Конец «инвестиционной эры»
Кстати, из всех последних российских новостей наиболее интересным является то, что Путин пообещал ввести 15% налог на вывод денег на зарубежные счета. Поскольку все остальное, по сути, является банальным популизмом, прекрасно освоенным Владимиром Владимировичем еще лет пятнадцать назад. Ну да: устроить гражданам лишние выходные, выплатить ветеранам войны (ну, сколько их осталось?) какие-то деньги, увеличить пособие по безработице, дать отсрочку по выплатам кредитов и т.д. - это все «стандартная» реакция на наступивший кризис. Причем, по большому счету, довольно слабая - в США вон вообще каждому гражданину хотят раздать то ли по 1000, то ли по 3000 долларов. А вот покушение на «священную корову» постсоветской России - на возможность беспрепятственно выводить деньги за рубеж - это, действительно, явление экстраординарное.
Поскольку оно ставит под сомнение главный принцип современной российской экономики: важность инвестиций. Который, собственно, и определяет те самые «райские условия», кои были созданы у нас для оффшорного капитала. На самом деле, кстати, данный момент достаточно неочевиден - в том смысле, что многие не понимают: почему же в РФ так «либерально» относятся к выводу капитала за рубеж. Ведь понятно, что этого факт существенно ослабляет экономическую мощь страны. (Об этических особенностях данного действа, думаю, говорить не надо - но они для капитализма, в общем-то, несущественны.) Поэтому неудивительно, что наличие этих самых «оффшоров» с давних пор - с самого начала существования российского капитализма - вызывал множество конспирологических теорий. Состоящих в том, что «на самом деле Россия находится на внешнем управлении» и «служит интересам внешнего - чаще всего, британского - капитала».
Подобные мысли выглядят, в какой-то степени, логично, однако на самом деле все обстоит несколько иначе. Дело в том, что, как сказано выше, в базовой парадигме позднесоветского мышления очень большое место занимает понятия т.н. «инвестиций». Т.е., неких гипотетических вложения - чаще всего иностранного капитала - которые, по мнению позднесоветских/постсоветских людей необходимы для того, чтобы довести страну до «западных стандартов». Тех самых, которые - по мнению этих самых позднесоветских обитателей - позволят им жить как «настоящие люди».
* * *
Указанная идея была порождена особенностью некритического восприятии опыта т.н. «азиатских тигров» - Японии, Южной Кореи, Сингапура и т.д., вплоть до Китая. (Последний, впрочем, в момент появления указанной концепции считался «дикой страной», и во внимание не принимался.) Некритическом потому, что в данном случае полностью игнорировалось не раз помянутое воздействие «советской тени», и следующее из этого открытие рынков для указанных государств. А так же - случившийся в 1950-1960 годы «вброс технологий», связанный с противостоянием двух сверхдержав. (По сути, и создавших ту технологическую базу, на которой выросли «тигры».) Однако удивляться данной ошибке мышления не стоит - у позднесоветского/постсоветского человека отрицание СССР выступало главной особенностью миропонимания.
Разумеется, уже в первой половине 1990 годов - когда экономика, вместо того, чтобы яростно попереть вверх (на основе указанных инвестиций), радостно полетела в пропасть - стало понятным, что данная модель не может считаться верной. Однако уже было поздно - поскольку созданная на основании этой идеи («благости инвестиций») экономика, в свою очередь, уже начала определять поведение государства. (Как уже говорилось, «властители виртуального мира» - финансисты и инвесторы - по существу, стали главными держателями власти.) Поэтому - несмотря на катастрофические последствия - весь постсоветский период прошел под знаком «инвестиционного приоритета». При котором каждое вложение денег в нашу экономику рассматривалось, как огромная победа. Ну, и разумеется, ради этого не жалели ничего - предоставляя инвесторам всевозможные льготы, устраивая дорогостоящие «экономические форумы» и т.д. А главное - допуская и такую важную преференцию, как описанный выше беспрепятственный вывод средств в разнообразные оффшоры.
Поскольку все это делалось в расчете на то, что пришедшие в страну инвесторы создадут экономический рост, который многократно компенсирует все потери бюджета. Правда, обыкновенно дело оборачивалось совершенно иным образом - в том смысле, что «инвесторы» не спешили строить новые предприятия, довольствуясь получением за гроши уже имеющихся заводов. Которые после этого начинали успешно «доиться», с выводом полученных прибылей за рубеж. Но все это виделось «издержками переходного периода», необходимыми затратами для создания «современной экономики». Тем более, что если принимать во внимание «власть имущих», то их уровень жизни действительно очень быстро достиг «цивилизационной нормы», поэтому им вполне логичным казалось продолжение данной политики.
Впрочем, где-то с середины 2000 годов в страну начались и «настоящие инвестиции» - в смысле, открытие «настоящих западных заводов», вроде автосборки. Наверное, не надо тут говорить, насколько бурную реакцию вызвало данное событие среди «русских европейцев». И вызывает до сих пор, кстати - хотя давно уже стало понятно, что даже «высокий уровень локализации» в действительности не значит ни высоких поступлений в бюджет. Да и с «получением передовых технологий» возникают проблемы, поскольку все технологии в данном случае продолжают оставаться в руках инвесторов. (И если они решат закрыть заводы - как это уже неоднократно бывало - то все «технологические достижения» просто исчезают.) Ну, и наконец - подобные производства, как правило, имеют издевательски низкое число рабочих мест. Сотни человека на той же автосборке - можно сравнить с десятками тысяч на «нормальном» автопроизводстве! Последний факт прекрасно показывает реальный уровень «локализации» - который даже с учетом автоматизации оказывает на порядки ниже, нежели в официальных декларациях.
* * *
В общем, десятилетия барахтанья в рамках «инвестиционной экономики» явно показывали, что никакой «новой Японии» (Южной Кореи, Сингапура и т.д.) в России не будет. (И быть не может в принципе - но это, разумеется, требует теоретического понимания вопроса.) Тем не менее, вплоть до самого последнего времени российское руководство упорно продолжало гнуть указанную линию, стараясь удерживать «благоприятный инвестиционный климат» - пуская и путем катастрофического ухудшения жизни населения. И лишь тогда, когда господин Трамп вместе с ФРС в очередной раз одним движением руки с легкостью обесценил все десятилетние достижения российских «экономистов», до них начало что-то доходить.
В том смысле, что стало понятным: в мире, где миллиарды - а сейчас и триллионы долларов - делаются одним нажатием кнопки, надеяться, что кто-то будет реально вкладывать средства в серьезные индустриальные проекты, невозможно. Да и - что самое главное - по существу это делать просто незачем. Поскольку реальных рынков сбыта, которые смогли бы поглотить созданное этими индустриальными проектами, в мире не существует. Поэтому даже если возможности для «инвестиционных чуд» и существовали когда-то - разумеется, с учетом того, что производились они исключительно в «пику СССР» - то сейчас их уже нет. И не было где-то с 2009 года, когда в США началось бесконтрольное наращивание государственного долга и печати долларов. Поскольку с этого времени заниматься бизнесом, как-то, минуя связь с американским государством, мог только полный идиот. (Имеется в виду, идиот из представителей экономической элиты, обладающий деньгами.)
В последние же недели, после пресловутого американского «мегаQE» (и прочих «РЕПО»), рассчитывать на то, что любая экономическая деятельность за пределами спекулятивного рынка станет интересной инвесторам, вообще невозможно. Это, по существу, понимают все - и в Штатах, где идет речь, например, о практической национализации «Боинга». (Который оказался неспособным справиться с наличием проблем несмотря на фактическую монополию.) И в Европе, где подобные мысли высказываются то в отношении энергетики и иных жизненно-важных отраслей, то, опять же, в отношении «Эрбаса». (Спасать который хотят путем плановой реализации закупок самолетов!) Все, время последних элементов «классического капитализма» - даже в том карикатурном виде, в котором они существовали последние десять лет - закончилось.
Разумеется, это не значит, что наступил социализм. Поскольку, как уже говорилось, финансово-инвестиционное ядро современной элиты не даст это сделать ни в коем случае. Скорее, речь пойдет о создании бесконечного числа «подпорок» под ее власть, о дальнейшем сращивании бизнеса с государством, о переходе к госкапитализму - высшей форме империалистического общества. (См. «планета Торманс» в ефремовском «Часе быка».) И разумеется, это так же долго продолжаться не сможет - поскольку госкапитализм все равно остается обществом классовым, со всеми его фатальными противоречиями. (Которые в нем, напротив, усиливаются до предела.) И поэтому, рано или поздно, но он так же придет к закономерному своему концу. (Причем, этот самый момент наступит, по историческим меркам, очень скоро.)
Однако разбирать его надо отдельно. Тут же стоит только еще раз сказать, что сам факт того, что одна из главных «сверхидей» позднесоветского/постсоветского времени - концепция «благости инвестиций» - терпит крушение, несомненно, не может не радовать. Потому, что если уж до государственных деятелей - полностью погруженных в интересы финансовой элиты - начало что-то доходить, то значит дело действительно серьезно. Ну, а самое главное - от госкапитализма до социализма путь, в любом случае, гораздо короче, нежели от «глобалистического неолиберализма». Как бы приятным не казался последний…
Поскольку оно ставит под сомнение главный принцип современной российской экономики: важность инвестиций. Который, собственно, и определяет те самые «райские условия», кои были созданы у нас для оффшорного капитала. На самом деле, кстати, данный момент достаточно неочевиден - в том смысле, что многие не понимают: почему же в РФ так «либерально» относятся к выводу капитала за рубеж. Ведь понятно, что этого факт существенно ослабляет экономическую мощь страны. (Об этических особенностях данного действа, думаю, говорить не надо - но они для капитализма, в общем-то, несущественны.) Поэтому неудивительно, что наличие этих самых «оффшоров» с давних пор - с самого начала существования российского капитализма - вызывал множество конспирологических теорий. Состоящих в том, что «на самом деле Россия находится на внешнем управлении» и «служит интересам внешнего - чаще всего, британского - капитала».
Подобные мысли выглядят, в какой-то степени, логично, однако на самом деле все обстоит несколько иначе. Дело в том, что, как сказано выше, в базовой парадигме позднесоветского мышления очень большое место занимает понятия т.н. «инвестиций». Т.е., неких гипотетических вложения - чаще всего иностранного капитала - которые, по мнению позднесоветских/постсоветских людей необходимы для того, чтобы довести страну до «западных стандартов». Тех самых, которые - по мнению этих самых позднесоветских обитателей - позволят им жить как «настоящие люди».
* * *
Указанная идея была порождена особенностью некритического восприятии опыта т.н. «азиатских тигров» - Японии, Южной Кореи, Сингапура и т.д., вплоть до Китая. (Последний, впрочем, в момент появления указанной концепции считался «дикой страной», и во внимание не принимался.) Некритическом потому, что в данном случае полностью игнорировалось не раз помянутое воздействие «советской тени», и следующее из этого открытие рынков для указанных государств. А так же - случившийся в 1950-1960 годы «вброс технологий», связанный с противостоянием двух сверхдержав. (По сути, и создавших ту технологическую базу, на которой выросли «тигры».) Однако удивляться данной ошибке мышления не стоит - у позднесоветского/постсоветского человека отрицание СССР выступало главной особенностью миропонимания.
Разумеется, уже в первой половине 1990 годов - когда экономика, вместо того, чтобы яростно попереть вверх (на основе указанных инвестиций), радостно полетела в пропасть - стало понятным, что данная модель не может считаться верной. Однако уже было поздно - поскольку созданная на основании этой идеи («благости инвестиций») экономика, в свою очередь, уже начала определять поведение государства. (Как уже говорилось, «властители виртуального мира» - финансисты и инвесторы - по существу, стали главными держателями власти.) Поэтому - несмотря на катастрофические последствия - весь постсоветский период прошел под знаком «инвестиционного приоритета». При котором каждое вложение денег в нашу экономику рассматривалось, как огромная победа. Ну, и разумеется, ради этого не жалели ничего - предоставляя инвесторам всевозможные льготы, устраивая дорогостоящие «экономические форумы» и т.д. А главное - допуская и такую важную преференцию, как описанный выше беспрепятственный вывод средств в разнообразные оффшоры.
Поскольку все это делалось в расчете на то, что пришедшие в страну инвесторы создадут экономический рост, который многократно компенсирует все потери бюджета. Правда, обыкновенно дело оборачивалось совершенно иным образом - в том смысле, что «инвесторы» не спешили строить новые предприятия, довольствуясь получением за гроши уже имеющихся заводов. Которые после этого начинали успешно «доиться», с выводом полученных прибылей за рубеж. Но все это виделось «издержками переходного периода», необходимыми затратами для создания «современной экономики». Тем более, что если принимать во внимание «власть имущих», то их уровень жизни действительно очень быстро достиг «цивилизационной нормы», поэтому им вполне логичным казалось продолжение данной политики.
Впрочем, где-то с середины 2000 годов в страну начались и «настоящие инвестиции» - в смысле, открытие «настоящих западных заводов», вроде автосборки. Наверное, не надо тут говорить, насколько бурную реакцию вызвало данное событие среди «русских европейцев». И вызывает до сих пор, кстати - хотя давно уже стало понятно, что даже «высокий уровень локализации» в действительности не значит ни высоких поступлений в бюджет. Да и с «получением передовых технологий» возникают проблемы, поскольку все технологии в данном случае продолжают оставаться в руках инвесторов. (И если они решат закрыть заводы - как это уже неоднократно бывало - то все «технологические достижения» просто исчезают.) Ну, и наконец - подобные производства, как правило, имеют издевательски низкое число рабочих мест. Сотни человека на той же автосборке - можно сравнить с десятками тысяч на «нормальном» автопроизводстве! Последний факт прекрасно показывает реальный уровень «локализации» - который даже с учетом автоматизации оказывает на порядки ниже, нежели в официальных декларациях.
* * *
В общем, десятилетия барахтанья в рамках «инвестиционной экономики» явно показывали, что никакой «новой Японии» (Южной Кореи, Сингапура и т.д.) в России не будет. (И быть не может в принципе - но это, разумеется, требует теоретического понимания вопроса.) Тем не менее, вплоть до самого последнего времени российское руководство упорно продолжало гнуть указанную линию, стараясь удерживать «благоприятный инвестиционный климат» - пуская и путем катастрофического ухудшения жизни населения. И лишь тогда, когда господин Трамп вместе с ФРС в очередной раз одним движением руки с легкостью обесценил все десятилетние достижения российских «экономистов», до них начало что-то доходить.
В том смысле, что стало понятным: в мире, где миллиарды - а сейчас и триллионы долларов - делаются одним нажатием кнопки, надеяться, что кто-то будет реально вкладывать средства в серьезные индустриальные проекты, невозможно. Да и - что самое главное - по существу это делать просто незачем. Поскольку реальных рынков сбыта, которые смогли бы поглотить созданное этими индустриальными проектами, в мире не существует. Поэтому даже если возможности для «инвестиционных чуд» и существовали когда-то - разумеется, с учетом того, что производились они исключительно в «пику СССР» - то сейчас их уже нет. И не было где-то с 2009 года, когда в США началось бесконтрольное наращивание государственного долга и печати долларов. Поскольку с этого времени заниматься бизнесом, как-то, минуя связь с американским государством, мог только полный идиот. (Имеется в виду, идиот из представителей экономической элиты, обладающий деньгами.)
В последние же недели, после пресловутого американского «мегаQE» (и прочих «РЕПО»), рассчитывать на то, что любая экономическая деятельность за пределами спекулятивного рынка станет интересной инвесторам, вообще невозможно. Это, по существу, понимают все - и в Штатах, где идет речь, например, о практической национализации «Боинга». (Который оказался неспособным справиться с наличием проблем несмотря на фактическую монополию.) И в Европе, где подобные мысли высказываются то в отношении энергетики и иных жизненно-важных отраслей, то, опять же, в отношении «Эрбаса». (Спасать который хотят путем плановой реализации закупок самолетов!) Все, время последних элементов «классического капитализма» - даже в том карикатурном виде, в котором они существовали последние десять лет - закончилось.
Разумеется, это не значит, что наступил социализм. Поскольку, как уже говорилось, финансово-инвестиционное ядро современной элиты не даст это сделать ни в коем случае. Скорее, речь пойдет о создании бесконечного числа «подпорок» под ее власть, о дальнейшем сращивании бизнеса с государством, о переходе к госкапитализму - высшей форме империалистического общества. (См. «планета Торманс» в ефремовском «Часе быка».) И разумеется, это так же долго продолжаться не сможет - поскольку госкапитализм все равно остается обществом классовым, со всеми его фатальными противоречиями. (Которые в нем, напротив, усиливаются до предела.) И поэтому, рано или поздно, но он так же придет к закономерному своему концу. (Причем, этот самый момент наступит, по историческим меркам, очень скоро.)
Однако разбирать его надо отдельно. Тут же стоит только еще раз сказать, что сам факт того, что одна из главных «сверхидей» позднесоветского/постсоветского времени - концепция «благости инвестиций» - терпит крушение, несомненно, не может не радовать. Потому, что если уж до государственных деятелей - полностью погруженных в интересы финансовой элиты - начало что-то доходить, то значит дело действительно серьезно. Ну, а самое главное - от госкапитализма до социализма путь, в любом случае, гораздо короче, нежели от «глобалистического неолиберализма». Как бы приятным не казался последний…