Калининградский университет им. Канта достиг «вашингтонского консенсуса»1
Историк Владимир Шульгин, изгнанный из БФУ им. Канта, в интервью «НьюсБалт» высказался о сегодняшней сущности федерального вуза.
Около месяца назад доктор исторических наук Владимир Шульгин из Калининграда стал персоной нон-грата в родном Балтийском федеральном университете им. Канта, где он работает с 1981 года. Учёный совет уважаемого вуза большинством голосов проголосовал против того, чтобы Шульгин, удостоенный премии им. Великого князя Александра Невского «Патриот земли Российской», преподавал в университете. Буквально на днях он стал лауреатом международного конкурса «Вместе», посвящённому единству Исторической Руси, и удостоен медали...
О причинах странного решения Учёного совета БФУ им. И. Канта Владимир Шульгин рассказал в интервью информационно-аналитического порталу «НьюсБалт».
- Владимир Николаевич, подобный пассаж с вами уникален, чем его можно объяснить, ухватив самое главное, если можно?
- Если коротко… Я стараюсь учить студентов в духе отечественной, русской традиции, «по Пушкину, по Тютчеву», как писал поэт, и это не нравится моим властным оппонентам, для которых «Восточная Пруссия» и Германия являются главной ценностью, а вовсе не Русь и Великая Россия, как бы должно быть в русском университете. Напряжение, которое можно окрестить понятием «конфликта интересов» нарастало давно, года три назад у меня были отняты специальные курсы в рамках специализации старшекурсников, затем меня лишили возможности руководить подготовкой курсовых работ, сейчас вообще выставили без каких-либо оснований, если не считать неприязни к моим общественным и профессиональным позициям. Теперь я лишён преподавания курса «Методологии истории», имеющего большое мировоззренческое значение для профессионального и нравственного становления молодых специалистов-историков.
Полагаю, что ректорат и учёный совет вуза, занятые большим делом развития естественно-научных и медицинской специальностей университета, не разобрались с причинами разногласий, существующих на кафедрах Гуманитарного института. Его начальство, как показывают факты, ведёт, во-первых, прогерманскую линию, во-вторых, увлеклось гонениями на профессионалов. Так, почти одновременно со мной с кафедры философии была изгнана докторант, доцент, кандидат философских наук Татьяна Дробышева, имеющая базовое философское образование, полученное в одном из лучших вузов страны. Вот и получается, что ряд исторических дисциплин и практик, равно и философских предметов доверены преподавателям с более низкой квалификацией, чем имеющиеся другие, которых изгоняют. Весьма прискорбно, что качество преподавания не волнует наших «гуманитарных» начальников.
Копия приказа об увольнении В.Н. Шульгина из университета, где он работал с 1981 года.
...Меня отставили, хотя ещё год назад, 3 июля 2013, приказом № 1800л по БФУ мне была объявлена благодарность и дана денежная премия «за добросовестное выполнение трудовых обязанностей, положительную и безупречную работу…». Тогда в связи с моим 60-летием ректор БФУ благодарил за «профессиональное мастерство, значительный личный вклад в реализацию образовательного процесса и подготовку научно-педагогических кадров». Теперь, говоря пушкинским стихом, «всё поменялося», думаю, прежде всего, в связи с тем, что я публично возмутился моим отстранением от участия в двух конференциях, проводившихся в БФУ.
- Прошу конкретизировать.
- В 2012 году это сделал профессор, доктор наук Юрий Костяшов, а в прошлом году - доцент Илья Дементьев, «вежливо» отстранивший меня от участия в конференции, посвящённой истории Первой мировой войны (ему дали должность начальника отдела военной истории, хотя он подобного рода проблематикой не занимался). Начало сих необоснованных отстранений положил Костяшов. В 2011 году он был определён немецкой стороной отвечать за подбор ряда докладчиков с нашей стороны в рамках подготовки очередной конференции так называемого «Триалога», финансируемого Германией. Он выполнил указание немцев не дать мне слова, хотя требуемые тезисы доклада я своевременно представил. Этот мой коллега, с которым мы знакомы с начала 1980-х годов, даже не счёл уместным объяснить мне причину такого нарушения принципов академической свободы. Ему нечего было сказать!
Немцы уже 25 лет зомбируют местную интеллигенцию, долдоня, а наши как попугаи повторяют, что кёнигсберский дух с его властными флюидами пронизывает всё вокруг на этой «извечно немецкой земле» и местные россияне обречены терять чувство принадлежности к своей народности, превращаясь в каких-то новых немцев (по сути, в немчиков, как звали в оккупированных частях России прислуживавших немцам изменников из русских во время Отечественной войны). Естественно, я излагаю выжимку из их ужимок и намёков в направлении вторичной германизации местных русских. Мой доклад призван был показать абсурдность такого рода установок, нацеленных на «переформатирование сознания» нашего студенчества в геополитических целях Германии. Потому-то меня немцы и не допустили в число выступающих, а Костяшов, которому, очевидно, немецкие цели импонируют, не стал с ними спорить. Теперь Костяшов решил от меня избавиться, чтобы я не мозолил ему глаза «молчаливым упрёком».
На заседании кафедры 29 апреля, которую нежданно для меня мои властные недоброжелатели превратили в «судилище инквизиции», он и обратился с предложением «не рекомендовать меня к избранию». Его поддержал глава Гуманитарного института, профессор, кандидат наук Валерий Гальцов, руководящий историками уже 20 лет, зав. кафедрой профессор доктор наук Виктор Сергеев и доцент кандидат наук Дементьев. Все они активные и давние участники немецких проектов, оплачиваемых Германией. Суммируя, таким образом, можно заключить, что указанные полномочные лица недовольны моим национальным настроением.
- Соглашусь с вами, Владимир Николаевич, ваши публикации о сепаратизме в обличии регионализма от Калининграда до Владивостока вызывают бурнейшую реакцию в интернете. Я зачитаю лишь несколько примеров. Например, редактор газеты «Дворник» назвал вас «КГБшным профессором, который аж исстарался, чтобы обос*ать Кёнигсберг». Корреспондент портала «Русский Запад» написал буквально, извиняюсь: «Это же Г*НДОН!!!!!!» А ещё один коллега как в воду глядел: «Ну это же однозначный «вон из профессии». Чем, по вашему мнению, вызвана такая реакция общественности?
- Такие оскорбления свидетельствуют о том, что правду пишу в условиях преобладания в ряде общественных и образовательных структур города русофобской сети деятелей, зомбирующих сознание граждан кёнигсберщиной разного рода. Для начала я расскажу об итогах одно опроса, который провёл среди студентов. Вопрос касался пресловутой «калининградской идентичности» (то есть якобы господствующего у нас пронемецкого духа) и «трансграничной общности» (то есть нового чувства родины исключительно в пределах бывшей Германии, от Одера до Немана). Так вот, значительная часть студентов ответила, что да, мы - калининградцы - «особенные». Мы не совсем россияне. Москва далеко, а Берлин рядом, и вообще мы западнее Варшавы. Мы более европейские, чем, скажем, тамбовские или смоленские жители.
Однако, в Калининградской области - русских под 90%. А если взять такой критерий, как язык, то у нас абсолютно русский регион. Все мы думаем на русском языке, который является главным проявлением нашего отличия от западной цивилизации.
- Что вы имеете в виду?
- Объясню на простом примере. Скажем, мы говорим: «Меня зовут Андрей», то есть на первом месте некая общность, которая тебя «зовёт». У англичан же или немцев главное - «я». «My name…» или «Meine Name…». То есть во главу угла - индивидуализм. Это цивилизационная разница, понимаете? Поэтому нашу русскую область называть «не русской» могут либо сознательно, тогда это неприятели, либо люди зомбированные. Только у русских форма благодарности изъявляется в форме молитвы к Богу: «Спаси тебя Бог!» (сокращенно «спасибо»). Примеров такого рода духовной самобытности нас - масса. Именно эта наша пушкинская своеобычность должна заставлять нашу элиту быть духовно русской, как в сфере политики, так и в инженерном деле, народном просвещении и т. д. Это наша непреоборимая сила, пока не востребованная.
- А кто зомбирует граждан?
- Зомбируют или «переформатируют» те, кто не связывает свою жизнь с Россией. Они пользуется всем, что есть в России, начиная от нашего прекрасного языка и заканчивая карьерными возможностями, но разлагают русское пространство. Именно они твердят, что Калининград - нерусская земля, что всегда это была немецкая земля, а мы, по сути, временщики, причём «маргинального» толка. Но ведь подлинный критерий здесь один: где живёт русский народ, там - русская земля. Ведь никто в Польше не сомневается, что Гданьск - польская земля, хотя он многие века был немецким. Да и немцы не сомневаются в германском характере Гамбурга и окрестностей, но ведь исторически это была земля славянская.
- Не намекаете ли вы снова на коллег из университета, где теперь вы персона нон-грата?
- Намекал раньше, теперь уже начал говорить прямо, раз начальство историческое «топор войны» против меня вырыло. Вы для начала почитайте сборники воспоминаний первых переселенцев в Калининградскую область, обработанные историками БФУ им. Канта. Там сквозь строки так и читается: немцы, изгнанные из своей родины в 1946-1947 годах, были культурной, высокообразованной цивилизацией, но вот пришли русские голодранцы, невежды, неучи и всё загадили. О русских переселенцах, как «маргиналах», например, в своей польской статье пишет вышеупомянутый директор Гуманитарного института БФУ Гальцов, формирующий во многом образовательную политику в местной гуманитаристике в интересах Германии, которой, по-моему, он и служит.
Не знаю степень искренности (этого, кстати, весьма квалифицированного исследователя русской истории Московского периода), когда, страдая по поводу немцев, он пишет, что «вместе с полной сменой населения в 1947-1948 гг.» в Калининграде и области исчезли «носители многовековой культуры», а «новые жители», которых он пренебрежительно называет «советским населением», «относились к совершенно другому миру». Видим, что Гальцов прозрачно намекает: немцы были, конечно, лучше «советских». Русских, кстати, он в упор не видит. Это всё равно, что немцев мы бы стали называть «бундестаговцами».
Такой подход напоминает бандеровщину. «Укры» нашего брата называют «ватником» и даже «недочеловеком». Вот и глава гуманитариев БФУ, характеризуя русских переселенцев, заселивших разрушенную войной область, на первое по значимости место ставит прибывшие в Калининград и окрестности «маргинальные элементы», поясняя, что это были «авантюристы, преступники или бывшие заключённые» (могу назвать выходные данные статьи с этими «словесами»). Этот лидер наших историков в духе современной немецкой пропаганды, которая перекладывает вину за войну с немцев на русских, не соглашается, как он пишет, с советской «официальной пропагандой», говорившей о Кёнигсберге, как «сердцевине прусского милитаризма». Хорош наш историк, оспаривающий очевидные русские определения немецких захватчиков, как «псов рыцарей», с чем были согласны как воины Александра Невского, так и бойцы маршала Василевского.
Меж тем, хрестоматийно известно, что всякую свою окраину, граничащую со Славянским миром, германцы называли «маркой», то есть «вооружённой украиной» (окраиной), которая служила плацдармом для очередного этапа тевтонского «Натиска на Восток», начатого ещё Карлом Великим в начале IX в. Русский квалифицированный историк, таким образом, усомниться в милитаризме Марки по имени «Восточная Пруссия» не может. Значит, наш начальник над историками БФУ - не русский по духу специалист. Это строгий вывод, сделанный по всем правилам выводного знания, который поэтому не может быть оспорен.
Принижая нашу историю XX века, Гальцов прямо клевещет на «советскую власть», связывая послевоенные сталинские репрессии с «шовинизмом и антисемитизмом». Марксиста, интернационалиста Сталина, наследника западной либерально-космополитической мысли (при всех его колебаниях в русскую сторону), квалифицированный и честный историк никак не может назвать ни шовинистом, ни антисемитом. Так хочется думать современным немцам, чтобы снять ответственность со своего народа за развязывание страшной войны.
Сегодня в Германии мы видим даже прямую апологию Гитлера и соответствующее искажение облика Сталина. Видим, что первый по ответственности «исторический начальник» в БФУ, по сути, встроен в западную пропагандистскую машину. Потому его непрерывно и приглашают на Запад с визитами, оплачивая их; он постоянный участник немецких проектов. Русских образовательных инициатив от него вообще не исходит, вместо них давно взят курс на сплошную германизацию сознания студенчества. Он даже не открыл магистратуру по Российской истории в соответствии с новым вузовским стандартом, то есть законченное высшее образование по истории могут пока получать лишь те, кто специализируется на западной истории, включая кёнигсбергское краеведение.
Например, недавно была утверждена на заседании кафедры истории тема магистерской выпускной работы о Развитии спорта в Восточной Пруссии в первую половину XX века под руководством другого вышеупомянутого авторитетного любителя всего немецкого. Изучать политику нацистов, таким образом, у нас можно, а аналогичные темы по Отечественной истории разрабатывать нельзя, так как нет «физической возможности», ведь магистратура по русской истории отсутствует.
Думаю, теперь ясно, почему наши «вторичные германизаторы» в ранге начальников и поощряемых немцами авторитетов выступили моими гонителями. В публицистике, воюя с их русофобством, я имена не называл, надеясь на исправление ситуации (об этом я и доложил Учёному совету, но был услышан только тринадцатью его членами, то есть меньшинством). Я ошибался, рассчитывая на опамятование властных гуманитариев, что и показало организованное начальством аутодафе с клеветой на меня и запугиванием коллег, которых настраивали голосовать против меня в условиях грядущей очередной волны сокращения ставок.
Они ради этого даже Положение о выборах по конкурсу нарушили, не спросив коллектив, каким будет голосование в моём «сложном» случае - тайным или открытым. То есть была нарушена процедура и коллег заставили голосовать открыто. Всё было разыграно как по нотам с заранее известным итогом.
«Зачистка» русского университета от представителей отечественной мысли (мой случай далеко не единственный) приводит к деградации национального образования. Молодые люди становятся «Иванами, родства не помнящими». В результате значительная часть сегодняшнего молодого поколения не способна к критическому мышлению, чем надеются воспользоваться забугорные «бенефициары». Сегодняшней калининградской молодёжи в значительной мере внушена мысль, что мы - пустое место, и нас «должна формировать» Европа, как пишет один местный молодой социолог (и уже член Учёного совета БФУ!).
- Возвращаясь к «зомбирующим» обстоятельствам, так уж, по вашему мнению, все они являются продуктом внешнего влияния? Университеты же всегда были оплотом либерализма…
- К сожалению, проблема выходит за рамки одного вуза, она общероссийская, являясь плодом пресловутой «деидеологизации» 90-х годов. Например, в Северном федеральном университете, судя по сообщениям СМИ и ряду научных публикаций, историки поражены тем же. Историк Дмитрий Семушкин в своих публикациях доказал наличие прозападной сети преподавателей во главе с университетскими начальниками, которые на норвежские деньги вдалбливают в сознание студенчества лживую идеологему об архангелогородской «поморской идентичности», превращающей русских поморов в некий вымышленный народ с «угоро-финскими корнями». Это прямая аналогия с насаждаемой у нас идеологемой о «калининградской идентичности» как не русской.
Там кураторами процесса выступают норвежцы, здесь - немцы, прежде всего, под общим патронатам США. В Америке даже специальный закон «О демократии в России» (2002) приняли, в соответствии с которым поощряется деятельность так называемых «агентов перемен», призванных совершить в умах и сердцах российского студенчества переворот, заставив их перестать чувствовать свою принадлежность к России и русским. К чему это может привести, мы видим в Малороссии и Новороссии, объятым войной «бывших россов» с «верными россами» (помните это «проблемное», пушкинское: «кто победит… кичливый лях иль верный росс»; видим, что «вопрос» возник вновь из-за измены многих «укров» Руси Единой).
Этого рода «майданутая» публика пестуется и у нас, и в Архангельске. Правда, там уже начались судебные дела, в одном из которых пронорвежские круги были посрамлены и проиграли, как сообщило на днях агентство «Регнум», с которым пыталась безуспешно судиться либеральная женщина-ректор. В прошлом году, кстати, на тамошнего видного историка-руководителя из СФУ даже уголовное дело возбуждали за русофобию…
Кроме того, если смотреть и за пределы университетов, у нас пока нарушена нормальная циркуляция элит. Очень часто в административной, культурной, социальной сферах люди занимают ответственные должности не по праву.
- Приведите пример.
- Например, я лично знаю одного человека, который гордится, что получал всю жизнь гранты от Сороса и т. п. его коллег, а теперь он уже вузовский начальник и член Совета по культуре при губернаторе. Поскольку он также стал моим гонителем и клеветником, назову и его имя, это всё тот же Илья Олегович Дементьев. Он уже давно влияет на формирование сознания молодёжи Калининградской области. Даже гранты на «патриотическое воспитание» получает, как глава НКО «За свободу слова». Правда, он за свободу только «для своих», то есть для западнистов. Прямо, как писал о феномене «либерального террора» в XIX в. друг Пушкина кн. П.А. Вяземский:
…своим даётся власть и сила,
Своих наверх, чужих под спуд.
Стоило этому парню получить ответственную должность в БФУ, он тут же отстранил меня от участия в научной конференции по истории Первой мировой войны.
Дементьев, в частности, «обличал» меня за критику русофобского высказывания одного влиятельного в университете лица на том основании, что этот человек умер. Он не нашёл ничего лучшего, как упрекнуть меня, изрекая старое языческое «правило»: «О мёртвых или хорошо, или ничего». Представьте, этот преподаватель читает Историю Древнего мира и не знает, что столь почитаемая им максима в Христианском мире справедливо считается ложной.
Естественно, такого рода люди, становящиеся начальниками, обращают внимание на тех подчинённых, кто поёт вместе с ними их «пронемецким хором», а кто против, - тот отсекается. При этом, Запад по-разному стимулируют своих сторонников, не только грантики раздаёт. Тебя могут пригласить за границу читать лекции, да ещё с женой на пару, но ты их можешь там даже и не читать, всё равно простимулируют. Предлагают публиковаться за гонорары в европейских журналах, причём родной университет за статьи в западной прессе даёт таким деятелем ещё и «стимулирующие» надбавки, «наполнение» которых много весомее, чем за публикации в России (это, кстати говоря, показатель комплекса национальной неполноценности для тех, кто ввёл такой унизительный порядок).
Все эти «стимулирующие препараты», на мой взгляд, звенья одной цепи - воспитать в русской среде костяк интеллигенции, настроенной абсолютно прозападно и, соответственно, русоненавистнически. Надо признать, что «успехи» этого «германизирующего» круга интеллигенции весьма значительны.
- Хочется вновь конкретики.
- А вы посмотрите на сегодняшние заявления ряда наших влиятельных персон: «восстановим Королевский замок, разрушим Дом Советов» или по крайне мере «онемечим» его, мол, налепим накладок в стиле немецких фахверков. Даже в Германии такого энтузиазма не встретим! А иные наши земляки хотят быть большими тевтонами, чем сами немцы. Почему немцы не любят Дом Советов? Потому что это сооружение должно было стать архитектурным памятником нашей Победы (только оно ниже запроектированного, надо бы достроить и ввести в строй). Это господствующая высота города, где стоял их замок «Кёнигсберг». Теперь многие лелеют проект «Сердце города», предусматривающий восстановление кёнигсбергского обличия той части Калининграда, где стоял этот Королевский замок. Но беда в том, что это было сердце именно немецкого города. А сердце Калининграда сегодня совсем в другом месте.
- Где?
- Там, где возвышается Собор Христа Спасителя - на площади Победы. Надо уж совсем «озомбироваться» под влиянием пронемецкого галдёжа, чтобы не понять, где истинное сердце Калининграда.
Владимир Шульгин: «Сердце города» - это площадь Победы, где возвышается Собор Христа Спасителя.
продолжение инетрвью Андрея Выползова читайте в 20.00 мск
Автор статьи: беседовал Андрей Выползов.
Около месяца назад доктор исторических наук Владимир Шульгин из Калининграда стал персоной нон-грата в родном Балтийском федеральном университете им. Канта, где он работает с 1981 года. Учёный совет уважаемого вуза большинством голосов проголосовал против того, чтобы Шульгин, удостоенный премии им. Великого князя Александра Невского «Патриот земли Российской», преподавал в университете. Буквально на днях он стал лауреатом международного конкурса «Вместе», посвящённому единству Исторической Руси, и удостоен медали...
О причинах странного решения Учёного совета БФУ им. И. Канта Владимир Шульгин рассказал в интервью информационно-аналитического порталу «НьюсБалт».
- Владимир Николаевич, подобный пассаж с вами уникален, чем его можно объяснить, ухватив самое главное, если можно?
- Если коротко… Я стараюсь учить студентов в духе отечественной, русской традиции, «по Пушкину, по Тютчеву», как писал поэт, и это не нравится моим властным оппонентам, для которых «Восточная Пруссия» и Германия являются главной ценностью, а вовсе не Русь и Великая Россия, как бы должно быть в русском университете. Напряжение, которое можно окрестить понятием «конфликта интересов» нарастало давно, года три назад у меня были отняты специальные курсы в рамках специализации старшекурсников, затем меня лишили возможности руководить подготовкой курсовых работ, сейчас вообще выставили без каких-либо оснований, если не считать неприязни к моим общественным и профессиональным позициям. Теперь я лишён преподавания курса «Методологии истории», имеющего большое мировоззренческое значение для профессионального и нравственного становления молодых специалистов-историков.
Полагаю, что ректорат и учёный совет вуза, занятые большим делом развития естественно-научных и медицинской специальностей университета, не разобрались с причинами разногласий, существующих на кафедрах Гуманитарного института. Его начальство, как показывают факты, ведёт, во-первых, прогерманскую линию, во-вторых, увлеклось гонениями на профессионалов. Так, почти одновременно со мной с кафедры философии была изгнана докторант, доцент, кандидат философских наук Татьяна Дробышева, имеющая базовое философское образование, полученное в одном из лучших вузов страны. Вот и получается, что ряд исторических дисциплин и практик, равно и философских предметов доверены преподавателям с более низкой квалификацией, чем имеющиеся другие, которых изгоняют. Весьма прискорбно, что качество преподавания не волнует наших «гуманитарных» начальников.
Копия приказа об увольнении В.Н. Шульгина из университета, где он работал с 1981 года.
...Меня отставили, хотя ещё год назад, 3 июля 2013, приказом № 1800л по БФУ мне была объявлена благодарность и дана денежная премия «за добросовестное выполнение трудовых обязанностей, положительную и безупречную работу…». Тогда в связи с моим 60-летием ректор БФУ благодарил за «профессиональное мастерство, значительный личный вклад в реализацию образовательного процесса и подготовку научно-педагогических кадров». Теперь, говоря пушкинским стихом, «всё поменялося», думаю, прежде всего, в связи с тем, что я публично возмутился моим отстранением от участия в двух конференциях, проводившихся в БФУ.
- Прошу конкретизировать.
- В 2012 году это сделал профессор, доктор наук Юрий Костяшов, а в прошлом году - доцент Илья Дементьев, «вежливо» отстранивший меня от участия в конференции, посвящённой истории Первой мировой войны (ему дали должность начальника отдела военной истории, хотя он подобного рода проблематикой не занимался). Начало сих необоснованных отстранений положил Костяшов. В 2011 году он был определён немецкой стороной отвечать за подбор ряда докладчиков с нашей стороны в рамках подготовки очередной конференции так называемого «Триалога», финансируемого Германией. Он выполнил указание немцев не дать мне слова, хотя требуемые тезисы доклада я своевременно представил. Этот мой коллега, с которым мы знакомы с начала 1980-х годов, даже не счёл уместным объяснить мне причину такого нарушения принципов академической свободы. Ему нечего было сказать!
Немцы уже 25 лет зомбируют местную интеллигенцию, долдоня, а наши как попугаи повторяют, что кёнигсберский дух с его властными флюидами пронизывает всё вокруг на этой «извечно немецкой земле» и местные россияне обречены терять чувство принадлежности к своей народности, превращаясь в каких-то новых немцев (по сути, в немчиков, как звали в оккупированных частях России прислуживавших немцам изменников из русских во время Отечественной войны). Естественно, я излагаю выжимку из их ужимок и намёков в направлении вторичной германизации местных русских. Мой доклад призван был показать абсурдность такого рода установок, нацеленных на «переформатирование сознания» нашего студенчества в геополитических целях Германии. Потому-то меня немцы и не допустили в число выступающих, а Костяшов, которому, очевидно, немецкие цели импонируют, не стал с ними спорить. Теперь Костяшов решил от меня избавиться, чтобы я не мозолил ему глаза «молчаливым упрёком».
На заседании кафедры 29 апреля, которую нежданно для меня мои властные недоброжелатели превратили в «судилище инквизиции», он и обратился с предложением «не рекомендовать меня к избранию». Его поддержал глава Гуманитарного института, профессор, кандидат наук Валерий Гальцов, руководящий историками уже 20 лет, зав. кафедрой профессор доктор наук Виктор Сергеев и доцент кандидат наук Дементьев. Все они активные и давние участники немецких проектов, оплачиваемых Германией. Суммируя, таким образом, можно заключить, что указанные полномочные лица недовольны моим национальным настроением.
- Соглашусь с вами, Владимир Николаевич, ваши публикации о сепаратизме в обличии регионализма от Калининграда до Владивостока вызывают бурнейшую реакцию в интернете. Я зачитаю лишь несколько примеров. Например, редактор газеты «Дворник» назвал вас «КГБшным профессором, который аж исстарался, чтобы обос*ать Кёнигсберг». Корреспондент портала «Русский Запад» написал буквально, извиняюсь: «Это же Г*НДОН!!!!!!» А ещё один коллега как в воду глядел: «Ну это же однозначный «вон из профессии». Чем, по вашему мнению, вызвана такая реакция общественности?
- Такие оскорбления свидетельствуют о том, что правду пишу в условиях преобладания в ряде общественных и образовательных структур города русофобской сети деятелей, зомбирующих сознание граждан кёнигсберщиной разного рода. Для начала я расскажу об итогах одно опроса, который провёл среди студентов. Вопрос касался пресловутой «калининградской идентичности» (то есть якобы господствующего у нас пронемецкого духа) и «трансграничной общности» (то есть нового чувства родины исключительно в пределах бывшей Германии, от Одера до Немана). Так вот, значительная часть студентов ответила, что да, мы - калининградцы - «особенные». Мы не совсем россияне. Москва далеко, а Берлин рядом, и вообще мы западнее Варшавы. Мы более европейские, чем, скажем, тамбовские или смоленские жители.
Однако, в Калининградской области - русских под 90%. А если взять такой критерий, как язык, то у нас абсолютно русский регион. Все мы думаем на русском языке, который является главным проявлением нашего отличия от западной цивилизации.
- Что вы имеете в виду?
- Объясню на простом примере. Скажем, мы говорим: «Меня зовут Андрей», то есть на первом месте некая общность, которая тебя «зовёт». У англичан же или немцев главное - «я». «My name…» или «Meine Name…». То есть во главу угла - индивидуализм. Это цивилизационная разница, понимаете? Поэтому нашу русскую область называть «не русской» могут либо сознательно, тогда это неприятели, либо люди зомбированные. Только у русских форма благодарности изъявляется в форме молитвы к Богу: «Спаси тебя Бог!» (сокращенно «спасибо»). Примеров такого рода духовной самобытности нас - масса. Именно эта наша пушкинская своеобычность должна заставлять нашу элиту быть духовно русской, как в сфере политики, так и в инженерном деле, народном просвещении и т. д. Это наша непреоборимая сила, пока не востребованная.
- А кто зомбирует граждан?
- Зомбируют или «переформатируют» те, кто не связывает свою жизнь с Россией. Они пользуется всем, что есть в России, начиная от нашего прекрасного языка и заканчивая карьерными возможностями, но разлагают русское пространство. Именно они твердят, что Калининград - нерусская земля, что всегда это была немецкая земля, а мы, по сути, временщики, причём «маргинального» толка. Но ведь подлинный критерий здесь один: где живёт русский народ, там - русская земля. Ведь никто в Польше не сомневается, что Гданьск - польская земля, хотя он многие века был немецким. Да и немцы не сомневаются в германском характере Гамбурга и окрестностей, но ведь исторически это была земля славянская.
- Не намекаете ли вы снова на коллег из университета, где теперь вы персона нон-грата?
- Намекал раньше, теперь уже начал говорить прямо, раз начальство историческое «топор войны» против меня вырыло. Вы для начала почитайте сборники воспоминаний первых переселенцев в Калининградскую область, обработанные историками БФУ им. Канта. Там сквозь строки так и читается: немцы, изгнанные из своей родины в 1946-1947 годах, были культурной, высокообразованной цивилизацией, но вот пришли русские голодранцы, невежды, неучи и всё загадили. О русских переселенцах, как «маргиналах», например, в своей польской статье пишет вышеупомянутый директор Гуманитарного института БФУ Гальцов, формирующий во многом образовательную политику в местной гуманитаристике в интересах Германии, которой, по-моему, он и служит.
Не знаю степень искренности (этого, кстати, весьма квалифицированного исследователя русской истории Московского периода), когда, страдая по поводу немцев, он пишет, что «вместе с полной сменой населения в 1947-1948 гг.» в Калининграде и области исчезли «носители многовековой культуры», а «новые жители», которых он пренебрежительно называет «советским населением», «относились к совершенно другому миру». Видим, что Гальцов прозрачно намекает: немцы были, конечно, лучше «советских». Русских, кстати, он в упор не видит. Это всё равно, что немцев мы бы стали называть «бундестаговцами».
Такой подход напоминает бандеровщину. «Укры» нашего брата называют «ватником» и даже «недочеловеком». Вот и глава гуманитариев БФУ, характеризуя русских переселенцев, заселивших разрушенную войной область, на первое по значимости место ставит прибывшие в Калининград и окрестности «маргинальные элементы», поясняя, что это были «авантюристы, преступники или бывшие заключённые» (могу назвать выходные данные статьи с этими «словесами»). Этот лидер наших историков в духе современной немецкой пропаганды, которая перекладывает вину за войну с немцев на русских, не соглашается, как он пишет, с советской «официальной пропагандой», говорившей о Кёнигсберге, как «сердцевине прусского милитаризма». Хорош наш историк, оспаривающий очевидные русские определения немецких захватчиков, как «псов рыцарей», с чем были согласны как воины Александра Невского, так и бойцы маршала Василевского.
Меж тем, хрестоматийно известно, что всякую свою окраину, граничащую со Славянским миром, германцы называли «маркой», то есть «вооружённой украиной» (окраиной), которая служила плацдармом для очередного этапа тевтонского «Натиска на Восток», начатого ещё Карлом Великим в начале IX в. Русский квалифицированный историк, таким образом, усомниться в милитаризме Марки по имени «Восточная Пруссия» не может. Значит, наш начальник над историками БФУ - не русский по духу специалист. Это строгий вывод, сделанный по всем правилам выводного знания, который поэтому не может быть оспорен.
Принижая нашу историю XX века, Гальцов прямо клевещет на «советскую власть», связывая послевоенные сталинские репрессии с «шовинизмом и антисемитизмом». Марксиста, интернационалиста Сталина, наследника западной либерально-космополитической мысли (при всех его колебаниях в русскую сторону), квалифицированный и честный историк никак не может назвать ни шовинистом, ни антисемитом. Так хочется думать современным немцам, чтобы снять ответственность со своего народа за развязывание страшной войны.
Сегодня в Германии мы видим даже прямую апологию Гитлера и соответствующее искажение облика Сталина. Видим, что первый по ответственности «исторический начальник» в БФУ, по сути, встроен в западную пропагандистскую машину. Потому его непрерывно и приглашают на Запад с визитами, оплачивая их; он постоянный участник немецких проектов. Русских образовательных инициатив от него вообще не исходит, вместо них давно взят курс на сплошную германизацию сознания студенчества. Он даже не открыл магистратуру по Российской истории в соответствии с новым вузовским стандартом, то есть законченное высшее образование по истории могут пока получать лишь те, кто специализируется на западной истории, включая кёнигсбергское краеведение.
Например, недавно была утверждена на заседании кафедры истории тема магистерской выпускной работы о Развитии спорта в Восточной Пруссии в первую половину XX века под руководством другого вышеупомянутого авторитетного любителя всего немецкого. Изучать политику нацистов, таким образом, у нас можно, а аналогичные темы по Отечественной истории разрабатывать нельзя, так как нет «физической возможности», ведь магистратура по русской истории отсутствует.
Думаю, теперь ясно, почему наши «вторичные германизаторы» в ранге начальников и поощряемых немцами авторитетов выступили моими гонителями. В публицистике, воюя с их русофобством, я имена не называл, надеясь на исправление ситуации (об этом я и доложил Учёному совету, но был услышан только тринадцатью его членами, то есть меньшинством). Я ошибался, рассчитывая на опамятование властных гуманитариев, что и показало организованное начальством аутодафе с клеветой на меня и запугиванием коллег, которых настраивали голосовать против меня в условиях грядущей очередной волны сокращения ставок.
Они ради этого даже Положение о выборах по конкурсу нарушили, не спросив коллектив, каким будет голосование в моём «сложном» случае - тайным или открытым. То есть была нарушена процедура и коллег заставили голосовать открыто. Всё было разыграно как по нотам с заранее известным итогом.
«Зачистка» русского университета от представителей отечественной мысли (мой случай далеко не единственный) приводит к деградации национального образования. Молодые люди становятся «Иванами, родства не помнящими». В результате значительная часть сегодняшнего молодого поколения не способна к критическому мышлению, чем надеются воспользоваться забугорные «бенефициары». Сегодняшней калининградской молодёжи в значительной мере внушена мысль, что мы - пустое место, и нас «должна формировать» Европа, как пишет один местный молодой социолог (и уже член Учёного совета БФУ!).
- Возвращаясь к «зомбирующим» обстоятельствам, так уж, по вашему мнению, все они являются продуктом внешнего влияния? Университеты же всегда были оплотом либерализма…
- К сожалению, проблема выходит за рамки одного вуза, она общероссийская, являясь плодом пресловутой «деидеологизации» 90-х годов. Например, в Северном федеральном университете, судя по сообщениям СМИ и ряду научных публикаций, историки поражены тем же. Историк Дмитрий Семушкин в своих публикациях доказал наличие прозападной сети преподавателей во главе с университетскими начальниками, которые на норвежские деньги вдалбливают в сознание студенчества лживую идеологему об архангелогородской «поморской идентичности», превращающей русских поморов в некий вымышленный народ с «угоро-финскими корнями». Это прямая аналогия с насаждаемой у нас идеологемой о «калининградской идентичности» как не русской.
Там кураторами процесса выступают норвежцы, здесь - немцы, прежде всего, под общим патронатам США. В Америке даже специальный закон «О демократии в России» (2002) приняли, в соответствии с которым поощряется деятельность так называемых «агентов перемен», призванных совершить в умах и сердцах российского студенчества переворот, заставив их перестать чувствовать свою принадлежность к России и русским. К чему это может привести, мы видим в Малороссии и Новороссии, объятым войной «бывших россов» с «верными россами» (помните это «проблемное», пушкинское: «кто победит… кичливый лях иль верный росс»; видим, что «вопрос» возник вновь из-за измены многих «укров» Руси Единой).
Этого рода «майданутая» публика пестуется и у нас, и в Архангельске. Правда, там уже начались судебные дела, в одном из которых пронорвежские круги были посрамлены и проиграли, как сообщило на днях агентство «Регнум», с которым пыталась безуспешно судиться либеральная женщина-ректор. В прошлом году, кстати, на тамошнего видного историка-руководителя из СФУ даже уголовное дело возбуждали за русофобию…
Кроме того, если смотреть и за пределы университетов, у нас пока нарушена нормальная циркуляция элит. Очень часто в административной, культурной, социальной сферах люди занимают ответственные должности не по праву.
- Приведите пример.
- Например, я лично знаю одного человека, который гордится, что получал всю жизнь гранты от Сороса и т. п. его коллег, а теперь он уже вузовский начальник и член Совета по культуре при губернаторе. Поскольку он также стал моим гонителем и клеветником, назову и его имя, это всё тот же Илья Олегович Дементьев. Он уже давно влияет на формирование сознания молодёжи Калининградской области. Даже гранты на «патриотическое воспитание» получает, как глава НКО «За свободу слова». Правда, он за свободу только «для своих», то есть для западнистов. Прямо, как писал о феномене «либерального террора» в XIX в. друг Пушкина кн. П.А. Вяземский:
…своим даётся власть и сила,
Своих наверх, чужих под спуд.
Стоило этому парню получить ответственную должность в БФУ, он тут же отстранил меня от участия в научной конференции по истории Первой мировой войны.
Дементьев, в частности, «обличал» меня за критику русофобского высказывания одного влиятельного в университете лица на том основании, что этот человек умер. Он не нашёл ничего лучшего, как упрекнуть меня, изрекая старое языческое «правило»: «О мёртвых или хорошо, или ничего». Представьте, этот преподаватель читает Историю Древнего мира и не знает, что столь почитаемая им максима в Христианском мире справедливо считается ложной.
Естественно, такого рода люди, становящиеся начальниками, обращают внимание на тех подчинённых, кто поёт вместе с ними их «пронемецким хором», а кто против, - тот отсекается. При этом, Запад по-разному стимулируют своих сторонников, не только грантики раздаёт. Тебя могут пригласить за границу читать лекции, да ещё с женой на пару, но ты их можешь там даже и не читать, всё равно простимулируют. Предлагают публиковаться за гонорары в европейских журналах, причём родной университет за статьи в западной прессе даёт таким деятелем ещё и «стимулирующие» надбавки, «наполнение» которых много весомее, чем за публикации в России (это, кстати говоря, показатель комплекса национальной неполноценности для тех, кто ввёл такой унизительный порядок).
Все эти «стимулирующие препараты», на мой взгляд, звенья одной цепи - воспитать в русской среде костяк интеллигенции, настроенной абсолютно прозападно и, соответственно, русоненавистнически. Надо признать, что «успехи» этого «германизирующего» круга интеллигенции весьма значительны.
- Хочется вновь конкретики.
- А вы посмотрите на сегодняшние заявления ряда наших влиятельных персон: «восстановим Королевский замок, разрушим Дом Советов» или по крайне мере «онемечим» его, мол, налепим накладок в стиле немецких фахверков. Даже в Германии такого энтузиазма не встретим! А иные наши земляки хотят быть большими тевтонами, чем сами немцы. Почему немцы не любят Дом Советов? Потому что это сооружение должно было стать архитектурным памятником нашей Победы (только оно ниже запроектированного, надо бы достроить и ввести в строй). Это господствующая высота города, где стоял их замок «Кёнигсберг». Теперь многие лелеют проект «Сердце города», предусматривающий восстановление кёнигсбергского обличия той части Калининграда, где стоял этот Королевский замок. Но беда в том, что это было сердце именно немецкого города. А сердце Калининграда сегодня совсем в другом месте.
- Где?
- Там, где возвышается Собор Христа Спасителя - на площади Победы. Надо уж совсем «озомбироваться» под влиянием пронемецкого галдёжа, чтобы не понять, где истинное сердце Калининграда.
Владимир Шульгин: «Сердце города» - это площадь Победы, где возвышается Собор Христа Спасителя.
продолжение инетрвью Андрея Выползова читайте в 20.00 мск
Автор статьи: беседовал Андрей Выползов.