(no subject)
Ноябрь и катастрофически не хватает цветов. Серовато-коричневатые дворы, серовато-коричневатая я, и даже слинг и розовый комбинезончик Вари выглядит как-то блекло и уныло. Мне нужно привезти домой двери для ванной. И вот приезжает грузовое такси. Мои мысли только о том, как вложиться с доставкой в 200 гривен, да так, чтоб и затащили на пятый этаж, о том, как их красить и ставить, эти двери, бирюза или слоновая кость и все такое... Но тут выходит водитель, такой живой дядька лет пятидесяти, но выглядит явно моложе, он в джинсах, в пиджаке и бандане, в ухе серьга, и его коричневатые тона подобраны со вкусом и напоминают осень и теплый плед. Он похож на моряка или на разбойника, сухое лицо в морщинах, энергичные движения. и мне так захотелось узнать о нем побольше, как он живет и чем увлекается, может быть, он и правда одинокий морской волк, наверняка у него есть куча историй, баек, приключений. Так захотелось познакомить его с Денисом, чтобы они сидели вечерами на кухне, пили коньяк за своими мужскими разговорами...
Бывают такие люди, с которыми просто не успеваешь подружиться. Стесняешься. Да и это как то неуместно. Не истопчешь с ними подошв на одной тропе, не выпьешь чаю за одним костром. Но точно знаешь, если бы такое случилось, если бы судьба свела вас не с этой злополучной дверью, а в суровом походе, вы навсегда остались бы теплыми друзьями...
Весной вот сидела в военкомате с Викторией Олеговной, психиатром и байкершей, рыжей, с циничным острым взглядом, такой умной и интересной. Я ушла в декрет, она собиралась в него через несколько месяцев, мы обменялись телефонами и разъехались. Мне часто хочется ей позвонить, спросить, как она. Все ли хорошо, и состоялось ли счастливое материнство. Но это как то не уместно, стесняюсь, и кто я ей в сущности...
Бывают такие люди, с которыми просто не успеваешь подружиться. Стесняешься. Да и это как то неуместно. Не истопчешь с ними подошв на одной тропе, не выпьешь чаю за одним костром. Но точно знаешь, если бы такое случилось, если бы судьба свела вас не с этой злополучной дверью, а в суровом походе, вы навсегда остались бы теплыми друзьями...
Весной вот сидела в военкомате с Викторией Олеговной, психиатром и байкершей, рыжей, с циничным острым взглядом, такой умной и интересной. Я ушла в декрет, она собиралась в него через несколько месяцев, мы обменялись телефонами и разъехались. Мне часто хочется ей позвонить, спросить, как она. Все ли хорошо, и состоялось ли счастливое материнство. Но это как то не уместно, стесняюсь, и кто я ей в сущности...