Неизвестное дитя и странные дети
В плане сюжета в этой истории вроде бы нет ничего интересного, более того, скорее уж она, чем "Щелкунчик", кажется "порядочным сумбуром, какой можно сочинить только в состоянии лихорадочного бреда, а никак не в здравом уме".
Но стоит только начать в неё вглядываться, как она затягивает. Что-то там происходит не на событийном, а на психологическом уровне. Похоже, Гофман пишет о чём-то глубоко личном (психоаналитику там было бы где разгуляться).
Семья обедневшего помещика фон Бракеля, потомка захудалой ветви старинного дворянского рода, живёт в маленьком домике на опушке леса. Родители погружены в работы по хозяйству (на слуг у них, вероятно, нет средств) и практически не занимаются воспитанием детей. Впрочем, дети умеют читать и писать, у них есть несколько книжек с картинками, которые они знаю почти наизусть - видимо, за чтением и письмом они проводят долгие зимние вечера. Но весной и летом, когда происходит действие сказки, дети с утра до вечера гуляют в лесу. Там они бегают, прыгают, лазают по деревьям, играют, изображая животных и охотников. Кстати, игрушек у них как будто нет вообще.
Это выглядит как идиллическая картина полного слияния с природой. Детей не интересует что-либо вне пределов их замкнутого друг на друге мирка. Они вполне доброжелательно относятся к крестьянским ребятишкам, с которыми изредка вступают в контакт, но вообще не очень нуждаются даже и в этих контактах, им вполне хватает общества друг друга. Это довольно странно для их возраста и похоже на зависание в младенческом безвременье, когда нет ни прошлого, ни будущего, дни текут в блаженном однообразии, а появление чего-то нового только раздражает или пугает.
На иллюстрациях болгарской художницы Катины Пеевой, в отличие от Ники Гольц, брат выглядит значительно старше сестры.
Детей зовут Феликс и Кристлиба (Христлиба). Если для "Щелкунчика" Гофман просто взял имена детей Хитцига, то здесь он подобрал для героев имена со смыслом. Феликс значит "счастливый", а вот с именем его сестры сложнее. В оригинале стоит Christlieb - как мне подсказали немецкоговорящие товарищи, это редкое старое имя, которое выглядит как мужское из-за отсутствия женского окончания (впрочем, немцы с женским/мужским не заморачиваются, они запросто могли назвать мужчин Эрих Мария Ремарк или Карл Мария Вебер). Оно может значить "любящий Христа" или "любимый Христом". Для русского языка имя труднопроизносимо, и Л. Яхнин в своём не переводе, а пересказе (где он многое сократил или изменил) заменяет его на более привычное Кристина.
Безмятежную жизнь-как-во-сне нарушает первое событие сказки: приезд "знатных гостей" - богатого двоюродного дядюшки с семьёй.
Примечательно, что это событие не вызывает у детей ни малейшего интереса - они лишь досадуют на то, что им приходится томиться, сидя в комнате, вместо того, чтобы играть в лесу, куда их не пустили, чтобы не испортить нарядную одежду.
В ожидании гостей
Но стоит только начать в неё вглядываться, как она затягивает. Что-то там происходит не на событийном, а на психологическом уровне. Похоже, Гофман пишет о чём-то глубоко личном (психоаналитику там было бы где разгуляться).
Семья обедневшего помещика фон Бракеля, потомка захудалой ветви старинного дворянского рода, живёт в маленьком домике на опушке леса. Родители погружены в работы по хозяйству (на слуг у них, вероятно, нет средств) и практически не занимаются воспитанием детей. Впрочем, дети умеют читать и писать, у них есть несколько книжек с картинками, которые они знаю почти наизусть - видимо, за чтением и письмом они проводят долгие зимние вечера. Но весной и летом, когда происходит действие сказки, дети с утра до вечера гуляют в лесу. Там они бегают, прыгают, лазают по деревьям, играют, изображая животных и охотников. Кстати, игрушек у них как будто нет вообще.
Это выглядит как идиллическая картина полного слияния с природой. Детей не интересует что-либо вне пределов их замкнутого друг на друге мирка. Они вполне доброжелательно относятся к крестьянским ребятишкам, с которыми изредка вступают в контакт, но вообще не очень нуждаются даже и в этих контактах, им вполне хватает общества друг друга. Это довольно странно для их возраста и похоже на зависание в младенческом безвременье, когда нет ни прошлого, ни будущего, дни текут в блаженном однообразии, а появление чего-то нового только раздражает или пугает.
На иллюстрациях болгарской художницы Катины Пеевой, в отличие от Ники Гольц, брат выглядит значительно старше сестры.
Детей зовут Феликс и Кристлиба (Христлиба). Если для "Щелкунчика" Гофман просто взял имена детей Хитцига, то здесь он подобрал для героев имена со смыслом. Феликс значит "счастливый", а вот с именем его сестры сложнее. В оригинале стоит Christlieb - как мне подсказали немецкоговорящие товарищи, это редкое старое имя, которое выглядит как мужское из-за отсутствия женского окончания (впрочем, немцы с женским/мужским не заморачиваются, они запросто могли назвать мужчин Эрих Мария Ремарк или Карл Мария Вебер). Оно может значить "любящий Христа" или "любимый Христом". Для русского языка имя труднопроизносимо, и Л. Яхнин в своём не переводе, а пересказе (где он многое сократил или изменил) заменяет его на более привычное Кристина.
Безмятежную жизнь-как-во-сне нарушает первое событие сказки: приезд "знатных гостей" - богатого двоюродного дядюшки с семьёй.
Примечательно, что это событие не вызывает у детей ни малейшего интереса - они лишь досадуют на то, что им приходится томиться, сидя в комнате, вместо того, чтобы играть в лесу, куда их не пустили, чтобы не испортить нарядную одежду.
В ожидании гостей