О национальном отношении к "градозащите"
Кстати, после написанного в прошлом посте становится понятным, почему пресловутое «сохранение исторического наследия» - по крайней мере в градостроительной сфере - никакого отношения к сохранению русской национальной культуры не имеет. Точнее, наоборот - оно отсылает к совершенно иным культурным традициям, которые выработаны в совершенно иных условиях. Конкретно - в условиях современной Европы. Впрочем, и несовременной тоже - особенно если вести речь об южных ее регионах. В коих особенности климата и экономической жизни приводят к тому, что дома постройки XV века - да и более ранние - не являются тут редкостью. Причем, именно дома - о тех же церквях и прочих значимых постройках и говорить нечего: скажем, в том же Риме мы можем наблюдать, например, Пантеон или Замок Святого Ангела, которые были сооружены еще при императоре Адриане во втором веке нашей эры. Да и пресловутый Колизей, по сути своей, пострадал исключительно из-за своей полной ненужности после падения Римской Империи. (Когда его начали банально разбирать на кирпичи, хотя так и не успели это сделать за полтора тысячелетия.)
В любом случае, традиционный европейский город - это, как правило, сосредоточение строений самых различных эпох, причем, как уже было сказано, прекрасно использовавшихся все это время, невзирая на все прошедшие изменения. Эта особенность тесно связана с двумя причинами. Во-первых, климат. А точнее: климат, климат и еще раз климат. Благодаря которому разрушение строений происходит крайне медленно. (В самых благоприятных условиях - как, например, в Египте - разрушения без участия человека не происходит вообще. Впрочем, это уже не Европа.) Наверное, тут не надо говорить, что в России ситуация совершенно противоположная. В том смысле, что постоянные перепады температур в совокупности с относительно высокой влажностью превращают любую постройку в руины уже через сто-двести лет - при условии, что она не будет периодически ремонтироваться. Ну, а во-вторых, относительная стабильностью окружающих город условий, при которой он может прекрасно функционировать в течение столетий. Причем, практически не изменяясь.
* * *
У нас же оба фактора отсутствуют. Точнее, наоборот - и климат, и социум буквально требовал постоянного обновления жизни. В результате чего еще вчера необходимые сооружения крайне быстро - по европейским меркам - теряли всякую ценность. Причем, речь идет именно о потере ценности, а не о ненужности: напротив, речь идет о том, что постройка сыграла свою историческую роль, принесла своим создателям много ценного, но теперь должна уйти. Это касается даже таких дорогостоящих сооружений, как крепости или кремли. В том смысле, что активное строительство последних началось в России где-то в 16 веке, а уже в 18 они стали очевидным анахронизмом. (Однако в указанный промежуток позволили сохранить государственную независимость.) Поэтому уже к середине XIX века большая часть кремлей оказалась в крайне жалком состоянии.
И если бы не нахлынувшая (из Европы) мода на «национальные корни» - благодаря которой данные сооружения все же восстановили - то ни одного кремля сейчас бы не осталось. (Даже московского - разумеется, если вести речь о, собственно, крепости.) Так что большая часть сохранившихся до сих пор «старинных оборонительных сооружений» - например, Новгородский или Нижегородский кремли - представляют себе в значительной степени новодел позапрошлого века. В лучшем случае, так как часто значительная реконструкция была проведена еще позднее - вплоть до современных времен. (Причем, часто здания просто сооружаются заново, поскольку основа оказывается или полностью или почти полностью утраченной.)
То же самое можно сказать и в отношении к религиозным сооружениям, которые перестраивали и ремонтировали безо всякого пиитета к «древним мастерам». Поэтому, кстати, возмущение антисоветчиков по отношению к «варварству большевиков», закрашивавших «драгоценные фрески», смешно - поскольку это делали задолго до 1917 года. Причем, безо всякой «богоборческой парадигмы», а исключительно исходя утилитарных соображений. (Изображения в условиях свечного освещения быстро темнели, а штукатурка постоянно отлетала из-за указанной выше климатической особенности.) Да и самих церковных зданий, древность которых превышает два-три века, в нашей стране осталось крайне мало. Хотя христианство являлось господствующей религией тут с X века.
Впрочем, большая часть церквей в стране была деревянной, т.е., их как минимум раз в сто лет нужно было полностью перестраивать. Наверное, тут не надо говорить, что в подобных условиях никакого пиитета по отношению к «святой старине» быть просто не могло. Ну да: церковь сгнила и обвалилась -надо ломать и строить заново. На этом фоне, опять-таки, все страдания по «антирелигиозной политике» Советской власти, выражаемой через снос подобных сооружений, выглядят не просто нелепыми, а именно «нерусскими», европейскими. Поскольку отсылают именно к практике Старого Света, для которого нормой были именно «святые камни», ведущие свою родословную откуда-то из исторических глубин. Поэтому-то в той же Франции могли возмущаться «османизацией Парижа» - в то время, как об «османизации Москвы» говорить было смешно. (Так как данный город полностью перестраивался где-то раз в столетие.)
* * *
И лишь к конце XIX века, в связи с усвоение модной тогда «теории нациобилдинга», о «старине» начали задумываться иначе, нежели в категориях утилитарного использования. Впрочем, как уже говорилось, окончательно «градозащита» сформировалась после Революции 1917 года, как одна из составляющих «антисоветского корпуса» - причем, во многом, за счет усвоения эмигрировавшей интеллигенцией «среднеевропейского» отношения. До указанного момента даже среди старообрядцев - т.е., крайне консервативной части населения - стремления к «сохранению прошлого» не было. (Напротив, купцы-старообрядцы с удовольствием сносили всю «рухлядь» ради строительства особняков и доходных домов.) Ну а действия советского руководства по сносу вначале отдельных культовых сооружений, а затем - и целых кварталов устаревших сооружений - напротив, оказываются прекрасно соотносящимися с привычным для России отношением к древности. (Другое дело, что в досоветское время технологии индустриального строительства были развиты слабо, поэтому массированность подобных «операций» была низкая, а на месте старых церквей, как правило, строились новые церкви.)
Ну, а о том, что же отсюда вытекает, надо говорить уже отдельно...
В любом случае, традиционный европейский город - это, как правило, сосредоточение строений самых различных эпох, причем, как уже было сказано, прекрасно использовавшихся все это время, невзирая на все прошедшие изменения. Эта особенность тесно связана с двумя причинами. Во-первых, климат. А точнее: климат, климат и еще раз климат. Благодаря которому разрушение строений происходит крайне медленно. (В самых благоприятных условиях - как, например, в Египте - разрушения без участия человека не происходит вообще. Впрочем, это уже не Европа.) Наверное, тут не надо говорить, что в России ситуация совершенно противоположная. В том смысле, что постоянные перепады температур в совокупности с относительно высокой влажностью превращают любую постройку в руины уже через сто-двести лет - при условии, что она не будет периодически ремонтироваться. Ну, а во-вторых, относительная стабильностью окружающих город условий, при которой он может прекрасно функционировать в течение столетий. Причем, практически не изменяясь.
* * *
У нас же оба фактора отсутствуют. Точнее, наоборот - и климат, и социум буквально требовал постоянного обновления жизни. В результате чего еще вчера необходимые сооружения крайне быстро - по европейским меркам - теряли всякую ценность. Причем, речь идет именно о потере ценности, а не о ненужности: напротив, речь идет о том, что постройка сыграла свою историческую роль, принесла своим создателям много ценного, но теперь должна уйти. Это касается даже таких дорогостоящих сооружений, как крепости или кремли. В том смысле, что активное строительство последних началось в России где-то в 16 веке, а уже в 18 они стали очевидным анахронизмом. (Однако в указанный промежуток позволили сохранить государственную независимость.) Поэтому уже к середине XIX века большая часть кремлей оказалась в крайне жалком состоянии.
И если бы не нахлынувшая (из Европы) мода на «национальные корни» - благодаря которой данные сооружения все же восстановили - то ни одного кремля сейчас бы не осталось. (Даже московского - разумеется, если вести речь о, собственно, крепости.) Так что большая часть сохранившихся до сих пор «старинных оборонительных сооружений» - например, Новгородский или Нижегородский кремли - представляют себе в значительной степени новодел позапрошлого века. В лучшем случае, так как часто значительная реконструкция была проведена еще позднее - вплоть до современных времен. (Причем, часто здания просто сооружаются заново, поскольку основа оказывается или полностью или почти полностью утраченной.)
То же самое можно сказать и в отношении к религиозным сооружениям, которые перестраивали и ремонтировали безо всякого пиитета к «древним мастерам». Поэтому, кстати, возмущение антисоветчиков по отношению к «варварству большевиков», закрашивавших «драгоценные фрески», смешно - поскольку это делали задолго до 1917 года. Причем, безо всякой «богоборческой парадигмы», а исключительно исходя утилитарных соображений. (Изображения в условиях свечного освещения быстро темнели, а штукатурка постоянно отлетала из-за указанной выше климатической особенности.) Да и самих церковных зданий, древность которых превышает два-три века, в нашей стране осталось крайне мало. Хотя христианство являлось господствующей религией тут с X века.
Впрочем, большая часть церквей в стране была деревянной, т.е., их как минимум раз в сто лет нужно было полностью перестраивать. Наверное, тут не надо говорить, что в подобных условиях никакого пиитета по отношению к «святой старине» быть просто не могло. Ну да: церковь сгнила и обвалилась -надо ломать и строить заново. На этом фоне, опять-таки, все страдания по «антирелигиозной политике» Советской власти, выражаемой через снос подобных сооружений, выглядят не просто нелепыми, а именно «нерусскими», европейскими. Поскольку отсылают именно к практике Старого Света, для которого нормой были именно «святые камни», ведущие свою родословную откуда-то из исторических глубин. Поэтому-то в той же Франции могли возмущаться «османизацией Парижа» - в то время, как об «османизации Москвы» говорить было смешно. (Так как данный город полностью перестраивался где-то раз в столетие.)
* * *
И лишь к конце XIX века, в связи с усвоение модной тогда «теории нациобилдинга», о «старине» начали задумываться иначе, нежели в категориях утилитарного использования. Впрочем, как уже говорилось, окончательно «градозащита» сформировалась после Революции 1917 года, как одна из составляющих «антисоветского корпуса» - причем, во многом, за счет усвоения эмигрировавшей интеллигенцией «среднеевропейского» отношения. До указанного момента даже среди старообрядцев - т.е., крайне консервативной части населения - стремления к «сохранению прошлого» не было. (Напротив, купцы-старообрядцы с удовольствием сносили всю «рухлядь» ради строительства особняков и доходных домов.) Ну а действия советского руководства по сносу вначале отдельных культовых сооружений, а затем - и целых кварталов устаревших сооружений - напротив, оказываются прекрасно соотносящимися с привычным для России отношением к древности. (Другое дело, что в досоветское время технологии индустриального строительства были развиты слабо, поэтому массированность подобных «операций» была низкая, а на месте старых церквей, как правило, строились новые церкви.)
Ну, а о том, что же отсюда вытекает, надо говорить уже отдельно...