или наводнения), перед любыми эпидемиями или эпизоотиями - вот та «повседневная реальность», которая была нормой для большинства населения все это время.

К подобным «бедствиям» следует прибавить и бесконечные войны, которые так же являются неотъемлемой частью разделения на классы. Впрочем, о войнах и их генезисе надо говорить отдельно. Пока же можно отметить, что стремление к захвату тех или иных ресурсов (рабов, земли, рынков сбыта) заложено в самой основе классовой системы. А переход между «политикой, как таковой» (т.е., «мирной» борьбой за эти ресурсы), и «продолжением политики иными средствами» (т.е. войной), в мировой истории практически незаметен. Даже в Европе (правда, вместе с Балканами), за «просвещённый» XIX век прошло более 50 войн. Да что XIX век, первая половина XX века прошла «под знаком» двух кошмарных мировых боен, приводящих к огромным разрушениям и убийствам.

И лишь после того, как СССР оказался одним из основных мировых игроков, а «тень» его накрыла весь «развитый мир» (да и «неразвитый» тоже), ситуация изменилась почти противоположным образом. Говорить о том, почему мировая война в мире, где господствовал СССР, оказалась маловероятной (или совсем невероятной) надо отдельно. Пока же можно сказать, что общепринятая точка зрения, отводящая главную роль «миротворца» атомной бомбе, как минимум, неточна. Реально, до появления СЯС, дающих взаимное гарантированное уничтожение (т.е., до конца 1960 гг.), война с применением атомного оружия мало чем отличается от войны без оного. В конце-концов, во Второй Мировой бомбардировка Токио «обычными» бомбами унесла больше жертв, чем бомбардировка Хиросимы или Нагасаки бомбами атомными.

Разумеется, локальные войны на периферии никуда не делись - но они имели очень специфическую природу. А именно - развернувшуюся антиколониальную борьбу, т.е., совершенно абсурдную борьбу «слабых» и «малоразвитых» народов с мощными и военно, и экономически колониальными империями. Самое интересное тут то,  данное столкновение «Давида с Голиафом», т.е. т.н. «народно-освободительных движений», слабо вооруженных и не имеющих опыта с современными индустриальными странами - заканчивалось, как правило, победой первых. Разбирать причины подобного положения следует так же отдельно, пока можно сказать только то, что в основании его лежит то же изменение мира, что и в остальных проявлениях «тени СССР» (колониальные империи имели силы для подавления народны восстаний, но опасались их применят.). В результате, существовавшая веками колониальная система к 1960 гг. полностью рухнула.

* * *
Поэтому, рассматривая данные изменения, можно говорить о «системном миролюбии» послевоенного мира - факте, немыслимом во всей истории с момента появления классовых обществ». Однако на самом деле, речь следует вести о еще более значимом изменении - о смене отношения к насилию, как таковому. Действительно, и развертывание системы социального обеспечения в совокупности с переходом к «классовому диалогу» там, где еще недавно предпочитали говорить «языком дубинок и пулеметов». И появление мысли о невозможности применения военной силы для решения своих империалистических проблем (что еще недавно было нормой). И отказ от идеи подчинения «диких туземцев» «цивилизованными народами», и не упомянутый, но не менее важный отказ от разделения людей на «низшие» и «высшие» расы - все это было следствием указанного выше действия «тени СССР».

Оказывалось, что вещи, рассматриваемые, как базовые и даже свойственные «биологической природе» человека на деле являются следствием социального устройства общества. Мир, в котором еще недавно главным развлечением были публичные казни, и мир, в котором нормой стали многомиллионные выступления «за мир» - не отличался практически ничем. Люди, его населяющие, не стали ангелами, не прошли через «просветление» и даже не обрели иное «гормональное» и даже психологическое строение. Даже их образ жизни не слишком сильно изменился по сравнению с прошлым. Просто немного изменились условия существования элит, которым неожиданно тяжело оказалось решиться на применение насилия. И все - оказалось, что это работает намного сильнее всевозможных нравственных проповедей.

Кстати, и падение популярности религий в послевоенном мире - следствие этого же. Еще в начале XX века регулярный поход в Церковь выступал нормой для большинства жителей развитых стран. Не помогали не образование, не пресловутая «атеистическая борьба» (эффективность последней вообще близка к нулю). Однако стоило обществу немного снизить «градус насилия» - и все, отток людей из религии стал критическим (это так, к слову, для наших доморощенных «борцов с клерикализмом). В общем-то, стоит сказать, что победа рабочей революции всего лишь в одной стране мира привела к потрясению таких основ, которые еще недавно казались незыблемыми и восходящими к самой «природе человека».

Однако при всем этом оставалась одна серьёзная проблема. А именно - при всех происходящих изменениях общество продолжало оставаться капиталистическим по базису. Т.е., по производственным отношениям. Подобное положение может казаться противоречащим марксизму, в котором четко увязано свойство «надстройки» - т.е., всей «культурной» и государственной структуры со свойствами господствующего способа производства. А тут, как мы можем увидеть, при сохранении капиталистической структуры собственности общество обретало отчетливо социалистические черты. Но на самом деле, никакого противоречия тут нет. Дело в том, что в данном случае мы имеем дело не с формацией, как таковой, а с процессом, переходным между формациями - т.е., с Революцией, пусть и растянутой на десятилетия.

Однако это означат, что данная система не имеет «статической устойчивости». Т.е., она может существовать исключительно в «динамике» - т.е., при дальнейшем развитии. И, понятное дело, что остановка ее означает конец. Конец всех достижений и завоеваний. Именно поэтому, как только стало очевидно, что СССР не является государством, готовым поддержать революцию по всему миру - а «всего лишь» банальной супердержавой, так все действие вышеуказанной «тени» исчезло. Это понятно - «остановка» развития советского общества не просто делала маловероятной гипотетическое противостояние его всему западному миру в плане поддержки рабочего движения (пуская не сейчас, пускай даже будущем). Но и лишало этот самый мир стимула к дальнейшему развитию и усовершенствованию самой системы производства - а значит, выбивало из-под сложившейся системы «социального партнерства» основание (если спрос на высококвалифицированную рабочую силу не растет, то нет смысла особенно идти на какие-то соглашения с рабочими).

* * *
Подобный момент я уже подробно разбирал в цикле «Кризис, которого нет». Поэтому тут его касаться не буду. Отмечу только то, что падение скорости прогресса после во всем мире после того, как это сделал СССР, относится не только к вопросу науки и техники. Впрочем, как сказано выше, все взаимосвязано: и отказ от роботизации производства напрямую следует из падения потребности в рабочей силе (а равно и наоборот - отказ от повышения технологичности производства и возвращение к «ручной сборке» привел к падению спроса на высококвалифицированных специалистов).

Однако, как сказано выше, разборка последствий падения СССР не является целью в данном случае целью. Пока достаточно простого понимания, что оно, как минимум, «откатывает» мир к ситуации до Второй Мировой Войны (в лучшем случае), с отказом от идеи «классового согласия» и прочего гуманизма. И, соответственно, с повышением «разрешенного уровня насилия» во всех областях. Например, еще недавно считавшиеся недопустимыми колониальные войны снова входят в моду - а массовые выступления против них, напротив, становятся историей. Постепенно урезается и социальное обеспечение - причем, именно этот процесс может рассматриваться первым признаком наступающего падения - «тетчеризм» относится еще к 1980 годам прошлого века. Идет планомерное наступление и на такой, казалось бы, незыблемый «бастион» послевоенного мира, как гражданские права и свободы - например, уровень цензуры в СМИ уже приблизился к предвоенному уровню.

То же самое можно сказать, и об уровне пропаганды и агитации, которая возвращается ко времени «классического империализма», с полным «набором» соответствующих приемов. Разумеется, до уровня времен Первой и Второй мировых войн пропаганда еще не «поднялась», но на уровень межвоенного времени уже, практически, вышла. Все вышесказанное позволяет еще раз увидеть, насколько мнимой является «гуманизация» современного человека. А главное - увидеть то, что определяется она не его «природой» и, уж конечно, не его личными качествами, а совершенно иными вещами.

Победили когда-то рабочие в периферийной стране, ликвидировали частную собственность на средства производства - причем, данный процесс не был даже доведён до конца. Но даже этим они привели к изменению мировых «констант», к сдвигу общества в направлении уменьшения насилия. Можно сказать, что пресловутый «Декрет о земле» сделал то, что не могли сделать за тысячи лет множество религиозных проповедников и мыслителей.Но стоило советскому обществу даже не отказаться (пока) от социализма, а лишь «притормозить» процесс его строительства, «подморозить» развитие - и «полезла» в мир такая «нечисть», о которой даже не могли и думать. Начиная с победы Пиночета начался «правый поворот» человеческой цивилизации, возвращение ее ко все нормам и традициям классового общества. В том числе, и на территории самого Советского Союза.

* * *
Но и это еще не все. Как уже сказано выше, произошедшие в послевоенное время мировые изменения представляли собой «нарушение» «нормальной ситуации», определяемой господствующими производственными отношениями. «Нарушение, ведущее вверх», к менее энтропийному обществу. Но, раз можно «нарушить вверх», то, следовательно, можно «нарушить и вниз». Привести общество в состояние гораздо более худшее, нежели «нормальный империализм». К сожалению, именно подобная ситуация неизбежно возникает при происходящем падении. Но подробнее об этом в следующей части…