Картинка, которую мы потеряли...
Галина Иванкина в ФБ написала, что скучает по «эпохе супермоделей» . Поскольку тогда «...был драйв и красивые картинки», а теперь один бодипозитив и «серые мешки». Под последними она, видимо, подразумевает современные фасоны одежды. Впрочем, если честно, то мне трудно судить о данной области, поскольку «портновскими делами» я никогда не интересовался. Но что касается «картинки», то в данном случае с Иванкиной трудно не согласится. Поскольку последняя сейчас действительно проигрывает тому, что было лет десять - и более - назад.
В том смысле, что если брать массовую «медиапродукцию» - фильмы, рекламные ролики, телепередачи, разного рода глянцевые журналы и т.д. - то действительно можно сказать, что еще недавно они были, буквальным образом, «набиты» вариантами «неземной красоты». Высокие и статные женщины, мускулистые мужчины, роскошные автомобили, идеально подобранные фасоны одежды, белоснежные яхты, дизайнерские интерьеры, идеальные пейзажи широким потоком лились на зрителя со страниц глянцевых журналов, с экранов телевизоров и мониторов. Разнообразные актеры, певцы, супермодели показывали там «образцы» не просто роскошной, а очень роскошной жизни. Гламура - как можно обозвать (и обзывали) - данную эпоху. Жизни в розовом цвете - пускай даже он будет и не розовый, а черно-белый, однако, в любом случае, идеально выверенный и подобранный так, чтобы поражать воображение.
И зритель или читатель млели, воспринимая это великолепие - одновременно и недостижимое, и очень близкое. Ну да: постсоветские тетки видели американскую Санта-Барбару чуть ли не ближе, нежели родной Воронеж, или, тем более, какой-нибудь Владивосток. Поскольку эта самая Санта-Барбара была практически в каждом доме - ежедневно из десятков миллионов телевизоров заливалась знакомая мелодия, усаживая все женское население страны перед «голубым экраном». Где бесконечные Просто Марии, Марианны, Джины и Саманты в идеально сделанных прическах и сшитых на заказ платьях решали среди бриллиантов и шелков свои «женские проблемы». Ну да, «Богатые тоже плачут», и драгоценные камни не спасают их от «женских проблем», так знакомых обитателям Воронежа. (И замотанная жизнь воронежская тетка «по женски» жалела экранную миллионершу, принимая к сердцу ее проблемы.)
Для мужчин были свои «зрелища» - в виде разнообразных «боевиков», в которых накаченные герои уничтожали злодеев целыми полчищами при помощи всех видом огнестрельного и холодного оружия. А так же детективов, где - в общем-то, происходило то же самое, но с незначительным применением интеллекта, достаточным, впрочем, для того, чтобы можно было ассоциировать себя с происходящим. (И гордиться тем, что такие тупые негодяи его-то не проведут.) Впрочем, главным тут был, разумеется, не сюжет - а, опять-таки, обстановка. Роскошные дома с дизайнерскими интерьерами, роскошные автомобили - разбиваемые безо всякого сожаления «во имя торжества справедливости» - ну, и конечно, женщины. Стройные, ухоженные, одетые по последней моде. В общем, дорогие.
Последнее слово, собственно, и является во всем этом самым важным. В том смысле, что с телевизоров, журналов, мониторов на обывателя «вываливалась» картинка именно, что дорогой жизни - которая и была символом жизни «красивой». Кстати, это касалось не только «быдлоконтента» с блондинками, но и «интеллектуальных» работ, где обязательным была именно тщательная «организация реальности», с подбором всех компонентов - от формы вазы на столе до цвета носков героя - друг к другу. Все это должно было, во-первых, продемонстрировать «класс» производителя контента - не важно, шла ли речь о многомиллионном блокбастере или о рекламном ролике. (Как уже не раз говорилось, рекламные агентства, прежде всего, продают именно себя.) А, во-вторых, дать потребителю уверенность в том, что «жить красиво можно», и что он так же может вот-вот, и вступить в этот «элитный клуб». Даже если у него пивной живот, и он похож на Арнольда Шварцнеггера или Бреда Питта так же, как бегемот на жирафа, и живет он в негритянском гетто, бразильской фавеле или российской деревне.
Этот момент - создание «искусственной реальности», которой в мозгах потребителей заменяют «реальность реальную» - в «эпоху гламура» стал настолько широко применяемым, что породил огромную армию борцов с собой. Которые начали писать о «торжестве симулякра», о «победе телевизора над холодильником» и прочим подобным эффектам. Вершиной подобного стала, разумеется, концепция полной виртуализации реальности, согласно которой население очень скоро будет полностью погружено в «искусственный контент», который заменит ему восприятие окружающего мира. (См. фильм «Матрица».) Ну, и разумеется, говорить в это время о том, что бытие определяет сознание, стало просто неприличным. Наоборот - для людей 1990-2000 годов самоочевидным выглядело то, что именно сознание полностью формирует бытие, и что красивая картинка, порождаемая разного рода актерами, эстрадными звездами, супермоделями и т.д., позволит поддерживать данное положение навсегда…
Забавно - но эта идея остается популярной даже сейчас. Однако сейчас речь идет исключительно об инерции мышления, поскольку в последние десять лет концепция «виртуального мира» начала получать удар за ударом. Начиная с того, что «вдруг выяснилось», что Китай не желает довольствоваться ролью «мирового сборочного цеха», начиная присваивать себе все остальные места в разделении труда - включая НИОКР и управление. (Уводя себе соответствующие всему этому денежные потоки.) И заканчивая появлением пресловутого «коронавируса», который не только достает любых «телеманов» и «игроманов» из-за их гаджетов, отправляя в реальные больницы. (Которых - как вдруг выяснилось - не хватает.) Но и может обрушить экономику на десятки процентов, лишая миллионы людей рабочих мест.
Однако если дело ограничилось только этим, то можно было бы еще продолжать веровать во «всесилие Телевизора и Голливуда», возможно, усиленного еще компьютерными играми. Но вездесущая реальность нанесла удар и по самой отрасли «медиакратии». В том смысле, что она - в полном соответствии с марксистской трактовкой «основного вопроса философии» - начала напрямую воздействовать и на качество «картинки». Разумеется, «инструменты» этого воздействия оказались довольно разнообразными - и порой неожиданными - но сути это не изменило. Поскольку оказалось, что «гламурный дискурс» - начиная с роскошных тел фотомоделей (роскошных в плане затраченных на их формирования средств) и заканчивая типом показываемых в кино «отношений» - является лишь временным состоянием, возможным на том типе «псевдоподъема экономики», который наблюдался в 1990-2000 годах. И в иных условиях его восприятие населением может быть совершенно иным. Очень и очень низким.
Да, именно так: вся эта «мышиная возня» с бодипозитивом, толерантность, введением цветных персонажей, трансгендеров, девочек, ведущих себя как мальчики и мальчиков, ведущих себя как девочки (не «трансов»), ну и т.д., и т.п. с упором на «сложный духовный мир», на самом деле является лишь последствием гораздо более фундаментального процесса. А именно: «отворота» зрителей и читателей от «красивой картинки». Поэтому, например, то же телевидение начало активно терять зрителей еще в начале 2010 годов. Тогда же наметился и кризис Голливуда - в том смысле, что последний начал активно наращивать «степень воздействия» на зрителей, астрономически повышая бюджеты фильмов. Масштабные натурные съемки, использование фантастически сложных спецэффектов, множество звезд самой различной величины - все это с каждым годом все менее привлекало людей. Не помогало даже опускание «до плинтуса» сюжетов картин для того, чтобы сделать их доступными для всех категорий зрителей. Ну, и «сериаломания» - имеющая целью «добить зрителя» количеством контента, причем, контента дорогого (современные сериалы делаются так же, как и блокбастеры) - это тоже последствие того же старания «вернуть зрителя».
Но не помогло. Впрочем, и попытки «ориентироваться на меньшинства» так же, судя по всему, не помогли: оказалось, что и этот вариант с каждым годом все менее интересен потребителю. (Скажем, широко раскрученный сериал с темнокожей Анной Болейн торжественно провалился.) Поскольку потребители давно уже не видят никакой связи с тем, что твориться на экране - и тем, что происходит в жизни. И герои фильмов, сериалов, передач, репортажей в таблоидах все больше перемещаются из категории «это близко, надо только сделать усилие, чтобы дотянуться» в категорию «это что-то иное». Да, именно так: Голливуд - а за ним и все медиапроизводители - перестают быть «фабрикой грез» для масс. Теперь все чаще оказывается ситуация, когда фильм - это только фильм, т.е., способ занять себя, когда скучно - не более того. Равно - как песня - это только песня, журнал - это только журнал. Ну и т.д., и т.п. Поэтому не удивительно, что покупается данный товар с каждым годом все хуже.
То есть, еще раз: «картинка» перестает быть самоцелью. Собственно, именно это и ведет к «артхаусизации» современного медиаконтента, с попытками поп-искусства вернуться к корням, начать играть по правилам «искусства обычного». Но, ИМХО, все это обречено на провал. Поэтому единственная надежда для «медиа» - это прямая поддержка от государства. Да, именно так, как дело обстоит в той же России, где о зрителе в том же кинематографе мало кто думает: все «осваивают выделенные деньги». (Именно поэтому последний с каждым годом начинает выглядеть все «приличнее» - не потому, что приближается к «мировым образцам», а потому, что «мировые образцы» приближаются к нему.)
Впрочем, не стоит слишком «глубоко» закапываться в данную тему, поскольку важно для нас тут только одно. То, что закат «эпохи гламура» - эпохи красивых картинок - на самом деле есть совершенно закономерное явление, связанное с глобальными экономическими (и шире, производственными) процессами. И, что самое главное, с процессами совершенно определенного толка. Поэтому, ИМХО, жалеть «картинку» не стоит: идея «Матрицы» нежизнеспособна изначально, поскольку «положив» на реальность не стоит думать о том, что можно «прожить в виртуальности». Так как реальность достанет тебя и тут. А значит…
Ну, а о том, что «а значит», надо будет говорить уже отдельно…
В том смысле, что если брать массовую «медиапродукцию» - фильмы, рекламные ролики, телепередачи, разного рода глянцевые журналы и т.д. - то действительно можно сказать, что еще недавно они были, буквальным образом, «набиты» вариантами «неземной красоты». Высокие и статные женщины, мускулистые мужчины, роскошные автомобили, идеально подобранные фасоны одежды, белоснежные яхты, дизайнерские интерьеры, идеальные пейзажи широким потоком лились на зрителя со страниц глянцевых журналов, с экранов телевизоров и мониторов. Разнообразные актеры, певцы, супермодели показывали там «образцы» не просто роскошной, а очень роскошной жизни. Гламура - как можно обозвать (и обзывали) - данную эпоху. Жизни в розовом цвете - пускай даже он будет и не розовый, а черно-белый, однако, в любом случае, идеально выверенный и подобранный так, чтобы поражать воображение.
И зритель или читатель млели, воспринимая это великолепие - одновременно и недостижимое, и очень близкое. Ну да: постсоветские тетки видели американскую Санта-Барбару чуть ли не ближе, нежели родной Воронеж, или, тем более, какой-нибудь Владивосток. Поскольку эта самая Санта-Барбара была практически в каждом доме - ежедневно из десятков миллионов телевизоров заливалась знакомая мелодия, усаживая все женское население страны перед «голубым экраном». Где бесконечные Просто Марии, Марианны, Джины и Саманты в идеально сделанных прическах и сшитых на заказ платьях решали среди бриллиантов и шелков свои «женские проблемы». Ну да, «Богатые тоже плачут», и драгоценные камни не спасают их от «женских проблем», так знакомых обитателям Воронежа. (И замотанная жизнь воронежская тетка «по женски» жалела экранную миллионершу, принимая к сердцу ее проблемы.)
Для мужчин были свои «зрелища» - в виде разнообразных «боевиков», в которых накаченные герои уничтожали злодеев целыми полчищами при помощи всех видом огнестрельного и холодного оружия. А так же детективов, где - в общем-то, происходило то же самое, но с незначительным применением интеллекта, достаточным, впрочем, для того, чтобы можно было ассоциировать себя с происходящим. (И гордиться тем, что такие тупые негодяи его-то не проведут.) Впрочем, главным тут был, разумеется, не сюжет - а, опять-таки, обстановка. Роскошные дома с дизайнерскими интерьерами, роскошные автомобили - разбиваемые безо всякого сожаления «во имя торжества справедливости» - ну, и конечно, женщины. Стройные, ухоженные, одетые по последней моде. В общем, дорогие.
Последнее слово, собственно, и является во всем этом самым важным. В том смысле, что с телевизоров, журналов, мониторов на обывателя «вываливалась» картинка именно, что дорогой жизни - которая и была символом жизни «красивой». Кстати, это касалось не только «быдлоконтента» с блондинками, но и «интеллектуальных» работ, где обязательным была именно тщательная «организация реальности», с подбором всех компонентов - от формы вазы на столе до цвета носков героя - друг к другу. Все это должно было, во-первых, продемонстрировать «класс» производителя контента - не важно, шла ли речь о многомиллионном блокбастере или о рекламном ролике. (Как уже не раз говорилось, рекламные агентства, прежде всего, продают именно себя.) А, во-вторых, дать потребителю уверенность в том, что «жить красиво можно», и что он так же может вот-вот, и вступить в этот «элитный клуб». Даже если у него пивной живот, и он похож на Арнольда Шварцнеггера или Бреда Питта так же, как бегемот на жирафа, и живет он в негритянском гетто, бразильской фавеле или российской деревне.
Этот момент - создание «искусственной реальности», которой в мозгах потребителей заменяют «реальность реальную» - в «эпоху гламура» стал настолько широко применяемым, что породил огромную армию борцов с собой. Которые начали писать о «торжестве симулякра», о «победе телевизора над холодильником» и прочим подобным эффектам. Вершиной подобного стала, разумеется, концепция полной виртуализации реальности, согласно которой население очень скоро будет полностью погружено в «искусственный контент», который заменит ему восприятие окружающего мира. (См. фильм «Матрица».) Ну, и разумеется, говорить в это время о том, что бытие определяет сознание, стало просто неприличным. Наоборот - для людей 1990-2000 годов самоочевидным выглядело то, что именно сознание полностью формирует бытие, и что красивая картинка, порождаемая разного рода актерами, эстрадными звездами, супермоделями и т.д., позволит поддерживать данное положение навсегда…
Забавно - но эта идея остается популярной даже сейчас. Однако сейчас речь идет исключительно об инерции мышления, поскольку в последние десять лет концепция «виртуального мира» начала получать удар за ударом. Начиная с того, что «вдруг выяснилось», что Китай не желает довольствоваться ролью «мирового сборочного цеха», начиная присваивать себе все остальные места в разделении труда - включая НИОКР и управление. (Уводя себе соответствующие всему этому денежные потоки.) И заканчивая появлением пресловутого «коронавируса», который не только достает любых «телеманов» и «игроманов» из-за их гаджетов, отправляя в реальные больницы. (Которых - как вдруг выяснилось - не хватает.) Но и может обрушить экономику на десятки процентов, лишая миллионы людей рабочих мест.
Однако если дело ограничилось только этим, то можно было бы еще продолжать веровать во «всесилие Телевизора и Голливуда», возможно, усиленного еще компьютерными играми. Но вездесущая реальность нанесла удар и по самой отрасли «медиакратии». В том смысле, что она - в полном соответствии с марксистской трактовкой «основного вопроса философии» - начала напрямую воздействовать и на качество «картинки». Разумеется, «инструменты» этого воздействия оказались довольно разнообразными - и порой неожиданными - но сути это не изменило. Поскольку оказалось, что «гламурный дискурс» - начиная с роскошных тел фотомоделей (роскошных в плане затраченных на их формирования средств) и заканчивая типом показываемых в кино «отношений» - является лишь временным состоянием, возможным на том типе «псевдоподъема экономики», который наблюдался в 1990-2000 годах. И в иных условиях его восприятие населением может быть совершенно иным. Очень и очень низким.
Да, именно так: вся эта «мышиная возня» с бодипозитивом, толерантность, введением цветных персонажей, трансгендеров, девочек, ведущих себя как мальчики и мальчиков, ведущих себя как девочки (не «трансов»), ну и т.д., и т.п. с упором на «сложный духовный мир», на самом деле является лишь последствием гораздо более фундаментального процесса. А именно: «отворота» зрителей и читателей от «красивой картинки». Поэтому, например, то же телевидение начало активно терять зрителей еще в начале 2010 годов. Тогда же наметился и кризис Голливуда - в том смысле, что последний начал активно наращивать «степень воздействия» на зрителей, астрономически повышая бюджеты фильмов. Масштабные натурные съемки, использование фантастически сложных спецэффектов, множество звезд самой различной величины - все это с каждым годом все менее привлекало людей. Не помогало даже опускание «до плинтуса» сюжетов картин для того, чтобы сделать их доступными для всех категорий зрителей. Ну, и «сериаломания» - имеющая целью «добить зрителя» количеством контента, причем, контента дорогого (современные сериалы делаются так же, как и блокбастеры) - это тоже последствие того же старания «вернуть зрителя».
Но не помогло. Впрочем, и попытки «ориентироваться на меньшинства» так же, судя по всему, не помогли: оказалось, что и этот вариант с каждым годом все менее интересен потребителю. (Скажем, широко раскрученный сериал с темнокожей Анной Болейн торжественно провалился.) Поскольку потребители давно уже не видят никакой связи с тем, что твориться на экране - и тем, что происходит в жизни. И герои фильмов, сериалов, передач, репортажей в таблоидах все больше перемещаются из категории «это близко, надо только сделать усилие, чтобы дотянуться» в категорию «это что-то иное». Да, именно так: Голливуд - а за ним и все медиапроизводители - перестают быть «фабрикой грез» для масс. Теперь все чаще оказывается ситуация, когда фильм - это только фильм, т.е., способ занять себя, когда скучно - не более того. Равно - как песня - это только песня, журнал - это только журнал. Ну и т.д., и т.п. Поэтому не удивительно, что покупается данный товар с каждым годом все хуже.
То есть, еще раз: «картинка» перестает быть самоцелью. Собственно, именно это и ведет к «артхаусизации» современного медиаконтента, с попытками поп-искусства вернуться к корням, начать играть по правилам «искусства обычного». Но, ИМХО, все это обречено на провал. Поэтому единственная надежда для «медиа» - это прямая поддержка от государства. Да, именно так, как дело обстоит в той же России, где о зрителе в том же кинематографе мало кто думает: все «осваивают выделенные деньги». (Именно поэтому последний с каждым годом начинает выглядеть все «приличнее» - не потому, что приближается к «мировым образцам», а потому, что «мировые образцы» приближаются к нему.)
Впрочем, не стоит слишком «глубоко» закапываться в данную тему, поскольку важно для нас тут только одно. То, что закат «эпохи гламура» - эпохи красивых картинок - на самом деле есть совершенно закономерное явление, связанное с глобальными экономическими (и шире, производственными) процессами. И, что самое главное, с процессами совершенно определенного толка. Поэтому, ИМХО, жалеть «картинку» не стоит: идея «Матрицы» нежизнеспособна изначально, поскольку «положив» на реальность не стоит думать о том, что можно «прожить в виртуальности». Так как реальность достанет тебя и тут. А значит…
Ну, а о том, что «а значит», надо будет говорить уже отдельно…